лить принадлежавшие им участки, перезывая к себе отовсюду земледельцев;
так точно старалось и правительство о населении остававшихся у него пус-
тых земель. Являлись насельники, земледельцы и принимались с радостию;
но каким же образом они селились? Они не покупали земель у прави-
тельства, ибо, во-первых, им не было никакой выгоды покупать, когда они
могли пользоваться землею без покупки и потом, найдя землю неудобною,
переселяться на новые места. Если подобные поселенцы оставались долго на
занятых ими участках, то, разумеется, эти участки переходили к их детям
безо всяких новых форм и сделок; но ясно, что как у правительства, так и
у насельников сохранялось вполне сознание, что занятые последними земли
не составляют их полной собственности, не суть их вотчины, не пожалованы
им за службу, не куплены ими, но уступлены только в пользование, хотя
правительству и выгодно, чтоб это пользование продолжалось как можно до-
лее, переходило из рода в род. Вот происхождение так называемых черных,
или государственных, земель. Что сказано о селах, то должно быть приме-
нено и к городам, ибо города населялись точно так же, как села. Извест-
ный промышленник селился в городе на отведенной ему от правительства
земле, ставил двор, оставлял эту землю и двор в наследство детям, пере-
давал их за деньги, продавал другому подобному себе лицу - правительство
не вступалось, лишь бы только эта черная земля не сделалась белою, не
перешла бы к кому-нибудь в виде полной частной собственности: отсюда все
известные распоряжения о непокупке земель черных людей, т. е. о непере-
воде собственности государственной в частную.
Кроме повинностей, означенных выше в статье о доходах княжеских, в
описываемое время встречаем известия о других обязанностях сельского на-
родонаселения, например, об обязанностях город делать, двор княжой и во-
лостелин ставить, коня княжого кормить, сено косить, на охоту ходить по
приказанию ловчих княжеских (на медведя и на лося), давать корм, подводы
и проводников князю, воеводам, наместникам, волостелям тиунам и всякого
рода чиновникам и посланцам княжеским.
Кроме означенных слоев народонаселения в первый раз в описываемое
время, именно в конце первой половины XV века, встречаем название каза-
ков рязанских, которые пришли на помощь к рязанцам и москвичам против
татарского царевича Мустафы; они пришли вооруженные сулицами, рогатинами
и саблями.
Мы видели старание князей умножать народонаселение в своих княжест-
вах; теперь обратим внимание на обстоятельства, препятствовавшие этому
умножению, на бедствия - политические (войны междоусобные и внешние) и
физические (голод, мор и другие). Мы видели на севере в описываемое вре-
мя 90 усобиц, в продолжение которых Владимирская область (с Переяслав-
лем, Костромою и Галичем) терпела 16 раз, Новгородская - 15, Московская
- 14, Тверская - 13, Смоленская, Рязанская и Двинская - по 9 раз, Се-
верская и Суздальско-Нижегородская - по 4, Ярославско-Ростовская - 3,
Вятская - 2, Псковская - 1; таким образом, Владимирская область, более
других терпевшая от усобиц, подвергалась опустошениям по одному разу
почти в 15 лет, относительно же всей Северной России придется по одной
войне с лишком на два года. Опустошениям от внешних врагов Новгородская
область подвергалась 29 раз, Псковская - 24, Рязанская - 17, Московская
- 14, Владимирская и Нижегородская - по 11, Северская - 8, Смоленская и
Тверская - по семи, Ярославско-Ростовская - 4, Вятская - 1; следова-
тельно, Новгородская область, более других, по-видимому, терпевшая от
внешних войн, подвергалась неприятельским нашествиям по одному разу на 8
лет. Круглое число неприятельских нашествий будет 133; из этого числа на
долю татарских опустошений приходится 48, считая все известия о ти-
ранствах баскаков в разных городах; приложив к числу опустошений от
внешних врагов число опустошений от усобиц, получим 232, следовательно,
придется по опустошению почти на каждый год. Но понятно, чго на этих од-
них цифрах нельзя основать никаких выводов; так, например, Новгородская
и Псковская области терпели больше всех других от нашествий внешних вра-
гов, и, несмотря на то, Новгород и Псков оставались самыми богатыми го-
родами во всей Северной России, ибо Псков во все это время был только
раз во власти врагов, которые, впрочем, как видно, не причинили ему
большого вреда: Новгород же ни разу не доставался в руки неприятелю;
большая часть нашествий немецких, шведских и литовских, от которых тер-
пели Новгород и Псков, ограничивались пограничными волостями их и нис-
колько не могут идти в сравнение с нашествием Батыя, с двукратным та-
тарским опустошением во время усобиц между сыновьями Невского, с опусто-
шением Тверской области татарами и Калитою, с нашествием Тохтамыша, Еди-
гея. Также обманчивы приведенные цифры и относительно восточных облас-
тей; так, например, цифры показывают что Московское княжество подверга-
лось большим опустошениям, чем княжество Тверское; но рассмотрение дру-
гих обстоятельств, и именно когда и какого рода опустошениям подверга-
лись оба соперничествующие княжества, совершенно изменяет дело: Тверское
княжество подверглось страшному опустошению вконец от татар и Калиты при
князе Александре Михайловиче; потом, не успело оно оправиться от этого
бедствия, начинаются усобицы княжеские, заставляющие народ выселяться из
родных пределов в другие княжества, тогда как Москва не терпит опустоше-
ний от внешних врагов от Калиты до Донского, а усобицы начинаются в ней
только в княжение Василия Васильевича, когда она уже воспользовалась
временем отдыха и взяла окончательно верх над всеми другими княжествами.
Цифры показывают, что более частым нападениям внешних врагов подверга-
лись пограничные области на юго-востоке и северо-западе - Рязанская,
Новгородская и Псковская; Рязанская - от татар, Новгородская и Псковская
- от шведов, немцев и Литвы - и числовое большинство остается на стороне
северо-западных границ. Но мы заметили, что нашествий шведских и немец-
ких нельзя сравнить с татарскими; с другой стороны, не должно преувели-
чивать и вреда, который Россия претерпевала от татар; не должно забы-
вать, что иго тяготело особенно только в продолжение первых 25 лет, что
уже в 1266 году летописец извещает об его ослаблении, что уже в конце
XIII века исчезают баскаки и князья сами распоряжаются относительно вы-
хода; что после татарских опустошений, которые были следствием усобицы
между сыновьями Невского, до опустошения Тверской области татарами с Ка-
литою и после этого вплоть до Тохтамышева нашествия, в продолжение, сле-
довательно, с лишком 50 лет, за исключением пограничных княжеств Рязанс-
кого и Нижегородского, Северо-Восточная Россия не слыхала о татарских
нашествиях, а потом, кроме Тохтамышева, Едигеева и Улу-Махметова нашест-
вия, набеги касались только границ, и по-прежнему терпело от них преиму-
щественно княжество Рязанское. Вообще с цифрами в истории надобно обхо-
диться очень осторожно.
Обратимся к физическим бедствиям. Под 1230 годом летописец говорит о
голоде, свирепствовавшем во всей России, кроме Киева: в половине сентяб-
ря мороз побил весь хлеб в Новгородской области, и отсюда началось горе
большое, говорит летописец: начали покупать хлеб по 8 кун, кадь ржи - по
20 гривен, пшеницы - по 40 гривен, пшена - по 50, овса - по 13; разошел-
ся весь город наш и вся волость, и наполнились чужие города и страны
братьями нашими и сестрами; оставшиеся начали мереть: трупы лежали по
улицам, младенцев грызли псы; ели мох, сосну, кору липовую, лист разный;
некоторые из черни резали живых людей и ели, другие обрезывали мясо с
трупов, иные ели лошадей, собак, кошек; преступников казнили, вешали,
жгли, но встало другое зло: начали зажигать домы людей добрых, у которых
чуяли рожь, и грабили имение их; между родными не было жалости, сосед
соседу не хотел отломить куска хлеба; отцы и матери отдавали детей своих
из хлеба в рабство купцам иноземным; по улицам скорбь при виде трупов,
лежащих без погребения, дома тоска при виде детей, плачущих по хлебе или
умирающих с голоду; цены возвысились, наконец, до того, что четвертую
часть кади ржи начали покупать по гривне серебра. Архиепископ Спиридон
поставил скудельницу и приставил человека доброго и смиренного, именем
Станил, возить в нее мертвецов на лошади со всего города; Станил возил
целый день беспрестанно и навозил 3030 трупов; скудельница наполнилась,
поставили еще другую и наклали 3500 трупов. Псковский летописец расска-
зывает об этом голоде у себя в тех же чертах; его особенно поразило то,
что в великий пост люди ели конину. "Написал бы еще кой о чем похуже, да
и так уже горько",- оканчивает он свой рассказ. В Смоленске выстроено
было четыре скудельницы, в которых было положено 32000 трупов. В 1251
году пошли дожди в Новгородской области, подмочили хлеб и сено, осенью
мороз побил хлеб; в 1291 году то же самое; в 1303 году там же зима была
теплая, не было снегу через всю зиму, и люди хлеба не добыли. В 1309 го-
ду был голод сильный и по всей Русской земле, потому что мышь поела вся-
кий хлеб. В 1331 году была большая дороговизна в Русской земле: это го-
лодное время слыло под названием рослой ржи. В 1364 году с половины лета
стояла мгла, зной был страшный, леса, болота и земля горели, реки высох-
ли; в следующем году то же самое, и отсюда сильный голод. Осенью 1370
года было снегу много, и хлеб пошел под снег; но зима была теплая, весь
снег сошел в самом начале великого поста, и хлеб был сжат в великий
пост; летом в солнце показались места черные, как гвозди, мгла была та-
кая, что на сажени нельзя было ничего перед собою видеть, люди сталкива-
лись лбами, птицы падали с воздуху людям на головы, звери смешивались с
людьми, медведи и волки бродили по селам, реки, болота, озера высохли,
леса горели, голод был сильный по всей земле. В 1373 году при сильном
зное не было ни капли дождя во все лето. Летом 1407 года было сумрачно и
дождливо, крылатый червь летел от востока на запад, поел деревья и засу-
шил их; в 1409 году множество людей померло от голоду; в 1412 дороговиз-
на в Нижнем Новгороде; в 1418 году снег выпал 15 сентября, шел трое су-
ток и покрыл землю на 4 пяди, пошли морозы; но потом стало тепло, снег
сошел, но хлеба сжали мало после снега, и начался голод по всей Русской
земле. В 1421 году свирепствовал голод в Новгороде и по всей Русской
земле, много людей померло с голоду, другие ушли в Литву, иные померзли
на дороге, потому что зима была очень холодна; в Москве оков ржи покупа-
ли по полтора рубля, в Костроме - по два рубля, в Нижнем - по шести; во
Пскове тогда клети были полны хлеба от прежних лет, и вот пошли ко Пско-
ву новгородцы, корела, чудь, вожане, тверичи, москвичи, просто сказать,
пошел народ со всей Русской земли, и нашло его множество, стали покупать
рожь во Пскове, по волостям и пригородам и возить за рубеж, цены подня-
лись, зобница ржи начала продаваться по 70 ногат, жита - по 50, овса -
по 30, вследствие чего псковичи запретили вывозить хлеб за рубеж, а на-
хожих людей стали выгонять изо Пскова и изо всех волостей; иные разош-
лись, а которые остались во Пскове, тех множество перемерло, и наклали
их в одном Пскове четыре скудельницы, а сколько погибло по пригородам и
волостям - тем и числа нет. Осенью 1429 года земля и леса горели, дым
стлался по воздуху, с трудом можно было видеть друг друга, от дыму уми-
рала рыба и птица, рыба после того пахла дымом два года; следствием та-
кой погоды был голод сильный по всей земле Русской; в 1436 году мороз
побил хлеб в жатвенную пору, и была большая дороговизна; зимою 1442 года
лютые морозы много причинили зла людям и животным; в 1444 году опять лю-
