километров. Оказывается, от удивления тоже устаешь. Да еще как. А может,
удивление и надо как раз мерить километрами? А чем правда, как вы думае-
те, надо мерить удивление?..
- Сейчас мы вызовем такси, - сказал волшебник Алеша. - Или нет, нет.
Мы поступим по-другому. Мы вызовем джинна. То есть не вызовем, а выпус-
тим его из термоса, и он доставит вас в мгновение ока к вашей маме. Надо
же подкинуть ему какую-то работенку, и вообще пусть побудет на свежем
воздухе.
Валька прямо-таки обомлел от радости. Значит, он все же увидит джин-
на. Вот повезло!
Валька с трудом удержался, чтобы оглушительно не завизжать, не захло-
пать в ладоши. Хотя бы перекувырнуться через голову - и то легче стало
бы. Но нет, это все для малышни. Солидней надо держать себя, солидней.
Волшебник Алеша достал с полки голубой термос, на котором сбоку было
что-то нарисовано. Не то какие-то полустертые буквы, не то какие-то не-
понятные знаки.
- Вас, наверно, несколько удивляет, почему мой джинн обитает в термо-
се, а не в древнем медном кувшине, как подобает нормальному джинну? -
Волшебник Алеша проговорил это скучным, невыразительным голосом. С уста-
лым вздохом положил руку на белую пластмассовую крышку термоса. - Если
бы вы только знали, как мне надоело это объяснять. В который раз... Ну
так вот. Это все потому, что мой джинн оказался долговечнее медного кув-
шина. Кувшин давно прохудился, можно сказать, рассыпался в прах, а мой
джинн держится еще молодцом, сможете убедиться сами. Впрочем, сколько
лет живут джинны и вообще умирают ли они, это пока еще загадка, и наука
ее не разрешила.
Волшебник Алеша наклонился над голубым термосом и негромко, скорого-
воркой произнес:
Джинн, яви свою мне верность
И покинь сейчас же термос!
Валька ухватился обеими руками за табурет, съежился, втянул голову в
плечи, предчувствуя, что сейчас произойдет нечто совершенно необыкновен-
ное...
Волшебник Алеша отвинтил белую крышку термоса, вытащил потемневшую
пробку и быстро шагнул к Вальке. Обнял его за плечи.
Послышался нарастающий грохот, свист, треск. Качнулись, дохнув пылью,
тяжелые шторы на окнах. Темная струйка дыма с завыванием стремительно
вырвалась из горлышка термоса, разрастаясь, поднялась к потолку, темнея,
сгустилась и превратилась в огромного джинна в полосатой чалме.
У джинна было смуглое лицо, словно вытесанное из грубого, прокопчен-
ного временем камня. Глубокие морщины, как трещины, прорезали его. Он
скрестил на груди могучие узловатые руки.
- Что прикажешь, о повелитель? - прогремел джинн и вдруг добавил,
капризно растягивая слова: - Да... Не выпускал из термоса с самого втор-
ника... а сегодня уже суббота. Сиди тут целую неделю взаперти... И без
всякого дела.
Волшебник Алеша с привычной тоской поднял глаза к потолку. Даже
Валька понял, что такие разговоры бывают у них нередко.
- Во-первых, не со вторника, а с четверга, - терпеливо, как маленько-
му, возразил джинну волшебник Алеша. - А во-вторых, сегодня вовсе не
суббота, а только еще пятница. Так что и сидел ты в термосе всего-навсе-
го один день.
- А может быть, дни в термосе тянутся совсем не так, как на воле, ты
об этом подумал? - с глубоким упреком посмотрел джинн на волшебника Але-
шу. - О, если бы ты посидел в термосе хотя бы неделю! Ты бы заговорил
по-иному... Дни в термосе такие длинные, бесконечные и такие гладкие...
Но тебе, конечно, это безразлично. Томись, несчастный джинн, лишь бы
твои вздохи не долетали до меня. Томись без дела, никому не нужный и за-
бытый. О, не жалейте устарелого, беспомощного джинна! К тому же, - джинн
бросил ревнивый и подозрительный взгляд на Вальку, - к тому же нисколько
не сомневаюсь, ты решил забросить волшебство и стать капитаном. И уж ко-
нечно...
- А вот ты как раз напомнил. У меня есть для тебя дело, - поспешно
сказал волшебник Алеша. - В общем, работенка.
- Правда? - Джинн подпрыгнул от радости.
Нет, пожалуй, он зря все-таки подпрыгнул. Наверное, вы бы тоже согла-
сились с этим. Когда джинн подпрыгнул, все в комнате подпрыгнуло вместе
с ним: книжные шкафы, стол, стулья, старый диван и даже буфет с посудой.
Все вещи както огорченно охнули, что-то зазвенело, отовсюду посыпались
книги.
Если бы дядя Алеша так крепко не обнимал Вальку за плечи, тот навер-
няка бы скатился со своего четырехногого устойчивого табурета.
Нет, не надо джиннам прыгать от радости, это уж точно!
- Работенка? - нетерпеливо проговорил джинн. - Говори же, не томи ду-
шу, о повелитель! Что-нибудь воздвигнуть? Построить? Слетать? Куда? В
Сахару? На Северный полюс? Может, в сказку? Давненько я собирался завер-
нуть на остров Капитанов. О, эти капитаны! Зазнайки и выскочки! Ну, я с
ними потолкую. Значит, в сказку, да?
Волшебник Алеша переглянулся с Валькой и только безнадежно пожал пле-
чами.
- Нет, голубчик, другое... - мягко и ласково сказал он джинну. - Ты
должен доставить меня и вот уважаемого Тин Тиныча к его маме.
- Только и всего! - Джинн надменно и разочарованно оттопырил нижнюю
губу. - Заменять собой такси. Это презренное чудовище, дышащее бензином,
у которого вместо сердца стучит счетчик.
- Давай уж сразу обо всем договоримся, - торопливо добавил волшебник
Алеша, - чтобы потом никаких претензий. Ты нас доставь только до лифта,
ладно? И подождешь там. В подъезде, знаешь, тепло, батареи горячие...
- Ты стыдишься меня, о повелитель! - громоподобно возопил джинн. Он
так заскрежетал зубами, что изо рта у него посыпались хвостатые, колючие
искры. Одна из них, сверкая, упала на переплет старинной книги, и вол-
шебник Алеша ловко прихлопнул ее ладонью. - О, какое оскорбление! Лучше
бы я стал крепким чаем или кофе в моем одиноком термосе! - продолжал за-
вывать джинн, закатив глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. - О, я
несчастный! Презирайте меня, топчите ногами, насмехайтесь!..
- Ну, знаешь, мое терпение тоже может лопнуть! - Волшебник Алеша, не
выдержав, стукнул кулаком по столу.
Багровое лицо джинна позеленело, он с грохотом упал на колени.
- Смилуйся, о повелитель! - задыхаясь от ужаса, простонал он. От его
испуганного дыхания завернулся край ковра. - Прости своего неблагодарно-
го слугу. Не карай его своей немилостью. Покорный и немой, прижавшись в
уголке, я буду ждать в подъезде, у лифта, где ты прикажешь...
- Опять крайности. Уж сразу "немой и покорный"... - недовольно помор-
щился волшебник Алеша.
Он снял с батареи Валькины башмаки. Они были теплые и твердые, словно
выдолбленные из коры.
Валька сунул в них ноги, сделал несколько шагов. Жесткие башмаки
скрипели, и ноги в них не сгибались, были как деревянные.
- Ничего, вы походите, походите в них, разомнутся, - сказал волшебник
Алеша и снова повернулся к джинну: - Так или иначе - пора!
То, что случилось потом, показалось Вальке слишком быстрым, слишком
невероятным, будто это был сон.
Само собой распахнулось окно. В лицо пахнуло холодом, сыростью уходя-
щей зимы.
Валька почувствовал пустоту под ногами, словно пол провалился и он
повис в воздухе. Когда он глянул вниз, он увидел крыши города, убегающие
огни, огни, удлиненные движением.
Но все время он чувствовал крепкую руку волшебника Алеши, обхватившую
его поперек живота. Впрочем, Валька не был уверен до конца, чья это
все-таки рука: волшебника Алеши или джинна?
Он даже не успел испугаться, как за ними уже захлопнулась знакомая
дверь подъезда, а джинн, стыдливо сгорбившись, приткнулся в углу возле
доски с почтовыми ящиками.
Валька не помнил, как он вместе с волшебником Алешей поднялся на лиф-
те.
А потом перед ним появилась мама.
Она стояла в дверях квартиры, опустив руки, и казалось, совсем не ра-
да была Вальке, такая она была бледная и такими измученными и чужими бы-
ли у нее глаза.
- Мы уже не знали, что и делать, куда звонить, - тихо сказала мама.
Вальке стало обидно, что мама так говорит с волшебником Алешей. Хотя
откуда ей было знать, что он волшебник.
- Во всем виноват я, один я, - смущенно сказал волшебник Алеша, цере-
монно приподнимая шляпу. - Забыл о времени, как всегда. Но поверьте, у
нас были очень важные дела с вашим маленьким капитаном.
С этими словами волшебник Алеша подтолкнул Вальку к маме.
- Так уж и капитаном... - слабо улыбнулась мама.
- Да, капитаном, - волнуясь и, как обычно, немного смущаясь, сказал
волшебник Алеша. - У меня даже нет сомнений. Понимаете, меня внизу ждет
мой... неважно кто. И если кто-нибудь увидит моего... неважно кого...
Особенно какая-нибудь пожилая соседка, старушка... Словом, я должен то-
ропиться. Но если бы у меня была хоть минута времени, я бы вам непремен-
но объяснил, какие тут имеются вернейшие признаки, что наш дорогой, ува-
жаемый Тин Тиныч, как вы его мило зовете, непременно станет капитаном...
И, произнеся эти малопонятные, загадочные слова, волшебник Алеша еще
раз приподнял шляпу и стал торопливо спускаться вниз по лестнице.
Теперь, друзья мои, мы простимся с Тин Тинычем, который, по-моему,
очень славный, и с волшебником Алешей. Впрочем, с волшебником Алешей мы
еще встретимся на страницах нашей повести. Так же, как и с нарисованной
Ласточкой.
А нам с вами пора в путь.
Туда, где катит свои голубые волны океан Сказки. В удивительную стра-
ну Мечты и Фантазии. Прямехонько на остров Капитанов. На остров, к кото-
рому со всех сторон плывут маленькие корабли, сделанные ребячьими рука-
ми.
Глава 5
В ТАВЕРНЕ "ЗОЛОТАЯ РЫБКА" И ГЛАВНОЕ: РАССКАЗ ДРЕССИРОВАННОЙ САРДИНКИ
Тихо шуршали высокие пальмы на острове Капитанов. Их жесткие волоса-
тые стволы и длинные листья казались оранжевыми от заходящего солнца.
Над пальмами, устраиваясь поуютнее на ночь, еще сонно летали небывало
большие, яркие бабочки. Задевали верхушки пальм хрупкими крыльями, осы-
пали разноцветной пыльцой.
Их торопили мохнатые ночные бабочки, появившиеся едва только начало
смеркаться. Толстые, неуклюжие, с короткими крыльями, похожие на кульки
с пылью.
- Ишь разлетались... - ворчали ночные бабочки. - Сейчас наше время.
Скоро зажгут свечи, лампы, фонари. Мы будем биться о стекла и кружиться,
кружиться вокруг огня...
Со стороны гавани доносились оживленные голоса. Там еще вовсю кипела
работа. Моряки чинили корабли, которые изрядно потрепал последний шторм.
Да, друзья мои, океан Сказки поистине можно было назвать капризным
океаном. Мало сказать - капризным. Вспыльчивым, даже задиристым.
Шторм и бури налетали совершенно неожиданно, и предсказать их не было
ни малейшей возможности.
Вдруг ни с того ни с сего небо мрачнело, собирались косматые тучи.
Бешеный ветер словно перемешивал их с морем. Рев и грохот в один миг
сменяли тишину. А вот уже катит девятый вал, как известно, самый опасный
и коварный. А за девятым валом, откуда ни возьмись, опять девятый вал, а
за ним снова девятый.
И прошу вас, друзья мои, не удивляйтесь!
Раз уж вы отправились на остров Капитанов, вам не раз придется широко
открывать глаза и говорить: ну и ну! Вот это да!
А чем мерить удивление, мы с вами так еще и не решили. Во всяком слу-
чае, не километрами. Взвешивать удивление на весах тоже, я полагаю, не
лучший способ. Правда, один чудак уверял меня, что он капает десять ка-
пель удивления в рюмку и принимает каждый вечер перед сном. Но я думаю,
что он просто шутил.
Однако не будем отвлекаться.
Как всегда, во время шторма хуже всех пришлось "Веселому Троллю".
Капитан Нильс, раздосадованный и злой, шагал по палубе, из-под насуп-
ленных бровей мрачно поглядывал, как ловкие матросы, взобравшись по ван-
там с кисточками и тюбиками клея, ставили заплаты на бумажные паруса.
Да, бумажные паруса были поистине злым роком капитана Нильса! После
каждой бури "Веселый Тролль" еле-еле дотягивал до гавани, и размокшие
