кузиной, а это доказывает, что ваши показания на сей счет ложны, и,
следовательно, мои показания, которые совпадают с вашими, тоже ложны. Вот
так-то. В логике им не откажешь, хотя в ней имеется существенный изъян.
Они исходят из предположения, что исчезновение Ниро Вульфа связано с
приходом к нему моей кузины. Я знаю, что этого не может быть, потому что
ничто в нашем разговоре не могло привести к подобному результату. Я им так
и сказал, но они считают, что я лгу. А пока они думают, что мы с вами
водим их за нос, они упустят из виду другие версии и не найдут, кто убил
мою кузину... Да и в любом случае мне неприятно, что меня подозревают в
неискренности, тем более когда речь идет об убийстве моей кузины.
Лидс остановился, чтобы перевести дух, потом продолжил:
- Я вижу только один выход: вы должны перестать темнить и сообщить им
подлинную причину исчезновения Вульфа. Еще лучше, если он сделает это сам.
Пусть придумает, как выкрутиться, если дело касается его собственной
безопасности. Кстати, если это связано с какими-то другими клиентами, то я
собственными глазами видел, как он принял от моей кузины чек на десять
тысяч долларов, и, следовательно, он обязан защищать ее интересы так же,
как и интересы других клиентов... А отвлекать подозрения от подлинного
преступника, который убил мою кузину, да еще и ее собаку, было бы совсем
не в его интересах. - Губы его немного задрожали, но он стиснул зубы и
унял дрожь.
- Вы хотите сказать, что сейчас подозревают вас? - осведомился я. - А
почему?
- Не в том, что я убийца, вовсе нет, но они подозревают, что я лгу.
Хотя кузина и оставила мне столько денег... Нет, я не думаю, что меня
арестуют по подозрению в убийстве.
- А кого, по-вашему, следует арестовать?
- Не знаю. - Он махнул рукой. - Вы пытаетесь меня сбить. Дело не в
том, что я думаю, а в том, что вы собираетесь предпринять. Насколько я
знаю Вульфа, толку от того, что вы изложите ему наш разговор, будет
немного; я должен сказать ему сам. Если он что-то скрывает или от кого-то
скрывается, сделайте это на ваших условиях. Можете завязать мне глаза и
засунуть в машину лицом вниз. Мне необходимо увидеться с ним. Таково было
бы желание моей кузины, а он взял от нее аванс.
Я даже порадовался, что не знаю, где находится Вульф. Я не разделял
привязанности Лидса к четвероногим, поскольку предпочитал и предпочитаю
женское общество доберманам, да и кое в чем другом Лидсу не мешало бы
усовершенствоваться, но, отдавая ему должное, следует заметить, что
рассуждал он вполне здраво. Так что знай я на самом деле, где прячется
Вульф, мне пришлось бы ужесточить сердце, но поскольку я не знал, то
довольствовался тем, что ужесточил только голос. Тогда-то мне впервые и
пришло в голову, что, быть может, не стоит судить Вульфа слишком строго.
Добрых четверть часа Лидс еще упорствовал, пытаясь меня уломать, но я
стоял на своем, одновременно стараясь выудить у него сведения о том, как
продвигается полицейское расследование, но безуспешно. Ушел он злой как
черт, обзывая меня лжецом, что ставило его на одну доску с остальными. От
меня он не узнал ровным счетом ничего. Я же добился от него лишь того, что
похороны миссис Рэкхем состоятся завтрашним утром, в среду. Не слишком,
однако, мы с ним преуспели за этот час.
Оставшийся кусок дня я посвятил колбасе. Да, в течение десяти минут,
прошедших после вскрытия картонки со слезоточивым газом, в тот злополучный
день Вульф позвонил и в "Муммиани", и в Службу доставки Флита, но, как и
ожидалось, ничегошеньки не выяснил; тем не менее, в слабой надежде на то,
что сумею раздобыть кость, которую будет обгладывать мое изголодавшееся
любопытство, я прошвырнулся на Фултон-стрит и в центр. В "Муммиани" никто
и ведать ничего не ведал. Поскольку Вульф покупал у них колбасу от Дарста
уже не первый год, а за это время персонал их постоянно обновлялся, то
знать о гастрономических пристрастиях моего шефа мог кто угодно. В Службе
доставки же мне были рады помочь, но, увы, не могли. Картонку, конечно,
припомнили, благо сам Вульф звонил и расспрашивал о ней, но все
подробности сводились к тому, что оставил ее какой-то мальчишка, явно
прогулявший урок, чтобы подзаработать, так что я даже не стал тратить
времени на то, чтобы установить его приметы.
Поскольку я уже был сыт по горло и опустевшим домом, и телефонным
трезвоном, и тем, что меня без конца допекают и обзывают лжецом, то,
позвонив из телефонной будки, которая помещалась в аптеке, я заказал себе
ужин в ресторане с варьете.
А вот утром в среду пожаловал гость, которого я впустил. Я забыл
сказать, что, вернувшись из тюрьмы, взял за правило, заслышав дверной
звонок, отправляться в прихожую разглядывать ожидающего на крыльце
посетителя сквозь одностороннее стекло, корчить ему гримасу и преспокойно
возвращаться в кабинет. Если гость оказывался настырным и продолжал
звонить, то я щелкал рычажком и отключал звонок. На сей же раз, около
одиннадцати часов, вместо того, чтобы состроить привычную гримасу, я
открыл дверь и произнес:
- О, здравствуйте. Хотите заглянуть?
Коренастый субъект примерно моего роста, седовласый, с морщинистым
красноватым лицом и проницательными серо-голубыми глазами пробурчал
приветствие и перешагнул через порог. Я дружелюбно подметил, что погодка
нынче малость холодновата для апреля, и он согласился. Повесив его пальто
на вешалку, я напомнил себе, что нужно быть посдержаннее. Даже если я и
остался дома один, это еще не повод создавать у инспектора Кремера из
уголовной полиции Манхэттена впечатление, что я счастлив его видеть. Есть
Вульф, нет Вульфа, но честь флага превыше всего.
В кабинет он прошествовал сам. На сей раз я занял место за
собственным столом. Был, конечно, соблазн забраться в кресло Вульфа, чтобы
посмотреть, как отреагирует Кремер, но это поставило бы меня в невыгодное
положение, поскольку я привык препираться с ним, сидящим в красном,
предназначенном для гостей кожаном кресле, со своего места, где свет
падает по-другому.
Он воззрился на меня.
- Стало быть, ты тут дом караулишь, - прорычал он.
- Не совсем, - возразил я. - Я только слежу за порядком. А может,
хочу уйти на дно вместе с кораблем. Правда, не все из тех, кто покинул
корабль, крысы.
- Где Вульф?
- Понятия не имею. Знаю, знаю, сейчас вы наречете меня лжецом. А я
признаюсь: да, мол, вы правы, я и впрямь был им когда-то, но исправился.
Тогда вы...
- Чушь собачья! Где он, Арчи?
Это существенно меняло обстановку. За все последние годы он называл
меня Арчи в одном случае из каждых пятидесяти, что обращался ко мне как к
Гудвину. Я удостаивался чести быть названным по имени лишь тогда, когда
ему позарез что-то требовалось, либо же в знак признательности за то, что
Вульф выкладывал ему очередного преступника прямо на блюдечке - тогда
инспектора обуревала сентиментальность. Что ж, значит, мы собираемся
ворковать, как голубь с голубкой.
- Послушайте, - сказал я вкрадчиво, но твердо. - Такие методы
используют окружные прокуроры, шерифы и газетчики, которые больше ни на
что не способны, вам же они не к лицу. Одно из двух: либо я не знаю, где
Вульф, либо знаю, но не хочу говорить. Какая разница? Следующий вопрос.
Он вынул из кармана сигару, тщательно осмотрел, растер ладонями и
вновь осмотрел.
- Да, это настоящая бомба, - заметил он, без рыка, впрочем. - Я имею
в виду объявление в газете. Цветы увезли. Фриц и Теодор уволились. Вукчич
выставил дом на продажу. Мне будет недоставать толстяка - не могу даже
представить, что никогда сюда больше не наведаюсь и не увижу, как он
восседает за столом и почитает себя умнее господа Бога и всех его
архангелов. Здорово замыслено! А для чего вы это затеяли?
Я повторил нарочито медленно и устало:
- Либо я не знаю, либо же знаю, но не хочу...
- А как насчет колбасы, которая обернулась слезоточивым газом? Есть
тут связь?
Руководствуясь "собственным опытом и интеллектом", я привык ждать от
инспектора Кремера любого подвоха и всегда держу с ним ухо востро. Только
поэтому я даже глазом не моргнул, а лишь слегка наклонил голову набок,
выдержал его пронизывающий взгляд, проанализировал случившееся и лишь
тогда ответил.
- Сомневаюсь, что это Фриц, - констатировал я. - Мистер Вульф слишком
хорошо его вышколил. Впрочем, в суматохе воскресного утра, когда мистер
Вульф исчез, Фриц, должно быть, проболтался Теодору, а Теодора вы
раскололи. - Я кивнул. - Да, именно так.
- Неужто он так испугался слезоточивого газа, что задал стрекача?
- А разве он не самый отъявленный трус?
- Нет! - Кремер зажал сигару зубами, кончиком кверху. - Многое мне в
Вульфе не нравится и даже раздражает, но он вовсе не трус. Видно, не
простой это был газ, а такой, что напугал бы любого. Так?
- Насколько мне известно, это был самый обыкновенный слезоточивый
газ, без всяких примесей. - Я решил побрыкаться. - Вообще я счастлив
видеть вас здесь, с вами одно удовольствие почесать зубы и скрасить
одиночество, но не слишком ли вы отвлекаетесь? Ваше дело - расследовать
убийства, а от газа мы даже не поперхнулись, не то что не отправились к
праотцам. Кстати, сфера ваших полномочий ограничена Нью-Йорком, а миссис
Рэкхем пришили в Вестчестере. Мне, конечно, приятно тут с вами лясы
поточить, но есть ли у вас верительные грамоты?
Он издал звук, похожий на квохтанье курицы, снесшей яйцо.
- Совсем другое дело, - заявил он без тени ехидства. - Ты уже
начинаешь походить на себя. Я отвечу. Я здесь по просьбе Вена Дайкса,
который бы пожертвовал всеми зубами и одним ухом, чтобы раскрыть дело об
убийстве миссис Рэкхем раньше парней из штата. Он считает, что Арчер,
возможно, и впрямь верит, что вы с Лидсом сговорились и дружно вводите нас
в заблуждение, и обратился ко мне за помощью как к эксперту по Ниро
Вульфу, которым, клянусь Богом, я являюсь. Дайкс выложил передо мной все
факты и захотел узнать мое мнение.
Он чуть подвинул кресло в сторону.
- Я думаю, следует рассмотреть три возможности. Первая, на которую
клюнул Арчер: вы с Лидсом врете, а миссис Рэкхем по приезде сюда сообщила
Вульфу нечто чрезвычайно важное. Поэтому, узнав на следующий день, что ее
убили, Вульф оказался в настолько сложном положении, что спешно смотал
удочки, договорившись с тобой о том, как ты будешь его выгораживать. Я
сказал Дайксу, что эта версия не годится по многим причинам - прежде всего
потому, что ни ты, ни Вульф не стали бы участвовать в заговоре, исход
которого зависит от того, сумеете ли вы вовлечь незнакомого человека,
вроде Лидса, в эту опасную игру и при этом думать, что он будет лгать так
же, как вы. Стоит ли копать глубже?
- Нет, благодарю покорно, вполне достаточно.
- Так я и думал. Дальше - следующая версия: позвонив Вульфу после
того, как вы обнаружили труп, ты сообщил ему нечто такое, что подсказало
Вульфу, кто может быть убийцей, и ему пришлось уехать, чтобы раздобыть
недостающие улики и подготовиться устроить очередную шумную показуху для
газетных передовиц. Я сказал Дайксу, что отвергаю и этот вариант. Конечно,
от Вульфа всего можно ожидать, но зачем тогда ему понадобилось перевозить
орхидеи, ссылать Фрица в ресторан и продавать дом? Вульф - большой
оригинал, ничего не скажешь, но не настолько же! Миссис Рэкхем уплатила
ему всего каких-то десять тысяч долларов, примерно мой годичный заработок.
Зачем тратить их на перевозку орхидей?
Кремер покачал головой:
