понять, что у того, кого он преследует, есть способности, "Фишхуку"
совершенно неизвестные.
Поэтому каждый шаг он делал медленно и осторожно, стараясь изобразить
незаинтересованность. Однако Блейн знал, что Рэнд не такой человек, чтобы
отступить.
Да, Рэнд припрятал какой-то козырь. Но какой?
В том, что ловушка уже готова, а приманка положена, сомнений не
оставалось.
Тихо сидя в кресле, Блейн допил бокал.
А не глупость ли - остаться на ночь, в фактории? Может, лучше встать
и уйти?
Хотя Рэнд мог именно на такой шаг и рассчитывать, и ловушка поджидает
меня не здесь, а на улице. Возможно, эта комната - самое безопасное для
меня место сегодня ночью.
Мне нужен кров, но ведь спать необязательно. Что, если быть здесь, но
не спать?
Можно завернуться в накидку, лечь на пол и притвориться спящим. И в
то же время следить за Грантом. Поскольку если западня именно в этой
комнате, то захлопнуть ее должен только Грант.
Он опустил свой бокал на столик рядом с недопитым бокалом Рэнда.
Затем пододвинул к ним бутылку - получился набор из двух бокалов и
бутылки. Блейн взял накидку под мышку, подошел к камину и кочергой
пошевелил поленья, которые начали уже затухать.
Я лягу здесь, решил Блейн, у огня, чтобы свет падал за меня, в
комнату.
Он аккуратно расстелил накидку, сложил под голову и улегся, скинув
туфли. Лежать на накидке было мягко и удобно, как на перине. Он завернул
края на себя, и накидка плотно облегла его, как спальный мешок. Блейн
почувствовал себя так уютно, как в детстве, когда он нырял в теплую
постель под одеяла, укрываясь в своей комнате от ночного зимнего мороза.
Он лежал на полу, вглядываясь в темноту складского помещения,
различая очертания бочек, мешков и коробок. И, лежа в тишине, нарушаемой
лишь потрескиванием огня в камине, он вдруг уловил в воздухе какой-то
слабый аромат - тот самый, неописуемый словами запах, свойственный
неземным вещам. Не резкий и не экзотический, ничем вроде бы не
выделяющийся, и все же запах, которого не Земле нет: сочетание пряности и
ткани, дерева и пищи, всего того, что привозится со звезд. И только малая
толика - тут, на маленьком складе небольшой фактории. Но за этой факторией
- грандиозные склады "Фишхука", откуда в считанные мгновенья, благодаря
стоящему в углу трансо, может быть доставлен любой товар.
Но это лишь часть привозимого со звезд - незначительная часть,
которую можно купить, которой можно владеть.
Основная же операция "Фишхука" - сбор и хранение идей и знаний из
глубины космоса - проходила почти незаметно для большинства. А в
фишхукских университетах ученые со всего света изучали эту информацию,
пытаясь ее связать, обобщить и найти ей применение, с тем чтобы в будущем
эти понятия и знания определили ход развития и даже судьбу всего
человечества.
А кроме этой, предоставленной ученым информации существовали еще
секретные архивы, скрытые за дверцами неприступных сейфов, доступ куда
имели в лучшем случае лишь самые доверенные группы людей и отдельные
лица...
Позади, прогорев, с треском рассыпались обугленные поленья. Блейн
повернулся поглядел на них...
Вернее, попытался повернуться.
И не смог.
Что-то было не так.
Каким-то образом он оказался закутанным в накидку слишком туго.
Он попробовал вытащить руки и ослабить ее, но не сумел сделать ни
того, ни другого.
Накидка держала его мягкой, но неослабевающей хваткой.
Никакой веревкой нельзя было связать его более надежно. Совсем
неожиданно для него накидка превратилась в смирительную рубашку и намертво
спеленала его.
Блейн замер на спине, холодея от страха и чувствуя, как пот
скатывается по лбу ему в глаза.
Да, ловушка была расставлена.
Он ждал ее.
Он был настороже.
И все же, не подозревая, что делает, он сам, собственными руками
обернул ловушку вокруг себя!
25
Перед тем как войти в трансо, Рэнд сказал: "До встречи". Сказал
весело и с уверенностью. У него были на то свои основания, с горечью
подумал Блейн, он все рассчитал. Рэнд предусмотрел каждый шаг и
спланировал все до мельчайших деталей. Нашел идеальный способ арестовать
человека, которого немного побаиваешься и от которого не знаешь, чего
ожидать.
Вытянувшись, Блейн лежал на полу без движений - лишенный возможности
пошевелиться скованный его накидкой.
Вернее, не накидкой - это было одно из тех открытий, которое "Фишхук"
придерживает для особых случаев. Не сомневаясь, что такие случаи
представятся.
Блейн порылся в памяти, но ничего хотя бы отдаленного связанного с
подобным созданием не нашел - а это, конечно, было какое-то
существо-паразит, способное бесконечно долго лежать тихо и расслабленно,
как накидка, и пробуждаться, ощутив под собой что-либо живое и теплое.
В данном случае добычей стал он, и, возможно, скоро этот мех начнет
пожирать его или усваивать его любым другим образом. Что пытаться
освободиться силой, бесполезно, было ясно - при каждом его движении хватка
становилась еще крепче.
Он снова заглянув память и вдруг нашел - увидел: мрачная, хаотичная
планета, переплетающаяся растительность, непонятные, колышущиеся,
ползающие, вьющиеся обитатели. Жуткое место, смутно просматривающееся
сквозь туман памяти. Но самое поразительное заключалось в другом: даже
извлекая информацию из памяти, Блейн точно знал, что эти воспоминания не
его. Он никогда не был ни той планете и никогда ни с кем о ней не
разговаривал. Правда, он мог видеть это когда-то по дименсино и теперь
вспомнить давно забытое.
Картина перед его мысленным взором становилась все четче, будто некий
киномеханик у него в мозгу регулировал резкость изображения, и теперь он с
необычайной ясностью мог разглядеть каждую леденящую кровь подробность из
жизни обитателей инопланетных джунглей. Эти ползущие, извивающие существа
были ужасны и омерзительны, и от них веяло лютой, холодной яростью,
жестокостью безразличия и непонимания, руководимой только первобытными
чувствами голода и ненависти.
Блейн замер, пораженный тем, что увидел. Ему казалось, что он
действительно там, будто часть его лежит на полу у камина, а другая
половина в самом деле находится в этих жутких джунглях.
Ему послышался шорох, вернее, та половина в джунглях услышала шум, и
та половина поглядела на дерево, слишком, впрочем, уродливое, колючее и
гадкое, чтобы называться деревом. Над ним, приготовившись упасть на него с
ветки, висел мерцающий алмазной крошкой мех.
Блейн закричал, или ему показалось, что он закричал, и планета с ее
обитателями тут же растаяла, будто чья-то рука у него в мозгу вывела
объектив проектора из фокуса.
Он опять - весь, полностью - лежал в своем мире, где был и камин, и
склад, и трансо в углу. Дверь из склада открылась, и в комнату вошел
Грант.
Он аккуратно прикрыл за собой дверь и, повернув свое массивное,
широкое тело, уставился на лежащего на полу человека.
- Мистер Блейн, - тихо позвал он. - Мистер Блейн, вы спите?
Блейн молчал.
- У вас открыты глаза, мистер Блейн. Что-нибудь случилось?
- Ничего, - ответил Блейн. - Просто лежу и думаю.
- И приятные мысли, мистер Блейн?
- Великолепные.
Двигаясь по-кошачьи осторожно, Грант подошел к столу, взял со стола
бутылку, вставил горлышко в рот и забулькал.
- Может, вы встанете, мистер Блейн, - опустив бутылку, предложил он.
- Посидим, поболтаем, выпьем. Мне не часто выпадает случай поговорить с
кем-то. Конечно, сюда заходят покупатели, но со мной они разговаривают не
больше, чем необходимо.
- Спасибо, я лучше полежу. Мне удобно.
Грант отошел от стола и сел в одно из кресел у камина.
- Как жаль, - сказал он, - что вы отказались вернуться в "Фишхук"
вместе с мистером Рэндом. "Фишхук" - потрясающее место.
- Да-да, вы правы, - не слушая, автоматически ответил Блейн.
Он понял - наконец понял, - откуда взялось воспоминание о планете. Он
получил ее из систематизированного архива, подаренного ему Розовым.
Конечно же, не он, а Розовый побывал на той планете.
В памяти были не только цветные картинки с видами планет. Там также
хранилась полная информация о ней и жизни на ее поверхности. Но данные эти
не были еще разобраны и подобраться к ним никак не удавалось.
Самодовольно улыбаясь, Грант откинулся на спинку кресла.
Он протянул руку и постучал пальцами по накидке. раздался
приглушенный барабанный звук.
- Как вам это нравится, мистер Блейн? - осведомился он.
- Я тебе расскажу, когда освобожу руки, - пообещал Блейн.
Грант встал с кресла и направился в столику, делая вид, что старается
обойти Блейн подальше. Взяв бутылку, он сделал еще глоток.
- Вам не удастся освободить руки, - сообщил он, - потому что ровно
через минуту я запихну вас в трансо, и вы окажетесь в "Фишхуке".
Он хлебнул еще и опустил бутылку.
- Не знаю, что вы натворили. И не знаю, зачем вы им понадобились. Но
у меня есть приказ.
Он опять приподнял бутылку, затем передумал и поставил ее на середину
стола. Потом подошел к Блейну.
Блейн увидел новую картину: другая планета, дорога, по которой идет
существо, не похожее ни на что. им когда-либо виданное. Нечто вроде
ходящего кактуса, только не кактус, и вообще вряд ли растение. Но ни
существо, ни дорога не имели значения. Значение имело то, что по пятам за
существом неуклюже подпрыгивало с полдюжины "накидок".
Охотничьи собаки, подумал Блейн. Кактус - охотник, а они - его
охотничьи собаки. Или ловец и ловушка. "Накидки", вывезенные с планеты
джунглей каким-то бродячим торговцем, выдержавшие космическую радиацию и
нашедшие применения на этой планете.
В мозгу у него пульсировало еще что-то - какая-то фраза, фраза на
неземном языке, возможно, на языке кактусовидного существа. Она казалась
бессмысленной, можно было сломать язык, воспроизводя ее, однако, когда
Грант склонился над ним и протянул к нему свои лапы, чтобы поднять его,
Блейн что было силы выкрикнул эту фразу.
И сразу же мех отпустил его. Освободившись, Блейн рывком катнулся под
ноги наклонившемуся над ним посреднику.
Взревев от ярости, Грант рухнул лицом об пол. Блейн вскочил на ноги и
забежал за стол.
Грант медленно встал с пола. Кровь капала из разбитого носа и
сочилась с ободранных костяшек руки.
Он сделал быстрый шаг вперед, и лицо его исказила гримаса двойного
страха - страха перед человеком, который сумел освободиться от мертвых
объятий "накидки", и страха за проваленное задание.
Наклонив голову, вытянув вперед руки с растопыренными пальцами, он
бросился на Блейна. Отчаяние удвоило его и без того достаточную силу и
мощь, заставив его забыть о собственной безопасности.
Блейн уклонился, но немного не рассчитал, и вытянутая рука Гранта
скользнула по его плечу, и толстые пальцы судорожно вцепился в его
рубашку. Рывок чуть было не вывел Блейна из равновесия, но тут материал не
выдержал и с громким треском разорвался.
Грант пролетел мимо, затем, хрипло рыча, снова бросился на Блейна.
Вкладывая в удар весь свой вес, Блейн взмахнул кулаком и услышал хрустящий
лязг челюсти. По крупному телу Гранта пробежала дрожь, и он пошатнулся.
Блейн наносил удар за ударом, чувствуя, как немеют руки, как
переставшие ощущать боль кулаки сотрясают Гранта, отбрасывая его все
дальше и дальше.
Хотя в нем был и гнев, вовсе не гнев заставлял его безжалостно
