сам себя толком не понимаю) и знаете, как выразиться точнее и
изящнее, я буду признателен вам за подсказку... А впрочем, не
думаю, что слова здесь имеют такое уж большое значение.
В последнее время моя нежность всё увереннее торжествует над
страстью, чему немало поспособствовал очередной каприз Дейрдры,
которой вдруг взбрело в голову, что мы не должны спать вместе до
свадьбы. Её решение было продиктовано запоздалым желанием
соблюсти все приличия, и не столько в глазах людей, сколь перед
собственной совестью. Умом я это понимал и согласился с ней, но
где-то внутри меня что-то оборвалось. Между нами возник холодок,
и моя неудовлетворённая страсть обратилась нежностью к Дане.
Каждый вечер, ложась спать в одиночестве, я закрывал глаза и
представлял в своих объятиях Дейрдру; но едва лишь моё сознание
погружалось в полудрёму, лицо моей любимой слегка менялось,
напрочь исчезали очаровательные веснушки, безукоризненно
правильные черты немного смягчались, золотисто-рыжие волосы
приобретали иной оттенок, их локоны свивались в колечки, а
изумрудно-зелёные глаза смотрели на меня не так томно, как
ласково... Я засыпал, мысленно обнимая Дану! И если вы назовёте
это сексуальной шизофренией, пожалуй, я не стану протестовать.
Однако не бывает худа без добра. Стремясь отвлечься от личных
проблем, я за время путешествия из Лохланна в Авалон в деталях
разработал план предстоящего основания Дома. Первый этап его
реализации, операция под кодовым названием "Блеф", начался сразу
после моего торжественного въезда в столицу королевства, то есть
позавчера. В тот же день вечером на заседании Совета магистров
колдовских искусств я сообщил, что для успешного прохождения
обряда Причастия необходимо либо высокое мастерство в обращении
с силами, либо владение определённым количеством знаний из
области математики, физики, химии, астрономии, биологии и
психологии. Как я и рассчитывал, местные чародеи заглотили
наживку и готовы были тотчас вонзиться зубами в твёрдый гранит
науки (благо не в глотки друг другу) и грызть его столько,
сколько потребуется, чтобы обрести вечную молодость и
могущество.
Организацию распространения учебных пособий я возложил на
Моргана, и тот объявил, что выдача книг начнётся через день
после коронации. Учебники по физике, химии и биологии написал я,
по математике и астрономии - Бренда, из-под пера Брендона вышел
замечательный трактат по основам психоанализа, а все иллюстрации
сделала Пенелопа. Книги были напечатаны в одном из
технологически развитых миров, на хорошей полиграфической базе,
общим тиражом, вдвое превышающим прогнозируемое количество
Одарённых, живущих на Земле Артура, так что проблем с их
нехваткой в обозримом будущем не предвиделось. Программу
обучения я составил из такого расчёта, чтобы в течение года
самые способные и настойчивые смогли усвоить весь предложенный
материал. Растягивать этот процесс на несколько лет было бы
рискованно, год - это предел терпения простого смертного, а в
мои планы не входило испытывать терпение людей до бесконечности.
Задачей первого этапа было лишь отсрочить на год-полтора
наступление кризиса, так быстро назревшего по вине Дейрдры и
Моргана.
Что же касается оговорки насчёт высокого мастерства в обращении
с силами, то эту идею мне подкинула Бренда, и я признал её
стоящей. Под предлогом высокого мастерства можно было не таясь
раздавать Причастие тем, кому я более или менее доверял и в чьей
поддержке нуждался. Помимо всего прочего, это должно было
подстегнуть остальных к самосовершенствованию и ещё более
усердному изучению основ наук. Брендон разработал серию
специальных тестов, якобы для определения уровня мастерства,
позволяющих отбирать нужных мне людей и отвергать кандидатуры
неугодных. Это было чистой воды шулерство, но в сложившихся
обстоятельствах у меня не оставалось иного выхода, кроме как
прибегнуть к хитрости.
Конечно, обман не мог длиться сколь-угодно долго. Приблизительно
через год кое-кто из новопричащённых поймёт, что для овладения
Формирующими необходима лишь соответствующая психологическая
подготовка - а я перевернул всё с ног на голову и, образно
говоря, пытаюсь учить слепых котят охотиться на мышей. Я не
сомневался, что до некоторых пор мои соратники будут держать
свои догадки при себе, однако рано или поздно утечка информации
всё же произойдёт - через родственников, друзей, приближённых.
Но к тому времени уже должна вступить в решающую фазу операция
"Подсадные утки", которой я отводил главенствующую роль во всём
моём плане, и её провал означал бы крушение моих надежд на
предотвращение кризиса. Я очень полагался на "подсадных уток";
они должны были влиться в ряды причащённых "по высокому
мастерству" и вместе с ними составить ядро моей команды, прочный
фундамент будущего Дома у Источника. Только бы всё получилось...
Я взглянул на свои наручные электронные часы, подаренные мне
Брендой, - шедевр технологической мысли в сочетании с последними
достижениями магии. В них был встроен крохотный Самоцвет,
контактирующий с Формирующими, что позволяло им в точности
отсчитывать время Основного Потока и, как следствие, давать
информацию о течении времени в других мирах, а также отмерять
моё собственное биологическое время. Вообще-то я человек
старомодный и раньше обходился без личных таймеров, но перед
таким подарком устоять не смог. Эти часы ещё ни разу не давали
сбоя - ни в Тоннеле, ни при мгновенном перемещении, и
функционировали даже в Безвременье. Правда, я опасался опускать
их в Источник, хотя Бренда утверждала, что и там с ними ничего
не случится. Моя сестра из скромности не называла себя гением,
но я всё больше убеждался, что она таковым является. Пусть ей не
удавалось, как Диане, напрямую работать с операционной системой,
зато она сумела "подружить" свой компьютер с Образом Источника.
Детали этой "дружбы" я представлял очень смутно, но отдавал себе
отчёт в том, что в распоряжении сестры оказался мощный
магический инструмент с невероятно высоким созидательным и
разрушительным потенциалом. Самое странное, что я нисколько не
боялся Бренды, хотя подозревал, что она стала гораздо
могущественнее меня. Я чувствовал, что могу во всём положиться
на неё, могу доверять ей, как никому другому. Я считал её почти
ангелом, она казалась мне чистой и непорочной, и я любил её -
как сестру и как человека. У Бренды были свои причуды - и я
находил их очаровательными, особенно её экстравагантную манеру
одеваться; были у неё свои проблемы - и я очень хотел помочь ей,
но пока что не знал как...
Все эти мысли пронеслись в моей голове, когда я смотрел на часы.
Здесь, на Земле Артура, на широте Авалона было около трёх
пополуночи. Я переключил циферблат на Страну Вечных Сумерек -
повсюду шёл пятый час терции, начиналась сиеста. Далее, на Земле
Гая Аврелия, в Европе был поздний вечер. Что ж, и там и там
подходящее время. Коль скоро я бездельничаю, можно поговорить с
моим уполномоченным в Экваторе и узнать, как продвигаются дела с
вербовкой "подсадных уток".
Я подошёл к большому зеркалу, висевшему на стене, пододвинул
стул, сел и послал мысленный вызов. Приблизительно через
полминуты на связь со мной вышел мой кузен Дионис, а точнее -
Дионис XXXVII из Сумерек. Черноволосый и черноглазый, с вечно
серьёзным лицом и меланхоличным взглядом, он совсем не походил
на своего легендарного и легкомысленного тёзку Диониса I,
которого во многих мирах почитали за бога. Этот же Дионис на
божественность не претендовал, жил спокойно, великих деяний не
совершал, а в своё время даже отказался стать понтификом Олимпа
- правителем самого большого, самого блестящего города в
Истинных Сумерках, расположенного высоко в горах, на самом краю
Дневного Предела. С тех пор, как восемь тысяч лет назад Янус
покинул Олимп и поселился в Замке-на-Закате, городом от его
имени правят понтифики, которые сменяются через каждые сто лет.
По существу, понтифик Олимпа является вторым лицом в Доме после
Януса, и желающих занять этот почётный пост среди принцев
Сумерек всегда в избытке. Тем не менее Дионис вежливо, но в
категорической форме отверг предложение деда стать его
заместителем - как я полагаю, из-за своего происхождения,
поскольку он, что называется, был "левым" принцем,
незаконнорожденным. (История о том, как скромная пай-девочка
Помона, которой в мужья то и дело попадались отъявленные
негодяи, после очередного развода пустилась в отчаянный загул,
слишком печальна для того, чтобы рассказывать её во всех
подробностях. Посему я ограничусь лишь констатацией факта, что
даже она не знала, от кого у неё сын, так как не могла толком
припомнить миры, где побывала, и мужчин, с которыми спала).
В отличие от Царства Света, в Сумерках всегда терпимо относились
к бастардам. Диониса никто не попрекал в отсутствии отца; он не
страдал от комплекса неполноценности на этой почве, но знал своё
место и не карабкался наверх по головам других. Наверное, Янус
оценил это, когда хотел назначить его понтификом.
В частной жизни Дионис был мягок и сердечен, как и его мать, но
не в пример ей был по натуре своей заядлым скептиком и
пессимистом. В определённом смысле, он был счастливейшим
человеком, ибо, предполагая наихудшее, он испытывал
удовлетворение всякий раз, когда дела оборачивались не так
плохо, как ожидалось; его крайний пессимизм зачастую напоминал
безграничный оптимизм. Сам Дионис редко улыбался, зато в его
обществе уровень веселья всегда был гораздо выше
среднестатистического. Как бы компенсируя этот свой недостаток,
он заставлял своих собеседников улыбаться и за себя, и за него.
Друзья и знакомые считали Диониса хорошим парнем, а многие
женщины находили его милым и привлекательным.
Появившись в моём зеркале, Дионис поднял руку в приветственном
жесте. Он был одет в коричневый камзол с расстёгнутыми
пуговицами, чёрные штаны и высокие кавалерийские сапоги с
отворотами. Позади него на столе я увидел кожаную портупею,
шпагу, плащ и шляпу.
- Ты на Земле Аврелия? - спросил я, ответив на его приветствие.
- Нет, но только что оттуда.
- И как там дела?
- Да так себе. Кстати, можешь добавить в свой список ещё одного
завербованного.
- Прекрасно. - Я достал из блокнот, в котором вёл учёт
"подсадных уток". - Кто этот ещё один?
- Твой покорный слуга.
Я машинально раскрыл блокнот на букве "т", чтобы найти названное
имя, но тут же захлопнул его и уставился на Диониса изумлённым
взглядом.
- Ты?!
- А почему бы и нет? Чем плоха моя кандидатура?
- Но ведь ты сам отказался.
Дионис важно кивнул.
- Я не хотел оставлять Землю Аврелия на съедение Александру. Но
теперь обстоятельства изменились.
- В какую сторону?
- Для Земли Аврелия в лучшую, а для нас, несомненно, в худшую.
Со вчерашнего дня орден Святого Духа в трауре по поводу
безвременной кончины своего гроссмейстера.
- Александр умер?!! - поражённо воскликнул я.
- Не думаю. Похоже, он просто инсценировал свою смерть, чтобы
навсегда покинуть этот мир.
- Но с какой стати?
Дионис смерил меня долгим взглядом.
- Мне кажется, его поступок вполне логичен. Ты знаешь, что
сделал Магомет, когда гора не пошла к нему? Представь себе, он
сам пошёл к ней.
- По-твоему, Александр начал охоту на меня?
- А ты сомневался? Говорил же я тебе, что он жаждет твоей крови.
И если он решил бросить своё уродливое детище, этот гнусный
орден, то только ради мести. Я уже успел переговорить с дедом, и
он согласен со мной - Александр встал на путь вендетты.
Я ухмыльнулся.
- И как же он доберётся до меня? Отправится в бесконечность?
Скатертью ему дорога - в самое пекло.
Дионис покачал головой.
- Александр не глуп и не пойдёт на верную смерть. Раз уж ты в
данный момент для него недоступен, он постарается достать тебя
опосредствованно. Конечно, Юнону он не тронет - она и его мать.
К счастью, Пенелопа вне его досягаемости, также как и Брендон с
Брендой. Другие твои сёстры для мести не годятся - ведь ты не
