дочери Изяслава Мстиславича; во все продолжение борьбы в Днепровской об-
ласти не слышно о полоцких князьях, хотя по родственному союзу Рогволод
и мог бы помогать Изяславу Мстиславичу, - знак, что он не имел к тому
или средств, или времени. В 1151 году полочане не без участия князей
схватили Рогволода, отослали в Минск, держали его здесь в большой нужде,
а к себе приняли, вероятно, из Минска, Ростислава, сына известного нам
Глеба Всеславича; но, как видно, полочане боялись, чтобы торжествующий
тогда Изяслав Мстиславич не вступился за зятя своего Рогволода, и потому
отдались в покровительство Изяславова врага, Святослава Ольговича се-
верского; Глебович поклялся Святославу почитать его отцом и ходить в его
послушаньи. Быть может, этот союз Ольговича с полоцким князем, врагом
зятя Изяславова Рогволода, был не без влияния на враждебные действия
Изяслава против Юрия, приятеля Святолавова: мы видели, что тотчас после
этого союза Изяслав разоряет Городец Юрия. В областях муромских и ря-
занских мы видели борьбу между дядею Ростиславом Ярославичем и племянни-
ком Владимиром Святославичем: племянник действовал заодно с Ольговичем и
Юрием, дядя - с Мстиславичами против Юрия, за что и был изгнан в степи к
половцам сыновьями последнего; когда он возвратился, не знаем; знаем
только то, что в 1147 году князья рязанские являются ротниками Ростисла-
ва Мстиславича смоленского, т. е. признают его за отца и ходят в его
послушаньи; но в 1152 году тот же самый Ростислав Ярославич муромский с
братьею шел вместе с Юрием на его племянников; в 1154 году видим опять
вражду Юрия с Ростиславом: возвратись из-под Козельска, Юрий выпнал Рос-
тислава из его волости и отдал ее сыну своему Андрею; но Ростислав скоро
явился опять с половцами, напал на Андрея ночью, перебил его дружину;
сам Андрей об одном сапоге бежал из Рязани в Муром, а оттуда - в Суз-
даль; наконец, в 1155 году опять встречаем известие, что Ростислав
Мстиславич смоленский целовал крест с рязанскими князьями на всей любви:
они все смотрели на Ростислава, имели его себе отцом. В Новгороде мы ос-
тавили князем Святополка Мстиславича; посадником, как видно, оставался
по-прежнему Судила: Святополк, принявши Новгород из рук Всеволода Ольго-
вича, не мог свергнуть старого приятеля Ольговичей; только через год или
больше, в 1144 году, читаем известие, что посадничество было дано Нежате
Твердятичу, также товарищу Судилину. Смерть Всеволода Ольговича и ут-
верждение в Киеве Изяслава Мстиславича не могло переменить хода дел в
Новгороде: Святополк оставался по-прежнему там князем; только отняли по-
садничество у Нежаты, старого приятеля Ольговичей, и дали его Константи-
ну Микулиничу, старому приверженцу Мстиславичей, за что он и страдал в
заточении у Ольговича в Киеве. В 1147 году, по смерти Константина, по-
садником избран опять Судила Иванович, как видно, успевший примириться
со стороною Мономаховичей. Между тем шла война у Новгорода с соседом
Юрием ростовским: в 1147 году Святополк со всею областию Новгородскою
выступил против дяди, но возвратился от Торжка за распутьем. В следующем
году архиепископ Нифонт отправился в Суздаль к Юрию за миром; Юрий при-
нял его с любовию, освободил по его просьбе всех новоторжцев и гостей и
отпустил их с честию в Новгород, но мира не дал. В том же году, как мы
видели, Изяслав вывел из Новгорода брата Святополка, злобы его ради, и
прислал на его место сына Ярослава. По некоторым, очень вероятным, из-
вестиям, Изяслав вывел Святополка за то, что тот позволил новгородцам
без его ведома сноситься с Юрием о мире; быть может, это желание новго-
родцев помириться с Юрием было в связи с избранием Судилы, приятеля рос-
товского князя. Мы видели подробности приезда Изяславова в Новгород и
похода его с новгородцами на Ростовскую землю. Должно быть, пребывание
ласкового Мстиславича надолго оставило в Новгороде приятную память, по-
тому что во время борьбы его с дядею Юрием на юге, несмотря на неоднок-
ратное торжество последнего, новгородцы продолжали держать Ярослава
Изяславича и враждовать в ущерб себе с ростовским князем: так, в 1149
году небольшой отряд новгородцев пошел за данью в Двинскую область;
Юрий, узнавши, что новгородцев немного, послал перехватить их известного
Ивана Берладника, находившегося тогда, как видно, в его службе, но Ивану
не удалось перехватать новгородцев: они отбились, причем много лежало с
обеих сторон, впрочем, суздальцев гораздо больше, по замечанию новго-
родского летописца. Но, держа Изяславича во время неудач отца его, нов-
городцы вдруг выгнали его в 1154 году; о причинах летописец молчит; вид-
но только одно, что Ярослав нарушил наряд, т. е. был причиною борьбы
сторон, для примирения которых новгородцы призывают из Смоленска Ростис-
лава Мстиславича - знак, что они не хотели разрывать с Мстиславичами и
киевским князем: не мог Ростислав без согласия старшего брата занять
Новгород. Но и Ростислав не установил наряда; позванный в Киев по смерти
Изяславовой, он оставил в Новгороде сына Давыда при самых неблагоприят-
ных обстоятельствах, при сильном неудовольствии на последние его распо-
ряжения; новгородцы, говорит летописец, рассердились на Ростислава за
то, что он не установил у них порядка, но еще больше наделал смуты, и
показали по нем путь сыну его, взявши к себе в князья Мстислава, сына
Юриева; утверждение самого Юрия на столе киевском утвердило и сына его
на столе новгородском. Но мы видели, что Юрий недолго был спокоен в Кие-
ве, недолго спокойствие могло сохраняться и в Новгороде: союз всех
Мстиславичей и Давыдовича против Юрия, как видно, послужил знаком к
восстанию стороны Мстиславичей и в Новгороде; еще в 1156 году отнято бы-
ло посадничество у Судилы и отдано старому Якуну Мирославичу; в 1157 го-
ду встала злая распря между жителями Новгорода: вооружились против князя
Мстислава Юрьевича и начали выгонять его, но Юрьевич успел уже приобрес-
ти приверженцев: торговая сторона вооружилась за него, и едва дело не
дошло до кровопролития. Приезд двоих Ростиславичей, Святослава и Давыда,
и бегство Юрьевича дало торжество стороне Мстиславичей. Через три дня
приехал в Новгород сам Ростислав из Смоленска и на этот раз успел прими-
рить стороны: зла не было никакого, говорит летописец; уезжая из Новго-
рода, Ростислав оставил здесь сына Святослава, а Давыда посадил в Торж-
ке, как видно, для оберегания границы со стороны суздальской. Касательно
внешних отношений по-прежнему продолжалась борьба с пограничными варва-
рами, на юге - с половцами, на севере - с финскими племенами. Усобица
Юрия с племянником Изяславом давала половцам средства жить на счет Руси.
Мы видели, что по утверждении Юрия в Киеве, в 1155 году, Поросье получи-
ло особого князя, сына его, Василька; половцы не замедлили навестить
последнего в новой волости; но Василько с берендеями разбил их и приехал
к отцу со славою и честью, по выражению летописца. Скоро после этого
Юрий отправился к Каневу на съезд с ханами половецкими; они начали про-
сить освобождения пленников своих, взятых берендеями в последней битве,
но берендеи не отдали и сказали Юрию: "Мы умираем за Русскую землю с
твоим сыном и головы свои складываем за твою честь". Юрий не захотел на-
сильно взять у них пленников, потому что опасно было раздражить эту пог-
раничную стражу; он обдарил половцев и отпустил их; это любопытное из-
вестие показывает нам отношения пограничных варваров к князьям, за честь
которых они складывали свои головы. В том же году половцы опять пришли
на границу за миром; Юрий пошел толковать с ними о мире так, как обыкно-
венно ходили на добрую войну, взял с собою обоих Мстиславичей - Ростис-
лава и Владимира, Ярослава Изяславича, отряд галицкого войска и послал
сказать половцам: "Ступайте ко мне на мир". Половцы приехали сначала в
небольшом числе поглядеть только, много ли у русских войска, и сказали
Юрию: "Завтра придем к тебе все"; но в ночь все убежали. На севере в
1149 году финны (ямь) пришли ратью на Новгородскую волость, на Водскую
пятину; новгородцы с водью вышли к ним навстречу в числе 500 человек и
не упустили ни одного человека из неприятелей: всех перебили или побрали
в плен.
Что касается бояр, действовавших в рассмотренный период времени, то
из тех, которых мы видели у Мономаха, Иван Войтишич продолжал служить и
сыну Мономахову Мстиславу, ходил с торками на полоцких князей, оставался
в Киеве и при Всеволоде Ольговиче, который посылал его устанавливать на-
ряд в Новгороде, но вместе с другими главными боярами действовал против
брата его Игоря в пользу внука Мономахова. Мы видели при Мономахе пере-
яславским тысяцким Станислава; в рассказе о супойской битве при Ярополке
летописец говорит, что в числе убитых бояр находился Станислав Добрый
Тукиевич: имеем право принять этого Станислава за прежнего переяславско-
го тысяцкого и считать его сыном Тукия, Чудинова брата, известного нам
прежде. Вместе с Станиславом в супойской битве пал и тысяцкий киевский
Ярополков - Давыд Ярунович; по его смерти неизвестно, кто был тысяцким;
при Всеволоде Ольговиче эту должность исправлял Улеб, действовавший про-
тив Игоря Ольговича в пользу Изяслава Мстиславяча и потом ездивший пос-
лом от Изяслава Мстиславича к Давыдовичам в 1147 году; вместе с Улебом
действовали заодно и Лазарь Саковский, бывший тысяцким после Улеба, Ва-
силий Полочанин и Мирослав (Андреевич) Хилич внук; мы встречали имя Ва-
силя при Святополке, известное время Василь был посадником этого князя
во Владимире-Волынском; если это тот самый, то ему могло быть в 1146 го-
ду лет 75 - 80; имя Мирослава видели мы в числе бояр, участвовавших в
составлении устава Мономахова. После торжества Изяславова над Игорем
взяты были бояре, преданные Ольговичам; нет права утверждать, что эти
бояре были именно бояре черниговские, бояре Ольговичей, они могли быть и
старинные киевские, но преданные Ольговичам; их имена: Данило Великий,
Юрий Прокопьич, Ивор Юрьевич, внук Мирославов. Что касается до отчества
второго из них - Юрия Прокопьича, то мы видели Прокопия, белгородского
тысяцкого, участником при составлении Мономахова устава о ростах. В 1146
году при осаде Новгорода-Северского Давыдовичами и Мстиславом Изяслави-
чем упоминаются в числе убитых Димитрий Жирославич и Андрей Лазаревич;
если последний был с Мстиславом, то мог быть сыном Лазаря Саковского. В
1147 году по случаю убиения Игоря Ольговяча упоминаются в Киеве извест-
ный уже Лазарь Саковский, имевший теперь должность тысяцкого, и Рагуйло
Добрынич (быть может, сын Добрыни, или Добрынка, боярина в дружине Изяс-
лава Мстиславича), тысяцкий Владимира Мстиславича и другой боярин его,
Михаил, помогавший своему князю защищать Игоря от убийц; послами от
Изяслава в Киеве с вестию об измене черниговских князей были - Добрынко
и Радил. Любопытно, что Лазарь был тысяцким еще при жизни прежнего ты-
сяцкого Улеба, который находился в это время в войске вместе с князем
Изяславом; быть может, отказ киевлян идти с Изяславом против Юрия был
причиною отречения Улебова от должности тысяцкого. Под 1151 годом упоми-
нается воевода Изяслава Мстиславича - Шварно, который не умел уберечь
Зарубского брода; под следующим годом видим Изяславова боярина Петра Бо-
рисовича, который ездил послом к Владимирку галицкому. Наконец, по слу-
чаю смерти Юрия Долгорукого летопись упоминает о каком-то Петриле Осме-
нике, у которого Юрий пировал перед кончиною. Из бояр Вячеслава Владими-
ровича туровского упоминается под 1127 годом тысяцкий его Иванко, ходив-
ший вместе с своим князем на Полоцкую волость при великом князе Мстисла-
ве. Быть может, это лицо тождественно с известным нам прежде Иванком За-
харьичем, потом не раз упоминается имя сына этого Иванка, Жирослава Ива-
