бровями горели ярко-голубые глаза. Он пристально посмотрел на меня, и мне
показалось, что я увидел жалость в его взгляде. При моих словах он взялся
за бороду, словно желая скрыть улыбку.
Король, похоже, не услышал моих слов.
- Они говорят, что королевскую крепость следует возводить на крови.
- Они, конечно, образно выражаются? - вежливо уточнил я.
Внезапно Моган обрушил свой посох на помост.
- Нет! Они выражаются буквально! - заорал он. - Известковый раствор
должен быть погашен кровью. В древние времена никакой король не строил
крепости, не соблюдая этот ритуал. Стены держатся на крови сильного
человека, воина.
Образовалась неожиданная пауза. Мое сердце забилось тяжело и
медленно, разгоняя по жилам горящую кровь.
- А какое это имеет отношение ко мне? - холодно спросил я. - Я не
воин.
- Ты и не человек, - грубо сказал король. - Дело в колдовстве,
Мерлин. Они поведали мне, что я должен найти парня, у которого никогда не
было отца, и окропить фундамент его кровью.
Я посмотрел на него, затем перевел взгляд на окружающих. На лицах
была написана смерть. Ею повеяло, только я вошел в зал. Я повернулся к
королю.
- Что за чушь? Когда я уезжал из Уэльса, это была страна
цивилизованных людей, поэтов, художников, ученых. Воины и короли убивали
на благо своей страны и при свете дня. Теперь же речь идет о крови и
человеческих жертвоприношениях. Вы хотите отбросить современный Уэльс во
времена древнего Вавилона и Крита?
- Я не говорил о человеческих жертвоприношениях, - ответил Вортигерн.
- Ты не сын человека. Запомни это.
За окном дождь барабанил по пузырящимся лужам. Кто-то откашлялся. Я
перехватил твердый взгляд старого воина - в нем мелькнула жалость.
Сочувствующие не поддержат такую глупость.
В конце концов все прояснилось, как при вспышке молнии. Происшедшее
не имело никакого отношения к Амброзиусу или моей матери. Ей ничего не
грозило. Она лишь подтвердила то, что им требовалось. Ей могли даже
оказать теперь почести, поскольку она помогала им получить желаемое. Об
Амброзиусе они и не мыслили. Я был для них не его сыном, не шпионом, не
посланцем. Они хотели убить "дьявольское отродье", чтобы исполнить
жестокое и грязное колдовство.
По иронии судьбы они получили не "сына дьявола" и даже не мальчика,
обладавшего раньше особыми силами. В их распоряжении оказался юноша, не
располагающий иным могуществом, кроме своего человеческого разума. Клянусь
богом, подумал я, я знаю достаточно, есть у меня силы или нет, чтобы
сражаться с ними их собственным оружием.
Я через силу улыбнулся, глядя на остальных жрецов, стоявших за
Моганом. Они творили знаки, защищаясь от меня. Сам Моган прижал свой посох
к груди, будто тот мог защитить его.
- А почему вы так уверены, что мой отец-дьявол не придет мне на
помощь?
- Пустые слова, король. У нас нет времени слушать.
Моган говорил быстро и громко. Остальные жрецы обступили кресло
короля. Все заговорили разом.
- Да. Убей его сейчас. У нас нет лишнего времени. Веди его на скалу и
там убей. Ты увидишь, что боги останутся довольны и стены будут стоять,
как им полагается. Его мать не узнает, а если узнает, что ей останется
делать?
Поднялась суета, как на охоте, когда собаки набрасываются на дичь. Я
попытался сосредоточиться, но не смог. Начало смеркаться. Запахло кровью.
Рядом заблестели обнаженные клинки. Глядя на отражение огня в металле, я
попытался отогнать посторонние мысли. Но в глазах неизменно появлялся
скелет Галапаса, лежавший в лучах солнца на холме. Над ним хлопали
крыльями птицы.
Я спросил, обращаясь к мечам:
- Скажите мне одно, кто убил Галапаса?
- Что он говорит? Что говорит это дьявольское отродье? - разнеслось
по залу.
- Пускай говорит, - раздался грубый голос старого седобородого воина.
- Кто убил Галапаса, волшебника, жившего у источника Брин Мирдин под
Маридунумом?
Я почти прокричал свой вопрос и даже не узнал собственного голоса.
Люди умолкли, недоуменно переглядываясь.
- Старика? - спросил Вортигерн. - Говорят, он был шпионом.
- Он был волшебником и моим учителем.
- Чему он тебя учил?
Я улыбнулся.
- Достаточно, чтобы видеть, что эти люди - глупцы и шарлатаны.
Отлично, Вортигерн. Ведите меня на скалу, берите с собой ножи,
предсказателей. Покажите мне крепость и эти рассыпающиеся стены.
Посмотрим, кто лучше укажет причину их разрушения, они или я, ничейный
сын, - сказал я с презрением. - Все это игра воображения глупых стариков,
они не могут больше ничего придумать. Не приходило ли вам в голову,
король, что сын духа тьмы обладает чарами, превосходящими заклинания этих
старых дураков? Если их утверждения верны и стены скрепит моя кровь, то
почему они нашли выход не сразу, а ждали, пока стены рушились целых четыре
раза? Позволь мне взглянуть на место лишь один раз, и я скажу, в чем дело.
Клянусь богом всех богов, Вортигерн, если уж моя кровь сможет заставить
стоять твою крепость, то живой я пригожусь тебе больше!
- Колдовство! Колдовство! Не слушайте его! Чего парень понимает в
таких делах? - Моган сорвался на крик.
- Пусть говорит, - раздался хриплый голос старого воина. - Ничего не
станется. Не отказывайся от помощи, Вортигерн, будь она от бога или от
черта. Пусть попробует.
По залу разнеслись возгласы воинов, не испытывавших особых симпатий к
колдунам.
- Пускай попробует!
Вортигерн в нерешительности нахмурился, переводя взгляд с Могана на
воинов, затем на серые своды, за которыми лил дождь.
- Сейчас?
- Лучше сейчас, - отвечали они. - Осталось мало времени.
- Да! - громко произнес я. - Осталось мало времени.
Вновь установилась тишина, все взоры устремились ко мне.
- Сильный дождь, Вортигерн. Какой же король допустит, чтобы его
крепость разваливалась под напором дождя? На этот раз тебе придется снова
лицезреть упавшие стены. Все из-за того, что строишь в темноте и слушаешь
советы слепых. Веди меня сейчас на вершину скалы, и я скажу тебе, почему
рухнули стены. Если же ты послушаешь меня, а не этих жрецов мрака, я
скажу, как отстроить крепость.
При моих словах дождь внезапно прекратился, словно где-то закрыли
кран. В неожиданно наступившей тишине у людей от удивления пораскрывались
рты. Онемел даже Моган. Вышло солнце, будто откинули темный занавес.
- Видите? - я рассмеялся. - Веди меня на вершину скалы, король, и при
солнечном свете я укажу, почему падали стены. Но пусть захватят факелы.
Они еще пригодятся.
10
Не доходя до подножия скалы, я уже видел, что был прав. На Краю скалы
в ожидании короля толпились строители, некоторые из них спустились
навстречу. Запыхавшись, подошел мастер, крупный человек с наброшенной на
плечи мокрой мешковиной. Он был бледен, с покрасневшими, словно от
постоянного недосыпания, глазами. Мастер остановился в трех шагах от
короля, нервно поглядывая на него. Мокрой тыльной стороной ладони он вытер
лицо.
- Снова? - коротко спросил Вортигерн.
- Да, мой лорд. Но любой может сказать, что нашей вины здесь нет, как
в первый раз, так и теперь. Вы видели вчера нашу кладку. На ваших глазах
мы очистили место полностью и добрались до твердого камня. Клянусь, камень
тверд, но стена все равно дает трещину.
Он облизал губы и, взглянув на меня, отвел глаза. Ему было известно о
планах короля.
- Вы подниметесь наверх, мой лорд?
- Да. Уберите оттуда людей.
Человек проглотил комок в горле, повернулся и побежал наверх.
Послышался его крик. Привели мула, король сел на него, меня за кисть
крепко привязали к упряжи. Волшебник или нет - жертва не должна исчезнуть,
не принеся желаемого эффекта. По бокам встали стражники. Военачальники и
придворные столпились вокруг нас, тихо переговариваясь. Жрецы отчужденно и
настороженно встали поодаль. Они особенно не беспокоились за исход. Они,
как и я, понимали связь между их волшебством, могуществом богов и
человеческими иллюзиями, основанными на вере. Они абсолютно уверены, что я
смогу не больше, чем они. Даже если бы я принадлежал к их братии, они
нашли бы способ победить меня. По мнению жрецов, я мог противопоставить их
отработанным образам лишь знакомый им блеф и счастливый случай,
остановивший дождь и вызвавший солнце.
Солнечные лучи отражались в мокрой траве. Мы очутились высоко над
долиной. Внизу серебряной змейкой между зелеными берегами петляла река.
Над королевским лагерем поднимался пар. Вокруг деревянной резиденции и
зданий, как поганки, скучились палатки. Между ними, как мокрицы, ползали
люди. Великолепное место, самое настоящее орлиное гнездо. Король остановил
мула в шумящей от ветра дубовой роще. Указывая вперед, на голые ветви,
произнес:
- Вчера ты мог заметить оттуда западную стену.
За рощей тянулся узкий хребет, естественная насыпь, по которой
строители протоптали широкую дорогу. Королевский форт представлял собой
скалистый утес. С одной стороны к нему вел упомянутый хребет. Тремя
другими сторонами с головокружительной высоты он круто обрывался вниз. На
вершине находилась небольшая площадка, шагов на сто. Раньше ее покрывали
жесткая трава, низкорослые деревья и кусты, пробивавшиеся между камней.
Теперь же вся она превратилась в трясину из черной грязи, а посередине
высились развалины злосчастной башни. С трех сторон стены возвели почти на
высоту плеча, четвертая стена недавно раскололась, превратившись в груду
камней. Некоторые из них попадали в грязь, остальные еле держались на
скальном грунте. В землю загнали сосновые шесты, натянув сверху холст,
чтобы укрыть постройку от дождя. Одни шесты упали, другие сломала упавшая
стена, на оставшихся развевалась порванная и сырая парусина. Повсюду
стояли лужи.
Рабочие отошли и молча столпились у дороги. На их лицах был написан
страх. Боялись они не королевского гнева, а неведомой силы, в которую
продолжали верить. На выходе с площадки стояла стража. Без нее на скале не
осталось бы ни единого человека.
Охранники сомкнули копья, но, узнав короля, развели их обратно.
- Вортигерн, мне не убежать отсюда, если, конечно, не спрыгну со
скалы. Тогда моя кровь прольется именно там, где хочет Моган. Но я не
смогу ничего определить, пока остаюсь привязанным.
Король кивнул головой, и один из стражников освободил меня. Я прошел
вперед. Мул направился следом, осторожно ступая по густой грязи. За нами
двинулись остальные. Моган догнал короля и стал что-то страстно говорить
ему. До меня донеслись его слова: "Обман... побег... сейчас или никогда...
кровь..."
Король остановился, и вместе с ним толпа.
- Здесь, парень, - сказал кто-то.
Я оглянулся и увидел седобородого, протягивавшего посох. Покачав
головой, я отвернулся и зашагал вперед один.
Повсюду стояла вода, блестевшая в лужицах между кочками и на
завитушках молодого папоротника, пробивавшегося сквозь блеклую зимнюю
траву. Влага проступала на серых камнях. От водяного блеска я сощурил
глаза.
Рухнула западная стена. Ее возводили прямо над обрывом. И хотя
большей частью она обвалилась вовнутрь, часть обломков лежала на краю
скалы. Под ними обнажилась вязкая глина. В северной стене оставили проход,
чтобы позже построить ворота. Сквозь горы мусора и строительных
приспособлений я пробрался в центр башни.
Земля здесь представляла густую массу спекшейся грязи. Лужи
отсвечивали красной медью. Солнце садилось, посылая в наступающие сумерки
