козырной карте. Уже на второй день плена, когда несколько усмирилось
смятение от нежданного поворота судьбы, Ватута с сокрушением признался
Марии:
- Все хорошо, Повелительница, но, видишь ли, нам нужно дело. Мы
принципиальные враги безделья. Кагула, Бессмертный No 29, горюет, что
строительство и разрушение в городе лишено надзора, он у нас Верховный
Строитель-Разрушитель. Ленивые дилоны способны лишь на длительные
размышления о пустяках, а хавроны нерадивы...
Мария в той беседе строго оборвала Властителя Бессмертных:
- У людей создалось нехорошее впечатление о вашей хлопотне, - он
сознательно употребила презрительную оценку Баха. - И мы постараемся
подыскать вам занятие поэффективней.
- Полезное, да? Коротышка археолог, он же Бах, поведал нам, что люди
признают единственное божество - пользу. Он не преувеличивал? - В очень
вежливом, почти смиренном вопросе Ватуты Мария уловила иронию. Возможно,
чтобы скрыть ее, Ватута склонился в почтительном поклоне. -
Повелительница, мы будем работать на вашу пользу.
- На свою пользу, Ватута! Для себя, а не для нас.
Ватута снова поклонился. Мария могла бы поручиться, что его угодливые
поклоны совершаются не столько для свидетельства покорности, сколько чтобы
скрыть насмешку в глазах.
И отправившись выполнять задание капитана хронолета, Мария готовилась
напомнить Ватуте о его просьбе приобщить их к делу. Рангуны повскакали со
своих мест и поспешили навстречу Марии. Радостно ухмылявшийся Кагула
протиснулся ближе всех - этот веселый Бессмертный всегда старался стать
рядом с ней. Мария дружески положила руку на его плечо, Кагула счастливо
осклабился. К нему пробилось еще двое Бессмертных, Кадана и Варана: один
выглядел немного постарше Кагулы, другой был юн. Везде возле Кагулы
появлялись эти двое - не то закадычные друзья, не то верные помощники
Верховного Строителя-Разрушителя.
В стороне ото всех в своей теперь обычной смиренной позе стоял Ватута
- даже в его нарочитом смирении ощущалась величественность, он уже одним
этим выделялся среди Бессмертных. Мария направилась к нему, сопровождаемая
Кагулой и его двумя спутниками. Говорить надо было со всеми, но обращаться
предпочтительно к нему: речь должна прозвучать как слово истинной
Повелительницы - значительно и категорично.
- Друзья мои! - Мария встала против Ватуты и подчеркнула голосом
обращение, еще ни разу не слышанное пленными. Все Бессмертные уже хорошо
владели человеческим языком, особенно Ватута и Кагула, - на них не могло
не произвести впечатление новое обращение. - Друзья мои! Мы узнали, что
ждет в скором будущем вашу планету. Перспективы нерадостные. Понадобятся
совместные усилия людей и рангунов, чтобы избежать больших несчастий.
В помещение вошли Асмодей и Бах. Мария, показав на Асмодея,
рассказала, как он ускользнул от хавронов, как унесся в будущее и что
обнаружил в том будущем.
- Сейчас вы и сами увидите, что видел наш друг.
Асмодей развернул на стене экран, поставил перед ним демонстрационное
кресло. Бах тихо заговорил с Марией.
- Мы с Асмодеем вернулись из радиоактивной долинки. Облетели ее,
взяли пробы пород, индикаторами просветили недра на глубину. Обнаружена
урановая жила с повышенным содержанием легкого урана. Идеально делящийся
материал! И если жилу растворить в воде - а она растворима - и слить
урановый ручеек в обширную пещеру, то образуется тот самый объем урана,
который ядерщики именуют критическим. Пустоты в недрах тоже найдены -
природа сама заготовила помещение для горна.
- В общем, на Дилоне созданы все условия для своего Кракатау, - с
улыбкой дополнила Мария.
- Не Кракатау - в сотни раз мощней! Ведь тот знаменитый Кракатау -
что? Побушевал в августе 1883 года, погубил сорок тысяч человек и иссяк.
Мы создадим вулкан непрерывного действия, к тому же постепенно
нарастающего - другой не годится. Нужна твоя помощь, Мария. Нужны рабочие
- хавроны, дилоны, рангуны. В общем, все черти с дьяволами. И ангелы в
роли прорабов.
- Позабочусь, - пообещала Мария, и Бах ушел.
Большой экран в помещении для пленных давал изображение и крупней, и
отчетливей показанного в салоне - Мария повторно всматривалась в видения
киборга, открывая в них новые детали. И комментировала картины грядущего
обстоятельней, чем Кнудсен: бочкообразные Бессмертные и понятия не имели о
том, что представлялось естественным для хронавтов.
- Теперь вы знаете, что ждет вашу планету, - закончила Мария.
Рангуны взволнованно переговаривались - и человеческими голосами, и
еще более непонятными Марии рыком и клекотом: в отличие от дилонов
Бессмертные свободно высказывались на разные голоса. Кагула громко
прокричал Ватуте человеческими словами:
- Это был ты, Ватута, я увидел хорошо, я увидел! Но почему ты
превратился в младенца, почему ты превратился, Ватута?
- Это был я, - мрачно согласился Ватута. - Я не знаю, Кагула, почему
я превратился в ребенка. Я никогда не был ребенком. Я не мог стать
ребенком. А тот плачущий старик - ты, Кагула. Ты был стариком, Кагула.
- Я был стариком, я был, - печально сказал Кагула. - Я видел себя
стариком, Ватута. А то тело, что лежало у моих ног, это же Дилай,
Хранитель Энергии, он лежал у моих ног, он лежал!.. Ватута, скажи свое
великое решение, скажи. Этого же не может быть, чтобы Дилай умер,
Бессмертный No 1, твой предшественник, Ватута. Скажи решение, Ватута,
скажи!
- Право решения принадлежит Повелительнице! - Ватута зло показал на
Марию.
Она слушала их восклицания, всматривалась в их возбужденные лица - и
ей вообразилось, что она не на космическом корабле, в кругу пленных
врагов, а в каком-то детском саду, среди детей, которые играют в
Бессмертных. Что было бы с рядовыми людьми, не экипажем хронолета, узнай
они, что в скором будущем на Земле погибнет все живое? Мария усмехнулась,
столь разительно иной представилась реакция людей на грозное известие.
Дети, большие дети - странная цивилизация, достигшая технических высот, но
не вышедшая из интеллектуального младенчества. От этого, от
законсервированного младенчества, и ребяческое их самолюбие, и
неосознанная жестокость, и стремление все превращать в игру - детское
влечение строить, чтобы тут же разрушать. Все окружающее - набор игрушек!
"Дети, - думала она, - сообщество вечных детей, так и не приблизившихся к
взрослости - вот истина их поведения; она вовсе не в порочности их
бессмертия, как выдумал Бах. Сегодня же докажу ему, что люди, стань и они
бессмертными, отнюдь не выйдут из мира морали, отнюдь не станут по ту
сторону добра и зла, и деятельность их, по-прежнему разумная и полезная,
отнюдь не превратится в подобие детской хлопотни, как он зло именует
младенческую игру в бессмертие".
Ватута впервые изменил предписанному себе смирению.
- Ты улыбаешься, Повелительница! - закричал он. - Пригрозила великими
несчастьями - и улыбаешься! Ты радуешься, Повелительница!
- Я улыбаюсь своим мыслям. И ты верно понял - радуюсь.
- Тому, что планете угрожают беды?
- Нет, тому, что это так взволновало вас. Вижу в этом хороший знак. Я
ведь предупредила, что лишь соединенные усилия всех - рангунов, дилонов,
хавронов - могут предотвратить надвигающуюся беду.
- Дилоны - наши вечные враги, Повелительница. Они ненавидят нас. Мой
министр Прогнозов и Ведовства Кун Канна... Мы захватили его в плен,
вознесли на такую высоту, а он? Вдруг восстал и погиб, пытаясь наброситься
на меня. Все дилоны такие.
- Пусть отношение дилонов к вам тебя не беспокоит. Важно ваше
отношение к ним. Хочу устроить твою встречу с Гуннар Гунной. Будешь
возражать?
Ватута, видимо, решил, что не следует перебирать в противоборстве. Он
покорно склонил голову.
- Твоя воля, Повелительница! Будут еще приказы?
- Будут, Ватута. Войну рангунов с дилонами запрещаю. Строительство и
разрушение прекращаются. Освободившиеся жители: вы, ваши солдаты хавроны,
ваши пленники дилоны - в общем, все население направляется на
строительство важного объекта, которым руководит твой бывший пленник, твой
- уверена - будущий друг.
Ватута кивнул Кагуле.
- Ты слышал приказ Повелительницы, Кагула?
- Я жду твоего решения, я жду...
- Будешь командовать всеми строителями объекта Баха.
- Понял. Большое строительство вдалеке от города. Наши мерзкие враги
дилоны, наверно, нападут на строителей, Ватута? У них такие резонансные
орудия, такие орудия!
Ватута выразительно скривил львиное лицо.
- Повелительница запретила войну.
- Дилоны не нападут, - твердо сказала Мария.
- Будем строить, - радостно сообщил Кагула. - Выстроим и сразу
разрушим. Наш бывший пленник будет доволен, он будет...
Мария не сдержала новой улыбки. Представление о рангунах как о народе
взрослых младенцев укреплялось. Кагула огорчился, услышав, что
строительство разрешается, и самого высокого класса, а разрушение
запрещено. Бессмертный No 29, в отличие от Властителя, и не собирался
демонстрировать покорность. Он удивился - зачем же строить, если потом
нельзя разрушить? Мария растолковала, что таковы обычаи людей: люди,
построив, не разрушают, а надолго сохраняют возведенное.
- Повелительница, - сказал Ватута, - разреши заметить, что, находясь
на корабле, мы не сможем выполнить твои приказы. Значит ли это, что ты
освобождаешь всех пленных?
Мария не колебалась.
- Все освобождаются, Ватута. Вы нам не враги, а добрые знакомые, и в
будущем, я надеюсь на это, - друзья.
Спустя короткое время, уже в салоне хронолета, она повторила капитану
корабля и Аркадию, о чем договорилась с Бессмертными.
- Против освобождения рангунов у меня возражений нет, - сказал
Кнудсен. - Твои решения одобряю.
- Тебе что-то не нравится? - Мария видела, что он чем-то недоволен.
- Не то, чтобы не нравилось... Тревожусь.
- Что тебя тревожит?
Кнудсена тревожило многое. Хватит ли на всех радиозащитных костюмов,
если Кагула ретиво погонит на площадку все население Рангунии? Рангуны
узнали, что в будущем им грозит гибель, но дошло ли до них, что и в случае
спасения они лишаются своего нынешнего бессмертия? Что вечная
повторяемость жизненного цикла прекратится? И что нынешнее их преимущество
перед дилонами исчезнет - все будут одинаково смертны.
- Я на этом внимания не концентрировала.
- Вот-вот, не концентрировала! Как нынешние Бессмертные поведут себя,
когда поймут, что бессмертию пришел конец? И как воспримут известие, что
все орудия войны уничтожаются?
- Я объявила, что запрещаю войну. Они подчинятся.
- Но о ликвидации всех военных средств ты не говорила?
- Об этом не говорила.
Кнудсен покачал головой.
- Это не одно и то же: не воевать - и не иметь орудий войны. Они
могут возмутиться, узнав, что их лишают оружия.
- Не думаю. Ватута хорошо запомнил, как я единственным излучателем в
руке парализовала их волю к сопротивлению. Вряд ли он осмелится испытать
еще раз наши средства обороны.
- Ты считаешь их разновидностью детей. Поступки детей не всегда
предсказуемы. Но оставим эту проблему на будущее. Пока ты вела переговоры,
я задействовал наши датчики и анализаторы. Имею схему всех батарей, всех
мастерских, где собираются боевые аппараты. Работают дилоны, охраняют
хавроны, руководят рангуны. Четырех рангунов тебе не удалось захватить в
пещере. Вот их имена - Урана, Китата, Хрон, Парача. Те самые Бессмертные,
которые даже торжественные собрания в Тронном зале не посещают - без
