двадцати трех лет. Но суть вовсе не в этом. Суть в том, что я, как
говорится, н е п ь ю щ и й. От одной унции виски меня либо начинает
выворачивать наизнанку, либо я начинаю искать еретиков среди
присутствующих. Бывало, что после двух унций я сваливался замертво.
Но этот день был, выражаясь крайне мягко, не совсем обычным, и я
помню, что когда я взял поднос и стал выходить из кухни, я никакой
внезапной метаморфозы в себе на заметил. Казалось только, что в желудке
данного субъекта начинается сверхъестественная генерация тепла, и все.
Когда я внес поднос в комнату, я не заметил никаких особых изменений
и в поведении гостей, кроме ободряющего факта. что дядюшка невестиного
отца присоединился к ним. Он утопал в глубоком кресле, когда-то
облюбованном моим покойным бульдогом. Его маленькие ножки были скрещены,
волосы прилизаны, жирное пятно на лацкане также заметно, и - чудо из
чудес! - е г о с и г а р а д ы м и л а с ь. Мы приветствовали друг друга
еще более пылко, словно наши периодические расставания были слишком
долгими, и терпеть их никакого смысла нет.
Лейтенант все еще стоял у книжной полки. Он перелистывал какую-то
книжку и, по-видимому, был совершенно поглощен ею. (Я так и не узнал, что
это была за книга.) Миссис Силсберн уже явно пришла в себя, вид у нее был
свежий, а толстый слой грима нанесен заново. Она сидела на кушетке,
отодвинувшись в самый угол от дядюшки невестиного отца. Она перелистывала
журнал.
- О, какая прелесть! - сказала она "гостевым" голосом, увидев поднос,
который я только что поставил на столик. Она улыбнулась мне со светской
любезностью.
- Я налил только чуточку джина, - соврал я, размешивая питье в
кувшине.
- Тут стало так прохладно, так чудесно, - сказала миссис Силсберн. -
Кстати, можно вам задать один вопрос?
И она отложила журнал, встала и, обойдя кушетку, подошла к
письменному столу. Подняв руку, она коснулась кончиком пальца одной из
фотографий. - Кто этот очаровательный ребенок? - спросила она.
Под мерным непрерывным воздействием кондиционированного воздуха, в
свеженаложенном гриме она уже больше не походила на измученного
заблудившегося ребенка, каким она казалась под жарким солнцем у дверей
кафе на Семьдесят девятой улице. Теперь она разговаривала со мной с тем
сдержанным изяществом, которое было ей свойственно, когда мы сели в машину
около дома невестиной бабушки, тогда она еще спросила, не я ли Дикки
Бриганза.
Я перестал мешать коктейль и подошел к ней. Она уперлась лакированным
ноготком и в фотографию, вернее, в девочку из группы ребят, выступавших по
радио в 1929 году. М, всемером, сидели у круглого стола; перед каждым
стоял микрофон.
- В жизни не видела такого очаровательного ребенка, - сказала миссис
Силсберн, - знаете, на кого она немножко похожа? Особенно глаза и ротик.
Именно в эту минуту виски - не все, а примерно с один палец - уже
начало на меня действовать, и я чуть не ответил: "На Дикки Бриганзу", . но
инстинктивная осторожность взяла верх. Я кивнул головой и назвал имя той
самой киноактрисы, о которой невестина подружка еще раньше упоминала в
связи с девятью хирургическими швами.
Миссис Силсберн удивленно посмотрела на меня:
- Разве она тоже участвовала в программе "Умный ребенок?"
- Ну как же. Два года подряд. Господи боже, конечно участвовала.
Только под настоящей своей фамилией. Шарлотта Мэйхью.
Теперь и лейтенант стоял позади меня. справа, и тоже смотрел на
фотографию. Услыхав театральный псевдоним Шарлотты, он отошел от книжной
полки - взглянуть на фотографию.
- Но я не знала, что она в детстве выступала по радио! - сказала
миссис Силсберн. - Совершенно не знала! Неужели она и в детстве была так
талантлива?
- Нет, она больше шалила. Но пела не хуже, чем сейчас. И потом она
удивительно умела подбадривать остальных. Обычно она сидела рядом с моим
братом, с Симором, у стола с микрофонами, и как только ей нравилась
какая-нибудь его реплика, она наступала ему на ногу. Вроде как пожимают
руку, только она пожимала ногу.
Во время этого краткого доклада я опирался на спинку стула, стоявшего
у письменного стола. И вдруг мои руки соскользнули - так иногда
соскальзывает локоть, опирающийся на стол или на стойку в баре. Я потерял
было равновесие, но сразу выпрямился, и ни миссис Силсберн, ни лейтенант
ничего не заметили. Я сложил руки на груди.
- Случалось, что в те вечера, когда Симор был особенно в форме, он
даже шел домой прихрамывая. Честное слово! Ведь Шарлотта не просто
пожимала его ногу, она наступала ему на пальцы изо всей силы. А ему хоть
бы что. Он любил, когда ему наступали на ноги. Он любил шаловливых
девчонок.
- Ах, как интересно! - сказала миссис Силсберн. - Но я понятия не
имела, что она тоже участвовала в радиопередачах.
- Это Симор ее втянул, - сказал я. - Она дочка остеопата, жили они в
нашем доме, на Риверсайд-Драйв. - Я снова оперся на спинку стула и всей
тяжестью навалился на нее отчасти для сохранения равновесия, отчасти чтобы
принять позу старого мечтателя у садовой ограды. Звук моего голоса был
удивительно приятен мне самому.
- Мы как-то играли в мячик... Вам интересно послушать?
- Да! - сказала миссис Силсберн.
- Как-то после школы мы с Симором бросали мяч об стенку дома, и вдруг
кто-то - потом оказалось, что это была Шарлотта, - стал кидать в нас с
двенадцатого этажа мраморными шариками. Так мы и познакомились. На той же
неделе мы привели ее на радио. Мы даже не знали, что она умеет петь. Нам
просто понравился ее прекрасный нью-йоркский выговор. У нее было
произношение обитателей Дикман-стрит.
Миссис Силсберн засмеялась тем музыкальным смехом, который наповал
убивает любого чуткого рассказчика, и трезвого, как стеклышко, и не совсем
трезвого. Очевидно, она только и ждала, чтобы я кончил, - ей не терпелось
задать лейтенанту мучивший ее вопрос.
- Скажите, на кого она похожа? - спросила она настойчиво. - Особенно
рот и глаз. Кого она напоминает?
Лейтенант посмотрел на нее, потом на фотографию.
- Вы хотите сказать - на этой фотографии? В детстве? Или теперь, в
кино? О чем вы говорите?
- Да, пожалуй, и тогда, и теперь. Но особенно на этой фотографии.
Лейтенант рассматривал фотографию довольно сурово, как мне
показалось, словно он никоим образом не одобрял, что миссис Силсберн -
женщина и притом невоеннообязанная - заставила его изучать какую-то
фотографию.
- На Мюриель, - сказала он отрывисто. - Похожа тут на Мюриель. И
волосы, и все.
- Вот именно! - сказала миссис Силсберн. Она обернулась ко мне: - Да,
именно не нее! - повторила она. - Вы знакомы с Мюриель? Я хочу сказать -
вы ее видели в такой прическе, знаете, волосы заколоты таким пышным...
- Я только сегодня впервые увидел Мюриель, - сказал я.
- Тогда просто поверьте мне на слово. - И миссис Силсберн
выразительно постучала по фотографии указательным пальцем. - Эта девочка
могла бы быть д в о й н и к о м. Мюриель в те годы. Как две капли воды.
Виски упорно одолевало меня, и я никак не мог воспринять эту
информацию полностью и, уж конечно, не мог предугадать все возможные
выводы из нее. Я вернулся к столику - чересчур, должно быть, стараясь идти
по прямой,. и снова стал перемешивать коктейль. Когда я очутился по
соседству с дядей невестиного отца, он, стараясь привлечь мое внимание,
приветствовал мой приход, но я был настолько поглощен высказанным
предположением о сходстве Мюриель с Шарлоттой, что не ответил ему. Кроме
того у меня немного кружилась голова. Появилось неудержимое желание
смешивать коктейль, сидя на полу, но я удержался.
Минуты две спустя, когда я начал разливать напиток, миссис Силсберн
снова обратилась ко мне с вопросом. Она почти что пропела его, так
мелодично прозвучал ее голос:
- Скажите, а это будет очень-очень нехорошо с моей стороны, если я
спрошу про тот случай, о котором упоминала миссис Бервик? Я про те девять
швов, помните, она рассказывала? Ваш брат, наверно, нечаянно толкнул ее
или как?
Я поставил кувшин - он мне показался необычайно тяжелым и неудобным -
и посмотрел на нее. Как ни странно, несмотря на легкое головокружение, я
почувствовал, что даже дальние предметы ничуть не туманятся в глазах.
Наоборот, миссис Силсберн, стоявшая в центре комнаты, назойливо, словно в
фокусе, выделялась из всего окружающего.
- Кто такая миссис Бервик? - спросил я.
- Моя жена, - ответил лейтенант несколько отрывисто. Он смотрел на
меня, словно комиссия из одного человека, призванная проверить, почему я
так медленно наливаю коктейль.
- Да, да, конечно, - сказал я.
- Что это было - несчастный случай? - настаивала миссис Силсберн. -
Он ведь не нарочно? Или нарочно?
- Что за чушь, миссис Силсберн!
- Как вы сказали? - холодно бросила она.
- Простите. Не обращайте внимания. Я немного опьянел. Выпил на кухне
лишнее, минут пять назад.
Я вдруг оборвал себя и резко повернулся. В коридоре под знакомыми
решительными шагами загудел не покрытый ковром пол. Шаги стремительно
двигались, надвигались на нас - и через миг невестина подружка влетела в
комнату.
Она ни на кого не взглянула:
- Дозвонилась наконец, - сказала она удивительно ровным голосом, без
малейшего нажима, - чуть ли не час дозванивалась. -Лицо у нее напряглось,
покраснело - вот-вот лопнет. -Холодное? - спросила она и, не
останавливаясь, не ожидая ответа, подошла к столику. Она схватила тот
единственный стакан, который я успел налить, и жадно, залпом выпила его. -
В жизни не бывала в такой жаркой комнате, - сказала она, ни к кому не
обращаясь и ставя пустой стакан. Она тут же схватила кувшин и снова налила
стакан до половины, громко звякая кубиками льда.
Миссис Силсберн сразу оказалась у столика.
- Что они сказали? - нетерпеливо спросила она. - Вы говорили с Рэей?
Невестина подружка сначала выпила, поставила стакан и потом сказала:
- Я с о в с е м и говорила. - И слова "со всеми" она подчеркнула сердито,
хотя и без обычной для нее театральности. Взглянув сначала на миссис
Силсберн, потом на меня, а потом - на лейтенанта, она добавила: - Можете
успокоиться - все хорошо и благополучно.
- Что это значит? Что случилось? - строго спросила миссис Силсберн.
- А то и значит. Ж е н и х уже не страдает от с ч а с т ь я.
В голосе невестиной подружки снова появились привычные ударения.
- Как это? C кем ты говорила? - спросил лейтенант. - Ты говорила с
миссис Феддер?
- Я же сказала: я разговаривала со всеми. Со всеми, кроме этой
прелестной невесты. Она сбежала с женихом. - Невестина подружка посмотрела
на меня. - Сколько сахару вы плюхнули в это питье? - раздраженно спросила
она. - Вкус такой. будто...
- Сбежала? - ахнула миссис Силсберн, прижимая руки к груди.
Невестина подружка только взглянула на нее:
- А вам-то что? Не волнуйтесь, дольше проживете!
Миссис Силсберн безвольно опустилась на кушетку. И я, кстати сказать,
тоже, Я не спускал глаз с невестиной подружки, и миссис Силсберн тоже
неотрывно глядела на нее.
- Видно, он тоже сидел у них на квартире, когда они туда приехали.
Мюриель вдруг схватила чемоданчик, и они тут же уехали, вот и все. -
Невестина подружка выразительно пожала плечами. Взяв стакан, она допила
его до дна. - Во всяком случае, всех нас приглашают на свадьбу. Или, как
это там называется, когда жених с невестой уж скрылись. Насколько я
