и настроен - светлеет. По нему ползут пятна и пузыри, как если на дождь
через стекло смотреть, только тут все в оранжевых тонах и "капли" по
стеклу гораздо медленней ползут. А затем - медленно мы начали оседать
вниз, плавно так, как на гидродомкрате. Только я про "плавно" подумал, как
- бац, и оставшиеся полметра до земли мы просто упали. Я башкой об
наглазник перископа долбанулся, а из центрального поста вопль - не иначе
кто-то язык прикусил. Экран, который к видео подключен, очищается, и на
нем я вижу все ту же ложбинку и тот же ручей, а мы на берегу стоим. Вокруг
нас - то ли лужа, то ли болотце небольшое растекается и булькает. Дал я
малый вперед и ручей переехал. Деревце по дороге одно зацепил - оно как
столбик из детских кубиков рассыпалось, да и остальная растительность не
лучше. Я уж и на глаз вижу, как порыжело да посерело все, а на экране -
Серчо мне снова режим поменял - ни одного жизнеспособного, здесь теперь
долго расти ничего не будет. Я створки, конечно, уже прикрыл, вверх по
течению прошел, водички из ручья поднабрал и весь фильтр тиной забил,
чистить придется. Серчо приказывает еще на километр по ручью пройти и
застопорить. Идем так минут десять, и затем стоянка - прямо посреди ручья.
Пьеро уже одет и лезет в кормовой шлюз, за дело принимается. Пока он
черной работой занят, Знахарь на пару с Серегой шаманят. На нас тут,
оказывается, такое воздействие было, что без брони мы б и до вечера не
досуществовали, да и с броней тоже в общем-то не мед. Чисимет с Керитом
сами собой занимаются, ну и славненько, Знахарь и так, видать, на пределе.
Пьеро уже обратно в шлюз залез, почистился и сюда забрался. Знахарь уже
висит, как наволочка, и пришлось Кериту работать. Чисимет, весь бледный,
говорит:
- Я знаю, что сейчас с нами случилось, но знаю только по рассказам и
слухам. Но чтобы можно было от всего спастись, да еще и целыми-невредимыми
уйти - такого спокон веков не было, так что я даже не знаю, как вами
восхищаться!
Похвала, конечно, приятна, а насчет покона веков - может, он и не
врет, сам свидетель. На побережье я встречал таких - на вид сорок лет, а
говорит - тысяча. А жители подтверждают: не знаем, мол, как насчет тысячи,
но отец мой его видал, и дед видал, и прадед с детских лет помнил... Мне
другое интересно: что же это за образование такое было в самом деле? Но
Чисимет объяснить отказался - ушли и ладно. Серчо окликает:
- Хватит базара! Не отвлекайся, нечисть опять вокруг завивается!
Вовремя сказал, а то я и вправду за разговором на экран глядеть
перестал. На нем опять карусель мельтешит, нападения вроде не готовится,
но на нервы действует. В лесу уже смеркается, а ведь времени - часов семь
всего, на равнине небось еще день вовсю, а ходу по Редколесью нам еще
часов семь-восемь, если не задержат снова. Я уже порядком замотался, когда
ко мне Пьеро на смену приполз, да и вся наша смена отдыхать отправилась. В
жилотсеке полная дезорганизация. Сергей, Знахарь и даже пассажиры вповалку
спят и ничего не чуют, и я их понимаю. Сам-то я только наговоры творить
умею, выше пятого порядка не забираясь, а после каждого устаю жутко.
Серчо, правда, не спит, но лежит молча, и у меня никакой охоты
разговаривать нету. Кемарю я, изредка в стеклоблок заглядываю, а там -
темень, и вся картина чем-то напоминает купе в ночном поезде, даже
покачивание похожее. А среди ночи - вопль. Затем еще один, переходящий во
всхлипывающее дыхание. Я вскакиваю, бьюсь головой в потолок и оглядываюсь
вокруг. Ну конечно! Знахарь сидит у борта, держится за щеку рукой, а
напротив Серега без штанов - зашивать собрался, а между ними валяется
подушечка с иголками. Я представляю себе весь ход событий и начинаю
смеяться: есть у Знахаря такая привычка - во сне что ни попадя под голову
тащить, а просыпаться ему лень. Вот и сунул себе под щеку иголки, а теперь
страдает. Залепили Знахарю щеку пластырем, Сергей ему за завтраком лишнюю
порцию какао пообещал - вроде бы инцидент исчерпан; а заодно - нет худа
без добра - несчастный Знахарь сыграл роль будильника, даже Серчо
проснулся.
За окном - темнота. С моей стороны - малые джунгли, только пореже,
чем до сих пор встречались, а у Серчо и Хребет на фоне неба виден, прошли
редколесье значит. Дрон на центральном посту храпит, а Пьеро в кокпите,
голова на груди, а руки на рычагах. Все имеющиеся системы обнаружения
разнообразных угроз включены, так что придраться не к чему. Серчо подумал
и дал добро спать до рассвета и до сигнала настоящего будильника.
Утро. Послы сидят, привалившись к двери кормового шлюза, один глаз
трет, другой шлем свой тряпочкой полирует. Серчо на ЦП и из-за Дронова
плеча обозревает обстановку, сообщает: все чисто, аж на удивление. До
десяти будем отдыхать, а там разберемся, что и как было в переходе, и
потом тронемся. А отдых до десяти предлагается совместить с профилактикой,
что у кого в подчинении. Вылезли всем составом на крышу, покушали и
разбрелись по своим делам. Знахарь какао вторую порцию докончил и утрещал
по кустам куда-то в сторону Хребта, тропку приметил. Керит тоже отвалил,
на охоту, сказал, с мечом пошел - много он наохотится. Чисимет глаза
закрыл, над своим оружием руками поводит, колдует видимо, а Сергей все на
свете обругал и снова в башню свою постылую полез, у него половина
приборов расстроилась. Серчо выносной экран взял и тут же, на ветерке,
записи компонует - что оставить, а что стереть. Ну, а у меня - связь да
жизнеобеспечение. Больших непорядков нет, но с мелкими повозиться
пришлось, и когда я с последним расправлялся - дырки на колпаке штопал, -
то утро уже закончилось, на небе ни облачка, и Хребет прямо как на
картинке виден. Керит пришел, птицу увесистую притащил породы неведомой, я
спрашиваю - как, мол, так ухитрился?
- А вот так! - он одной рукой вынимает меч и шагов за сорок запускает
его в сторону Чисиметовского костерчика. Меч летит, крутясь, по довольно
сложной траектории, и втыкается точно между двумя валежинами, а я теперь
знаю, как на охоту с мечом ходят. Часов в пол-одиннадцатого и Знахарь
вернулся. На деревню он набрел, живут там землегрызы, а дальше на запад
есть "огромный город", где сосредоточено местное самоуправление.
- Скорее всего, - добавляет Знахарь с видом знатока, - этот город не
больше нашей Первой деревни будет.
Серчо объявляет общий сбор, из кормового шлюза лезут Дрон с Пьеро, а
Сергей из башенного люка появляется. Дрон в кулак зевает, но бунтовать не
бунтует. Послам еще раз повторять пришлось - но они-то по-русски не
разумеют, им особое приглашение нужно. Собрались в тени танка, и Серчо
разбор начал. Особых ляпсусов нет, но кое на что он все же указал.
Например, мне досталось за героическое сражение с корнем, палил в него из
винтовки, хотя по делу нужно было обратно в танк лезть, чтобы скорей с
того места уйти можно было. Да и просто вид глупый, на экране я то ли
супермен, то ли подросток с игрушкой в руках. И так далее, пока не
кончилась запись. Керит просит:
- Серчо, я вас прошу - давайте зайдем в этот город! Нам ведь не
только в места назначения, но и по дороге узнавать, что к чему, Маршал
приказал!
Маршал, маршал. Так и будем, что ли, крюки давать по всем окрестным
хуторам? Но Серчо соглашается, быть может потому, что изучение всяческой
местной жизни тоже, в общем-то - задача экспедиции вообще и нашего
спасательного похода в какой-то мере.
Итак, полезли все по местам, и снова в путь. Правда, "все по местам"
- сильно сказано. Кто спать завалился, кто на крыше сидит, а на рабочих
позициях только я и Сергей. Часа через три я замечаю на фоне гор дымок,
потом еще один и еще - вот он, город этот. Его название переводится как
Предгорск-западный, и проще именовать его так, а не ломать язык, у нас
почти всегда так делается. Я выбираю пригорок повыше, забираюсь туда,
обшариваю местность и, выбрав удобную лощинку, заползаю туда.
Вылез, как приехали, на крышу - а там вся команда в сборе. Серчо
облокачивается о колпак локатора (а кроме локатора под ним еще антенна
спутниковая) и начинает речь, а я жалею, что такой эффектный кадр
пропадает: справа холм зеленый и слева холм зеленый тихонько вверх
вздымаются. Сам Серчо в комбезе светло-серый, и все - на фоне гор
желтоватых, а сверху небо в белых пятнах облаков. Итак, Серчо с нашими
знатоками местных обычаев помозговали, и теперь выдает легенду. Через
Редколесье мы не шли, а по горам Хребта двигались, от вахлаков чудом ушли,
ну а теперь сюда попали.
Ладно. Собрались мы и потопали, и минут через пятнадцать выбрались из
кустарника на дорогу. Не очень широкая она, скорее тропинкой можно было бы
назвать, если бы по тропинке телеги могли ездить. По ней, никого не
встречая, до "города" и доходим. Кустарник по краям этого неторного пути
резко раздается в стороны и открывается с полкилометра ровного голого
пространства - ровного, конечно, если считать по сравнению с начинающимся
сразу за городом нагромождением скал - чем дальше, тем выше. Открытая
местность тянется вдоль хребта прямой полосой, и даже расширяется к
западу, как раз в ту сторону, куда нам надо. Прямо перед нами на голой
полосе имеет место пресловутый Предгорск. Дома не каменные и не
бревенчатые, а точнее отсюда не разглядеть. Дальше идем, и через минут
двадцать вступаем на городскую магистраль. Народу на ней немного, все
больше люди, хотя и землегрызы попадаются. Еще краболов мелькнул, помигал
глазами-тарелками и стушевался. Любопытство мы, конечно, вызываем,
нетипична здесь подобная компания, но вопросов нет. Выруливаем мы на
главную - судя по имеющему место базарчику - площадь, и Знахарь по
собственному почину осведомляется:
- А где здесь могут перекусить и отдохнуть усталые путешественники?
Приморский язык здесь разумеют, не зря его, видимо, еще и общим
называют, и в толпе выискивается пара доброхотов вести нас в один из трех
здешних трактиров. Движемся мы теперь уже от площади, Дрон с одним
доброхотом язык чешет, Знахарь с другим, а Серега время от времени щелкает
фотоаппаратом, который замаскирован в нагрудной котомке. Трактир гордо
именуется "Снежная вершина", в нем просторно и грязно. Я, между прочим,
наконец-то рассмотрел, из чего стены сделаны - все тот же кустарник, его
ветки, подогнанные плотно и в несколько рядов уложенные. К нам за стол
подсаживается еще пара человек и кто-то странный, пропорции людские, а
лицо вахлаковское. Сидим, насыщаемся, и по ходу дела вахлакообразный
заводит беседу. Сначала степенно разъясняет местные принципы власти и
самоуправления, а затем представляется, как "осведомитель общего собрания
по вопросам внешних событий" - это я себе сначала так перевел, а затем
послушал, как он вопросы задает, и добавил про себя - и по вопросам
национальной безопасности тоже. Дрон с Серегой ему про путешествие врут,
потом Керит в том же стиле просвещает, потом один из соседей исчезает -
видимо, доложиться, может быть, даже этому самому общему собранию, а наш
разговор переходит на более-менее нейтральное направление. К нам еще
подсаживаются, благо стол большой, и беседа разбивается на мелкие очажки.
Знахарь на пару с каким-то бородачом песню вполголоса тянет, а Дрона и
Серегу оттеснила в угол мрачная небритая личность и давит охотничьими
рассказами. Пьеро здешнего пойла многовато скушал и против своей обычной
молчаливости расписывает прелести побережья, ну а я сижу и слушаю
