- А что же попрос-с-сишь ты, мас-стер?
- Что, не терпится узнать, червяк-переросток? Так вот, я откажусь от
наследства и попрошу сделать меня обычным бессмертным, навеки обезопасив
от твоих, старина, происков.
- Мас-с-стер, мас-с-стер, с-с-старый Хис-с-с с-сказал много сгоряча.
- У тебя же холодная кровь, приятель.
- Я инос-с-сказательно!
- То-то, что инос-с-с... Доставай заступ и начинай рыть. Заклятья
здесь не работают. Предупреждаю, времени мало, а земля каменистая. Если бы
ты не стал гоняться за теми ящерицами, громко упрашивая их предаться с
тобой любви на перинах из тины...
- Ах-с-с! Ну должен же с-с-тарый Хис-с-с иметь хоть немного
развлечений в этих ужасных и гиблых краях!
- Должен, должен... смотри, провалим из-за тебя все дело - пеняй на
себя. Еще сто лет в рабстве проведешь.
- Повинуюс-с-сь, мас-с-стер!
- Давно бы так.
На обугленном, заваленном почерневшими костяками склоне Холма Демонов
стоял высокий худощавый мужчина средних лет в простом сером плаще с
откинутым на спину капюшоном. Резкое загорелое лицо, густые брови,
холодный взгляд с прищуром. Его едва ли можно было назвать "широкой души
человеком", этого странника. Тонкие губы были плотно сжаты. Ни вещей, ни
оружия при нем не было, и, собственно говоря, неясно, как он вообще сюда
попал - не пришел же пешком, в самом-то деле? Мужчина внимательно
осматривал наглухо запечатанную предсмертным колдовством Эльстана пещеру.
Мало-помалу взгляд его сделался совершенно ледяным.
- Именем короля!.. - пробормотал он, несильно пнув пару раз одну из
передвинутых чарами гранитных глыб. - Ишь ты, имени короля не пожалел!
Мальчик, мальчик, что же ты наделал! - лицо человека приняло выражение
крайней досады. Повернувшись спиной к заваленному входу, он неспешно
зашагал вниз по склону.
Он достиг уже края леса, когда от недавно покинутого им места донесся
резкий свист. Человек в сером плаще обернулся.
Вершину Холма Демонов стремительно окутывала иссиня-черная дымная
туча. Странник остановился и, скрестив на груди руки, принялся наблюдать.
На тонких губах появилась мрачноватая усмешка, словно он хотел сказать -
ну, теперь-то вы у меня попляшете!
Облако внезапно и резко поднялось вверх, словно его тянули к небесам
невидимые канаты. На Холме осталось стоять пять женских фигурок,
облаченных в ярко-алые свободные одеяния. Вокруг головы одной из них
плясали языки пламени, образуя нечто вроде огненной короны. Коронованная
резко вскинула руку, указывая на странника. В руке женщины появился тонкий
огненный меч.
Странник ждал, задумчиво склонив чуть на бок голову.
Никто из Смертных не смог бы понять, как вышло, что все пятеро
воительниц разом оказались подле человека в сером плаще.
Они были красивы, эта пятерка - той страшноватой красотой, что
свойственна убийственному оружию. Узкие лица, узкие глаза, бескровные
губы, впалые щеки... и у каждой - по пламенному клинку в руках.
Предводительница же приставила острие своего оружия к самому горлу мужчины
- так, что серый плащ даже задымился.
- Наконец-то, - медленно произнесла она. - Моя ловушка сработала. Ты
бросился на помощь к этому волшебнику-недоучке, как я и рассчитывала!
Наконец-то! - лицо ее исказила ненависть. Глаза метали молнии, губи
кривились, казалось, она вот-вот пронзит не знающим преград мечом шею
противника.
- Великая Кера, ну разве достойно тебя убить безоружного? - спокойно
осведомился мужчина, ловко сбивая едва занявшееся на своем плаще пламя. -
Разве ты не видишь, что я один и что у меня голые руки? Этим ли ты хотела
похвастать перед сестрами?!
- Убить?! - Кера демонически расхохоталась. Человек в сером чуть
улыбнулся - подобные же интонации ему доводилось слышать у дешевых
балаганных актрис. - О, подобная кара стала бы для тебя благодеянием. За
мою поруганную честь ты ответишь совсем иным. Ты станешь моим рабом! Я
проведу тебя через эоны терзаний и унижений!.. Ты будешь каждой дичью
мира, которую настигает хищник; ты будешь каждым ограбленным, обманутым,
униженным, пытаемым, растерзанным существом этого проклятого мира!
- Какие замечательные слова, - очень серьезно сказал мужчина. - Жаль
только, тут нет зрителей, чтобы они могли бы их оценить, кроме твоих
огненных призраков.
- Я нуждаюсь только в одном зрителе - самой себе! - последовал пылкий
ответ. - О, как сладка моя месть! Видеть тебя, могучий Рагнвальд,
беспомощным, униженным, полностью в моей власти! На колени, червь! Ты
будешь лизать мои сапоги, моля о снисхождении.
Тот, кого назвали Рагнвальдом, вновь чуть заметно улыбнулся.
- Разве нам было плохо вместе, Кера? Разве я оказался несостоятелен,
как мужчина? Разве давал я тебе какие-либо клятвы или обещания?.. А если
ты хочешь позабавиться поединком - давай! Меня это развлечет тоже. И,
знаешь, это даже хорошо, что здесь нет зрителей. Иначе ты неминуемо
прикончила бы их всех - чтобы не осталось свидетелей твоего поражения.
- Свидетелей моего поражения?! - из глаз Керы потек самый настоящий
огонь. - Да что ты возомнил о себе, жалкий колдунишка?! Ты, укравший у
кого-то из Титанов пару-тройку впечатляющих заклятий, надеешься устоять
перед одной из Огненных Дев?!
- Дев?! Гм... - нахально усмехнулся Рагнвальд. Издевка попала в цель,
Кера разъярилась еще больше.
- Нет, тебя придется убить! Ты сам напросился на это!
- Ну так тогда рази, - мужчина пожал плечами. - И перестань, во имя
всех богов, портить мой совсем новый плащ! Мне соткали его феи, и я вовсе
не хочу, чтобы он погиб окончательно. - Рагнвальд нетерпеливо взглянул на
Керу. - Ну, чего ты ждешь? У меня и так полно дел.
Пламенный клинок опустился.
- Даже столь презренных существ, как ты, соблазнитель, я убиваю
только на честном поединке!
- Великое Равновесие, Кера, мне уже надоела эта сцена. Хочешь
мириться - давай, хочешь драться - тоже давай, только решай, прошу тебя,
поскорее! Время дорого.
- Хорошо же, - прошипела Кера. Ее взгляд скользнул по земле, оставляя
за собой две полоски огня.
Пламенная Дева отступила на три шага и подняла меч в церемонном
салюте. Рагнвальд демонстративно сложил руки на груди.
- Хватит, хватит! Я не могу больше ждать, - в его голосе сквозило
раздражение.
И тогда Кера атаковала. Ее движения не смог бы различить ни Смертный,
ни Бессмертный; казалось, воздух прошила стремительная алая молния. Удар
обрушился слева-сверху, удар, разваливающий тело от плеча и до пояса.
Рагнвальд вяло повел правой ладонью. Его лица не оставляло скучающее
выражение.
Алая молния врезалась в землю - шагах в двадцати от странника.
Взвилось пламя, окруженное пышной короной искр; а когда спустя мгновение
языки огня опали, стало видно тонкое тело в измазанном грязью красном
одеянии. Рагнвальд направил свою не в меру страстную противницу прямо в
глубокую, полную талых вод лужу. Магический меч Керы валялся рядом,
переломленный возле самого эфеса.
Сопровождавшие повелительницу призраки разом бросились на странника.
Два небрежных движения руки - и они исчезли во внезапно взвихрившемся
черном смерче. Волшебник повернулся к Кере.
Огненная Дева медленно выбиралась из грязи, громко рыдая от ярости и
бессилия. Рагнвальд шагнул к ней, протягивая руку.
- Мне очень жаль, Кера, - мягко сказал он. - Мне и правда очень жаль.
Зря ты так. Извини, но по закону Равновесия я не мог позволить тебе
изрубить меня на части. Давай помогу...
Еще полулежа в луже, Кера подняла совершенно безумный взгляд... и
зрачки ее внезапно расширились. Она замерла, разом забыв обо всем, не в
силах отвести глаз от странно изменившегося в тот миг лица Рагнвальда.
- Ты... ты... так значит... А-ах!
Как и простая Смертная, Огненная Дева тоже могла падать в обморок.
- Нет-нет-нет, - странник поспешно подхватил ее за талию, помогая
подняться. - Не надо пугаться.
- Великие... великие силы... - Керу била крупная дрожь, она
порывалась не то зарыдать, не то упасть на колени. - Какая кара ждет меня,
Великий?
- Кара забвением, Кера, - серьезно сказал носивший имя Рагнвальда. -
Мое дело здесь слишком важно, а несдержанность женских языков слишком
известна. Мне придется заставить тебя забыть об этой встрече. Для твоего
же собственного блага.
- Как будет угодно Величайшему... - пролепетала Кера, по-прежнему
прижимаясь к груди мужчины. Рагнвальд мягко коснулся ее лба ладонью.
Дивные очи закрылись. Кера погружалась в сон.
- До нескорой, увы, встречи, красавица, - грустно прошептал
Рагнвальд, делая плавный жест левой кистью. Спящая Дева тотчас исчезла.
Мужчина одернул плащ, придирчиво взглянул на то место, с которого сбивал
пламя - не ли подпалин? - и, удовлетворенный, зашагал прочь.
Однако по Закону Равновесия даже ему не дано было знать, что всю эту
сцену из густоты мрачного леса видели и еще кое-чьи глаза...
Могучие крылья грифона загребали воздух. Внизу расстилалась
изумрудная зелень вечнозеленых лесов; изредка ее перечеркивала голубизна
речных извивов. Синие, словно глаза фей, озера загадочно смотрели вверх -
туда, где в толщах кристально чистого аэра плыло дивное магическое
существо.
Грифон повернул величественную голову, покосившись на свою наездницу.
Гордый зверь ждал приказов и они последовали. Глаза всадницы сделали чуть
заметное движение, но крылатому коню хватило и этого. Он послушно
устремился к земле, описывая широкие круги.
Там, внизу, среди лесов синело еще одно озеро, но гораздо крупнее
остальных - ее северный и западный берега терялись в дымке. А в том месте,
где сходились берега полуденный и восходный, на высоком холме к небу
возносились тонкие алмазные шпили и хрустальные купола изящного небольшого
замка - так, вполовину среднего баронского. К янтарным воротам вела чуть
заметная дорога, поросшая просто более короткой и жесткой травой, чем
окрестные луга; к замку то и дело подкатывали роскошные экипажи без колес,
скользящие над землей, и запряженные кто чем - громадными лебедями,
величественными белыми единорогами, грифонами, просто крылатыми львами...
Изредка подъезжали и всадники на кентаврах, или тех же единорогах.
Распахивались изукрашенные резьбой дверцы, маленькие бородатые
человечки в ярких ливреях помогали выйти роскошно разодетым мужчинам и
женщинами - всем, как один, высоким, стройным, с причудливо украшенными
мечами. Оружие носили все, не исключая и прекрасных дам. Торжественные
процессии одна за другой входили в замок.
Грифон юной наездницы тоже опустился, но не перед воротами замка, в
на один из его балконов. Потрепав зверя по роскошной гриве, девушка
отпустила его. Хрустальные двери открылись перед ней сами собой, и она
оказалась в просторном будуаре. Девушка вскинула тонкий указательный
пальчик, украшенный кольцом из ничем не сцепленных друг с другом лучащихся
бриллиантов - резная панель послушно откинулась, представ требовательному
девичьему взору объемистый гардероб. На переднем плане висело простое на
первых взгляд платье из жемчужно-серых нитей, украшенное играющими живым
огнем каплями росы. По комнате пополз благоуханный аромат весеннего
цветущего луга.
Девушка даже захлопала в ладоши и подпрыгнула. Потом показала язык
своему отражению в зеркале и стала поспешно переодеваться. Она довела этот
требующий столь высокого и непостижимого мужским разумом процесс почти до
самого конца, когда в дверь внезапно постучали.
