время подержал палец под солнечными лучами.
- Все дело в двуокиси углерода, - сказал он. - Везде, где можно
получить двуокись углерода - разрушая породы - будет расти мох. Мы с вами
хороший источник двуокиси углерода, вероятно, более богатый, чем что-либо
еще на этой почти мертвой планете. Видимо, какая-то часть газа
просачивается сквозь соединения лицевой пластины.
- Поэтому мох и растет там?
- Верно.
Возвращение к кораблю показалось им более долгим и, конечно, более
горячим, чем прогулка на рассвете. Однако, когда они подошли к кораблю, он
все еще оставался в тени - по крайней мере это Тревиз рассчитал правильно.
- Смотрите! - сказал Пилорат, но Тревиз заметил это и сам.
Границы наружного люка обросли зеленым мхом.
- Тоже утечка? - спросил Пилорат.
- Конечно. Я уверен, что в незначительных количествах, но этот мох,
похоже, лучший индикатор малых количеств двуокиси углерода, чем все, о чем
я до сих пор слышал. Его споры должны быть везде и найдя несколько молекул
двуокиси углерода - прорастают. - Он настроил передатчик на корабельную
волну и сказал: - Блисс, вы меня слышите?
- Да, - откликнулась Блисс. - Вы готовы войти? Снова неудача?
- Мы у корабля, - сказал Тревиз, - но НЕ ОТКРЫВАЙТЕ шлюз. Мы откроем
его сами, отсюда. НЕ ОТКРЫВАЙТЕ шлюз.
- Но почему?
- Блисс, делайте, как я сказал, хорошо? У нас будет время для
разговоров после.
Тревиз вынул свой бластер, тщательно уменьшил мощность до минимума,
потом неуверенно посмотрел на него. Он никогда не использовал его на
минимуме. Тревиз осмотрелся, но вокруг не было ничего, подходящего для
испытания.
В полном отчаянии он направил ствол на каменистый склон холма, на
котором лежала тень "Далекой Звезды"... Мишень не покраснела. Машинально
он коснулся этого места. Было ли оно теплым? Через изолирующую ткань
скафандра он не чувствовал ничего.
Тревиз вновь заколебался, а потом решил, что корпус корабля должен
быть не менее теплоупорным, чем склон холма. Он направил бластер на край
шлюза и, затаив дыхание, коротко нажал на спуск.
Несколько сантиметров похожего на мох растения сразу же стали
коричневого цвета. Тревиз повел рукой дальше и даже слабого дуновения в
разреженном воздухе, возникшего от этого движения, оказалось достаточно,
чтобы разбросать легкие скелетные останки коричневого материала.
- Помогает? - обеспокоенно спросил Пилорат.
- Да, - ответил Тревиз. - Я переключил бластер на луч малой
интенсивности.
Он провел лучом по границе шлюза и там, где он проходил, зелень
исчезала. Целиком. Потом он стукнул по внешнему люку, чтобы возникшая
вибрация стряхнула оставшуюся коричневую пыль на землю. Эта пыль была
настолько тонка, что висела даже в разреженной атмосфере планеты,
поднимаемая потоками газа.
- Думаю, теперь можно открывать, - сказал Тревиз и, пользуясь
переключателем на запястье, послал в эфир комбинацию радиоволн, которая
привела в действие механизм, открывающий шлюз снаружи. Люк начал
открываться, и не успел он раскрыться даже наполовину, как Тревиз сказал:
- Не зевайте, Яков - залезайте. Не ждите ступеней, а поднимайтесь
так.
Сам он последовал за ученым, обведя края шлюза лучом бластера. Как
только опустились ступени, он облучил и их, а затем дал сигнал
закрываться, продолжая излучать тепло, пока люк полностью не закрылся.
- Мы в шлюзе, Блисс, - сказал Тревиз. - И останемся здесь на
несколько минут. По-прежнему ничего не делайте!
- Хотя бы намекните мне, - произнес голос Блисс. - У вас все в
порядке? Как там Пил?
- Я здесь, Блисс, - откликнулся Пилорат, - и со мной все в порядке.
Ничего страшного не случилось.
- Ну, если ты так говоришь, Пил... Но объяснение все равно
потребуется.
- Это я вам обещаю, - сказал Тревиз и включил в шлюзе свет.
Две фигуры в космических скафандрах повернулись лицом друг к другу.
- Мы выкачаем наружу весь воздух планеты, какой сможем, так что
подождите, пока это будет сделано.
- А как насчет воздуха корабля? Мы впустим его сюда?
- Не сразу. Я хочу убедиться, что мы избавились от всех спор, которые
попали сюда вместе с нами... или на нас.
Недовольный освещением, Тревиз направил бластер на стык шлюза с
корпусом и методично облучил его теплом вдоль пола, потом вверх и снова
вниз.
- Теперь вы, Яков.
Пилорат беспокойно шевельнулся, и Тревиз сказал:
- Вы можете почувствовать тепло, но это не причинит вам никакого
вреда. Однако, если будет плохо, скажите.
Он провел невидимым лучом по лицевой пластине, особенно по краям,
затем мало-помалу обработал и остальную часть скафандра.
- Поднимите руки, Яков, - буркнул он, потом сказал: - положите руки
мне на плечи и поднимите одну ногу... Я обработаю подошву... Теперь
другую... Вам не слишком жарко?
- Видите ли, Голан, нельзя сказать, что меня обдувает прохладный
ветерок, - ответил Пилорат.
- В таком случае дайте мне попробовать вкус моего лечения.
Обработайте меня.
- Но я никогда не держал в руках бластера.
- Вы должны сделать это. Держите его вот так, а большим пальцем
нажимайте на эту выпуклость, правильно... А теперь обработайте мою лицевую
пластину. Ведите руку ровно, Яков, не задерживайте луч в одном месте
слишком долго. Теперь верх шлема, а потом вниз, к шее.
Он продолжал свои наставления, а когда был облучен со всех сторон, и
весь покрылся испариной, взял бластер у Пилората и проверил уровень его
зарядки.
- Больше половины израсходовано, - сказал он и методично принялся
обрабатывать внутренность шлюза, водя лучом взад-вперед по стенам, пока
бластер полностью разрядился, сам нагревшись от такой стремительной
разрядки. Затем он сунул его обратно в кобуру.
Только после этого Тревиз дал сигнал на вход в корабль. Внутренняя
дверь открылась, и воздух с шипением ворвался вовнутрь. Его прохлада
остудила разогретые скафандры быстрее, чем это сделало бы тепловое
излучение. Может, просто сработало воображение, но Тревиз почувствовал
освежающий эффект немедленно.
- Снимайте ваш скафандр, Яков, оставьте его в шлюзе, - сказал Тревиз.
- Если не возражаете, - заметил Пилорат, - прежде чем заниматься
чем-либо еще, я хотел бы принять душ.
- Вообще-то, подозреваю, что перед этим, и даже перед тем, как вы
сможете опустошить свой мочевой пузырь, вас ждет разговор с Блисс.
Разумеется, Блисс ждала их с выражением озабоченности на лице. Из-за
ее спины выглядывала Фоллом, вцепившись в левую руку Блисс.
- Что случилось? - сурово спросила девушка. - Что вы там делали?
- Защищались от инфекции, - сухо ответил Тревиз. - А сейчас я включу
ультрафиолетовое излучение. Уберите эти темные стекла и не мешайте мне,
пожалуйста.
Добавив ультрафиолет, Тревиз начал снимать с себя влажную одежду и
встряхивать ее, поворачивая то одной, то другой стороной.
- Простая предосторожность, - сказал он. - Яков, вы тоже сделайте
это... Кстати, Блисс, мне нужно почистить себя целиком. Если это вам
неприятно, выйдите в другую комнату.
- Это и не смутит меня, и не доставит неприятностей, - ответила
Блисс. - Я хорошо представляю как вы выглядите, и ничего нового для меня в
этом не будет... А что за инфекция?
- Нечто очень мелкое, - с преувеличенным равнодушием объяснил Тревиз.
- Но предоставленное самому себе, может здорово навредить человечеству.
68
И вот все сделано. Ультрафиолетовое излучение выполнило свою часть
работы. Согласно курсу обучения, пройденному Тревизом перед тем как
впервые подняться на борт "Далекой Звезды", этот свет использовался только
для целей дезинфекции. Однако Тревиз подозревал, что всегда имелось
искушение и кое-кто уступал ему, используя его для загара на мирах, где
загар был в моде. Но, как бы ни использовался этот свет, он был
дезинфицирующим.
Они вывели корабль в космос, Тревиз подвел его как можно ближе к
солнцу Мельпомении и некоторое время вертелся перед ним, чтобы убедиться,
что вся наружная поверхность облучена ультрафиолетом.
Потом они забрали два скафандра, оставленные в шлюзе, и изучали до
тех пор, пока даже Тревиз не был удовлетворен.
- И все это, - сказала наконец Блисс, - из-за мха. Вы ведь назвали
его так, Тревиз? Мох?
- Я назвал его мхом, - ответил Тревиз, - потому что он напомнил мне
мох. Однако, я не ботаник, и могу сказать только, что он интенсивно
зеленый и, вероятно, может обходиться малыми дозами световой энергии.
- Почему малыми?
- Этот мох чувствителен к ультрафиолету и не может расти и даже
просто выжить при прямом облучении. Его споры есть везде, а он растет
только в темных углах, в трещинах статуй и на нижней поверхности
предметов, поглощая энергию редких фотонов света, в местах, где есть
источник двуокиси углерода.
- Я поняла, что вы считаете его опасным, - сказала Блисс.
- Он вполне может оказаться таким. Если несколько спор прилипло к
нам, когда мы входили внутрь корабля, они найдут здесь достаточно света и
отсутствие вредоносного ультрафиолета. Кроме того, они найдут достаточное
количество воды и бесконечные запасы двуокиси углерода.
- Всего 0.03 процента от нашей атмосферы, - сказала Блисс.
- Это очень много для них... а в выдыхаемом нами воздухе его уже 4
процента. Что, если споры прорастут в наших ноздрях и на нашей коже? Что,
если они уничтожат наши продукты? Что, если они вырабатывают токсины,
которые убьют нас? Если осталось хотя бы несколько живых спор, то
занесенные в другой мир, они могут заразить его, а потом распространиться
и дальше. Кто знает, какой вред они могут нанести?
Блисс покачала головой.
- Иная жизнь не обязательно опасна. Вы же готовы убить ее.
- Это говорит Гея, - сказал Тревиз.
- Конечно, но я надеюсь, это имеет смысл. Этот мох приспособлен к
условиям своего мира. Он использует свет в малых количествах, но большие
убивают его. Он использует крошечные количества двуокиси углерода, но,
может быть, погибнет от ее изобилия. Он может оказаться неспособным выжить
ни на одном мире, кроме Мельпомении.
- Вы хотите, чтобы я дал ему шанс попробовать? - спросил Тревиз.
Блисс пожала плечами.
- Ну, хорошо, хорошо, не становитесь в позу. Я понимаю вашу точку
зрения. Будучи изолянтом, вы можете действовать только так и не иначе.
Тревиз хотел ответить, но ему помешал высокий голос Фоллом,
произнесший что-то на своем языке.
Тревиз повернулся к Пилорату.
- Что она сказала?
- Фоллом говорит... - начал Пилорат, но она, как будто вспомнив, что
ее язык понимается с трудом, повторила на Галактическом:
- Там, где вы были, был Джемби?
Эти слова были произнесены идеально, и Блисс просияла.
- Как хорошо она говорит на Галактическом! А как мало времени ей
потребовалось!
Понизив голос, Тревиз сказал:
- Я все запутаю, если начну объяснять, поэтому скажите ей, Блисс, что
мы не нашли на планете роботов.
- Это объясню я, - сказал Пилорат. - Идем, Фоллом. - Он мягко положил
руку на детское плечо. - Идем в нашу комнату, и я дам тебе почитать еще
одну книгу.
- Книгу? О Джемби?
- Не совсем... - И дверь за ними закрылась.
- Вы знаете, - сказал Тревиз, глядя им вслед, - мы теряем время,
нянчась с этим ребенком.
- Теряем? Каким образом это мешает вашим поискам Земли, Тревиз? Да
никаким! С другой стороны, "нянчась" мы совершенствуем общение,
