стороны по широкой магистрали, по обочинам которой росли древние деревья.
Шел освежающий дождь. Листья над ними шелестели на ветру. Та ужасная ночь,
когда мы покинули захваченный Роум, казалась каким-то сновидением.
Пешее путешествие весной и летом укрепило наш дух, а серые башни
Перриша, казалось, обещали новую жизнь. Конечно, я подозревал, что мы
обманывали себя, ибо что может дать этот мир Принцу, надежды которого
разрушены и который видит только тени, и Наблюдателю, слишком зажившемуся
на этом свете?
Перриш оказался более мрачным городом, чем Роум. Даже поздней зимой
над Роумом сияет чистое небо и яркий солнечный свет. А над Перришем,
казалось, всегда висят облака, поэтому улицы выглядят сумрачно. Даже стены
зданий были грязно-серыми и некрасивыми. Городские ворота были распахнуты
настежь. Около них, прислонившись к стене, стоял маленький угрюмый
человечек в одежде гильдии Стражей. Он даже не пошевелился, когда мы
подошли. Я вопросительно взглянул на него. Он покачал головой.
- Проходи, Наблюдатель.
- Без проверки?
- Ты что, не слышал? Все города объявлены свободными шесть ночей тому
назад по приказу завоевателей. Теперь ворота никогда не закрываются.
Половина стражей - безработные.
- Я думал, что завоеватели ищут врагов, - удивился я. - Бывших
сановников.
- У них повсюду контрольные пункты, и стражи не нужны. Город
свободен. Входите. Входите.
Проходя мимо его, я сказал:
- Тогда зачем ты здесь?
- Я стою здесь сорок лет, - ответил страж. - Куда мне идти?
Я сделал знак, означающий, что я разделяю его печаль, и мы с Принцем
вошли в Перриш.
- Пять раз я входил в Перриш через южные ворота, - вспоминал Принц. -
И всегда на колеснице. Впереди шагали Измененные, и из их глоток неслось
пение. Мы двигались к реке вдоль старинных зданий и памятников ко дворцу
Графа Перриша. А ночью танцевали на гравитационных пластинках высоко над
городом. Балетные представления давали Летатели, а с башни Перриша на нас
нисходило сияние. А вино, красное перришское вино! А женщины, их открытые
одежды, груди с красными сосками, пышные бедра! Мы купались в вине,
Наблюдатель.
- Это Башня Перриша? - спросил он, неопределенно указывая рукой.
- Мне кажется, это руины погодной машины, - ответил я.
- Но ведь погодная машина строится в виде вертикальной колонны. А это
постройка сужается кверху, как Башня Перриша.
- А я вижу, - мягко произнес я, - что это вертикальная колонна
высотой по меньшей мере в тридцать человек. И кроме того, башня не стоит
так близко к южным воротам.
- Да-да, - согласился Принц. Значит, это все-таки погодная машина.
Глаза, которые мне дал Бордо, мало что видят. Я обманываю себя,
Наблюдатель. Найди мыслешлем и узнай, сбежал ли Граф Перриша.
Я глядел на башню машины погоды, на это фантастическое устройство,
которое принесло столько несчастья миру во времена Второго цикла. Я
попытался проникнуть вглубь сквозь ее лоснящиеся, маслянистые мраморные
стены и увидеть свернувшиеся клубком, загадочные приспособления, с помощью
которых можно было потопить целые континенты. Давным-давно именно с их
помощью моя родина на западе превратилась из гористой страны в груду
островов. Затем я отвернулся, надел мыслешлем общественного пользования,
спросил о Графе Перриша и получил ответ, который и ожидал услышать. Тогда
я спросил, где мы можем остановиться.
- Ну? - нетерпеливо воскликнул Принц.
- Граф и все его сыновья убиты во время нападения. Династия
уничтожена, его титул упразднен, а дворец его завоеватели превратили в
музей. Остальные перришские сановники либо убиты, либо сбежали. Я найду
место для вас в жилище для Пилигримов.
- Нет, возьми меня с собой к Летописцам.
- Вы хотите присоединиться к этой гильдии?
Принц начал нетерпеливо размахивать руками:
- Не в этом дело, балбес! Подумай, как я могу остаться один в чужом
городе, где у меня нет друзей? Что мне сказать настоящим Пилигримам в их
жилище? Я останусь с тобой. Ведь Летописцы не прогонят слепого Пилигрима?
У меня не оставалось выбора. И он пошел со мной в Зал Летописцев.
Нам пришлось пересечь полгорода, и на это ушел почти весь день.
Похоже, что народ Перриша в смятении. Нашествие завоевателей разрушило
структуру нашего общества, и огромная масса людей была оторвана от
выполнения своих обязанностей, этой участи подверглись и целые гильдии. Я
видел на улицах десятки Наблюдателей. Некоторые еще тащили свои ящики с
приборами. Мои товарищи по гильдии выглядели угрюмыми и опустошенными, у
многих лица опухли от пьянства, поскольку на дисциплину все уже махнули
рукой. Бесцельно слонялись и Стражи, так как им нечего было охранять, да и
Защитники, испуганные и подавленные после провала сопротивления. Я не
видел, конечно, ни Мастеров, ни Властителей, но зато мог наблюдать
множество безработных Клоунов, Музыкантов, Писцов и других, ранее
служивших при дворе.
На улицах также толпились орды ньютеров. Они бесцельно бродили с
тупым видом, поскольку их тела, в головах которых не осталось ни капли
рассудка, не привыкли к безделью. Только купцы и сомнамбулы продолжали
заниматься своим бизнесом.
Множество завоевателей по двое и по трое бродили по улицам. Это были
существа с длинными конечностями - их руки болтались почти на уровне
колен. На их лицах выделялись тяжелые веки, а ноздри прикрывались
мешочками-фильтрами. Большинство из них были одеты в одинаковую одежду
темно-зеленого цвета, - очевидно, военную форму. Некоторые носили при себе
оружие. - Примитивные тяжелые штуковины, которые висели за спиной скорее
для устрашения, чем для защиты. Они ходили среди нас спокойно, без
напряжения - настоящие завоеватели, самоуверенные, гордые. Их не страшило,
что к ним будут приставать побежденные люди. Однако то, что они не ходили
в одиночку говорило об их осторожности. Я не чувствовал в душе злобы к ним
даже тогда, когда с подчеркнутым нахальством, они взглядом собственников
пялились на старинные памятники Перриша. Однако Принц Роума, для которого
все фигуры были подобны темно-серым теням, как-то инстинктивно различал
их, и при их приближении его дыхание становилось прерывистым от ненависти.
На улицах также толпилось множество существ из других миров.
Некоторые из них могли дышать нашим воздухом, другие использовали
герметические шлемы в виде шаров или пирамид. Конечно, не было ничего
необычного в присутствии на земле инопланетян - поражало только их
количество.
Они проникали повсюду: в дома древних землянских религий, в лавки
Купцов, где они покупали сверкающие модели Башни Перриша, в рестораны...
Они взбирались на верхние уровни пешеходных дорожек, заглядывали в жилые
дома, фиксировали картинки из жизни, обменивали валюту у пугливых
торгашей, флиртовали с Воздухоплавательницами и Сомнамбулами. Некоторые
группами, как овцы, двигались от одного зрелища в другому. Создавалось
впечатление, будто завоеватели сообщили во все галактики: прилетайте
полюбоваться на старую Землю при новом правлении.
Стали процветать местные нищие: завоеватели охотно подавали им,
отгоняя нищих из других миров. Только у Измененных ничего не получалось -
их не признавали за местных. Я видел, как несколько этих мутантов,
разозленные тем, что им не подавали милостыню, набросились на нищих,
которым повезло, и били их, свалив на землю. А те, снимали сцену, которая
потом позабавит кого-то на их галактической родине.
Тем временем мы подошли к Залу Летописцев.
В этом внушительном здании было собрано все о прошлом нашей планеты;
оно возвышалось над южным берегом Сены, как раз напротив огромного дворца
Графа. Но покои свергнутого Графа размещались в старинном здании,
по-настоящему старинном. То была длинная спиральная постройка из серого
камня с зеленой металлической крышей в традиционном перришском стиле,
возведенная еще в Первом Цикле. А Зал Летописцев представлял собой белую
колонну без окон. Вокруг нее донизу вилась спираль из полированного
металла, на которой была отражена вся история человечества. Верхние кольца
спирали не были исписаны. Издали я не мог ничего прочитать и задумался:
сочли ли своей обязанностью Летописцы Земли?.. Позже я узнал, что они
этого не сделали, таким образом, официальная история фактически была
доведена лишь до момента вторжения.
Наступила ночь. И Перриш, который выглядел так уныло этим туманным
дождливым днем, расцвел красотой, как знатная вдова, приехавшая из
Ерслема, где ей вернули юность и сладострастие. Городские огни
обворожительно лучились. Мягкая дымка сглаживала углы, прятала въевшуюся в
стены грязь тысячелетий, примитивность становилась поэзией: дворец Графа
из неуклюжего тяжелого строения превратился в воздушный волшебный замок.
Башня Перриша, подсвеченная сумерками, казалась воплощением грации и
очарования. Зал Летописцев с его целомудренной белизной и спиралью истории
поражали своей красотой. Перришские Воздухоплаватели в этот час давали над
городом грандиозное балетное представление. Их прозрачные крылья были
широко распахнуты, а изящные тела парили, протянувшись до самого
горизонта. Они были прекрасны, эти генетически измененные дети Земли, эти
удачливые члены гильдии, которая требует от своих участников только одного
- чтобы они получали удовольствие от жизни. К их воздушному танцу
присоединились и завоеватели. Я не мог понять, каким образом они летали, -
их длинные конечности были прижаты к телу. Я обратил внимание, что
Воздухоплаватели не выказывали неприязни чужакам, они приглашали их,
освобождая место в танце.
Высоко в небе плыли с запада на восток две ложные луны, полированные
и пустые. Пятна искусственного света кружились в водовороте в средних
слоях атмосферы, этим зрелищем тоже с удовольствием любовались перришцы.
Из динамиков, плававших под облаками, лилась приятная музыка. Где-то
слышался смех девушек.
Я почувствовал аромат искрящегося вина. Это Перриш, который завоеван,
каков же был он свободным?!
- Мы уже у Зала Летописцев? - спросил Принц.
- Да, - подтвердил я. - Вон та белая башня.
- Я знаю, как он выглядит, дурак. Но теперь я хуже вижу в сумерках.
Вон то здание?
- Вы показываете на двор Графа, Ваше Высочество.
- Тогда вон там?
- Да.
- Почему же мы не входим?
- Я любуюсь Перришем, - ответил я. - Никогда не видел подобной
красоты. Роум тоже красив, но по-другому. Роум похож на императора, а
Перриш на куртизанку.
- Ты как будто стихи читаешь, высохший старик.
- Я чувствую, как годы слетают с моих плеч. Сейчас я мог бы плясать
на улицах. Город поет для меня.
- Войдем. Мы должны увидеть Летописцев. Пусть город споет для тебя
после.
Я вздохнул и повел его ко входу в большой зал. Мы пошли по переходной
дорожке из какого-то блестящего черного камня. Лучи света ощупывали нас,
обследуя и запоминая. Чудовищной величины дверь из черного дерева шириной
в пять человек и высотой в десять оказалась оптическим обманом. - На самом
деле она оказалась гораздо меньше. Когда мы проходили через дверь, я
почувствовал какое-то тепло и ощутил странный аромат.
За ней открывался вестибюль, почти такой же ужасающий, как и во
дворце принца Роума. Все было белым. Камень излучал свет изнутри, и все
вокруг сверкало. Направо и налево массивные порталы вели во внутренние
помещения. Хотя наступила ночь, много людей толпилось возле банков
