мышь, потом юркнула в дыру и затаилась.
Я пригляделся. Дыра, в которой скрылась хвостатая, была пробита в нижней
части еще одной двери: высокой, двустворчатой, находившейся справа от входа
в зал. Осторожно ступая по влажным плитам и морщась от затхлого воздуха, я
направился к этой двери. На ней был выбит точно такой же знак: скрещенные
молния и меч. Только в отличие от предыдущей, эта дверь не открывалась. Я
как следует налег на нее плечом, но так ничего и не добился.
Неожиданно в зале стало светлее, а прямо на меня упала, упершись головой
в потолок, чья-то огромная тень. Я вздрогнул и резко обернулся, взмахивая
фонариком, как саблей.
В дверном проеме, через который я проник сюда, стоял человек. Он ничего
не делал, просто стоял, сложив на груди руки и загораживая почти весь
проход.
Какого демона!
- Кто вы? - спросил я, предпринимая отчаянные попытки придать голосу
твердость и уверенность. - Что вы здесь делаете?
Фигура пошевелилась.
- Полноте, господин Нулкэр. Давайте не будем разыгрывать сцену из
дешевого фильма ужасов.
Мне показалось, что с плеч свалился тяжеленный рюкзак, доверху набитый
булыжниками. Конечно, а что я себе представлял? Какого-нибудь страшного
монстра, который накинется на меня и станет пожирать живьем? А это всего
лишь старый Мугид заглянул на огонек.
Вот только... Вот только снаружи вряд ли можно было заметить, что дверь
за гобеленом открыта. Всего-то! - но я почувствовал, что рюкзак с
булыжниками вернулся на старое место. Убьет и оставит тело здесь, и никто
так никогда и не узнает, что же со мной случилось.
- Будьте так добры, опустите свой фонарик, - попросил повествователь. -
Свет бьет мне прямо в глаза.
Я судорожно кивнул и сделал так, как он просил.
- Удивительно, - заметил Мугид, - все гости восхищаются коллекцией
древнеашэдгунского фарфора, а вы, господин Нулкэр, здесь, в одиночестве,
исследуете заброшенные комнаты башни. Вам настолько претит общество других
людей?
- Нет, - ответил я, понемногу восстанавливая душевное равновесие. -
Просто мне показалось, что здесь интереснее, чем там. В этом все дело.
Повествователь кивнул, словно что-то подобное он и ожидал услышать.
- И все же я вынужден просить вас выйти отсюда, - заявил он бесстрастным
голосом. - Это одно из тех помещений, где запрещено находится гостям.
- Почему же? - я смастерил на лице простоватую улыбочку - кустарная
работа.
- Прежде всего потому, что так велят правила. Ну и, кроме прочего, этот
зал находится в аварийном состоянии. Вы ведь не желаете, чтобы потолок
рухнул на вас в то время, как вы будете пытаться взломать наглухо запертую
дверь?
- Не желаю, - согласился я. Чушь, конечно. Сюда нужно внести пару ящиков
динамитных шашек, чтобы обрушить потолок. И мы оба это знаем. - А, кстати,
что находится за наглухо запертой дверью, господин Мугид? Не просветите?
- Выход, - глухо ответил он. - Выход наружу. Тоннель, который ведет к
долине Ханха.
- Ясно, - сказал я, сдвинувшись наконец с места. - Спасибо за информацию.
- Не за что.
Приблизившись к старику, я протиснулся мимо него наружу; Мугид стал
запирать дверь. Не знаю, откуда он взял ключ и почему раньше дверь в зал
была открыта. И вообще... - слишком уж много всего я не знаю.
- Вот так, - веско вымолвил он, опуская ключ в карман своего одеяния.
Зловеще блеснули в ножнах, прикрепленных к нарагу, метательные ножи. -
Надеюсь, вы больше не станете рисковать своей жизнью.
- Хоть бы таблички вешали: Посторонним вход воспрещен .
- Думаете, поможет? - иронически поднял бровь Мугид. - Впрочем, я обдумаю
это, господин Нулкэр. Спасибо за совет. И прошу вас, помните о моем.
- Если бы я его еще понимал, господин Мугид... - вежливо поклонился я.
- Вы понимаете его, господин Нулкэр, - с нажимом произнес повествователь.
- Впрочем, если вам угодно, делайте вид, что нет.
Он ушел, и опять последнее слово осталось за ним.
Куда же направиться теперь? Обедать мне все еще не хотелось, зато возник
интерес к истории ущелья. Только что я прикоснулся к чему-то, почти проник
в тайну, и только появление Мугида помешало мне докопаться до этого
существенного чего-то . И сие каким-то образом было связано с тем, что
произошло несколько сотен лет назад. В Башне ведь, кроме коллекций древнего
ашэдгунского фарфора, должна быть и библиотека, верно? Может, там я отыщу
ответы на свои вопросы.
Я поднялся на второй этаж и нашел слугу. Он подтвердил, что да,
библиотека в гостиннице имеется, - и вызвался отвести меня туда.
Библиотека располагалась тремя этажами выше и занимала две небольшие
комнаты, заставленные книжными стеллажами по самый потолок. Причем, в
большей степени на стеллажах хранились не современные книги, а старинные
свитки и фолианты, на удивление хорошо сохранившиеся в круговерти веков.
Пахло там не старой плесневелой бумагой, а полевыми цветами и немного
персиками - я такого совсем не ожидал. Несколько увесистых столов и удобных
кресел располагались рядом с узкими, как и во всей башне, оконцами, но на
каждом столе было по лампе, так что посетитель не рисковал испортить себе
зрение, разбираясь в иероглифах древнеашэдгунского
Слуга отдал мне ключи от библиотеки и пожелал приятного чтения, после
чего удалился. Странно, конечно, что они оставляют посетителей наедине с
такими раритетами, но это их дело. Чье? Разумеется, владельцев гостиницы. А
кстати, кто является этими самыми пресловутыми
владельцами ? О них ведь почти ничего не известно. Еще одна загадка
Башни ? Похоже. Хотя скорее всего, это просто богачи, пожелавшие остаться в
тени.
Я взял в руки толстенный том в шершавой матерчатой обложке, озаглавленный
как
Каталог . Здесь были перечислены все книги и свертки, имевшиеся в
библиотеке, с указанием их местонахождения на стеллажах. Очень удобно.
Ну-ка, посмотрим. Боевые искусства древних ашэдгунцев - не то.
Политико-экономическое состояние Хуминдара в первой половине... - не то.
Феномен Пресветлых - вот! - именно то, что нужно. Я мысленно поблагодарил
Хинэга за то, то он в свое время настоял на обучении меня
древнеашэдгунскому, и отправился на поиски Феномена .
Книга стояла под самым потолком, и пришлось нести из другой комнаты
стремянку. Взобравшись по шатким ступенькам, я стал искать нужный мне
фолиант. Сначала я проглядел его, потому что на корешке не было названия -
только причудливая вязь, характерная для прежнего Ашэдгуна. Теперь она
стала чем-то вроде его символа и используется, пожалуй, даже чаще, чем
нужно, к месту и ни к месту. Но в конце концов я разобрался, что к чему, и
спустился вниз, бережно прижимая к груди книгу. Что я надеялся найти в ней?
Может быть, подсказку, как мне быть с Данкэном и как вообще объяснить
случившееся с ним. Все-таки я считал, что журналист находится под влиянием
повествования о Пресветлом. Ну... хотел так считать. А может быть, мне
попросту нужно было от чего-то оттолкнуться. Сейчас уже сложно вспомнить.
Итак, я раскрыл книгу в самом ее начале и углубился в чтение.
Династия Пресветлых правила на большей части континента-острова Ильсвура
в течении нескольких сотен лет, начиная от воцарения на троне древнего
Ашэдгуна Хрегана - первого из династии. Согласно легендам, после сражения у
пролива Вааз-Нулг Хрегану была дарована исключительная возможность. Но
прежде, чем переходить к детальному описанию самого феномена, расскажем о
битве в проливе Вааз-Нулг. Понимание случившегося там приподнимет завесу
над причиной таинственного дара, которого удостоился Хреган.
Битва произошла в 237 году от образования Ашэдгуна. Ей предшествовала
цепь событий, которые сыграли большую роль...
Ну, это можно пропустить. Я и так знал, что там произошло. Ну, по крайней
мере, мне было известно все то же, что и другим. А именно? А именно
следующее: Хреган изначально был не более, чем очередным правителем.
Правда, стал он им после переворота в стране, но таких переворотов в те
времена случалось по несколько десятков в столетие. А воцарившись на троне,
основатель династии тоже не отличался особой оригинальностью: сменил
прежних вельмож на тех, что были более лояльны к новому правителю, ввел
новые свободы. И, конечно же, новые налоги. В общем, своеобразием не
блистал. Таким бы, наверное, и остался в памяти потомков, но вот с
опальными вельможами ему не повезло. У всех враги, как враги, а у него -
приверженцы Фаал-Загура. И не какие-нибудь там вшивые богопоклонники, а
верховные жрецы. Короче, по пути к власти Хреган обеими ногами вляпался
в... навозную кучу. Основательно так вляпался. А Боги в то время играли не
последнюю роль в делах мирских. И пошли обиженные Хреганом жрецы к
Фаал-Загуру плакаться в его волосатую грудь. Еще и переманили на свою
сторону кучу народу, совершенно не имеющего никакого отношения к Богу Боли,
зато имеющего зуб (и не один) на нового правителя. В общем, компашка
сколотилась та еще.
Короче говоря, собрались они все, стали жертвы приносить, молитвы всякие
с завыванием читать - взывать к отмщению. Фаал-Загур, натурально, чихать на
них всех хотел, но у него имелись свои интересы в этом деле - он и
вмешался. Помог, чем мог, как говорится. В результате образовалось
прегромадное войско, которое ломанулось всей своей мощью на Гардгэн. Но -
что удивительно! - разрушали они при этом не города и веси, а храмы - в
основном, храмы Оаль-Зиира и Ув-Дайгрэйса. Конечно, и про других Богов тоже
не забывали.
Не понятно, что стало причиной подобного хода со стороны Фаал-Загура.
Легенды сохранились самые разные, и в каждой - своя трактовка. Некоторые
утверждают, что он повздорил с Богами из-за того, что умертвили его жену -
Богиню Отчаяния. Злобная, говорят, была тетка. Потому что она не
олицетворяла собой отчаяние, а несла его другим - это, согласитесь,
совершенно разные вещи. А в других сказаниях говорится, что, мол,
проигрался Фаал-Загур Богам в карты (или во что они там играют), а долг
отдавать не желал, и решил таким вот злодейским нападением сразу все
проблемы решить...
А может, просто природа его пакостная взыграла - все-таки, Бог Боли. Он и
нес другим боль, пока его не остановили у Вааз-Нулга.
Впрочем, Боги к тому времени со своим восставшим коллегой поделать уже
ничего не могли, поскольку храмов у них почти не осталось, а следовательно,
и сил, чтобы пребывать на земле воплощенными. Они, небось, и на небе
еле-еле удерживались. Еще бы чуть-чуть... Но до этого
чуть-чуть дело как раз не дошло. Поскольку божественное божественным, а
Хреган жить хотел на земле. Посему он собрал войско и подловил противника в
том самом проливе Вааз-Нулг. Изрубил в капусту, поджег вражеские корабли и
вообще дал волю своему правительственному гневу. Ну а заодно уничтожил
почти всех приспешников Фаал-Загура.
Не думаю, чтобы он это совершил из каких-то там высших интересов, просто
так получилось, что они поставили себя по другую сторону крепостных стен.
Но этим поступком Хреган спас остальных Богов, а те, как известно, умели
человека так одарить, чтобы тот потом всю оставшуюся жизнь мучился: Чего
это было - проклятие или благословение?!
Примерно так они и поступили с Хреганом. В Феномене этому было отведено
несколько абзацев, написанных Высоким Слогом (как, впрочем, почти вся
книга).
Сошедшие на землю Боги долго советовались между собой, как же быть со
Спасителем , - (Спасителем они величали Хрегана. А еще Избавителем и
другими столь же оригинальными титулами). - И было решено, что дадут они
ему то, чего пожелает сам Хреган. Был он вопрошен и отвечал: желаю, дабы
род мой правил до скончания веков. Тогда вопросил у него Оаль-Зиир, каким
же образом представляет себе это Избавитель. И ответил...
Короче, Хреган потребовал, чтобы Боги наделили каждого его потомка
знаком, по которому того было бы легко отличить. Те пошушукались и
