Народный поэт Некрасов.
"Пришли на площадь странники:
Товару много всякого...
Штаны на парнях плисовы.
Жилетки полосатые.
Рубахи всех цветов;
На бабах платья красные,
У девок косы с лентами.
Лебедками плывут!"
Не правда ли, все эти картинки, вспомнившиеся нам из
прочитанных книг, отличаются от той, которую нарисовал Демьян
Бедный. С этим пьяным сбродом, лающимися торговками и мещанками,
мечущимися в ситцевом ряду. Да еще с этим несчастным пожарным,
ходящим на каланче, словно зверь на цепи.
Возникает вопрос, зачем понадобилось из яркой, златоглавой,
колокольной, ярмарочной, стерляжьей, песенной, хороводной,
мастеровой, пахотной, сенокосной, привольной, ледоходной, блинно-
катально-масленичной, пасхальной, светловодной, боровой, черноземной,
соловьиной России делать серенькую, скучную, невзрачную, бедненькую,
затюканную Россию? А очень просто. Ведь если Россия богата, могуча,
изобильна, просвещенна, то какой же смысл в рождении того человека,
который придет и возьмется ее переделывать? Нечем будет оправдать
появление этого человека и те реки крови, которые он прольет, и то
разорение, которое он принесет в страну, и миллионы погибших с голоду,
и вакханалию уничтожения, опустошения, ограбления...
Россию в конце концов переделали, так, что, кроме самого слова
"Россия", ничего российского не осталось, да и в слове том все выветрено
и обессмыслено. Поскольку уж мы открыли поэму Некрасова "Кому на
Руси жить хорошо", напомню вам два сюжета.
Базарный день в большом торговом селе. "С молотка" продается
водяная мельница. Некто Ермил хотел бы ее купить, да нет с собой денег.
А условие таково, что нужно купить сейчас же, иначе уйдет в другие руки
- Ермил вышел на середину базарной площади и бросил клич: "Коли
Ермила знаете, коли Ермилу верите, так выручайте, что ль..." Тотчас
словно порывом ветра откинуло правые полы у поддевок, все полезли за
кошельками, накидали Ермиле денег, и мельницу он купил.
В следующий базарный день раздавал деньги. Списков ведь он не
делал и галочек не ставил. Но никто не взял лишнего. Даже остался у
Ермила "невостребованный" рубль. Искал-искал Ермил владельца этого
рубля, да так и отдал слепым нищим.
Теперь другой сюжет. Сельский магазинишко (сельпо) остался
без продавца. Стали уговаривать наиболее совестливую женщину Марию.
Торговать она не умеет, но ведь люди просят... Не устояла, пошла.
Естественно, проторговалась, либо жулики на базе обманули с
накладными. Одним словом, растрата, а значит, по нашим
социалистическим законам - тюрьма. Но деньги еще можно внести, и
тогда тюрьмы не будет, да где же их взять? Муж Марии стал ездить по
родственникам, по братьям, никто не дает. К чужим людям и подавно
бесполезно обращаться. Ждет Марию тюрьма. И снится мужу Марии сон,
что все сельские жители, те, кто уговаривал, упрашивал Марию идти в
продавцы, собрались на сельскую сходку: так, мол, и так, она нас
выручила, и мы должны ее выручить. И надо-то было с каждого по
пятерке. Но, увы, это был только сон. Так могло, так должно было бы
быть в настоящей России. А теперь - только сон. Переделали-таки
Россию.
Напомню, что пересказан тут сюжет повести Валентина
Распутина "Деньги для Марии".
Но прав Булгаков, мы с вами, читатель, отвлеклись и вроде уж и
забыли про то застолье в грузинском доме, на котором возникло
препирательство по поводу стихотворения Демьяна Бедного о рождении
Ленина, тогда еще Володи Ульянова. Препирайся не препирайся,
серенький ли, солнечный ли был тот апрельский денек, правда ли лаялись
торговки на базаре и метались мещанки в ситцевом ряду, но Ленин
действительно родился, и от этого никуда не денешься. И уж если взялся
написать о нем не просто политическую, полемическую статью, но эссе с
некоторыми биографическими сведениями, то самое время к этим
биографическим сведениям обратиться.
Все время на протяжении всей моей, как говорится, сознательной
жизни доходили до меня глухие слухи, намеки относительно
национальности великого вождя мирового пролетариата. Как и Мариэтта
Шагинян, написавшая многотомную "Лениниану" (второе название
"Семья Ульяновых"), как и Михаил Штейн, к статье которого "Род
вождя" ("Слово", № 2, 1991) мы будем сейчас обращаться, я тоже могу
сказать, что у меня нет никакого предвзятого отношения ни к одной
национальности на земном шаре, но все же если говоришь или пишешь о
человеке, то почему бы не знать, кто он был по национальности, тем
более что не просто токарь, пекарь, матрос или доктор, но политический,
общественный деятель.
В публицистическом пылу М. Штейн пишет: "Генеалогия рода В.
И. Ульянова (Ленина) только убеждает нас, что понятие национальности в
паспорте, знаменитый пятый пункт, - анахронизм. Его нет ни в одной
стране мира, кроме нас и, пожалуй, ЮАР. А во всех цивилизованных
странах мира интересоваться национальностью человека считается
просто бестактностью. Поэтому пункт о национальности в анкетах
необходимо отменить".
Насчет анкет и паспорта спорить не буду. Во-первых, никаких
анкет я давно не заполнял (может, там уж и нет никакого пятого пункта),
а во-вторых, и в паспорт свой я не заглядывал многие годы. И мне
совершенно безразлично, что там написано в графе о национальности.
Мне это почему-то никогда не мешало. Не хватает еще на лбу написать! Я
и без всех этих надписей знаю, что я русский, да и никто, думаю, никогда
в этом не сомневался. Но дело в том, что формула М. Штейна о том, что
интересоваться национальностью человека есть просто бестактность,
формула эта имеет другую сторону. Если бестактно спросить у человека,
какой он национальности, то одинаково бестактно со стороны любого
человека утверждать, что он принадлежит к такой-то национальности.
Неужели и правда бестактно? Неужели грузин проявит бестактность по
отношению к окружающим, если вдруг брякнет, что он - грузин? А якут
брякнет, что он - якут? А в Польше вон в первом классе учат детишек
читать стишок (даю в транскрипции):
- Кто ты естешь?
- Поляк малый.
- Який знак твой?
- Ожел бялый... (то есть белый орел).
Так что же, запретить обучать этому стишку?
А откуда, позвольте спросить, взялись вдруг все эти свободные
государственные образования: Казахское, Узбекское, Таджикское,
Молдавское, Киргизское, Литовское, Эстонское? А там еще Якутское,
Татарское, Башкирское, Калмыкское... А там еще немцы Поволжья
просят себе автономию... Не на национальной ли основе это все
происходит?
Конечно, в свое время Маяковский, певец и глашатай революции,
то есть именно ленинских идеи, восклицал:
"Это чтобы без
Россий и Латвий
жить единым человечьим
общежитьем".
Вот эти строки (и сама идея) действительно стали анахронизмом.
Не хотят народы жить без России и Латвии, а хотят жить в своих
НАЦИОНАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВАХ.
Да, увы, кроме отметки в паспорте, в который никто и не
заглядывает, есть еще национальное самосознание. Оно свойственно
людям, и с этим ничего не поделаешь. Узбек гордится тем, что он узбек, и
хочет оставаться узбеком, и говорить ему, что вовсе он никакой не узбек,
а просто единица населения страны, - вот это действительно бестактно.
М. Штейн предлагает вопрос в анкете о национальности
отменить и заменить "подобный анахронизм" вопросом: "Какой язык
считаете родным?" Но тогда лучше и точнее поставить вопрос по-
другому: "Кем вы сами себя считаете (и чувствуете)?" А самое точное
все-таки, кем вы являетесь по происхождению.
Никак не могу понять, почему нужно стыдиться своего
происхождения, своих дедов, прадедов, отцов, матерей?
Если перейти на пять минут на язык притчи, то надо признать,
что в каждом человеке живут два начала: интернациональное
(человеческое, общечеловеческое, гуманистическое) и национальное,
которое ближе к эгоизму. А вот и притча.
Идет мужчина по улице (а может, и женщина, которая, как
известно, в горящую избу войдет) и видит - пожар. И кричат, что в огне
остался ребенок. Мужчина бросается в огонь и спасает ребенка. Вопрос:
думает ли он в эту минуту, какой национальности ребенок в огне? Если
он только не нравственный урод - не думает. Но вот идет он по улице,
толпа, кричат: задавили. Действительно, задавили ребенка. Мужчина
постоял, покачал головой и пошел дальше. А если это ребенок его? Будет
разница или нет?
Повторим еще раз: людям свойственно чувство национального
самосознания. Думаю, что оно свойственно (кроме отдельных
индивидуумов, утративших его по тем или иным причинам) людям всех
без исключения национальностей. Свойственно оно (ближе к нашей теме)
и евреям, рассеянным по всему миру. А может быть, именно вследствие
этого расселения чувство национального самосознания у евреев острее,
нежели у других народов и наций.
Хочу спросить у М. Штейна, считающего вопрос о
национальности анахронизмом и даже бестактностью.
Вот не так давно, в конце 1991 года, в Московском Кремле, во
Дворце съездов, состоялся многолюдный всееврейский праздник
"Ханука". (Кстати сказать, по многим причинам я не разделяю протестов
и возмущения тех русских патриотов, которые считают, что Кремль -
русская православная святыня и что еврейское празднество не что иное,
как осквернение этой святыни. Это все вздор. Во-первых, Кремль,
который действительно был когда-то русской православной святыней,
давным-давно осквернен сносом Чудова монастыря, Вознесенского
монастыря. Спаса-на-Бору, памятника Александру Второму, многих
других памятников старины, прекращением богослужений в кремлевских
соборах... Во-вторых. Кремль осквернен тем, что в нем в 1918 году
разместилось советское большевистское правительство во главе с В. И.
Лениным. В-третьих, тем, что именно Кремль уже при Сталине сделался
символом самого бесчеловечного, основанного на насилии,
государственного устройства. В-четвертых, тем, что в его стене и около
стены похоронено достаточное количество палачей и подонков, каждого
из которых хватило бы на осквернение любой святыни. В-пятых, тем, что,
снеся несколько старинных зданий, в ансамбль Кремля "врубили"
стеклянный куб, этот самый Дворец съездов, где действительно
проходили съезды КПСС и пелся "Интернационал". И, наконец, тем, что
над ним висят эти чудовищные звезды из красного бутылочного стекла,
которые, когда вечером внутри них зажигаются электрические лампы,
становятся похожими на клопов, насосавшихся крови. О каком
дополнительном осквернении после всего этого может идти речь? В-
шестых, поскольку Кремль давно перестал быть "русской, православной"
святыней, что предосудительного в том, что московские евреи арендовали
Дворец съездов для своего празднества? А если бы армяне или украинцы
арендовали его для своих каких-либо мероприятий? Однажды я там был
на юбилейном вечере огромного самолетостроительного объединения. Ну
и что? Ведь не Успенский же собор, а Дворец съездов арендовали евреи.
Так вот я и хочу спросить у М. Штейна, считающего вопрос о
национальности анахронизмом и даже бестактностью: сколько НЕевреев
присутствовало на празднике "Ханука" в Кремле? Очевидно, там были
исключительно одни евреи, ведь это их праздник. Что же собрало их всех
в одном месте? Сознание того, что они евреи. То есть национальное
самосознание. Не будем же торопиться объявлять его анахронизмом. А
если еврей чувствует себя евреем (а узбек - узбеком, а литовец -
литовцем), то почему бы не пометить это и в паспорте?
Но переходим теперь к самому главному - к национальности В.
И. Ленина. Надо отдать должное Михаилу Штейну, он с предельной
четкостью и ясностью изложил этот вопрос в статье "Род вождя" (журнал
"Слово", № 2, 1991). Он все время ссылается на М. С. Шагинян,
написавшую "Лениниану", почему бы нам не сослаться на статью М.
Штейна? Надо сказать, что когда М. Шагинян со своей дотошностью и
добросовестностью исследователя докопалась в архивах до истины, в
определенных инстанциях переполошились. Даже ходили слухи, что Л. И.
Брежнев несколько часов беседовал с Мариэттой Сергеевной, уговаривая
