ему подражали в этом бояре, вельможи, купцы и черные люди. В Москве куп-
цы уже разделяются на гостей и суконников; московские князья в договорах
своих условливаются обыкновенно гостей, суконников и городских людей
блюсти вместе и в службу их не принимать. Последнее условие объясняется
тем, что гости, суконники и вообще городские люди были люди данные, или
тяглые, и позволение переходить им в дружину лишало бы князей главного
источника доходов, лишало бы их средств платить выход в Орду. После, в
XVII веке, мы увидим, какой страшный ущерб в московских финансах был
произведен стремлением тяглых городских людей выйти из податного состоя-
ния вступлением в службу или зависимость от духовенства, бояр и служилых
людей и какие сильные меры употребляло правительство для воспрепятство-
вания этому выходу. То же самое побуждение заставляло князей и в описы-
ваемое время условливаться не принимать в службу данных людей, ни куп-
цов, ни черных людей, ни численных, или числяков, и земель их не поку-
пать; если же кто купил подобные земли, то прежние владельцы должны вы-
купить их, если могут, если же не будут в состоянии выкупить, то покуп-
щики должны потянуть к черным людям; если же не захотят тянуть, то лиша-
ются своих земель, которые даром переходят к черным людям,распоряжение,
тождественное с позднейшими распоряжениями, по которым беломестцам, лю-
дям нетяглым, запрещалось покупать земли тяглых людей. То же самое по-
буждение заставляло московских князей условливаться не держать в Москве
закладней и не покупать человека с двором; князья обязываются также не
покупать земель ордынцев и делюев, которые должны знать свою службу, как
было прежде, при отцах. Под именем делюев разумеются всякого рода ремес-
ленные и промышленные люди, поселенные на княжих землях; ордынцами же
называются пленники, выкупленные князьями в Орде и поселенные также на
княжих землях.
Городское тяглое население по-прежнему разделялось на сотни: новго-
родцы говорят в своих грамотах, что купец должен тянуть в свое сто, а
смерд в свой погост; здесь под смердом разумеется сельский житель. Мос-
ковские князья в своих договорах говорят о черных людях, которые тянут к
сотникам; иногда же говорят о черных людях, которые тянут к становщику:
и здесь надобно, думаем, понимать так, что в первом случае говорится о
городских людях, а во втором - о сельских. Сотник, или сотский, удержи-
вает прежнее значительное положение свое в Новгороде; в начале договор-
ных грамот с князьями говорится, что шлется князю благословение от вла-
дыки, поклон от посадника, тысяцкого и всех сотских. Но если купцы и во-
обще горожане тянули к своим сотским, то сотские должны были тянуть к
тысяцкому; великий князь в договорах с удельными выговаривает, чтоб мос-
ковская рать по-прежнему выступала в поход под его воеводою и чтоб
князья не принимали к себе никого из этой рати; последнее условие пока-
зывает нам, что эта рать состояла из горожан; мы знаем также, что имя
воеводы давалось преимущественно тысяцкому. Кроме собственных горожан,
тянувших в городские сотни, могли жить в городе на своих дворах холопи и
сельчане княжеские: так, Димитрий Донской условливается с Владимиром
Андреевичем серпуховским послать в город (Москву) своих наместников, ко-
торые должны очистить холопей их и сельчан; от этого происходило, что в
Москве находились дворы, которые тянули к селам.
На вятское устройство могут указать нам только первые строки послания
митрополита Ионы, который обращается к троим воеводам земским, ко всем
ватаманам, подвойским, боярам, купцам, житым людям и ко всему христи-
анству.
В городовом быту Юго-Западной Руси до литовского владычества самым
замечательным явлением был приплыв чуждого народонаселения - немцев, жи-
дов, армян. Под 1259 годом волынский летописец сообщает нам любопытное
известие о построении и населении города Холма: однажды князь Даниил Ро-
манович, охотясь, увидел красивое и лесное место на горе, окруженной
равниною (полем): место ему полюбилось, и он построил сперва на нем ма-
ленькую крепость, а потом другую, большую и начал призывать отовсюду
немцев и русских, иноязычников и поляков, и набежало много всяких ремес-
ленников от татар: седельники, лучники, тулники, кузнецы, медники, се-
ребряники, закипела жизнь, и наполнились дворами окрестности города
(крепости), поле и села. Князь Мстислав Данилович для выслушания завеща-
ния брата своего Владимира Васильевича созывает во Владимире Волынском
горожан (местичей) - русских и немцев; на похоронах Владимировых плакали
немцы, сурожцы и жиды. Во время литовского владычества жиды получили
большие льготы; по грамоте Витовтовой, данной в 1388 году, за убийство,
нанесение раны, побоев жиду виноватый отвечает так же, как за убийство,
раны, побои, нанесенные шляхтичу; если христианин разгонит жидовское
собрание, то наказывается по обычаю земскому и все его имущество отбира-
ется в казну; за оскорбление, нанесенное школе жидовской, виноватый пла-
тит великокняжескому старосте два фунта перцу. Жида можно заставить при-
сягнуть на десяти заповедях только при важном иске, где дело идет не
меньше как о 50 гривнах литого серебра; в других же случаях жид присяга-
ет перед школою, у дверей. Жида-заимодавца нельзя заставить выдать зак-
лад в субботу. Если христианин обвинит жида в убийстве христианского
младенца, то преступление должно быть засвидетельствовано тремя христиа-
нами и тремя жидами добрыми; если же свидетели объявят его невинным, то
обвинитель должен потерпеть то же наказание, какое предстояло обвиненно-
му. Во время литовского владычества города русские стали получать право
немецкое, магдебургское. Ставши королем польским, Ягайло немедленно, в
1387 году, дал Вильне магдебургское право; великий князь Сигизмунд Кейс-
тутович в 1432 году подтвердил это пожалование грамотою на русском язы-
ке: вследствие этого жители Вильны, как римской, так и русской веры,
высвобождались из-под ведомства воевод, судей и всяких чиновников вели-
кокняжеских и во всех делах расправлялись перед своим войтом. От того же
Сигизмунда жители Вильны, как ляхи, так и русы, получили право безмытной
торговли по всему княжеству Литовскому, весчую и другие пошлины в своем
городе, а великий князь Казимир Ягайлович освободил их от обязанности
доставлять подводы. В привилегии короля Казимира, данной литовским зем-
лям в 1457 году, городские жители сравнены в правах с князьями, панами и
боярами, кроме права выезжать за границу и кроме управы над подвластными
людьми. Старый Полоцк, имевший одинакий быт с Новгородом Великим, сохра-
няет этот быт или по крайней мере очень заметные следы его и при князьях
литовских. Так, видим, что он заключает договоры с Ригою, с магистром
ливонским и привешивает к этим договорам свою печать. Король Казимир в
своей уставной грамоте Полоцку говорит: "Приказываем, чтобы бояре, меща-
не, дворяне городские и все поспольство жили в согласии и дела бы наши
городские делали все вместе согласно, по старине, а сходились бы все на
том месте, где прежде издавна сходились; и без бояр мещанам, дворянам и
черни сеймов не собирать". Для сбора денег на короля устроен был в По-
лоцке ящик за четырьмя ключами: ключ боярский, ключ мещанский, ключ дво-
рянский и ключ поспольский; для хранения ключей избирались из всех этих
сословий по два человека добрых, годных и верных, которые один без дру-
гого ящика не отпирали. Кто были эти дворяне? Без сомнения, служня преж-
них полоцких князей.
Внешний вид русского города не разнился от внешнего вида его в прежде
описанное время. В Москве явилась каменная крепость (кремль) только в
княжение Димитрия Донского; мы видели, как во время Тохтамышева нашест-
вия москвичи хвалились, что у них город каменный, твердый и ворота же-
лезные. В 1394 году задумали в Москве копать ров от Кучкова поля в Моск-
ву-реку: много было людям убытка, говорит летописец, много хором разме-
тали, много трудились - и ничего не сделали. Через пять лет после зало-
жения московского кремля заложен был и каменный кремль нижегородский.
Заложение обширной крепости в Твери летописец приписывает еще св. Михаи-
лу Ярославичу; но под 1368 годом встречаем известие, что в Твери срубили
деревянную крепость и глиною помазали; потом князь Михаил Александрович
велел около крепостного вала выкопать ров и вал засыпать от Волги до
Тмаки, а в 1394 году тот же князь велел рушить обветшалую стену и тут же
рубить брусьем. Как видно, кремль Донского был единственною каменною
крепостью во всем Московском княжестве; в Серпухове князь Владимир Анд-
реевич построил крепость дубовую. Гораздо более известий о городских
постройках встречаем в летописях новгородских и псковских: в 1302 году
заложена была в. Новгороде каменная крепость; в 1331 владыка Василий за-
ложил город каменный от Владимирской церкви до Богородичной и от Богоро-
дичной до Борисоглебской, и в два года строение было окончено; а юрьевс-
кий архимандрит Лаврентий поставил стены около своего монастыря в сорок
сажен, с заборалами; в 1334 году владыка покрыл свой каменный город, а в
следующем году заложил острог каменный от Ильинской церкви к Павловской.
В 1372 году выкопали ров около Людина конца, Загородья и Неревского кон-
ца; в 1383 выкопали ров около Софийской стороны, к старому валу; в 1387
сделали вал около Торговой стороны. В 1400 владыка Иоанн заложил камен-
ный детинец. Иностранному путешественнику Ланноа (в начале XV века) Нов-
город показался удивительно огромным, но дурно укрепленным; Псков, по
его отзыву, укреплен был гораздо лучше. Действительно, мы часто встреча-
ем известия о городовых постройках в Пскове: в 1309 году здесь заложена
была стена плитяная от Петропавловской церкви к Великой-реке; в 1374 го-
ду псковичи заложили четвертую стену плитяную от реки Псковы до Великой,
подле старой стенки, которая была с дубом немного выше человеческого
роста, а через год поставили два костра каменных на торгу; в 1387 году
поставили три каменных костра у новой стены на приступе; в 1394 выстрои-
ли перши, или перси; в 1397 четыре костра каменных; в 1399 заложена но-
вая стена с тремя кострами; в следующем году поставлены два новых кост-
ра, а в 1401 году пристроили новую стену к старой подле реки Великой; в
1404 заложили новую стену каменную подле реки Псковы и старой стены,
толще и выше последней, и покрыли ее; в 1407 выстроили стену против пер-
сей от гребли сторожевой избы толще и выше; в 1417 наняли мастеров,
выстроили стену и поставили костер: в Петров пост кончили строение, а в
Успенский оно упало; в 1420 поставили новый костер и выстроены были но-
вые перши: строили их 200 человек, которые взяли у Пскова за работу 1000
рублей, да тем, которые плиту обжигали, дали 200 рублей; но через три
года строение распалось. В 1452 году урядили новую стену у першей и в
ней 5 погребов; в 1458 надделали над старою стеною новую и дали за это
мастерам полтораста рублей. Кроме самих Новгорода и Пскова в их волости
видим и несколько других каменных городов: Копорье, Орешек, Ямский го-
род, Порхов, Изборск, Гдов; как легко и скоро строили деревянные крепос-
ти, видно из известия под 1414 годом, что псковичи поставили город Коло-
же в две недели; деревянную московскую крепость Калиты начали рубить
(строить) в ноябре и кончили в начале весны следующего 1338 года.
В Новгороде от 1228 до 1462 года было выстроено не менее 150 церквей,
включая монастырские и исключая поставленные на месте старых, обветша-
лых; из этого числа не менее 100 каменных; в период предшествовавший,
как мы видели, было построено около 70 церквей, и так как число церквей,
построенных при св. Владимире и Ярославе I, нельзя простирать далеко за
20, то число всех церквей новгородских в половине XV века можно полагать
