- Этого никогда не будет, - возразил Бейли.
Блюда были поставлены перед каждым, и разносчик оказался достаточно
искушенным, чтобы игнорировать Жискара, который стоял за стулом Фастольфа.
Некоторое время Бейли ел молча, потом нерешительно сказал:
- Я очень рад снова увидеть вас, доктор Фастольф.
- Я тоже. Я не забыл, что два года назад вы сумели отвести от меня
подозрения в уничтожении робота Джандера и все ловко повернули против
моего самоуверенного оппонента доктора Амадейро.
- Я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю об этом, - сказал Бейли. -
И вас, Жискар, я тоже рад видеть. Надеюсь, что вы не забыли меня.
- Это совершенно невозможно, сэр, - ответил Жискар.
- Вот и хорошо! Ну, доктор, я думаю, что политическая ситуация на
Авроре продолжает оставаться благоприятной. Так говорят наши источники
информации, но я не очень доверяю земному анализу аврорских дел.
- В данный момент можете верить. Моя партия имеет твердый контроль в
Совете. Амадейро упорно держится в оппозиции, но я подозреваю, что пройдет
немало лет, прежде чем его приверженцы оправятся от нанесенного по ним
удара. Но как дела у вас и у Земли?
- Неплохо. Скажите, доктор Фастольф, - лицо Бейли слегка дернулось в
замешательстве, - вы привезли сюда с собой Дэниела?
- Простите, Бейли, - медленно сказал Фастольф. - Я его привез; но
оставил на корабле. Мне казалось невежливым явиться в сопровождении
робота, столь похожего на человека. Поскольку Земля так же настроена
против роботов, как и прежде, человекообразный робот мог, по моему мнению,
показаться им намеренным вызовом.
- Я понимаю, - вздохнул Бейли.
- Правда ли, что ваше правительство намерено запретить использование
роботов в Городах?
- Подозреваю, что очень скоро придут к этому, дабы уменьшить
финансовые потери и затруднения. Все роботы будут переведены в сельскую
местность, где они нужны в сельском хозяйстве и рудниках. Там они тоже
будут постепенно отходить, и на новых планетах их уже не будет совсем.
- Кстати, о новых планетах: ваш сын уже оставил Землю?
- Да, несколько месяцев назад. Он сообщил нам, что благополучно
прибыл с несколькими сотнями Поселенцев, как они себя называют, на новую
планету. Там есть какая-то местная фауна, но атмосфера с низким
содержанием кислорода. Со временем эта планета, станет подобием Земли.
Поселенцы объявили всем и каждому, что необходимо срочно заняться
землеустройством. Письма Бентли и редкие гиперволновые переговоры
обнадеживают, но все равно его матери чертовски недостает сына.
- А вы поедете туда, Бейли?
- Не уверен, что жизнь на чужой планете под куполами является для
меня идеалом, доктор Фастольф, но думаю, что года через два-три я поеду.
Во всяком случае, я уже подал в Департамент заявление о самом намерении
эмигрировать.
- Они, наверное, очень огорчены.
- Ничуть. Они, конечно, выражают сожаление, но они рады избавиться от
меня. У меня чересчур дурная слава.
- А как земное правительство реагирует на тягу к экспансии в
Галактике?
- Нервно. Полностью не запрещают, но и не поощряют. Оно по-прежнему
подозревает, что космониты противятся этому делу и хотят сделать что-то
неприятное для прекращения этой экспансии.
- Социальная инерция, - сказал Фастольф. - Они судят о нас по нашему
поведению в прошлом. А сейчас мы ясно показали, что поощряем земную
колонизацию новых планет и сами намерены колонизировать новые планеты для
себя.
- Надеюсь, вы объявите это нашему правительству. Еще один маленький
вопрос, доктор Фастольф: как там... - он замялся.
- Глэдия? - спросил Фастольф, скрывая улыбку. - Вы забыли ее имя?
- Нет. Нет. Просто не решался...
- С ней все в порядке. Живет она хорошо. Она просила напомнить вам о
ней, но думаю, вас не нужно понукать, чтобы вы вспомнили ее.
- Надеюсь, ее солярианское происхождение не используется против нее?
- Нет, так же как и ее роль в падении Амадейро. Скорее, наоборот. Я
забочусь о ней, будьте уверены. Однако, Бейли, я не могу позволить вам
полностью отклониться от дела. Значит, бюрократический аппарат продолжает
противиться эмиграции и экспансии? Будет ли процесс продолжаться,
несмотря на такое сопротивление?
- Возможно, - сказал Бейли, - но не наверняка. Существенная
оппозиция в основном среди народа. Им трудно вырваться из громадных
подземных городов, из своего дома.
- Из своего лона.
- Да, если хотите. Отправиться на новые планеты, жить там примитивной
жизнью в течении десятилетий, за всю свою жизнь не увидеть комфорта - это
очень трудно. Когда я думаю об этом, особенно в бессонные ночи, я решаю,
что я не поеду. Так случалось сотни раз, но утром я отменял свое решение.
А уж если это тревожит меня, когда я, можно сказать, зачинщик этого всего
дела, то кто же может ехать спокойно и с радостью? Без правительственного
одобрения, без - скажем откровенно - правительственного пинка в зад
населению, весь проект может провалиться.
Фастольф кивнул.
- Я попытаюсь убедить ваше правительство. А если мне не удастся?
Бейли тихо сказал:
- Если вам не удастся и проект провалится, для нашего народа остается
только одна альтернатива. Галактику должны заселить космониты. Дело должно
быть сделано.
- И вы согласны смотреть, как космониты заселяют Галактику, в то
время как ваш народ остается на единственной планете?
- Совершенно не согласен, но это все-таки лучше, чем вообще никакой
экспансии. Много столетий назад земляне полетели к звездам, основали
несколько миров, которые теперь называются Внешними Мирами, и эти первые
немногие колонизировали другие миры.
Но потребуется много времени, чтобы космониты или земляне успешно
заселили и развили новый мир. И это должно продолжаться и продолжаться.
Фастольф в ответ утвердительно кивнул головой.
- Согласен. Но почему вы так хотите экспансии, Бейли? -
поинтересовался он.
- Я чувствую,что без экспансии человечество не продвинется вперед.
Дело не в географическом распространении, а в чистейшем пути
стимулирования других видов экспансии.
Если географическая экспансия может хоть как-то увериться, что здесь
нет экспансии других разумных существ, если распространение идет в пустом
пространстве, так почему бы ей не быть?
В таких условиях противиться экспансии - это, значит, упрочить
распад.
- Значит, вы тоже видите эти альтернативы? Экспансия и продвижение
вперед, а отсутствие экспансии - упадок?
- Да, я верю в это. Но если Земля откажется от экспансии, то ее
должны принять космониты. Человечество, будь то земляне или космониты,
ДОЛЖНО распространяться.
Я хотел бы увидеть, как эту задачу выполняют земляне, - продолжал
Илайдж Бейли убежденно, - но уж лучше экспансия космонитов, чем никакой.
Либо та, либо другая альтернатива, третьего не дано, - заключил он.
- А если распространяются только одни, а другие - нет? - спросил
Фастольф.
Землянин однако, продумал и это, так как сразу же ответил:
- Тогда распространившееся общество станет сильнее, а оставшееся -
ослабеет.
- Вы уверены в этом? - поинтересовался Фастольф.
- Мне кажется, это неизбежно, - утвердительно сообщил землянин.
Фастольф кивнул.
- Вполне согласен. Вот поэтому я и пытаюсь уговорить землян и космонитов
распространяться и развиваться дальше. Это третья альтернатива и, думаю,
лучшая.
7b.
Память скользила мимо последующих дней: невероятные толпы народа,
беспрерывно движущиеся потоками и водоворотами по экспресс-путям,
бесконечные совещания с неисчислимыми чиновниками, мозгами в толпе.
Главное - мозги в толпе.
Мозги в такой плотной толпе, что Жискар не мог выделить индивидуумов.
Массы мозгов смешивались и сплавлялись в обширную пульсирующую серость,
где можно было заметить лишь периодические искры подозрительности или
неприязни, возникающие всякий раз, когда кто-то из этого множества людей
смотрел на Жискара.
Лишь когда Фастольф был на конференции с небольшим количеством должностных
лиц, Жискар мог иметь дело с индивидуальным мозгом, и это было важно.
Память медленно шла к точке, близкой к концу пребывания на Земле,
когда Жискар наконец сумел остаться наедине с Бейли. Он минимально
воздействовал на несколько мозгов, чтобы они решили сделать на некоторое
время перерыв.
Бейли сказал виновато:
- Не думайте, что я игнорировал вас, Жискар. Просто у меня не было
случая побыть с вами наедине. Я не из больших шишек и не могу располагать
своим временем.
- Я так и понял, сэр, но сейчас мы можем побыть вместе некоторое
время.
- Хорошо. Доктор Фастольф сказал мне, что Глэдия живет хорошо. Но он
мог сказать это по доброте, зная, что я хочу услышать. Вам я приказываю
говорить правду. Верно, что у Глэдии все в порядке?
- Доктор Фастольф сказал вам правду, сэр.
- И вы, я надеюсь, помните мою просьбу, когда мы в последний раз
виделись на Авроре, охранять и защищать Глэдию?
- Друг Дэниел и я, сэр, помним вашу просьбу. Я устроил так, что когда
доктора Фастольфа не будет в живых, мы с другом Дэниелем станем частью
штата мадам Глэдии. Тогда у нас будет еще больше возможностей оберегать ее
от вреда.
- Это будет уже после меня, - печально сказал Бейли.
- Я понимаю, сэр, и сожалею об этом.
- Помочь этому нельзя, но кризис придет - или может прийти - даже
раньше смерти доктора Фастольфа. Но все равно уже после моей.
- Что вы имеете в виду, сэр? Какой кризис?
- Кризис может произойти, потому что доктор Фастольф говорит на
редкость убедительно. Есть и другие факторы, действующие вместе с ним, и
это дает возможность решения задачи.
- И что же, сэр?
- Все чиновники, с которыми говорил доктор Фастольф, теперь с
энтузиазмом поддерживают эмиграцию. Раньше они не благоволили к ней, во
всяком случае, относились благосклонно, другие относились к ней сдержанно.
А теперь, коль скоро создающие мнение лидеры отнеслись благосклонно,
другие последуют за ними. Это пойдет, как эпидемия.
- Но вы этого и хотели, сэр.
- Это, пожалуй, превышает мои желания. Мы будем распространяться по
Галактике, но что, если космониты этого не сделают?
- Почему бы им отказаться?
- Не знаю. Я высказываю предположение, возможность. Что, если они
этого не сделают?
- Тогда Земля и планеты, которые заселит народ, станут сильнее, как
вы сами говорили.
- А космониты ослабеют. Но будет период, когда космониты будут
сильнее, чем Земля и Поселенческие Миры, хоть грань будет резко
сокращаться. И космониты неизбежно станут рассматривать землян как
растущую опасность и наверняка решат, что Землю и Поселенцев надо
остановить, пока не поздно, и принять для этого крутые меры. Это и будет
период кризисов, который определит всю будущую историю человечества.
- Я понимаю вашу точку зрения, сэр.
Бейли на какое-то время задумался, а потом спросил почти шепотом, как
бы опасаясь быть подслушанным:
- Кто знает о ваших способностях?
- Из людей только вы, но вы не можете сказать об этом другим.
- Знаю, что не могу. Дело в том, что не Фастольф, а вы осуществили
поворот на 180 градусов, что сделало всех чиновников, с которыми вы вошли
в контакт, ярыми сторонниками эмиграции.
И вы устроили так, что Фастольф взял сюда вас, а не Дэниела. Вы были
сутью, а Дэниел мог быть только отвлечением.
- Я чувствовал необходимость свести персонал к минимуму; чтобы
избежать трудностей со стиранием обидчивости землян. Я сожалею, сэр, об
отсутствии Дэниела. Я вполне сознаю ваше разочарование, что вы не могли
повидаться с ним.
- Ладно... Я понимаю необходимость и возлагаю на вас обязанность
передать Дэниелу, что я чертовски соскучился по нему. В любом случае, я
держусь своей точки зрения: если Земля вступит в большую политику
заселения планет, а космониты отстанут, ответственность за это и,
