что я не могу?
Незбет в грубой форме сообщил, кем он меня считает.
Меч проколол глубже.
- Это не очень приятное слово. Где ты его слышал?
Незбет, разумеется, это слово повторил.
Я оторвал кончик меча от его руки, слегка касаясь кожи, провел сталью
по голому предплечью, плечу, довел до подбородка и четко выговорил:
- А это совсем неприятно.
- Чула, - плюнул он. - Все знают правду.
- Знают? Неужели? - я прижал клинок к его левому уху. - Может безухий
человек слушать сплетни? - теперь рот. - Может человек без языка их
повторить?
Черные глаза вспыхнули.
- Убийца джихади. У тебя совсем нет чести.
- Боюсь ты ошибаешься, даже если бы я убил джихади. Но мы это уже
обсуждали, повторяться я не хочу, - я приподнял кончик клинка и показал на
меч Незбета. - Вот он, Незбет. Подбери его, если хочешь... танец едва
начался.
Когда он поднялся, по левой руке потекла струйка крови.
- Ты позволишь...
- Я человек добрый, - признался я. - Убил я джихади или нет, я не
забыл семь лет, которые провел с моим шодо, и выучил все его уроки.
- Если я выйду из круга, ты скажешь, что я сдался, - догадался он.
- Нет, если я дам тебе разрешение выйти. Такой случай тоже
предусмотрен в кодексе.
Незбет резко повернулся к своим приятелям, отдыхавшим в тени.
- Вы слышали его! - закричал он. - Он позволяет мне поднять меч не
сдавая танец!
Глупый, глупый Незбет. Неужели у тебя совсем нет головы? Неужели ты
даже понятия не имеешь, что такое достоинство и самоконтроль?
Хотя с моей стороны глупо об этом спрашивать.
Я снова положил меч и вышел с голыми руками на свою строну круга.
Почки болели как в аидах, пустой желудок требовал еды и мне очень хотелось
облегчиться.
Но есть дела неотложные.
Незбет вернулся с мечом и застыл у линии, увидев мой клинок.
- Но... снова? Бежать?
Можно было обойтись и без этого, мы уже начали танец. В таких случаях
пробежка была уже не нужна, но и не запрещалась.
- Туда, - показал я. - Ты плохо начал. Почему не попробовать еще раз?
Он долго смотрел на меня, не понимая, чего я добиваюсь. Потом,
нахмурившись, Незбет медленно положил свой меч рядом с моим и вернулся на
свою строну круга.
- Танцуйте, - сказала Дел.
На этот раз он успел схватить меч и почти поднял его, но к тому
времени я уже ждал его. Кончик Самиэля щекотал его горло.
Я сочувственно щелкнул языком.
- Прости, Незбет. Наверное по пути ты поскользнулся на песке, - я
наклонился и снова положил меч. - Давай еще раз попробуем.
Один из друзей Незбета пошевелился у стены кантины: Осман, Маудин или
Хасан: не знаю уж, кто из них кто.
- Убей его, - посоветовал он.
- Видимо он и пытается это сделать, - объяснил я.
Другой Южанин изобразил усмешку.
- Нет, Песчаный Тигр. ТЫ убей его.
- А-а, - я посмотрел на Незбета. - По-моему им это надоело.
Незбет, так и не положивший свой меч, развернулся и нанес удар. Тем
самым предав все законы чести. Но похоже, что ни о чести - ни даже о
победе - он уже не думал.
Он хотел только убить меня.
Сталь спела, рисуя дугу на золоте восходящего солнца. Против сияющего
диска клинок был ровной черной линией. Я сделал короткий шаг в сторону,
поймал запястье и с треском вывернул его, потом подсек, и Незбет упал на
песок.
А я подхватил меч еще до того, как его владелец приземлился.
Я безжалостно смотрел вниз, на глупого клеща Пенджи.
- Ненавижу повторяться, но в этот раз, думаю, придется, - я
наклонился к нему. - Ты слишком глуп, чтобы убивать.
Незбет, весь дрожа, молча лежал на песке. Оно было и к лучшему.
- Где она? - спросил я. - Как далеко отсюда?
Мальчик молчал. Слезы шока и унижения наполняли темные глаза.
- Где она? - повторил я.
- Идет, - пробормотал он. - И все ее люди с ней.
- Как далеко отсюда?
- Может день пути, - он пожал плечами. - Она ездит верхом как
мужчина.
Времени не было. Я подобрал свой меч, вышел из оскверненного круга и
подошел к его друзьям: Осману, Маудину, Хасану. Так или в другом порядке.
- Кто следующий?
Лица у всех застыли. Потом один слабо улыбнулся.
Я бросил ему меч Незбета.
- Кто ты?
- Маудин. Третий ранг, - он передал клинок молодому танцору меча,
стоявшему рядом. ВСЕ они были молодые. - Ты оказываешь мне честь, Песчаный
Тигр, но я выучил урок: любой может отказаться от танца.
Я посмотрел на следующего.
- ТЫ?
Он только покачал головой.
- Ты? - третий и последний.
- Хасан, - просто сказал он. - Меня не устраивает цена.
- Да? - я приподнял брови. - Ты не согласен, что можно заплатить
любую цену ради получения следующего ранга?
- Смерть это не тот ранг, которого я добиваюсь, - объяснил Хасан.
- Аиды, мальчик, я не собираюсь УБИВАТЬ тебя! Как же ты сможешь
рассказать обо мне всему Югу, если твои кишки растянутся по земле?
Белые зубы сверкнули.
- Да озарит солнце свою голову.
- Так и есть, - я посмотрел на небо, прикинул время, отвернулся. -
Значит отложим до другого раза. Когда цена будет стоить риска.
Маудин коротко прижал разведенные пальцы к сердцу.
- Лучше бы ты убил его. Он лишился своего меча и чести. Для него круг
теперь закрыт. Ради чего ему жить?
- Может он извлечет из этого урок, - предположил я после недолгого
размышления.
Второй - Осман? - покачал головой.
- Ты сделал его борджуни. Лучше его убить.
- Незбет сам себя сделал... - пробормотал я, потом отвернулся и пошел
к Делиле.
За моей спиной засовещались три тихих голоса.
- Такой большой, - пробормотал один.
- Сильный, - другой. И за ним третий:
- И очень быстрый для такого возраста.
Просто так не выиграешь.
Снова в пути. Снова все болит. И Дел это заметила.
- Что с тобой? - забеспокоилась она и заставила кобылу догнать
жеребца. - Ты совсем... позеленел.
- Нужно... остановиться, - выдавил я.
Дел сразу остановила лошадь.
- Почему ты раньше молчал?
- Потому что... нужно было.... ехать....
- Мы едем уже несколько часов, - она с тревогой смотрела как я все
ниже и ниже склоняюсь над гривой жеребца. - В чем дело?
- Просто... нужно слезть... ненадолго... кое-что сделать... - я
соскользнул с седла, попытался нащупать землю и для надежности повис на
жеребце. - Отойти мне сейчас не удастся, так что я здесь... не возражаешь?
Дел смотрела безучастно.
- Ну и смотри, - пробормотал я. - Мне уже все равно.
- Что ты... а-а.
Догадалась. Я покрепче уцепился за жеребца и занялся делом, не
забывая ругаться. Результаты меня не удивили. А чего еще было ждать с
отбитыми почками?
Закончив, я заполз на седло. Дел дождалась, пока скрип седла и мои
проклятья затихли, и обернулась.
- Что они с тобой делали?
- Немного побили, - я прижал руку к пояснице. - У кого-то была очень
большая нога.
- Нужно где-то остановится и отдохнуть. И как можно быстрее.
Я ухмыльнулся.
- Мы в середине Пенджи.
- Есть оазисы, разве не так? Поселения? Колодцы?
Я покосился на нее.
- Рядом поселений нет. О воде мы можем пока не беспокоиться. По
крайней мере до завтрашнего вечера. Сейчас нам нельзя останавливаться, - я
заставил жеребца шагнуть вперед. - Я не доверяю Умиру.
Дел поехала за мной, подгоняя кобылу.
- Да он сюда не поедет. Ради меня? Забираться так далеко в Пенджу?
- У меня предчувствие, что Умир поедет куда угодно, чтобы получить
желаемое, - я снова взглянул на Дел. - Ты не знаешь, какой тебя видят
люди, Дел. Ты другая, ты от всех отличаешься. Это Умир и собирает.
- Никто не знает, каким его видят люди. Ты тоже.
- Да, - кисло согласился я. - И видимо Осман, Хасан и Маудин тоже.
Дел не поняла.
- Это ты к чему?
- Так, ерунда, - я подумал и небрежно поинтересовался. - А каким ты
меня видишь?
- Я?
- Ну не кобыла же, - я начал повторяться.
Дел уставилась на меня. Потом раздражение прошло, сменившись
задумчивостью.
- Я вижу внутреннее.
- Что?
- Внутреннее, - она пожевала губу и нахмурилась, ей никак не
удавалось подобрать Южные слова. - Ну, то, что не сверху.
Я засмеялся и потер лицо.
- Иногда я забываю, что ты Северянка... и Южный язык для тебя чужой.
- Иногда ты говоришь такое, что и мне приходится об этом вспоминать.
Упрек был ясен. Я кивнул, приняв к сведению.
- Так что там внутри? Что не на поверхности?
- Под этой кожей настоящий человек.
Что-то холодное прижало палец к моей спине. Я чуть не поежился.
- А что снаружи?
- Ты о чем? - не поняла Дел.
- Я чем-нибудь... - я помолчал, - отличаюсь от других людей?
- Конечно.
Стало еще холоднее.
- И насколько отличаюсь?
- Ты совсем не такой, как окружающие.
- Дел...
- А ты как думал? - возмутилась она. - Ты выше Южан, но не такой
высокий как большинство Северян. Твоя кожа темнее чем у меня, у Северян,
но не такая темная как у Южан. И глаза у тебя зеленые, а не голубые или
карие, или изредка серые. У тебя каштановые волосы, не темные и не
светлые, - она вздохнула. - Тебе этого достаточно?
- Нет.
Дел пробормотала что-то на Высокогорном.
- Ну еще твой нос.
- Мой нос?
- Он изгибается наоборот.
- Мой нос изгибается наоборот?
Она отчаянно пыталась подобрать слова и наконец нашла пример.
- Ты видел нос Аббу.
- У Аббу на носу зарубка, он был перебит. А у меня нос всегда был
целым.
- Но ты видел, каким он был, нос Аббу. И много остальных. Все они
такие, - она согнула палец крючком.
Я проверил мой.
- У меня нет горбинки.
- Да. Твой более прямой, но все же не такой прямой, как у некоторых
племен. Твой нос больше похож на Северный. И скулы не так выделяются, -
Дел внимательно изучала меня. - Но мы это и раньше обсуждали. В тебе есть
и Южная, и Северная кровь. Как у жителей Границы.
Я нетерпеливо кивнул.
- Я выгляжу реальным?
- Реальным? - она нахмурилась. - Ты уже задавал этот вопрос.
- Просто ответь. Я выгляжу реальным?
- Ты случайно не хочешь выяснить, похож ли ты на мужчину моей мечты?
- поинтересовалась она.
- Нет! - рявкнул я. - Ты можешь быть серьезной?
- Только не сейчас, - пробормотала она и расхохоталась.
Вот вам и еще одно доказательство невозможности общения с женщиной.
Лагерь мы обустроили без лишних удобств: расстелили два одеяла и
скомкали - в ее случае сложили - бурнусы вместо подушек. Костер разжигать
не стали. Мы лежали на одеялах и упрямо жевали сухую кумфу. И смотрели на
звезды.
- Значит ты говорил серьезно, - пробормотала она.
- Иногда, - пробормотал я не поворачивая головы. Лучше было не
двигаться.
- Днем. Насчет реального.
- Я просто поинтересовался.
- Реален ли ты?
Я надолго задумался и наконец выдал ответ.
- Ты все равно этого не поймешь.
- Обещаю не смеяться.
- Ну не знаю... Вообще-то мне нравится как ты смеешься.
- Пока я смеюсь не над тобой, - Дел улыбнулась небу. - Но иногда мне
не удается сдержаться, - она перекатилась поближе и положила голову мне на
раскрытую ладонь. - Ты не чувствуешь себя реальным?
- Мои почки убеждают меня, что я реален.
- Ну вот и доказательство. Боль означает, что ты реален.
- Но... - я замолчал, яростно дожевывая последний кусок кумфы. - Я
ничего о себе не знаю. У меня нет прошлого.
Голубые глаза сразу стали серьезными.
- У тебя слишком много прошлого.
