вей своих Олега и Владимира в Посемье (страну по реке Сейму); плачь под-
нялся по всем городам посемским, в Новгороде Северском и во всей волости
Черниговской о том, что князья в плену, а из дружины одни схвачены, дру-
гие перебиты; жители метались в отчаянии, по словам летописца, не стало
никому мило свое ближнее, но многие отрекались от душ своих из жалости
по князьям. Святослав принимал и другие меры, послал сказать Давыду смо-
ленскому: "Мы было сговорились идти на половцев и летовать на Дону, а
теперь вот половцы победили Игоря с братьею, так приезжай, брат, посте-
реги Русскую землю". Давыд приплыл по Днепру, пришли и другие полки на
помощь и стали у Треполя, а Ярослав, собравши войска свои, стоял нагото-
ве в Чернигове.
Между тем половцы, победивши Игоря с братьею, загордились, собрали
весь свой народ на Русскую землю, но когда стали думать, в какую сторону
идти им, то начался спор между их ханами. Кончак говорил: "Пойдем на ки-
евскую сторону, где перебита наша братья и великий князь наш Боняк", а
другой хан, Кза, говорил: "Пойдем на Сейм, где остались одни жены да де-
ти, готов нам там полон собран, возьмем города без всякой трудности"; и
разделились надвое: Кончак пошел к Переяславлю, осадил город и бился це-
лый день; в Переяславле был князем известный Владимир Глебович, смелый и
крепкий на рати, по словам летописца, он выехал из города и ударил на
половцев с очень небольшою дружиною, потому что остальные не осмелились
выйти на вылазку; Владимир был окружен множеством половцев и ранен тремя
копьями: тогда остальная дружина, видя князя в опасности, ринулась из
города и высвободила Владимира, который тяжело раненый въехал в свой го-
род и утер мужественный пот за отчину свою. Он слал и к Святославу, и к
Рюрику, и к Давыду: "Половцы у меня, помогите мне!" Святослав слал к Да-
выду, а Давыд не трогался с места, потому что его смольняне собрали вече
и толковали: "Мы шли к Киеву только; если б здесь была рать, то мы и
стали б биться, а теперь нам нельзя искать другой рати, мы уже и так ус-
тали". Давыд принужден был идти назад с ними в Смоленск. Но Святослав с
Рюриком сели на суда и поплыли Днепром вниз против половцев, которые,
услыхав об этом, отошли от Переяславля, но по дороге осадил город Римов,
римовичи затворились и взошли на стены биться, как вдруг две городницы
(стенные укрепления) рухнули вместе с людьми прямо к половцам, ужас на-
пал на остальных жителей, и город был взят; спаслись из плена только те
из римовичей, которые вышли из города и бились с неприятелем по Римскому
болоту. Таким образом половцы, благодаря медленности князей, дожидавших-
ся понапрасну Давыда смоленского, успели взять Римов и с добычею безо-
пасно возвратились в свои степи; князья не преследовали их туда, но с
печалью разошлись по волостям своим. Другие половцы с ханом Кзою пошли к
Путивлю, пожгли села вокруг, острог у самого Путивля и возвратились с
добычею.
Игорь Святославич все жил в плену у половцев, которые, как будто сты-
дясь воеводства его, по выражению летописца, не делали ему никаких при-
теснений; приставили к нему 20 сторожей, но давали ему волю ездить на
охоту, куда хочет, и брать с собою слуг своих, человек по пяти и по шес-
ти; да и сторожа слушались его и оказывали всякую честь: куда кого пош-
лет, исполняли приказ беспрекословно; Игорь вызвал было уже к себе и
священника со всею службою, думая, что долго пробудет в плену. Но бог,
говорит летописец, избавил его по христианской молитве, потому что мно-
гие проливали слезы за него. Нашелся между половцами один человек по
имени Лавор; пришла ему добрая мысль, и стал он говорить Игорю: "Пойду с
тобою в Русь". Игорь сперва не поверил ему, по молодости своей держал он
мысль высокую, думал, схвативши Лавора, бежать с ним в Русь; он говорил:
"Я для славы не бежал во время боя от дружины и теперь бесславным путем
не пойду". С Игорем вместе были в плену сын тысяцкого и конюший его, оба
они понуждали князя принять предложение Лавора, говорили: "Ступай,
князь, в Русскую землю, если бог захочет избавить тебя"; Игорь все мед-
лил, но когда возвратились половцы от Переяславля, то думцы его начали
опять говорить: "У тебя, князь, мысль высокая и богу неугодная, ты все
ждешь случая, как бы схватить Лавора и бежать с ним, а об том не подума-
ешь, какой слух идет: говорят, будто половцы хотят перебить вас, всех
князей и всю Русь, так не будет тебе ни славы, ни жизни". На этот раз
Игорь послушался их, испугался половецкого прихода и стал искать случая
к бегству; нельзя было бежать ни днем, ни ночью, потому сторожа стерегли
его, только и было можно, что на самом солнечном закате. И вот Игорь
послал конюшего своего сказать Лавору, чтоб тот переехал на ту сторону
реки с поводным конем. Наступило назначенное время, стало темнеть, по-
ловцы напились кумыса, пришел конюший и объявил, что Лавор ждет. Игорь
встал в ужасе и трепете, поклонился спасову образу и кресту честному,
говоря: "Господи сердцеведче, спаси меня, недостойного", - надел на себя
крест, икону, поднял стену и вылез вон. Сторожа играли, веселились, ду-
мая, что Игорь спит, а он уже был за рекою и мчался по степи; в одиннад-
цать дней достиг он города Донца, откуда поехал в свой Новгород Северс-
кий, а из Новгорода сперва поехал к брату Ярославу в Чернигов, а потом к
Святославу в Киев просить помощи на половцев; все князья обрадовались
ему и обещались помогать.
Но только через год (1187 г.) Святослав с сватом своим Рюриком собра-
лись на половцев, хотели напасть на них внезапно, получивши весть, что
половцы у Татинца на днепровском броде. Владимир Глебович приехал к ним
из Переяславля с дружиною и выпросился ехать наперед с черными клобука-
ми, Святославу не хотелось было отпустить Владимира впереди своих сыно-
вей, но Рюрик и все другие хотели этого, потому что переяславский князь
был смел и крепок в битве, всегда стремился на добрые дела. В это время
черные клобуки дали знать сватам своим, половцам, что русские князья
идут на них, и те убежали, а князьям нельзя было их преследовать, потому
что Днепр уже трогался, весна наступала. По возвращении из этого похода
разболелся и умер знаменитый защитник украйны от половцев переяславский
князь Владимир Глебович, плакали по нем все переяславцы, говорит летопи-
сец, потому что он любил дружину, золота не собирал, имения не щадил, но
раздавал дружине, был князь добрый, мужеством крепким и всякими доброде-
телями исполненный. Украйна много стонала об нем и недаром, потому, что
немедленно половцы начали воевать ее.
Зимою Святослав стал опять пересылаться с Рюриком, звать его на по-
ловцев, Рюрик отвечал ему: "Ты, брат, поезжай в Чернигов, сбирайся там с
своею братьею, а я здесь буду сбираться с своею". Все князья собрались и
пошли по Днепру: иначе нельзя было идти, потому что снег был очень ве-
лик; у реки Снопорода перехватали сторожей половецких, и те объявили,
что вежи и стада половецкие у Голубого леса. Ярославу черниговскому не
хотелось идти дальше, и стал он говорить брату Святославу: "Не могу идти
дальше от Днепра: земля моя далеко, а дружина изнемогла". Рюрик начал
слать к Святославу, понуждая его продолжать поход. "Брат и сват! - гово-
рил он ему, - исполнилось то, чего нам следовало у бога просить, пришла
весть, что половцы только за полдень пути от нас; если же кто раздумыва-
ет и не хочет идти, то ведь мы с тобою вдвоем до сих пор ни на кого не
смотрели, а делали, что нам бог давал". Святославу самому хотелось про-
должать поход, и он отвечал Рюрику: "Я, брат, готов, но пошли к брату
Ярославу, понудь его, чтоб нам всем вместе поехать". Рюрик послал ска-
зать Ярославу: "Брат! Не следовало бы тебе дело расстраивать; к нам дош-
ла верная весть, что вежи половецкие всего от нас на полдень пути, вели-
ка ли эта езда? Прошу тебя, брат, поезжай еще только полдня для меня, а
я для тебя десять дней еду". Но Ярослав никак не соглашался: "Не могу
поехать один, - говорил он, - полк мой пеш; вы бы мне дома сказали, что
так далеко идти". Князья завели распрю: Рюрик понуждал Всеволодовичей
идти вперед, Святослав хотел идти дальше, но вместе с братом, и когда
тот не согласился, то все возвратились ни с чем домой. В конце года, зи-
мою, Святослав с Рюриком отправили черных клобуков с воеводою Романом
Нездиловичем на половцев за Днепр; Роман взял вежи и возвратился домой
со славою и честью великою, потому что половцев не было дома - пошли к
Дунаю. Под 1190 годом читаем в летописи, что Святослав с Рюриком утишили
Русскую землю и половцев примирили в свою волю, после чего поехали на
охоту вниз по Днепру на лодках к устью Тясмины, наловили множество зве-
рей и провели время очень весело. Но мир с половцами не был продолжите-
лен. Осенью того же года Святослав по доносу схватил Кондувдея, торцкого
князя; Рюрик вступился за торчина, потому что был он отважен и надобен в
Руси, по словам летописца, Святослав послушался Рюрика, привел Кондувдея
к присяге и отпустил на свободу. Но торчин хотел отомстить за свой позор
и ушел к половцам, которые обрадовались случаю и стали с ним думать, ку-
да бы поехать им на Русскую землю; решили ехать на Чурнаев (город князя
Чурная); взяли острог, зажгли княжий двор, захватили имение князя, двух
жен, множество рабов; потом, давши отдохнуть коням, пошли было к другому
городу, Боривому, но, услыхав, что Ростислав Рюрикович в Торческе, возв-
ратились к своим ватагам и отсюда стали часто наезжать с Кондувдеем на
места по реке Роси.
Святослава этою осенью не было в Киеве, он поехал за Днепр к братьям
на думу; Рюрик также поехал в Овруч по своим делам, оставив на всякий
случай сына Ростислава в Торческе: он знал, что Кондувдей станет воевать
Русь из мести Святославу. С этою же мыслию он послал сказать Святославу:
"Мы вот свои дела делаем, так и Русской земли не оставим без обороны; я
оставил сына своего с полком, оставь и ты своего". Святослав обещал ему
послать сына Глеба и не послал, потому что ссорился с Мономаховичами,
но, к счастию, князья скоро помирились. Между тем зимою лучшие люди меж-
ду черными клобуками приехали в Торческ к Рюриковичу и сказали ему: "По-
ловцы этою зимою часто нас воюют, и не знаем, подунайцы что ли мы? Отец
твой далеко, а к Святославу нечего и слать: он сердит на нас за Кондув-
дея". Ростислав после этого послал сказать Ростиславу Владимировичу, сы-
ну Владимира Мстиславича: "Брат! Хотелось бы мне поехать на вежи поло-
вецкие; отцы наши далеко, а других старших нет, так будем мы за старших,
приезжай ко мне поскорее".
Соединившись с черными клобуками, Ростислав Рюрикович внезапно напал
на половецкие вежи, захватил жен, детей и стад множество. Половцы было
услыхав, что вежи взяты, погнались за Ростиславом и настигли его; Рюри-
кович не испугался, что половцев было много и велел молодым стрельцам
своим начать дело, половцы начали было с ними перестреливаться, но когда
увидали знамена самого Ростислава, то ударились бежать, причем русские
стрельцы и черные клобуки взяли 600 человек пленных; черные клобуки взя-
ли, между прочим, половецкого хана Кобана, но не повели его в полк, опа-
саясь князя Ростислава, а тайком договорились с ним о выкупе и отпусти-
ли. Тою же зимою половцы с двумя ханами въехали в Русь Ростиславовою до-
рогою, но, заслышав, что сам Святослав киевский стоит наготове, броси-
лись бежать, побросавши знамена и копья. Святослав после этого поехал в
Киев, оставив сына Глеба в Каневе, и вот половцы, услыхав, что Святослав
поехал домой, возвратились с Кондувдеем, но были встречены Глебом, побе-
жали и обломились на реке Роси: тут их много перехватали и перебили,
другие потонули, а Кондувдей ушел.
В следующем 1191 году ходил Игорь северский опять на половцев и на
этот раз удачно; на зиму пошли в другой раз Ольговичи в степи, но полов-
