русский язык ранее. Переводы Плисецкого безукоризненны по форме:
все они написаны одним размером -- четырехстопным анапестом,
строки в них рифмуются, как в рубаи. В противоположность двум
упомянутым выше переводчикам, Плисецкий избегает дословности,
допуская в необходимых случаях художественные обобщения и тропы-
эквиваленты Проясненность поэтической идеи и особая легкость,
крылатость стихотворных строк, которая достигается при этом,
позволяют говорить о высоком классе переводческого мастерства.
Отлично звучащие русские стихи ярче раскрывают многие грани Хай-
яма-поэта
Ленинградский поэт Г. С. Семенов опубликовал в 1972 году в
сборнике своих стихов "Сосны" переводы шестидесяти восьми рубаи
Хайяма, в 1979 году в книге "Стихотворения" -- девяносто девять
четверостиший (шестьдесят четыре из них были приведены в сборни-
ке "Сосны") и в 1983 году -- небольшой цикл новых переводов Хай-
яма -- двадцать восемь четверостиший в журнале "Памир". Переводы
Семенова мало известны любителям поэзии, так как они не издава-
лись отдельным сборником. Однако их можно причислить к лучшим
переводам Омара Хайяма: они точны, искусно передают смысловые и
художественные нюансы подлинника. Независимо от Плисецкого Семе-
нов выбрал для передачи рубаи тот же размер -- четырехстопный
анапест. Вот один из его переводов:
Триста лет проживи или больше вдвойне,
А придется со всеми лежать наравне.
Под забором бродяга, герой на войне --
Все у смерти в одной невысокой цене.
(пер. Гл. Семенов) [sem-0014]
В оригинале: [org-0417]
Пусть будет тебе двести, триста, тысяча лет,
Вынесут тебя неизбежно из этой старой обители.
Падишах ли ты или базарный нищий,
Обоим в конце концов одна цена.
Из переводных работ последних лет необходимо отметить четыре
крупные публикации.
В 1980 году Н. Стрижков издал в Ташкенте сборник переводов
Омара Хайяма в 222 рубаи; изданию предшествовало несколько жур-
нальных публикаций. Дополнительно к сборнику в 1983 году Стриж-
ков в журнале "Звезда Востока" напечатал переводы еще тридцати
рубаи, Переводы (шестистопный ямб) литературны, эпиграмматичны,
они точно воспроизводят основную идею хайямовского стихотворе-
ния, но в художественных деталях не всегда тождественны оригина-
лу, несколько произвольны. Ниже следует один из его переводов:
Вокруг героя рой врагов несметен,
Отшельник станет жертвой грязных сплетен.
Пусть ты талантом Хызр или Ильяс, [Х-017],[И-003]
Но счастлив тот, кто всюду незаметен.
(пер. Н. Стрижков) [str-0082]
В оригинале: [org-0662]
Если прославишься в городе -- ты худший из людей,
Если уединишься в уголке -- ты у всех на подозрении,
Будь ты Ильяс или Хызр -- все равно для тебя лучше, [И-003],[Х-017]
Чтобы тебя никто не знал и тебе -- не знать никого.
Исмаил Алиев опубликовал в 1982 году сборник переводов "Омар
Хайям, Рубаи"; в него вошли 154 стихотворения параллельно на
русском и карачаевском языках. В предисловии переводчик пишет,
что пользовался подстрочником, опубликованным в московском изда-
нии 1959 года, но фактически в книге переведены более двадцати
рубая, которые отсутствуют в этом издании.
Алиев в лаконичной форме передает основное содержание ориги-
нала, используя один стихотворный размер -- пятистопный ямб. Об-
разец его перевода:
В руках у нас то чаша, то Коран,
То праведность нам ближе, то обман,
Так и живем в подлунном нашем мире
Полугяуров, полумусульман.
(пер. И. Алиев) [ali-0001]
Для сравнения -- дословный перевод, сделанный Алиевым и Осма-
новым: [org-0344]
Одна рука -- на Коране, другая -- на чаше, [К-021]
То мы благочестивы, то нечестивы.
Под этим мраморным сводом цвета бирюзы
Мы не являемся ни окончательно кафирами, [К-011]
ни полностью мусульманами
Известные поэты-переводчики Ц. Бану и К. Арсенева, работая в
соавторстве и раздельно, перевели 53 рубаи Омара Хайяма. Перево-
ды публиковались в 1973--1975 годах в газетах и журналах, затем
были изданы целым циклом (38 стихотворений) в книге переводов
Бану "В сад я вышел на заре" в 1983 году. Выполненные без пос-
редства подстрочников, переводы достоверно воссоздают оригинал,
они предельно лаконичны и выразительны. Покажем на одном из при-
меров, как искусно и в то же время непринужденно перевод воспро-
изводит спрессованную художественную информацию хайямовского
стиха. Перевод Бану:
Красотку шейх корил: "Пьяна совсем, [Ш-006]
Сегодня этим бредишь, завтра -- тем..."
-- "Я такова, -- сказала, -- ты таков ли,
Каким желаешь показаться всем?"
(пер. Ц. Бану) [ban-0046]
Дословный перевод рубаи: [org-0664]
Сказал шейх блуднице: "Ты пьяна, [Ш-006]
Поминутно попадаешь в сети новых соблазнов".
Сказала: "О шейх, я вправду такова, как ты говоришь, [Ш-006]
Да ты таков ли, каким показываешь себя?"
Д. Е. Седых, увлеченно работавший над воплощением своего за-
мысла -- создать полный перевод Омара Хайяма, успел перевести 55
рубаи. Они опубликованы посмертно в книге его переводов "Из поэ-
зии Востока" в 1983 году. Философско-эстетическая концепция ху-
дожественного перевода, как ее сформулировал для себя Седых (о
ней упоминает А. И. Болдырев в предисловии к названной книге),
определяется следующим образом: видение мира глазами переводимо-
го поэта, слияние с его индивидуальностью, отказ от самого себя.
Седых, изучивший для работы над персидско-таджикской классикой
язык подлинника, не ограничился ознакомлением с историей перево-
димой литературы, но стремился познать изобразительную иранскую
культуру, условия бытования поэзии. Называя главным в художест-
венном переводе передачу "тональности и сути" оригинала, Седых
считал необходимым для себя преодолеть "гипноз подстрочника" при
передаче лексического и образного материала переводимого стихот-
ворения. Переводы Седых из Хайяма следует отнести к категории
наиболее удачных -- они поэтичны, звучание их энергично и музы-
кально, хайямовская мысль не теряет своей яркости. Один пример:
Не бойся, друг, сегодняшних невзгод!
Не сомневайся, время их сотрет.
Минута есть, -- отдай ее веселью,
А что потом придет, -- пускай придет!
(пер. Д. Седых) [sed-0006]
Сохранена и насмешливо-грустная интонация, столь характерная
для Хайяма, Сравним дословный перевод рубаи: [org-0431]
Невзгод скоротечных не бойся,
Всего того, что непостоянно, не бойся.
Проведи в веселье данный миг, --
Не думай о прошедшем, грядущего не бойся.
Мы не остановились в этом кратком разборе на работах еще нес-
кольких поэтов старшего поколения, выступавших в печати с не-
большими циклами переводов из Омара Хайяма. Это -- И. Сельвинс-
кий, перу которого принадлежат переводы Хайяма, вошедшие в книгу
"Таджикская поэзия" (1949); Л. Пеньковский, переведший пятьдесят
пять рубаи, -- они были напечатаны в книге "Избранные стихотвор-
ные переводы" (1959) и в сборнике "Чанг" (1971); писатель Т.
Зульфикаров, выступивший в журнале "Гулистан" (1962) с подборкой
переводов из Хайяма в двадцать четверостиший; Н. Гребнев, пять
переводов которого вошли в книгу "Истины. Изречения персидского
и таджикского народов" (1968); известный переводчик Т. Спендиа-
рова включила в книгу своих избранных работ (1979) четыре искус-
но выполненных перевода из Омара Хайяма.
Упомянем, для полноты нашего списка, что известный иранист К.
Чайкин опубликовал свой перевод одного рубаи Хайяма в сборнике
1935 года; здесь же были помещены переводы пяти четверостиший,
выполненные другим востоковедом -- В. Тардовым.
В последние пятнадцать лет наблюдается рост интереса к твор-
честву Хайяма как среди переводчиков, так и среди читающей пуб-
лики. Пробуют свои силы в переводе Омара Хайяма все новые и но-
вые поэты, нередко радуя любителей поэзии удачными работами. ,
В журнале "Звезда Востока" (1970) выступили с совместной пуб-
ликацией двадцати девяти рубаи А. Янов и Н. Леонтьев; переводы
сделаны ими с узбекского, что не могло не привести к неизбежному
удалению от подлинника. Леонтьев напечатал в журнале "Памир"
(1978) под заголовком "Из моря мысли" подборку из 16-ти рубаи
Хайяма.
В Иране, в журнале "Пайам-е навин" в 1974--1976 годах были
напечатаны 10 русских переводов из Хайяма, подписанные фамилиями
Забихиян и Казарян. Достаточно точно передающие основную мысль
подлинника, эти переводы, однако, не поднимаются до уровня са-
мостоятельного поэтического произведения.
Небезынтересным представляется опыт И. Налбандяна, опублико-
вавшего в журнале "Памир" в 1979 году переводы 21 четверостишия
Хайяма с общим заглавием "Жизнь, я -- твой...". Русские четве-
ростишия наделены четким ритмом (все написаны пятистопным ямбом)
и пословичной краткостью. Ниже приводим перевод Налбандяна:
Сначала мы мальчишки-школяры,
Потом других таскаем за вихры.
А дунул ветер -- вот и вся наука:
Мы лопнули как мыльные шары.
(пер. И. Налбандян) [nal-0004]
В оригинале: [org-0315]
Некоторое время мы в детстве ходили к учителям,
Некоторое время потом гордились своей ученостью.
Послушай конец повести, что сталось с нами:
Из праха появились -- по ветру пронеслись.
В том же журнале "Памир" в 1982 году были напечатаны переводы
пяти хайямовских рубаи, выполненные Х. Мануваховым. Познакомим
читателя с образцом его работы:
О ты, чью суть понять не разуму дано!
Покорен я иль нет, тебе ведь все равно.
Пьян от грехов я, трезв от упованья,
Где ж милосердие? Я жду его давно.
(пер. Х. Манувахов) [man-0003]
Перевод очень близок к подлиннику: [org-0210]
О ты, сущность которого не познает разум,
Не нуждающийся в покорности и непокорности моей,
Я пьян от прегрешений и трезв от упования,
Все потому, что я надеюсь на твое милосердие.
Двадцать четверостиший из числа наиболее популярных напечатал
в газете "Советская Аджария" в 1977--1978 годах и в журнале
"Курьер ЮНЕСКО" за 1981 год Е. Ильин. Вот один из его переводов:
Приход наш и уход, какой в них, право, прок?
Основа жизни в чем -- ответить кто бы смог?
И лучших из людей спалил огонь небесный --
Лишь пепел видим мы, а где хотя б дымок?
(пер. Е. Ильин) [ily-0001]
В оригинале: [org-0603]
Какая польза от нашего прихода и нашего ухода?
И где основа и уток надежд нашей жизни?
