которые он видел.
Блисс вдруг сказала:
- Мисс Хироко, мой ребенок не привык путешествовать в космосе и
впитал больше новых данных, чем может вынести. Нельзя ли где-нибудь
посадить ее и, возможно, дать поесть и напиться?
Хироко удивленно взглянула на нее, и Пилорат повторил сказанное Блисс
на более витиеватом Галактическом средне-имперского периода.
Хироко прижала руки к губам и грациозно опустилась на колени.
- Молю о прощении, уважаемая мадам, - сказала она. - Я не подумала о
нуждах этого ребенка, ни о твоих нуждах. Странность этого события слишком
потрясла меня. Вы все можете пройти в трапезную для утренней еды. Можем ли
мы присоединиться к вам и прислуживать как хозяева?
- Это очень любезно с вашей стороны, - сказала Блисс. Она говорила
медленно и тщательно произносила слова, надеясь сделать их более
понятными. - Однако, ради удобства этого ребенка, который не привык видеть
столько людей одновременно, будет лучше, если ты одна поможешь нам как
хозяйка.
Хироко поднялась на ноги.
- Все будет, как ты сказала.
Она неторопливо повела их через лужайку. Остальные альфанцы толпились
рядом. Казалось, их особенно интересует одежда пришельцев. Тревиз снял
свою легкую куртку и отдал мужчине, который боком подошел к нему и
вопросительно указал на нее пальцем.
- Возьми, - сказал он, - посмотри, но верни. - Потом он обратился к
Хироко. - Проследите, чтобы я получил это обратно, мисс Хироко.
- О, конечно, это будет возвращено, уважаемый сэр. - Она серьезно
кивнула головой.
Тревиз улыбнулся и пошел дальше. Ему было удобнее без куртки на этом
легком, мягком ветерке.
До сих пор он не заметил оружия у людей, окружавших его, и
заинтересовался тем, что они не выказывают никакого страха перед его
вооружением. Они даже не проявляли к нему никакого интереса. Возможно, они
вообще не отождествляли этих предметов с оружием. Из этого можно было
сделать вывод, что Альфа - мир без насилия.
Женщина, шедшая впереди Блисс, повернулась, внимательно осмотрела ее
блузку и спросила:
- У тебя есть груди, уважаемая мадам?
Девушка улыбнулась и сказала:
- Как ты сама видишь, есть. Возможно, они не так совершенны, как у
тебя, но я прячу их по другой причине. На моем мире не годится обнажать
их. - Она повернулась и прошептала Пилорату: - Как тебе нравятся мои
успехи в классическом Галактическом?
- Ты говоришь очень хорошо, Блисс, - ответил Пилорат.
Столовая была большим залом с длинными столами, вдоль каждой стороны
которых стояли длинные скамьи. Видимо, альфанцы ели все вместе.
Тревиз почувствовал угрызения совести. Требование Блисс уединения
предоставило это пространство для пяти людей, заставив остальных остаться
снаружи. Большинство, однако, расположились на почтительном расстоянии от
окон (которые были просто отверстиями в стенах, не закрытыми хотя бы
ширмами), вероятно так, чтобы видеть, как едят странники.
Он невольно подумал о том, что было бы, иди сейчас дождь. Впрочем,
дождь шел только тогда, когда был нужен, легкий и теплый, без резкого
ветра. Кроме того, он всегда начинался в известное время, так что альфанцы
могли подготовиться к нему.
Окно, к которому он сидел лицом, выходило на море, и Тревизу
показалось, что далеко у самого горизонта он видит вал облаков, которые
плотно заполняли небеса, где угодно, кроме этой маленькой точки Эдема.
Это были преимущества управления погодой.
Наконец, их обслужила молодая женщина. Она не спрашивала, что они
хотят выбрать, а просто принесла еду. Она состояла из маленького стакана
молока, стакана побольше с виноградным соком и еще большего с водой.
Каждый обедающий получил по два больших яйца с палочками белого сыра по
бокам. Кроме того, каждому дали большой кусок жареной рыбы и немного
печеного картофеля, уложенного на зеленые листья салата.
Блисс с тревогой смотрела на продукты перед собой и явно не знала, с
чего начать. У Фоллом подобных сомнений не было. Она жадно и с явным
одобрением выпила виноградный сок, а затем съела рыбу и картофель. При
этом она собиралась пользоваться пальцами, но Блисс вручила ей большую
ложку с зубчиками, которой можно было пользоваться как вилкой.
Пилорат удовлетворенно улыбнулся и начал с яиц.
Тревиз, сказав: - Вспомним, какой вкус имеют настоящие яйца, -
последовал его примеру.
Хироко, забыв о своем завтраке, с восторгом смотрела как едят другие
(даже Блисс начала в конце концов есть с явным удовольствием), а потом
сказала:
- Все хорошо?
- Да, - ответил Тревиз. - По-видимому, на острове нет нехватки
продуктов... Или же вы дали нам больше, чем едите сами, просто из
вежливости?
Хироко внимательно выслушала его и, похоже, уловила смысл, потому что
ответила:
- Нет, нет, уважаемый сэр. Наша земля щедра, а наше море еще более.
Наши утки дают яйца, наши коровы - сыр и молоко. А это из нашего зерна.
Кроме того, наше море полно бесчисленных видов рыбы, в огромных
количествах. Вся Империя могла бы есть за нашим столом, и в море еще
осталась бы рыба.
Тревиз постарался скрыть улыбку. Эта юная альфанка не имела ни
малейшего понятия об истинных размерах Галактики.
- Хорошо, - сказал он. - Вы называете свой остров Новой Землей. В
таком случае, где находится Старая Земля?
Она изумленно уставилась на него.
- Ты сказал Старая Земля? Прошу прощения, уважаемый сэр, я не понимаю
тебя.
- Прежде чем здесь появилась Новая Земля, - сказал Тревиз, - твой
народ должен был жить где-то в другом месте. Где было это место, из
которого вы пришли?
- Я ничего не знаю об этом, уважаемый сэр, - серьезно ответила она. -
Я провела здесь всю жизнь, так же как мои мать и бабка. И я не сомневаюсь,
что мои пра- и пра-пра-бабки тоже жили здесь. Никакой другой земли я не
знаю.
- Но ведь ты говоришь об этой земле, как о НОВОЙ, - не сдавался
Тревиз. - Почему ты называешь ее так?
- Потому, уважаемый сэр, - вежливо ответила она, - что так называют
ее все, а женщине не пристало идти против всех.
- Но это НОВАЯ и, следовательно, более поздняя Земля. Должна быть
СТАРАЯ Земля, ранняя, по которой названа эта. Каждое утро начинается новый
день, и это подразумевает, что раньше был старый день. Неужели ты не
понимаешь, что должно быть так?
- Нет, уважаемый сэр. Я знаю только как называется эта земля. Ничего
больше я не знаю и не буду с тобой обсуждать, потому что ты говоришь очень
много, а мы называем таких спорщиками. Я не хотела тебя обидеть.
Тревиз покачал головой, чувствуя, что проиграл.
77
Наклонившись к Пилорату, Тревиз прошептал:
- Куда бы мы ни пришли и что бы ни сделали, информации мы не
получаем.
- Мы знаем, где находится Земля, так что какая разница? - сказал
Пилорат, едва заметно шевеля губами.
- Я хочу узнать что-нибудь здесь.
- Она очень молода и едва ли ее можно назвать хранителем информации.
Тревиз задумался, потом кивнул.
- Верно, Яков. - Он повернулся к Хироко и сказал: - Мисс Хироко, вы
не спросили нас, почему мы прибыли на вашу землю.
Хироко потупила глаза и ответила:
- Невежливо было делать это, пока вы ели и отдыхали, уважаемый сэр.
- Но сейчас мы поели, а отдыхали мы не так давно, поэтому я расскажу
тебе, зачем мы прибыли к вам. Мой друг - доктор Пилорат - ученый с нашего
мира. Он мифолог. Ты знаешь, что это значит?
- Нет, уважаемый сэр, не знаю.
- Он изучает древние истории, которые рассказывают на разных мирах.
Древние истории называются мифами и легендами и интересуют доктора
Пилората. Есть ли на Новой Земле кто-нибудь, знающий древние истории этого
мира?
Хироко задумалась, слегка наморщив лоб. Затем сказала:
- Сама я не знаю ничего, но у нас есть старик, который любит
рассказывать о прошлых днях. Где он узнал это, я не знаю, и мне кажется,
что он берет свои рассказы из воздуха, или слышал их от других,
поступавших так же. Возможно, это то, что хочет услышать твой спутник, но
я не хочу вводить тебя в заблуждение. По-моему, - она огляделась по
сторонам, как бы боясь, что их подслушают, - этот старик просто болтун,
хотя многие любят слушать его.
Тревиз кивнул.
- Его болтовня именно то, что нам надо. Можешь ли ты отвести моего
друга к этому старику...
- Он называет себя Моноли...
- ...значит, к Моноли. Как по-твоему, захочет этот Моноли поговорить
с моим другом?
- Захочет ли он говорить? - презрительно спросила Хироко. - Тебе
лучше спросить, захочет ли он перестать говорить. Он только мужчина, и
если позволят, будет говорить до самой ночи, без остановок. Я не хотела
обидеть тебя.
- Никакой обиды. Так ты отведешь моего друга к Моноли?
- Это может сделать кто угодно и в любое время. Этот старик всегда
дома и всегда рад слушателю.
- А может, найдется какая-нибудь пожилая женщина, которая согласится
прийти и посидеть с мадам Блисс? Она опекает этого ребенка и потому не
сможет очень много ходить. Ей будет приятно пообщаться, ведь женщины, как
известно, любят...
- Поболтать? - сказала Хироко, явно забавляясь. - Почему бы и нет,
хотя я заметила, что мужчины обычно большие болтуны. Когда они
возвращаются с рыбалки, то соперничают друг с другом, рассказывая истории
о своих уловах. Никто этому не верит, но это им не мешает. Впрочем, я тоже
заболталась... У моей матери есть подруга, одна из тех, кого я вижу сейчас
через окно, и она останется с мадам Блисс, но прежде отведет твоего друга,
уважаемого доктора, к старому Моноли. Если твой друг будет слушать так же
жадно, как Моноли говорить, едва ли тебе удастся разделить их в этой
жизни. Ты позволишь мне на минуту удалиться?
Когда она ушла, Тревиз повернулся к Пилорату и сказал:
- Попробуйте вытянуть все, что возможно из этого старика, а вы,
Блисс, проделайте то же самое с той, которая останется с вами. Все, что
удастся узнать о Земле.
- А вы? - спросила Блисс. - Что будете делать вы?
- Я останусь с Хироко и попытаюсь найти третий источник знаний.
Блисс улыбнулась.
- О, да. Пил будет с этим стариком, я со старухой, а вы останетесь с
этой привлекательно раздетой молодой женщиной. Вполне разумное разделение
труда.
- Так уж получилось, Блисс, что это разумно.
- Однако, мне кажется, что вы вовсе не подавлены этим разделением.
- Нет. А почему я должен быть им подавлен?
- Действительно, почему?
Хироко вернулась и снова села.
- Все улажено. Уважаемого доктора Пилората отведут к Моноли, а
уважаемая мадам Блисс вместе с ребенком получит спутницу. Будет ли мне
позволено, уважаемый сэр Тревиз, продолжить разговор с тобой, возможно, о
Старой Земле, о которой ты столько...
- Болтал? - подсказал Тревиз.
- Нет, - смеясь ответила Хироко. - Но ты здорово поддел меня. До сих
пор я вела себя невежливо, отвечая на вопросы таким образом. Я с радостью
исправлю это.
- Мисс Хироко, - сказал Тревиз, - я не заметил невежливости, но если
ты почувствуешь себя лучше, я с радостью поговорю с тобой.
- Хорошо сказано. Благодарю тебя, - произнесла Хироко, вставая.
Тревиз тоже встал.
- Блисс, - сказал он, - проследите, чтобы Пил был в безопасности.
- Положитесь на меня. Что касается вас, то у вас имеется... - Она
кивком указала на его кобуры.
- Не думаю, что они мне понадобятся, - ответил Тревиз.
Следом за Хироко он вышел из столовой. Солнце было высоко в небе, и
температура поднялась. Как обычно он чувствовал запах другого мира. Тревиз
