- Лорен, дорогой, день был такой насыщенный, возбуждающий. Не
проводишь ли меня в постель?
Она вышла в сопровождении Лорена, и я вынужден был признать, что с
Салли обошлись так, как она того заслуживала.
Я проснулся от ощущения, что кто-то есть в моей спальне, и внутренне
напрягся. Слегка повернув голову украдкой, я посмотрел в сторону двери.
Она была открыта. Снаружи светила яркая луна. В двери стояла Салли.
На ней была прозрачная ночная рубашка, которая не скрывала прекрасных
очертаний нагого тела, освещенного серебряным лунным светом. Длинные ноги,
женственные бедра, живот и выпуклость грудей, длинная газелья шея с изящно
наклоненной головой.
- Бен? - негромко сказала она.
- Да. - Я сел, и она быстро подошла ко мне. - Что, Сал?
В ответ она поцеловала меня в рот. Я был совешенно ошарашен, застыл в
ее объятиях, и она прижалась ко мне щекой. Тихим порывистым голосом
прошептала: "Люби меня, Бен".
Что-то в этом было неправильное, отчаянно неправильное. Я не
чувствовал просыпающегося желания, только теплое сочувствие.
- Но почему, Сал? - спросил я. - Почему именно сейчас?
- Потому что мне это нужно, Бен.
- Нет, Салли. Не думаю, что это так. Это самое последнее в мире, что
тебе нужно.
Неожиданно она заплакала, задрожала от рыданий. Плакала долго, и я
держал ее. Когда она успокоилась, я положил ее на подушку и укрыл одеялом.
- Я шлюха, правда, Бен? - прошептала она и уснула. Я не спал всю
ночь, глядя на нее. Я думаю, я знал тогда, что происходит, только не хотел
себе признаваться.
За завтраком Лорен неожиданно объявил, что вся семья немедленно
возвращается в Йоханнесбург, а не остается еще на один день, как
первоначально планировалось. Мне было трудно скрыть свое разочарование, и
как только мы остались наедине, я спросил у Лорена о причине. Но он лишь
взглянул на небо и покорно пожал плечами.
- Ты счастлив, Бен, что никогда не женился. Клянусь Господом,
женщины!
На неделю жизнь в Лунном городе снова вернулась к прежней спокойной
норме, мы с Ралом продолжали свои поиски могил древних, а остальные
усиленно занимались свитками. И вот, когда мы с Ралом в жаркий полдень
сидели в скудной тени верблюжьей колючки, прямо у моих ног из травы
появилась маленькая эльфья фигура.
- Птица Солнца, - негромко сказал Ксаи, - я много дней шел, чтобы
увидеть солнечный блеск твоего присутствия. - Он отдал мне прекрасный
комплимент, и сердце мое устремилось к нему.
- Рал, - сказал я, - дай мне твой кисет, пожалуйста.
Весь полдень мы просидели под верблюжьей колючкой и проговорили.
Беседа с первобытными африканцами - это разновидность искусства, со
сложным ритуалом вопросов и ответов, и прошло немало времени, прежде чем
Ксаи добрался до темы, обсудить которую он пришел.
- Помнит ли Птица Солнца Воду-В-Скалах, где мы убили слона?
Птица Солнца хорошо ее помнит.
- Помнит ли Птица Солнца маленькие отверстия, которые сделали в скале
белые духи?
Птица Солнца их никогда не забудет.
- Эти отверстия доставили Птице Солнца и большому золотому много
радости, правда?
Действительно.
- С того самого дня я новыми глазами смотрел на землю, когда
охотился. Хочет ли Птица Солнца посетить еще одно место с такими
отверстиями?
Хочу ли я!
- Я тебя туда отведу, - пообещал Ксаи.
- А я дам тебе столько табака, сколько ты сможешь унести, - в свою
очередь пообещал я, и мы радостно посмотрели друг на друга.
- Далеко ли это место? - спросил я, и он начал объяснять. Оно за
"большой проволокой", сказал он. Это трехсотмильная проволочная ограда
вдоль родезийской границы, через которую пропущен ток; она предназначалась
для контроля за передвижениями диких животных и как предосторожность
против распространения эпидемий. Придется получать разрешение у
родезийцев, и когда Ксаи продолжал описывать место, которое, по-видимому,
находится на самой границе с Замбией у реки Забези, я понял, что придется
обратиться к Лорену за организацией экспедиции. Это рядом с районами
активной террористической деятельности.
Ксаи отказался сопровождать меня в лагерь, полный его традиционных
врагов - банту. Мы договорились встретиться под верблюжьей колючкой через
три дня, когда Ксаи завершит очередной обход своих ловушек.
В тот же вечер мне повезло: я связался с только что вернувшимся из
Мадагаскара Лореном.
- Что случилось, Бен? - голос его перекрывал атмосферные помехи.
- Ничего, Ло. Наш маленький друг бушмен нашел еще одну древнюю
золотую шахту. Он хочет отвести меня к ней.
- Прекрасно, Бен. Слоновья шахта уже дает продукцию, и перспективы
очень хорошие.
- Есть одна проблема, Ло. Это в Родезии, в закрытых районах.
- Никаких проблем. Я это улажу. - На следующий вечер он снова
разговаривал со мной.
- Договорились на следующий понедельник. Нас встретит эскорт
родезийской полиции у пограничных ворот Панда Матенга.
- Нас? - переспросил я.
- Украду пару дней, Бен. Просто не могу отказаться. Возьми с собой
бушмена, отправляйтесь в лендровере к Панда Матенга. Я прилечу из Булавайо
на вертолете. Там встретимся. В понедельник утром.
Командир полицейского эскорта оказался одним из тех рослых, похожих
на мальчишек молодых родезийцев с безупречными манерами и спокойной
уверенностью профессионала, которых я считаю наиболее надежными. Он
помощник иснпектора полиции, с ним сержант аскари и пять констеблей. Ранг
командира и состав эскорта дали мне представление о том уровне, на котором
Лорен провел переговоры о сотрудничестве.
У нас были два лендровера, на кузовах обоих смонтированы легкие
пулеметы, да и остальное вооружение отряда производило впечатление, чего и
следовало ожидать на границах страны, подвергающейся непрерывным нападкам
террористов.
- Доктор Кейзин. - Инспектор отдал мне честь, и мы обменялись
рукопожатием. - Меня зовут Макдональд, Алистер Макдональд. Позвольте
представить моих людей.
Все они матабеле. Рослые лунолицые отпрыски потомков Чаки, которых
150 лет назад увел генерал-изменник Мзиликази. Все в маскировочнх мундирах
с мягкими шляпами, они вытянулись, когда Макдональд провел меня мимо их
строя.
- Это сержант Ндабука. - Я заговорил с ними на беглом синдебеле, и их
строгое военное выражение сменилось широкими ослепительными улыбками.
Ксаи чувствовал себя в их обществе очень неуверенно. Он не отставал
от меня ни на шаг, как щенок.
- А знаете, доктор, до сих пор действует приказ, изданный полицией
Британской Южной Африки, он до сих пор не отменен, - сказал мне
Макдональд, с интересом разглядывая Ксаи. - Согласно этому приказу любого
бушмена следует расстреливать на месте. Это первый, какого я вижу.
Бедняги!
- Да. - Я слышал об этом приказе, который сейчас, конечно, лишь
забавен, но передает отношение, существовавшее в прошлом столетии. Времени
больших охот на бушменов, когда сотни всадников собирались вместе, чтобы
загонять и убивать бедных маленьких эльфов, как будто они опасные
животные.
И белые, и черные безжалостно уничтожали их. Совершалось бесчисленное
количество жестокостей. Стреляли, кололи копьями - и еще хуже. В 1869
король Кхама пригласил целое племя на праздник примирения, и когда они
сидели за его столом, отложив оружие, воины короля схватили их. Король
лично наблюдал за пытками. Последний бушмен умер на четвертый день.
Неудивительно, что Ксаи не отходил от меня и испуганными китайскими
глазами смотрел на этих гигантских незнакомцев.
Я объяснил Макдональду приблизительное местонахождение нашей цели,
указав на карте с той точностью, с какой позволяло описание Ксаи, и
инспектор нахмурился. Он снял чешуйку обгоревшей кожи с носа, прежде чем
ответить.
- Не очень хороший район, доктор. - И отправился поговорить со своими
людьми.
Лишь в полдень из-за верхушек деревьев с юго-востока появился с
рокотом вертолет. Лорен выпрыгнул из кабины, таща за собой сумку.
- Прости за опоздание, Бен. Пришлось ждать телефонного звонка из
Нью-Йорка.
Подошел Макдональд и коснулся своего шлема.
- Добрый день, сэр. - Отношение его было почтительным. -
Премьер-министр просил передать привет, мистер Стервесант. Я полностью в
вашем распоряжении.
Мы оставили дорогу, не доезжая до сельскохозяйственной местности
вблизи Тете, и повернули на север к Замбези. Макдональд находился в
переднем лендровере с шофером и пулеметчиком. Мы ехали в центре, Лорен вел
машину, а еще один полицейский с ружьем сидел на пассажирском сидении. Мы
с Ксаи сзади. Второй полицейский лендровер под командой сержанта Ндабука
замыкал колонну.
Мили медленно уходили назад, колонна пробиралась в лесу из деревьев
мопана и поднималась на невысокие гранитные холмы. Как только мы начинали
колебаться в выборе направления, Ксаи показывал рукой, и мы двигались
дальше, подпрыгивая и раскачиваясь на неровной местности или плавно
двигаясь на полянах, поросших коричневой травой. Я понял, что Ксаи ведет
нас по слоновьей тропе, пробитой большими мигрирующими хивотными к убежищу
- заповеднику Вэнки на юге. Опытные следопыты и путешественники, слоны
выбирают наиболее удобный маршрут. Подъем всегда некрутой, проходы через
холмы невысокие, реки текут медленно в пологих берегах.
Мы остановились у одной из таких рек. Русло высохло, забитое
полированными черными булыжниками, сверкавшими на солнце, как рептилии.
Виднелись полоски сахарно-белого песка, островки высоких тростников и лужи
вязкой зеленой воды, над которыми свисали ветви хинных деревьев.
Мы сидели на камнях и наблюдали за колонией желтых ткачей, которые
щебетали и возились вокруг своих гнезд, сплетенных изтравы и свисавших с
ветвей деревьев.
Лорен дал Ксаи сигару, и пока мы разговаривали, глаза бушмена не
отрывались от наших лиц, как глаза верного пса. Разговор был прерывистый,
мы без всякой последовательности перескакивали с темы на тему. Лорен
рассказывал о своем проекте с отелями на островах. Он был уверен в его
успехе.
- Один из моих хороших замыслов, Бен. - И когда я подумал о других
его замыслах: скотоводческие ранчо, алмазные, золотые, хромовые и медные
шахты, - я понял, какой он должен быть большой.
Я слегка коснулся его отношений с Хилари.
- Боже мой, Бен. Если бы только они понимали, что со свидетельством о
браке не становятся твоим собственником! - Были три других, которые
постигли это на своем горьком опыте, и я надеялся, что Хилари не станет
четвертой.
Было уже почти темно, когда Макдональд спустился с берега.
- Простите, мистер Стервесант. Могу я попросить вас подняться в
периметр. Я не хочу рисковать без необходимости. - Лорен загасил сигару, и
мы встали.
- Когда-то человек мог поступать здесь, как хотел. Времена меняются,
Бен.
Когда мы вошли в лагерь, на низком заслоненном со сторон огне кипел
кофе, и пока мы пили его из дымящихся чашек, я увидел, какие меры
предосторожности принял Макдональд, и понял, что его компетентность была
не просто внешней. Он закончил обход постов и присел к нам.
- Я должен был бы попросить вас подняться раньше. Умеете ли вы,
джентльмены, обращаться с нашими ружьями и пулеметом шестидесятого
калибра? - Мы с Лореном сказали, что умеем.
- Хорошо. - Макдональд посмотрел на север. - Чем ближе к границе, тем
более вероятна стычка. В последнее время деятельность террористов очень
оживилась. Что-то там готвится.
Он налил себе чашку кофе, отхлебнул, потом спросил:
