только о канале, который они так полюбили. Довольно холодно, кто в валенках,
кто в сапогах, домашних, конечно, а вторая слева в первом ряду -- воровка в
ворованных туфлях -- где же пофорсить, как не на слёте? Вот и другой такой
слёт (фото стр. 110). На плакате написано: "Сделаем досрочно, дешево и
прочно!" А как это всё увязать -- пусть у инженеров головы болят. Легко
видно, что тени улыбок для аппарата, а в общем здорово устали эти женщины,
выступать они не будут, а ждут от слёта только сытного обеда один раз. Всё
простые крестьянские лица. *(39) А в проходе встрял самоохранник. Иуда,
очень уж хочется ему попасть на карточку. -- А вот и ударная бригада, вполне
технически оснащенная, неправда, что мы всё на своём пару тянем! Если же
верить лагерным художникам, выставленным в КВЧ, то и вот какая техника есть
уже на канале: один экскаватор, один кран и один трактор. Да действуют ли?
может сломаны, то верней? Но в общем, зимой не очень уютно на трассе, а?
Тут еще была небольшая бедёнка -- "по окончанию Беломора появилось в
разных газетах слишком много ликующих статей, парализовавших устрашающее
действие лагерей... В освещении Беломора так перегнули, что приезжающие на
канал Волга-Москва ожидали молочных рек в кисельных берегах и предъявили
[невероятные] требования к администрации" (уж не требовали ли они себе
чистого белья?). Так что, ври-ври да не завирайся. "Над нами и сегодня реет
знамя Беломора" -- пишет газета "Перековка". Умеренно. И хватит.
picture: Картина зимы на канале
Впрочем, и на Беломоре и на Волгоканале поняли: "лагерное соревнование и
ударничество должно быть связано [со всей системой льгот]", чтобы льготы
[стимулировали] ударничество". "Главная основа соревнования -- [материальная
заинтересованность]" (!?!? -- нас кажется, швырнуло? Мы повернули с востока
на запад? сто восемьдесят градусов? -- Провокация! Крепче за поручни! Вагон
идёт дальше!) И построено так: от производственных показателей зависят -- и
питание! и жильё! и одежда! и бельё и частота бань! (да, да, кто плохо
работает -- пусть и ходит в лохмотьях и вшах!) и досрочка! и отдых! и
свидания! Например, выдача значка ударника -- чисто социалистическая форма
поощрения. Но пусть значок даёт право на внеочередное долгое свидание! -- и
вот он уже стал дороже [пайки]...
"Если на воле по советской конституции применяется принцип [кто не
работает тот не ест], то почему надо лагерников ставить в
[привилегированное] положение?" (Труднейшее в устроении лагерей: они не
должны стать местами привилегий!) Шкала Дмитлага: штрафной котёл -- мутная
вода, штрафной паёк -- триста граммов. Сто процентов дают право на
восьмисотку и право [докупить] сто граммов в ларьке! И тогда "подчинение
дисциплине начинается с эгоистических мотивов (заинтересованность в
улучшении пайка) -- и [поднимается] до социалистической заинтересованности в
красном знамени"! *(40)
Но главное -- зачёты! зачёты! Штабы соревнования дают заключённому
характеристику. Для зачётов нужно не только перевыполнение, но и
[общественная работа]! А тому, кто был в прошлом нетрудовым элементом --
понижать зачёты, давать мизерные. "Он может только замаскироваться, а не
исправиться! Ему нужно [дольше] побыть в лагере, дать себя проверить."
(Например, катит тачку в гору -- а может быть это он не работает, а только
маскируется?)
И что же делают досрочно-освобожденные?.. Как что!? Они
[самозакрепляются!] Они слишком полюбили канал, чтоб отсюда уехать! "Они так
увлекаются, что, освобождаясь, [добровольно] остаются на канале на
землекопных работах до конца стройки"! (Вот на таких работах добровольно
остаются, как например на этом снимке. И можно автору верить? Конечно. Ведь
в паспорте штамп: "был в лагерях ОГПУ". И больше нигде работы не найдешь.)
*(41)
Но что это?.. Испортилась машинка соловьиных трелей -- и в перерыве мы
слышим усталое дыхание правды: "даже и воровской мир охвачен соревнованием
только на 60% (уж если и воры не соревнуются!..); лагерники часто
истолковывают льготы и награды как неправильно примененные"; "характеристики
пишутся шаблонно"; "по характеристикам сплошь и рядом (!) дневальный
проходил как ударник-землекоп и получал ударный зачёт, а действительный
ударник оказывался без зачёта" *(42); (так оказывается, господа воспитатели,
это [вы] не поднялись на вторую ступень?!) "у многих (!) -- чувство
безнадежности". *(43)
А трели -- опять полились, да с металлом! Самое главное поощрение забыли?
-- "жестокое и беспощадное проведение дисциплинарных взысканий"! Приказ ОГПУ
от 28.11.33 (это -- к зиме, чтоб стоя не качались!) "Всех неисправимых
лентяев и симулянтов отправить в отдаленные северные лагеря с полным
лишением прав на льготы. Злостных отказчиков и подстрекателей предавать суду
лагерных коллегий. За малейшую попытку срыва железной дисциплины -- лишать
всех уже полученных льгот и преимуществ." (Например, за попытку погреться у
костра...)
И всё-таки самое главное звено мы опять уронили, бестолковщина! Всё
сказали, а главного не сказали! Слушайте, слушайте! "[коллективность] есть
принцип и метод советской исправительно-трудовой политики." Ведь нужны же
"[приводные ремни] от администрации к массе"! "Только опираясь на
коллективы, многочисленная администрация лагерей может переделывать сознание
заключённых". "От низших форм -- коллективной ответственности, до высших
форм: дело чести, дело славы, дело доблести и геройства"! (Браним мы часто
свой язык, что де он с веками блекнет. А вдуматься -- нет! Он --
благороднеет. Раньше как говорили, по-извозчичьи -- возжи? А теперь --
приводные ремни! Раньше -- круговая порука, так и пахнет конюшней. А теперь
-- коллективная ответственность!)
"Бригада есть основная форма перевоспитания" (приказ по Дмитлагу, 1933).
"Это значит -- [доверие к коллективу], невозможное при капитализме!" (Но
вполне возможное при феодализме: провинился один в деревне, всех раздевай и
секи! А всё-таки благородно: доверие к коллективу!) "Это -- значит --
[самодеятельность] лагерников в деле перевоспитания!". "Это --
психологическое обогащение личности от коллектива"! (Нет, слова-то, слова
какие! Ведь этим [психологическим обогащением] он нас навзрыд повалил! Ведь
что' значит учёный человек!) "Коллектив [повышает] чувство человеческого
[достоинства] (да, да!) каждого заключённого и тем [препятствует] проведению
системы морального [подавления"!]
И ведь скажи пожалуйста, тридцатью годами позже Авербаха пришлось и мне
два слова вымолвить о бригаде, ну просто как там дела идут, -- а ведь люди
совсем же иначе, совсем искаженно поняли: "Бригада -- основной вклад
коммунизма в науку о наказаниях (что как-раз верно, это и Авербах
говорит)... Это -- коллективный организм, живущий, работающий, едящий,
спящий, и страдающий вместе в безжалостно-вынужденном симбиозе". *(44)
О, без бригады еще пережить лагерь можно! Без бригады ты -- личность, ты
сам избираешь линию поведения. Без бригады ты можешь хоть умереть гордо -- в
бригаде и умереть тебе дадут только подло, только на брюхе. От начальника,
от десятника, от надзирателя, от конвоира -- ото всех ты можешь спрятаться и
улучить минутку отдыха, там потянуть послабже, здесь поднять полегче. Но от
[приводных ремней] -- от товарищей по бригаде, ни укрыва, ни спасенья, ни
пощады тебе нет. Ты не можешь [не хотеть] работать, ты не можешь предпочесть
работе голодную смерть в сознании, что ты -- политический. Нет уж, раз вышел
за зону, записан на выходе -- всё сделанное сегодня бригадой, будет делиться
уже не на 25, а на 26 и весь бригадный процент из-за тебя упадёт со 123 на
119, с рекордного котла на простой, все потеряют бабку пшенную и по сто
граммов хлеба. Так уследят за тобой товарищи лучше всяких надзирателей! И
бригадирский кулак тебя покарает доходчивей целого наркомата внутренних дел!
Вот это и есть -- [самодеятельность в перевоспитании!] Это и есть
[психологическое обогащение личности от коллектива!]
Теперь-то нам ясно как стёклышко, но на Волгоканале сами устроители еще
верить не смели, какой они крепкий ошейник нашли. И у них [бригада] была на
задворках, а только [трудовой коллектив] понимался как высшая честь и
поощрение. Даже в мае 1934 года еще половина зэков Дмитлага были
"неорганизованные", их... [не принимали] в трудколлективы! Их брали в
[трудартели], и то не всех: кроме священников, сектантов и вообще верующих
(если откажется от религии -- ведь цель того стоит! -- принимали с месячным
испытательным сроком!). Пятьдесят Восьмую в трудколлективы стали нехотя
принимать, но и то у кого срок меньше пяти лет. У Коллектива был
председатель, совет, а демократия -- совершенно необузданная: собрания
коллектива проводились только по разрешению КВЧ и только в присутствии
ротного (да, ведь и роты еще!) воспитателя. Разумеется, коллективы
подкармливали по сравнению со сбродом: лучшим коллективам отводили огороды
внутри зоны (не отдельно людям, а по-колхозному -- для добавки в общий
котёл). Коллектив распадался на секции, и всякий свободный часок они
занимались то проверкой быта, то разбором краж и промотов казённого
имущества, то выпуском стенгазет, то разбором дисциплинарных нарушений. На
собрании коллективов часами с важностью разбирался вопрос: как [перековать]
лентяя Вовку? симулянта Гришку? Коллектив и сам имел право исключать своих
членов и [просить лишить их зачётов], но круче того администрация распускала
целые коллективы, "продолжающие преступные традиции" (то есть не захваченные
коллективной жизнью?). Однако самым увлекательным бывали периодические
[чистки] коллективов -- от лентяев, от недостойных, от [шептунов]
(изображающих трудколлективы как взаимно-шпионские организации) и от
пробравшейся агентуры классового врага. Например, обнаруживалось, что
кто-то, уже в лагере, скрывает своё кулацкое происхождение (за которое,
собственно, в лагерь и попал) -- и вот теперь его клеймили и вычищали -- не
из лагеря вычищали, а из трудколлектива. (Художники-реалисты! О, напишите
эту картину: "Чистка в трудко е"! Эти бритые головы, эти настороженные
выражения, эти измотанные лица, эти тряпки на телах -- и этих озлобленных
ораторов! Вот отсюда хорош будет типаж. А кому трудно представить, так и на
воле было подобное. И в Китае тоже.) И слушайте: "предварительно до каждого
лагерника [доводились задачи и цели чистки]. Потом перед лицом
общественности каждый член коллектива держал отчёт"! *(45)
picture: Типаж озлобленных
А еще -- [выявление лжеударников!] А выборы культсоветов! А -- выговоры
тем, кто плохо ликвидирует свою неграмотность! А сами занятия по ликбезу:
"мы-не-ра-бы!! ра-бы-не-мы!" А песни?
"Это царство болот и низин
Станет родиной нашей счастливой."
Или на ма'стерские слова самого Николая Асеева:
"Мы, каналоармейцы, суровый народ,
Но не в том наша главная суть:
Нас великое время взяло в оборот,
Чтоб поставить на правильный путь."
или на самодеятельные, рвущиеся из груди:
"И даже самою прекрасной песнею
Мы не расскажем, нет, не воспоем,
Страны, которой нет нигде чудеснее,
Страны, в которой мы с тобой живём." *(46)
Вот это всё и значит по-лагерному -- [чирикать].
О! так доймут, что еще заплачешь по ротмистру Курилке, по простой
короткой расстрельной дороге, по откровенному соловецкому бесправию.
Боже! На дне какого канала утопить нам [это] прошлое??!
1. ЦГАОР, ф. 393, оп. 78, х. 65, л. 369-372
