Протера улыбнулся:
- Когда кто-то говорит "да" два раза и добавляет, что уверен, часто
оказывается, что уверенность на самом деле отсутствует. Почему вы
считаете, что встреченный вами грифон был самкой?
- Он был меньше и имел более высокий голос... - Бидж умолкла, глядя,
как Протера поправляет свое кимоно - гораздо более роскошное, подумала
она с завистью, чем какой-нибудь из ее домашних нарядов. - Впрочем,
верно: я заметила только косвенные признаки пола.
- Так что вы на самом деле не обследовали его?
- Никто не рискнет осматривать незнакомого грифона, - ответила Бидж
несколько наставительно, - без его на то согласия. Во всяком случае,
более одного раза. Но если среди них нет самок, - добавила она тихо, -
то как же, по-вашему, они размножаются?
- Ну... Во-первых, они делают это чрезвычайно скрытно - как мне
известно по наблюдениям. Во-вторых, они очень этого стыдятся - такой
вывод я сделал по некоторым их высказываниям.
Протера посмотрел на Бидж блестящими, как у Старого Морехода <Старый
Мореход - герой поэмы С. Т. Кольриджа "Сказание о Старом Мореходе".>,
глазами:
- И я подозреваю, хоть и не могу доказать, каков механизм этого.
Возможно, я сейчас единственный человек на Перекрестке, кто мог бы
догадаться, хоть мне это и не льстит.
Бидж предпочла сменить тему:
- Как случилось, что вы оказались таким превосходным фехтовальщиком?
- Когда я был молод, - ответил он с готовностью, - я учился в Лиме.
Мои привычки не привлекли бы к себе особого внимания в Рио, но в.тех
краях я был... исключением. Мне дважды ломали нос, один раз - ребро.
Его тон изменился. Бидж было ясно, что следующее признание далось ему
нелегко, как бы ни старался он это скрыть.
- У меня был замечательный дядюшка - фермер, который всю свою жизнь
воевал с соседями. Он учил меня: всегда нужно узнавать войну, когда
сталкиваешься с нею. Так вот, в Лиме я понял: это война. Я занялся
фехтованием в колледже, дополнительно стал изучать боевые искусства, а
боксу меня обучил приятель-кубинец, почти профессионал.
Когда на меня снова напали, - закончил Протера холодно, не глядя на
Бидж, - двое моих противников получили сотрясение мозга и переломы
костей носа, а один из них остался хромым на всю жизнь. Триумф, не
правда ли?
Бидж молча смотрела на него. Сейчас Протера казался очень юным и
очень несчастным.
- Я смотрел, как они лежат на камнях, - сказал он без всякой попытки
притвориться бесчувственным, - один сжимал искалеченное колено, другой
плакал, - и понял, что никогда больше не буду участвовать в драке. Я не
прекратил тренировок - но теперь уже не только как боец, но в первую
очередь как дипломат, мастер стратегии, исследователь и шпион. Я не
добился бы и половины успеха, если бы не память о той ночи. Два года
назад одна женщина спросила, что заставляет меня быть столь осторожным с
публикацией результатов исследований. Я подумал тогда, хоть и не сказал
ей, - что это тоже следствие той драки, воспоминание о пьяном юнце,
ползущем по булыжникам мостовой, ничего не видя от заливающей лицо
крови.
- Может быть, урок пошел им на пользу, - сказала Бидж.
Протера поднял брови:
- Может быть. намек дал бы тот же результат, что и сломанная носовая
перегородка.
- А знаете вы, почему так хорошо находите общий язык с грифоном? -
спросила Бидж.
- Потому что мы оба - цивилизованные существа.
- Вовсе нет. Потому что вы оба ясно понимаете, что представляете
собой, и предпочли бы быть кем-то другим. Последовало молчание. Затем
Протера холодно произнес:
- Если вы имеете в виду мою манеру одеваться, нетрудно было бы
понять...
- Нет, нет! - воскликнула Бидж, почувствовала, что говорит слишком
громко, и понизила голос. - Я хочу сказать, что каждый из вас - воин и
каждый предпочел бы быть мирным существом. Но ведь вам всегда придется
быть бойцами, не правда ли? Потому что кто-то же должен быть.
Протера ничего не ответил. Он поднялся и подошел к выходящему на юг
окну. Бидж представила себе, куда направлен его взгляд: через реку
Летьен, через степи, мимо каньона грифонов к Анавалону - где Моргана уже
однажды собирала армию и где она могла собрать ее вновь. Наконец он
сказал нетвердым голосом:
- Это цена, которую приходится платить за совершенство в чем-то, не
так ли? Люди нуждаются в твоей помощи, даже если это неприятно.
Бидж в душе упрекала себя за сказанное. Но Протера переменил тему:
- Вы заговорили о любви, и, как я понял, что-то связанное с этим
осложняет вам жизнь.
Бидж еще раз пожалела о том, что не промолчала.
- Можно, пожалуй, сказать, что я хотела бы, чтобы мне удалось
влюбиться в кого-то подходящего.
- Отсюда можно сделать вывод, что в настоящий момент вы влюблены в
кого-то неподходящего. На Перекрестке это понятие имеет чрезвычайно
широкое значение. Постарайтесь не забывать, что здесь это не вопрос
продолжения рода и даже не вопрос принадлежности к одному и тому же
виду.
Последние его слова поразили Бидж.
- Вы хотите сказать...
- Я хочу сказать, что Медина выглядит как плод союза человека и козы
- очень привлекательной козы и привлекательного человека, но все же.
Грифон - наполовину орел, наполовину лев. Вы никогда не задумывались о
том, как такое стало возможно?
- Я просто приняла это как данность, - признала Бидж. - Мои
умозаключения не отличались глубиной.
- Нет, нет. Вы просто практик, не склонный к исследовательскому
мышлению. Я же говорю о том, что поле, существующее на Перекрестке,
какова бы ни была его природа, очень снисходительно к животным. Оно
позволяет видам скрещиваться между собой, оно предохраняет их от
генетических дефектов, неврологических и вирусных заболеваний: в
пределах Перекрестка все это так.
Бидж глубоко задумалась, пытаясь представить себе происхождение
кентавров, фавнов, людей-оленей вроде Руди и Бемби.
- Но такое никогда не случается нигде, кроме Перекрестка. Ой...
- Вы очень восприимчивы.
- Не хотелось бы мне быть восприимчивой. Из ваших слов следует, что
все эти виды нежизнеспособны в любом другом месте.
- В целом это так, хотя и зависит от конкретного мира, в котором они
окажутся. Несколько поколений, и все... - Он развел руками. - Их дети
окажутся уродами или родятся мертвыми, и вид вымрет.
- Не существует ли пути выяснить, так ли это?
- Не знаю. - Протера снова показался Бидж очень юным. - Мне очень
хотелось бы ошибиться. Но я много думал на эту тему и боюсь, что я прав.
Они сидели в тишине, прислушиваясь к дальним крикам химер. Бидж тоже
думала, что Протера не ошибается.
Глава 9
Прошло три дня. Ли Энн вернулась к себе, и Бидж провела полночи,
разбирая при свете свечи ее записи по занятиям с кентаврами, решив, что
отоспится утром.
Но ее разбудил яркий свет. Она открыла глаза и тут же принялась
вытирать их: глаза начали слезиться от ослепительного сияния за окном.
Хорват осторожно выглянул за дверь, принюхался и радостно замахал
хвостом. Дафни же брезгливо отряхнула лапы, фыркнула и отказалась
покидать комнату.
Кендрик в Виргинии располагается на высоте около 900 метров, на плато
в Голубых горах, и когда Бидж еще только поступила в колледж, ее
завораживали прогнозы погоды:
"Дождь, возможен снег на больших высотах". После нескольких зимних
сюрпризов Бидж поняла, что именно на больших высотах она и живет, в
результате чего приобрела сапоги для снега. За месяцы жизни на холмах
Перекрестка мысль о том, что она снова живет на больших высотах, ее не
посещала.
То, что увидела она сейчас, у жителей района Великих Озер носит
название "снег под влиянием озера": когда влажный воздух смешивается с
холодным, конденсация паров приводит к возникновению огромных снежинок,
сливающихся друг с другом, так что земли достигают мохнатые белые мухи
размером с шершня.
Бидж посмотрела на низкие облака, быстро летящие над склонами холмов
на север серо-белой вереницей, издала радостный вопль и захлопнула
дверь. Через полминуты она вылетела наружу в джинсах, сапогах, куртке,
теплой шапочке и перчатках. Хорват с сомнением последовал за ней, но тут
же, начал возбужденно прыгать, с лаем ловя снежинки.
Снег все еще падал, но, достигнув земли, тут же начинал таять. Вся
речная долина была бела, и лишь вертикальные стволы деревьев чернели под
грузом влажного снега, покрывшего ветви и листья. Большинство деревьев
низко склонилось под тяжестью снега; Бидж увидела несколько обломленных
сучьев. Девушка выдохнула длинную струю пара и, смеясь, стала гоняться
за Хорватом, который проваливался в сугробы по самые плечи и выскакивал
из них, делая высокие прыжки.
- Хелло! - окликнул Бидж голос от подножия холма. Фигура в пестром,
как радуга, плаще, розовом тэм-о-шентере <Тэм-о-шентер - шотландский
берет (шерстяной, с узким околышем и широким круглым плоским верхом,
украшенный помпоном, кисточкой или пером).>. высоких черных сапогах с
серебряными пряжками и черных джинсах с разноцветными заплатками
целеустремленно преодолевала крутой склон. - У тебя все в порядке?
Бидж схватилась было за ловилку на поясе, потом убрала руку. Это
могла быть только Фиона.
Так оно и оказалось. Она пробежала последние несколько футов, тяжело
дыша, но запыхавшись явно меньше, чем запыхалась бы на ее месте Бидж.
- Надеюсь, мне удастся выпросить у тебя завтрак.
- Конечно. - Бидж махнула рукой в сторону белых полотнищ, окутавших
склоны гор, о которые разбивались самые насыщенные влагой облака. - Ты
только посмотри! - Бидж запустила в сторону Фионы снежком. - Разве это
не поразительно!
Фиона сделала шаг в сторону, с легкостью уклонившись от снежка.
- Всегда рада услужить.
Странная реакция на снежок...
Бидж кинула снежком в Хорвата, который высоко подпрыгнул, чтобы его
поймать, а потом стал изумленно озираться, когда ком снега рассыпался у
него в зубах.
- Ты знала, что будет снег?
Фиона поправила берет и старательно слепила снежок.
- Нет, хотя и была уверена, что этим кончится.
- Каким образом? Ты умеешь предсказывать погоду по виду неба? - Бидж
бросила в Фиону еще два снежка, и снова та легко уклонилась.
Фиона сморщила нос;
- Ну, на Перекрестке это было бы трудно сделать, верно ведь? Я хочу
сказать - любое влияние соседнего мира... ветер, дующий вдоль дорог,
может все переменить. Так что я не думаю, что погода здесь ведет себя
как обычно. - Она перебросила снежок из руки в руку, прикидывая его вес.
- Нет, я не предсказала снег. - Тогда как ты могла знать... - Бидж вдруг
поняла, как могла Фиона знать, и замерла на месте. - Не может быть!
Фиона наклонилась, прицелилась и метнула снежок. Он угодил Бидж прямо
в лицо.
- А вот и может.
Бидж вытерла щеки, почти не замечая, что делает.
- Как это тебе удалось?
- Я была права. - Фиона повалилась в сугроб, раскинув руки. - Я была
права насчет границ Перекрестка, где пересекаются Странные Пути. Там
сколько хочешь энергии, только бери.
Хорват прыгал вокруг Бидж, и она рассеянно потрепала его по боку.
- Но... - Бидж искала правильные слова. - Что ты употребила - слово,
действие, жест?.. Откуда ты знала, что нужно?..
- А я и не знала. Я перепробовала множество всего - заговоры,
заклинания, ритуальную магию на крови... - Фиона бросила взгляд на ножны
у пояса. - Поверь, тебе не очень-то будет приятно узнать, что еще я
пробовала.
- И что сработало?
Фиона улыбнулась, и на ее разрумянившихся щеках, по цвету почти
сравнявшихся с рыжими волосами, появились ямочки.
- Тебе вряд ли понравится. - Она вытащила из кармана замызганный,
