заключенный не нашел правильного ответа. Апелляция отклонена.
Полминуты спустя, пример номер два:
- Мистер Пибоди, ваш клиент представил доказательства?
- Да, милорд. Представил.
- Ах, так, но ему не поверили, иначе вы не были бы здесь. Уголовный
суд заслуживает исключительного доверия. Вашему клиенту представлялся
случай доказать свою невиновность, но он представил фальшивые
доказательства для своей защиты. По-моему, одного этого достаточно, чтобы
вынести приговор. Апелляция отклонена.
Мнение адвокатов о Каттере не знало никаких границ. Адвокат,
покидающий большую землю и направляющийся на Ванкувер-Айленд, прибывает на
пирс, когда его корабль покидает порт. На берегу и на палубе находятся
сотни людей. Узнав знакомого коллегу на борту, адвокат, находящийся на
берегу складывает ладони рупором и орет: "Ты слыхал хорошую новость,
Фрэнк? Главного судью свалил серьезный сердечный приступ". Каттер, однако,
выжил и снова занял свое место на судейской скамье.
- Войдите, - приказал он, когда секретарь постучал.
Де Клерк, Чандлер и Тэйт шагнули в кабинет главного судьи. Секретарь
прикрыл дверь, отрезая им путь к отступлению. Комната являла собой
причудливую смесь датского модерна и морской спасательной службы. Широкие
угловые окна выходили на Фолс-Крик. Перед стеклом был установлен
корабельный штурвал; рядом с ним медный телескоп был направлен на снующие
внизу яхты. Стены, окрашенные в темно-синий цвет, были увешаны открытками
с изображениями галеонов, а корабли, собранные в бутылках, окружали стопки
голубых апелляционных книг. "Ром, Содом и Плеть" был морским человеком.
- Главный судья Верховного Суда изъявила желание поприсутствовать, -
сказал Каттер, кивая в сторону женщины, сидевшей перед его столом.
Главный судья Британской Колумбии руководил апелляционным судом.
Главный судья Верховного Суда курировал уголовные суды. Когда Элизабет
Туссен поднялась и протянула свою изящную руку, Тэйт окинула ее тем
взглядом, каким женщины окидывают друг друга. Туссен была одета в мантию
налогового суда: черную шелковую накидку с алой отделкой, хорошо
сочетающуюся с надетым под нее простым черным платьем с отложным белым
воротничком и V-образным вырезом. Тэйт расценила ее как женщину крайне
сдержанную и подумала о том, чем она должна была пожертвовать, чтобы
подняться так высоко к пятидесяти годам? Над патрицианскими глазами и
сдержанной улыбкой каштановые волосы Туссен контрастировали с ее мантией.
- Не будем терять времени, - сказал Каттер. - У меня много работы.
Главный судья был коротышкой с губами, напоминающими трубку. Адвокаты
называли его "Луноликим", так как его лицо напоминало задницу ["луноликий"
- "Moon Face" - задница (англ., амер. слэнг)]. Он выглядел так, будто
кто-то надул его насосом.
- Итак? - спросил Каттер. - Что это, псих разошелся?
Он не пригласил копов сесть, поэтому они остались стоять.
- Беспокоит знак зодиака, - сказал де Клерк. - Двое судей убито, и с
обоими убийствами связан один и тот же символ. Моя уверенность в том, что
это работа одного и того же убийцы, основывается на общих обстоятельствах
обоих преступлений. Хотя мы и не можем сбрасывать со счетов тот факт, что
вчерашние газеты перепечатали сан-францисскую записку. Человек,
совершивший убийство прошлой ночью, мог быть и подражателем.
- Может, кто-нибудь использует Мэрдока в качестве ширмы? - спросила
Туссен.
- Дело, которым занимался Максвелл, касалось колумбийских наркотиков.
Его язык был вытащен наружу, словно "колумбийский галстук". Как я понимаю,
он собирался сегодня вынести приговор. Смерть Максвелла эффективно
остановит этот процесс. Повторное разбирательство будет стоить несколько
миллионов долларов. Может, Корона захочет принять участие в этом деле,
чего не стала делать раньше? И спустит процесс на тормозах, чтобы избежать
нового расследования? Тогда знак Зодиака маскирует этот мотив.
- И в этом случае, - сказала Тэйт, - убийства не связаны между собой.
Если только Мэрдок не был убит первым, чтобы напустить тумана. Кокаиновые
деньги объяснили бы использование сложного оборудования. "Вальтер WA2000"
и генератор случайных чисел - дорогие игрушки. И то и другое доступно
картелям Медельина.
- Именно так было повреждено охранное устройство? С помощью
устройства случайных чисел? - спросил Каттер.
- Наиболее вероятно, - сказал де Клерк. - Это самый верный способ.
Миникомпьютер электрически подсоединяется к замку. Он включается в цепь,
затем перебирает все возможные комбинации. Когда он попадает на
соответствующий код, дверь открывается.
- Другой возможный вариант, - сказал Чандлер, - заключается в том,
что использовалась 4500-мм оптика. Мы используем ее для наблюдений - с
поразительными результатами. Наблюдая за подозреваемым в телефонной будке
на расстоянии в одну милю, мы можем прочесть номер, который он набирает. С
помощью оптики мы записываем на видео его разговор, так что позднее чтецы
по губам могут рассказать нам, что он сказал.
- Еще одна возможность связана с его работой. Кто-то, кто сам узнал
код или передал его сообщнику.
- Кто-нибудь из судей? - сказал Каттер.
- А кто еще знает код?
- Если здесь замешан судья, зачем убивать в кабинете?
- Потому что он хотел, чтобы что-то было похищено со стола Максвелла
и выглядело при этом так, будто это работа кого-то извне.
- Если эти убийства связаны между собой, - сказала Тэйт, - то самая
очевидная связь между ними - это Зодиак. Но если связь с Зодиаком
кажущаяся и если одно убийство не является ширмой для другого, то не
является ли лучшим мотивом какое-нибудь дело, слушавшееся обоими судьями?
Сперва уголовное, слушавшееся Максвеллом, которое затем было на апелляции?
Туссен покачала головой.
- Это невозможно. Максвелл был убит, когда пробовал силы на первом
своем деле. Оно еще не слушалось в суде - какая уж там апелляция.
- А как насчет предварительных попыток оказать давление?
- У нас здесь не ваша система, Особый Агент. Ни одно дело не попадает
на апелляцию прежде, чем завершится уголовный суд.
- Как насчет залога?
- Это делается в провинциальном суде. Все обвиняемые в деле Максвелла
были освобождены.
- Есть и еще один аспект, - сказал Каттер. - Кроме того, что ни один
из приговоров Максвелла не поднимался до нашего уровня, в нашем суде
заседает по три судьи. Какой толк в убийстве Мэрдока? Остаются ведь еще
двое.
- Как долго Мэрдок заседал у вас? - спросила Тэйт.
- Восемь лет, - ответил Каттер. - Он был назначен в 79-ом.
- Что, получил повышение?
- Нет, Мэрдок пришел прямо после практики. Юристы его масштаба хотят
работать только в моем суде.
Кэрол заметила, как по лицу Туссен промелькнула тень пренебрежения.
- Как долго был судьей Максвелл? - спросила она.
- Три месяца, - ответила главный судья Верховного Суда.
- Появлялся ли Максвелл в суде у Мэрдока, будучи еще простым юристом?
Каттер фыркнул с явным пренебрежением.
- До своего повышения Максвелл был частным адвокатом, нанятым службой
иммиграции. Он ни разу не выступал в Верховном Суде, тем более в
апелляционном суде.
- Как долго он работал на федеральное правительство? - спросил
Чандлер.
- Двадцать с лишним лет. С тех пор, как получил звание адвоката.
- Чем он там занимался?
- Выносил решения. Заседал на депортационных слушаниях, насколько я
припоминаю.
- Почему, - спросила Тэйт, - Оттаве понадобилось назначать его
судьей? Юриста низкой квалификации, полу-бюрократа?
- Это случается, - сказала Туссен, непроизвольно кивнув в сторону
Каттера. - Есть два пути к креслу судьи. Один - это великолепное знание
права, второй - политическая возня. Дедом Трента был сэр Монтегю Дин
Максвелл, сенатор.
- Попадали ли депортационные распоряжения Максвелла в суд Мэрдока?
- Иммиграционные материалы относятся к компетенции федерального
апелляционного суда. Как и у вас, у нас имеется двойная система судов.
- А как насчет личных врагов? У кого-нибудь из них?
Каттер достал из своего стола стопку вырезок и протянул одну ей:
ОТРАВЛЕННЫЕ ШОКОЛАДНЫЕ КОНФЕТЫ
Нью-Йорк. Ведущий специалист кафедры антропологии Нью-Йоркского
Университета во вторник признан виновным в том, что послал федеральному
судье отравленные шоколадные конфеты. Карьера Джона Бюттнера-Януша была
разрушена признанием его виновным в причастности к наркотикам в 1980 году.
Он послал отравленные шоколадные конфеты судье, который осудил его, судье
Чарльзу Брайанту. Жена Брайанта заболела после того, как съела четыре из
них.
- Судья в любом случае наживает себе врагов, - сказал Каттер.
- Я больше имела в виду врагов среди людей их профессии.
- Адвокат с "камнем за пазухой"?
- Или судья. Может, кто-нибудь с различными "камнями" для них обоих.
Кто-нибудь, кто переступил черту и занимается сведением счетов.
- Тогда вам придется просеять более шести тысяч человек. Наступание
на пальцы является частью этой профессии.
- Никто не приходит на ум, - сказала Туссен.
- Были ли Мэрдок и Максвелл общительными людьми? - спросил Чандлер.
- Судейская лавка не слишком подходит для общения, - сказал Каттер. -
Мой суд дал пинка слишком многим задницам.
- Оба мужчины были не женаты? Будучи много старше средних лет?
- И я не женат, - проворчал Каттер. - Но это еще не означает, что я
гомик.
- "Право - ревнивая любовница", - тактично сказала Туссен.
- Мэрдок в действительности был распутником, - Каттер надулся. - Он
имел каждую куколку, которая попадала к нему в офис, доходили до меня
слухи. Когда он был назначен ко мне в суд, у нас была с ним небольшая
беседа. Я сказал ему, что отберу у него значок, если услышу еще одну
историю вроде стеклянного стола.
Кэрол глянула на Цинка.
Цинк глянул на Кэрол.
- Стеклянного стола? - спросила Кэрол.
- Еще есть вопросы? - Каттер разозлился.
- Максвелл тоже был бабником? - спросил де Клерк.
Туссен улыбнулась.
- Он жил в Шонесси вместе со своей восьмидесятилетней матерью. Читал
ей на ночь рассказы о привидениях, как мне рассказывали.
- Действительно Мэрдок был таким отличным судьей, как считалось?
- Он был гораздо более либеральным, чем я, - сказал Каттер. - Мой суд
придерживается твердой линии против анархии. Мэрдок не был компанейским
человеком, у него всегда было свое собственное мнение. Артистичные типы
любовались им, и вот почему он выступал перед американскими адвокатами.
Представление Хаттона Мэрдока о каникулах заключалось в том, чтобы взять
тексты последних законов в свое убежище на Галф-Айленде и заняться
чтением. Он писал примечания к уголовному кодексу.
Главный судья поднялся со своего кресла и проковылял в душевую. Когда
он открыл дверь, Кэрол увидела полочку, заставленную бутылочками с
одеколоном, и гипсовую голову, покрытую париком из конского волоса. Он
воображает себя Великим Канцлером, подумала она.
- Есть еще что-нибудь о Мэрдоке, что нам следовало бы знать? -
спросил де Клерк.
- Хаттон был практичным малым, - сказала Туссен. - Он инстинктивно
чувствовал, где у каждого находится ахиллесова пята. Это делало его
смертельно опасным противником.
- Можете привести пример?
- Однажды в марте мы втроем остановились в Оттаве: Хаттон, я и
старина Тетфорд Йорк. Слушание в Верховном Суде Канады осталось позади, не
требуя нашего присутствия до будущего понедельника. Тетфорд - Тед - был
