хита была обуглившимся комком. Это ему было просто не под
силу.
Он мог бы сделать гораздо лучше. И никто, совершенно
никто, не был в состоянии остановить его.
Раздался раскат грома...
Поговаривают, что боги играют в игры с жизнями людей.
Но в какие игры, и почему, и личности действующих пешек, и
в какую игру сейчас, и каковы ее правила - кто знает?
Раздался раскат грома...
Он прогрохотал шесть раз.
А сейчас ненадолго оторвемся от залитых дождем улиц >>>
Анк-Морпорка, промокнем насквозь в утренних туманах Диска,
и остановим свое внимание на молодом человеке, направляю-
щемся в город со всей открытостью, искренностью и невин-
ностью цели, как айсберг, дрейфующий по основным судоход-
ным путям.
Юношу звали Морковка. И совсем не из-за его волос, ко-
торые его отец всегда коротко стриг из соображений Гигие-
ны. А из-за его облика.
Это был заостряющийся облик юноши, ведущего здоровый
образ жизни, питающегося здоровой пищей и вдыхающего пол-
ной грудью прекрасный горный воздух. Когда он напрягал
плечевые мышцы, то прочие мышцы были вынуждены уйти прочь
с дороги первыми.
Он был также опоясан мечом, преподнесенным ему при за-
гадочных обстоятельствах. Весьма загадочных обстоятель-
ствах. Поэтому на удивление было что-то неожиданное в этом
мече. Он не был волшебным. У него не было имени. Когда вы
им размахивали, то не испытывали ощущение силы, а просто
зарабатывали на ладонях волдыри; вы могли поверить, что
это был меч, которым пользовались столь часто, что он пре-
кратил быть чем-либо кроме как мечом квинтэссенции, длин-
ным металлическим бруском с очень острыми краями. И на его
клинке не была начертана судьба, его судьба.
На самом деле он был действительно уникальным.
Раздался раскат грома...
Городские водостоки тихо побулькивали, ночь угасала,
иногда слабо протестуя.
Когда вода подошла к лежавшей фигуре капитана Бодряка,
то поток разделился и вода потекла вокруг него двумя пото-
ками. Бодряк открыл глаза. Это был миг полного покоя, по-
ка память еще не нанесла ему удар лопатой.
Для Дозора это был плохой день. с одной стороны состоя-
лись похороны Герберта Гамашника. Бедный старина Гамашник.
Он нарушил одно из основополагающих правил существования
стражи. Это правило отнюдь не было тем, что люди, подобные
Гамашнику, могли нарушать дважды. А потому его положили в
промокшую землю, дождь барабанил по крышке гроба, и никто
не явился оплакать его, кроме трех уцелевших членов Ночно-
го Дозора, наиболее презираемой группы во всем городе.
Бедный старина Гамашник.
Бедный старина Бодряк, подумал Бодряк.
Бедный старина Бодряк, он здесь в водостоке. И оттого
он вздрогнул. Бедный старина Бодряк, вода крутится водово-
ротами под его нагрудником. Бедный старина Бодряк, наблю-
дающий, как в водостоке проплывают нечистоты. Вполне воз-
можно, что бедный старина Гамашник имел бы сейчас более
пристойный вид, подумал он.
... он ушел с похорон и надрался. Нет, не выпил, а со-
всем другое слово, оканчивающееся на 'ца'. Пропойца, вот
подходящее слово. Ибо весь мир скукожился и был отвратите-
лен, как в искажающем стекле, только попавший в фокус, как
если бы вы смотрели на него сквозь дно бутылки.
Но было еще что-то, дай бог вспомнить.
Ах, да. Ночное время. Время дежурства. Хотя уже не для
Гамашника. Нужно брать новобранца. Новобранец появляется
невесть откуда, не так ли? Паренек из деревеньки. Пишущий
письма. Пичужка из пьянчужек...
Бодряк сдался и повалился на спину. Водосток продолжал
бурлить.
Над головой полыхающие буквы шипели и гасли под дождем.
Не только свежий горный воздух дал Морковке его испо-
линское телосложение. Воспитание в золотом прииске, управ-
ляемом гномами, и работа по двадцать часов в день, толкая
вагонетки на поверхность, должно было в этом помочь.
Он шагал сутулясь. Что значит быть воспитанным в золо-
том прииске, управляемом гномами, которые думают, что пять
футов хорошая высота для потолка.
Он всегда знал о своем отличии. Слишком много синяков и
шишек для одного. А потому в один прекрасный день его отец
подошел к нему, или скорее к его жилету, и сказал, что тот
не был на самом деле, как впрочем он всегда верил, гномом.
Это ужасно быть в возрасте неполных шестнадцати лет и
оказаться совсем другого вида.
- Мы не хотели говорить об этом раньше, сынок. - сказал
его отец. - Понимаешь, мы думаем, что ты вырос из этого.
- Вырос из чего? - спросил Морковка.
- Повзрослел. А сейчас твоя мама думает, что настал
час, мы оба так думаем, вернуться к твоему собственному
народу. Полагаю, что не очень благородно заставлять тебя
здесь ютиться, лишенного компании людей твоего роста. Его
отец вертел расшатавшуюся заклепку на шлеме, верный при-
знак, что он сильно обеспокоен. Э. - добавил он.
- Но вы - мой народ! - с отчаянием сказал Морковка.
- Если можно так выразиться, да. - сказал его отец. -
Но можно выразиться и по-другому, более точно и верно,
нет. Понимаешь, все это генетические игры. Может это хоро-
шая мысль уйти тебе отсюда и посмотреть остальной мир.
- Что, навсегда?
- Ах, нет! Нет. Конечно нет. Иди и посмотри все, что
тебе будет угодно. Нет-нет, негоже парню твоего возраста
торчать здесь... Неправильно. Ты сам знаешь, как я пола-
гаю. Ты уже не ребенок. Ползать на коленках все время и
все такое. Это неправильно.
- Но каков же мой собственный народ? - сказал недоуме-
вающий Морковка.
Старый гном сделал глубокий вдох. Ты - человек. - ска-
зал он.
- Что, как мистер Лаковый? Мистер Лаковый приезжал в
горы на телеге, запряженной волами, раз в неделю и менял
товары на золото. - Один из этих Больших Людей?
- У тебя рост шесть футов, парень. А у него только пять
футов. - Гном опять покрутил расшатавшуюся заклепку. - Ты
видишь, что это так.
- Да, но... но может быть я просто высок для своего
роста. - с отчаянием сказал Морковка. - Если бывают люди
маленького роста, то почему бы не быть высоким гномам?
Отец дружески похлопал его по коленке.
- Тебе нужно взглянуть фактам в лицо, мальчик. Ты бу-
дешь на поверхности как дома. Это у тебя в крови. Да и
крыша не такая низкая. - Ты не сможешь стукнуться о небо,
сказал он сам себе.
- Постойте. - сказал Морковка, чье благородное чело на-
морщилась от попытки все просчитать. - Вы - гном, верно? И
мама - гном. А потому и я должен быть гномом. Бесспорный
жизненный факт.
Гном вздохнул. Он тщил себя надеждой, что удастся под-
красться к этой теме незаметно, может даже в течение не-
скольких месяцев, попытаться рассказать ему об этом мягко,
но времени для этого увы не осталось.
- Сядь, мальчик. - сказал он. Морковка сел.
- Дело в том, - горестно сказал он, когда честное лицо
его крупного мальчика оказалось на уровне с его собствен-
ным. - что однажды мы нашли тебя в зарослях. Ковылявшего
по обочине дороги... гм.
Заскрипела расшатавшаяся заклепка. Король был повержен.
- Дело в том, что там, как тебе сказать, были эти ...
кареты. Полыхавшие в огне, как можно заметить. И мертвые
люди. Гм, да. Совершенно мертвые люди. Погибшие от руки
бандитов. Той зимой была очень плохая зима, и всякая не-
чисть бродила по горам... Потому мы и взяли тебя, ну и ко-
нечно, как я говорил, была плохая зима, и твоя мама при-
выкла к тебе, ну, а мы так никогда не удосужились обра-
титься к Лаковому провести расследование. Такова вкратце
эта длинная история.
Морковка воспринял все достаточно спокойно, в основном
из-за того, что почти не понял всего этого. Кроме того,
насколько ему было известно, быть найденным ковыляющим в
зарослях являлось нормальным методом рождения детей. Гном
не считался достаточно взрослым, чтобы заниматься техни-
ческим процессом, не объясняемым ему * до тех пор, пока он
не достиг половой зрелости. **
- Хорошо, папа. - сказал он и наклонился так, чтобы
оказаться на одном уровне с ухом гнома. - Но ты знаешь,
что я... ты знаешь Мяту Каменночмокающую? Она необыкновен-
но красивая, у нее такая мягкая борода,как, как самое
мягкое на свете... мы достигли взаимопонимания, и...
- Да. - холодно сказал гном. - Я знаю. Мы говорили с ее
отцом. А также ее мама говорила с твоей, добавил он про
себя, а потом она имела разговор со мной. Очень долгий.
Совсем не потому, что ты им не нравишься, ты - степен-
ный парень и прекрасный работник, ты мог бы стать хорошим
зятем. Четыре хороших зятя. В том-то и беда. А ей, так или
иначе, только шестьдесят. Это не соответствует обычаям.
Это неправильно.
Он слышал о детях, воспитанных волками. Он удивился,
что вожаку стаи удавались подобные хитрости. Возможно тому
пришлось поставить приемыша где-то на поляне и сказать, -
Послушай, сынок, ты должно быть удивляешься, почему ты не
такой волосатый как все остальные...
Он обсудил этот вопрос с Лаковым. Прекрасный рассуди-
тельный человек, этот Лаковый. Разумеется он знал о суще-
ствовании отца у ребенка. И дедушки, он даже пришел поду-
мать над всем этим. Люди не кажутся столь долго живущими,
возможно все это из-за усилий столь сильно нагнетать
кровь.
- Появилась проблема, король.*** Достаточно серьезная.
- сказал старый человек, когда они сидели душа в душу на
лавочке у шахты N 2.
- Он - хороший паренек, не беспокойся. - сказал король.
- Чудесный характер. Честный. Не совсем отполирован, но
стоит ему приказать что-либо сделать, то он не будет
отдыхать, пока все не сделает. Послушный.
* Местоимение используемое гномами для обозначения обо-
их полов. У всех гномов есть бороды и они одеваются в две-
надцать слоев одежек. Род, мужской или женский, более или
менее по выбору.
** т.е. около 55.
*** буквально дежка-кник 'управляющий прииском '.
- Ты мог бы отрубить ему ноги. - cсказал Лаковый.
- Да не ноги создают всю проблему. - мрачно буркнул
король.
- А-а. Ну, да. Хотя в том случае, если бы ты...
- Нет.
- Нет. - задумчиво согласился Лаковый. - Гм-м. Что ж,
все, что вам остается сделать, так это отослать его нена-
долго из дому. Позволить ему немного побыть с людьми. - Он
откинулся на спинку. - Король,к нам попал утенок. - доба-
вил он понимающим тоном.
- Вряд ли я смогу ему такое сказать. Он отказывается
поверить в то, что он человек.
- Я имею в виду утенка, попавшего в гнездо к цыплятам.
Хорошо известное явление на скотном дворе. Очутившись там,
он не может чертовски хорошо клевать и не знает как пла-
вать. - Король вежливо слушал. Гномы не очень сведущи в
сельском хозяйстве. - Но вы отошлете его повидать бездну
других утят, позволите ему промочить ноги, и он не захочет
больше здесь обретаться среди бантамских петухов. И дело в
шляпе.
Лаковый откинулся на сиденье и выглядел весьма удовле-
творенным самим собой.
Если вы провели большую часть жизни под землей, то у
вас развивается весьма буквальное мышление. Гномы не поль-
зуются метафорами и тому подобным. Скалы тверды, темнота
темна. Начни сообщение с подобных описаний и у вас появят-
ся серьезные затруднения, вот их девиз. Но после двухсот
лет общения с людьми король старательно разработал, так
сказать, набор мыслительных ухищрений, который вполне со-
ответствовал процессу взаимопонимания с людьми.
- Без сомнения Бьорн Крепкорукий - мой дядя. - медлен-
но сказал он.
- Именно так.
Последовала пауза, во время которой король подверг ска-
занное анализу.
- Вы говорите. - сказал он, взвешивая каждое слово. -
что мы должны отослать Морковку, чтобы он побыл утенком
среди людей, потому что Бьорн Крепкорукий - мой дядя.
- Он отличный парнишка. Масса открытий ждет большого
крепкого парня вроде него. - сказал Лаковый.
- Я слышал, что гномы уходят работать в Большом Городе.
- неуверенно сказал король. - И что они посылают домой
деньги своим семьям, что весьма похвально и пристойно.
- Предоставьте ему работу в... в... - Лаковый искал
вдохновения. - в Дозоре, или нечто подобное. Мой прадедуш-
