барск.
Во время дневного путешествия меня томило ожидание, так как мы были
уже близки к цели. Но когда я устроился на ночь в своей клетке - Майлин по
каким-то причинам считала, что так безопаснее, чем вне фургона, - я
немедленно уснул и на этот раз спал, не просыпаясь.
С первыми лучами солнца мы встали, утолили голод чем-то вроде
хрустящего печенья с кусочками сушеного мяса, и фургон двинулся. Дорога
стала еще круче, так что казы с видимым усилием налегали на упряжь. Мы
остановились и дали им отдохнуть, а Майлин положила под колеса небольшие
грузы, чтобы фургон не скатился назад. Мы не остановились для настоящего
полдника, а снова поели печенья и попили воды. Ближе к вечеру мы достигли
вершины горы. Теперь дорога пошла вниз между двумя холмами. То, что лежало
внизу, скрывалось в тумане. Время от времени туман расходился и
создавалось неопределенное впечатление бездны.
- Долина, - сказала Майлин плоским, лишенным эмоций голосом. -
Оставайтесь в фургоне, нам надо точно придерживаться дороги. Тут есть
барьеры и охрана, которую не так просто увидеть.
Она подала команду казам, и фургон пополз вниз, в туман и тайну.
МАЙЛИН
10
"Смотри незамутненными глазами на свои желания", - говорили Древние в
кругу Тэсса. Можно не сомневаться, что все их мысли светлы, мотивы
открыты, и они движимы каким-то скрытым принуждением, как мой маленький
народ повинуется моему жезлу, когда мне нужно поднять их энергию. Не
проснулось ли мое скрытое желание, когда я оставила Ырджар, честно говоря
себе и Малику, что я только повинуюсь закону Весов? Если так, то оно
действительно было глубоко скрыто. Может быть, это вспышка жизни, после
того, как я нарушила клятву и пересадила инопланетника из его тела в тело
барска, и это действие посеяло семена?
Может, кто-то из нас считает некоторые указания Моластера слишком
далекими от нашего понимания? Для Древних такой аргумент - святотатство,
они считают, что каждый ответственен за свои действия, хотя иногда они и
принимают во внимание мотивы наших действий, если эти мотивы достаточно
сильны.
Но мысль уже была близка к осуществлению в Йин-Сине, я это знала,
однако, оказалась от нее. Когда жрец Окин разговаривал со мной наедине, он
сообщил мне плохие известия и оставил меня обдумывать это в отчаянии и
бессильной ярости. И когда мы поехали к Долине, где было похоронено
столько надежд, я все время боролась с искушением, хотя и не могла
поверить, что ничего не может быть хуже.
В то время мне очень трудно было думать о тяжелом положении Крипа
Ворланда, и я решила, что, как только мы найдем то, что он ищет, я быстро
произведу обмен, чтобы обмануть этот соблазн. Но я сама не могла не думать
о том, кто находится здесь, и чьи дни явно сочтены.
Мы спустились в Долину через холодный туман, в ту ее часть, где
принимали прибывших. Я отвечала на вопросы инопланетника так кратко, как
только могла, потому что все время боролась с собой. Перед восходом солнца
мы въехали во внешний двор главного храма, предназначенный для
посетителей. Стражник-жрец подошел и поздоровался с нами. Я знала его в
лицо, но не помнила имени, - иногда бывает нечто вроде милосердного
забвения - этот человек приветствовал меня здесь в разных обстоятельствах,
о которых я старалась не вспоминать. Я попросила разрешения поговорить с
Оркамуром, но мне сказали, что он занят и не может принять меня. Мы
поставили фургон во второй двор, я распрягла казов и накормила маленький
народ. Крип Ворланд мысленно задавал мне вопросы, и на некоторые я не
могла ответить. Мы зажигали в фургоне лунные лампы, когда пришел жрец
третьего ранга и сказал, что Оркамур хочет меня видеть. Крип Ворланд
выразил желание пойти со мной. Он думал только о том, чтобы найти свое
тело и соединиться с ним. Но я сказала, что должна подготовить Оркамура к
тому, что случилось, и осторожно объяснить все, чтобы наша история не
показалась ему диким бредом. Инопланетник согласился.
Не окрепла ли во мне вера, что я нуждаюсь только в одном действии, и
тогда большая часть груза, который я так давно несу, отпадет? Если это
так, то я все еще имела мужество сопротивляться. Оркамур немолод, ноша его
тяжела и с годами не уменьшается. Он не похож на Тэсса с их стройными
долговечными телами. Каждый раз, когда я вижу его, он кажется еще более
сморщенным, призрачным. Однако, в нем горит такое сильное пламя воли и
необходимости откликаться на нужду, что дух его возрос, в то время, как
плотская оболочка ссохлась. С первой же минуты видишь только дух, а не
одевающую его человеческую форму.
- Добро пожаловать, сестра! - его голос был сегодня усталым и тонким,
как флейта.
Я наклонила голову над своим жезлом. Мало кому Тэсса выражают такое
же полное почтение, как своим Древним. Но Оркамур заслужил признательность
всего Йиктора. Я сделала три знака жезлом.
- Старый Брат, мир и благо тебе!
- Мир и благо тебе, - на этот раз его голос прозвучал глубже,
сильнее, он как бы победил усталость волей. - Однако, между нами не нужны
успокаивающие слова, сестра. Я не могу сказать тебе, что все идет хорошо.
- Я знаю. Я проезжала через Йим-Син.
- Надо ли было проезжать, сестра? Ты ничего не сможешь сделать, а
иной раз, когда смотришь на обломки крушения, все прошлые печали
охватывают сердце. Лучше вспоминать живого в расцвете сил, чем без
расцвета и без зрелости.
Мои руки сжались на жезле, и я знала, что Оркамур видит это, но с ним
я не стала остерегаться, в свое время он видывал и худшую потерю
самообладания.
- Я пришла по другому делу, - решительно перевела я разговор. -
Это...
Я быстро рассказала Оркамуру об инопланетнике. Это можно было
сделать, потому что Оркамур был тем, кем был, и он не нашел бы в моих
действиях ничего такого, что уронило бы меня в его глазах. Жрецы Умфры и
Тэсса ближе друг к другу, чем мы и жители равнин.
Когда я замолчала, он посмотрел на меня без большого удивления и
сказал:
- Путь Тэсса - не путь человеческого рода.
- Я и сама знаю! - вырвалось у меня. Все, что я вытерпела, пока ехала
от Йим-Сина, сказалось в этом резком ответе. Я тут же начала просить
прощения, но он отмахнулся.
- Ты должна была подумать о цене, прежде чем это делать, сестра. Ваши
не легко смотрят на такое. Разве цена инопланетника выше твоей?
- Это был долг.
- За который он не должен был бы требовать с тебя оплаты, знай он все
последствия. А теперь я должен сказать: люди Осколда ничего не приносили.
- Может быть, - я не очень огорчилась, - они сначала вернулись к
Осколду за решением? Хотя фургон идет медленно, мы ехали коротким путем.
- А что, если его не принесут, сестра?
Я взглянула на жезл, который вертела в руке.
- Они же не могут.
- Ты надеешься, что они не могут, - поправил он меня. - Из всего, что
ты рассказала, ясно, что Озокан попрал Закон ярмарки, захватив человека.
Он впутал и своего отца, когда запер пленника в пограничный форт. За
пленником охотились люди, носящие цвета Осколда, чтобы убить его в твоем
лагере. Возможно, они собирались спрятать тело, и пусть потом враги
доказывают преступление. Ты не подумала бы об этом на месте Озокана?
- Если бы я была с мозгом жителя равнин - подумала бы. Но тот, кто
был...
- Кто был под плащом Умфры? - Оркамуру не надо было читать в моем
мозгу, чтобы продолжить мою мысль. - Если человек нарушил один закон, ему
легче нарушить и другой.
- На ярмарке они нарушают человеческие законы. Но осмелятся ли они
нарушить закон Умфры?
- Ты рассуждаешь как Тэсса, - сказал он уже более мягко, как говорят
с чужими. - У вас немного Уставных слов, и ваши смертные правила так
надежны, что редко оказываются под угрозой. Только, сестра, как насчет
твоих собственных действий под Луной Трех Колец?
- Да, я нарушила закон, я за это отвечу. Возможно, основание для
действия перевесит само действие. Ты знаешь суд моего народа.
- Однако, ты нарушила Закон с открытыми глазами и не из страха за
себя. Страх - великий бич, которым силы мрака мучают людей. Если страх
очень велик, ему не могут противостоять ни человеческие, ни божеские
законы. Я кое-что слышал об Осколде. Он сильный, но грубый человек. У него
один наследник - Озокан, и это погибель для юноши, потому что отец слишком
его балует. Как ты думаешь, Осколд спокойно примет объявление его сына вне
закона?
- Но как он надеется скрыть...
- Люди могут сказать о том, что они знают, но ведь нужно еще и
доказать сказанное. Полным доказательством злого дела Озокана является
тело инопланетника.
- Нет!
Конечно, я должна была бы об этом подумать, какая я была слепая!
- Сестра, чего ты хочешь на самом деле? - он снова коснулся моего
мозга и увидел то, что я не желала ясно видеть сама.
- Я клянусь... дыханием Моластера клянусь, я не... - я оборвала
бормотание и снова овладела собой.
Оркамур спокойно смотрел на меня, и правда, или то, что теперь было
правдой, стала ясной для нас обоих.
- И ты думала, сестра, что такое может быть? Говорю тебе, не тело
делает человека, а то, что живет в нем. Нельзя заполнить пустой каркас и
ожидать, что в нем оживет прошлое и все будет, как раньше. Многое могут
сделать Тэсса, но вернуть жизнь умершему не могут и они.
- Я не думала об этом, - я отрицала мысль, ранее скрытую, а теперь
ясно видимую в моем мозгу. - Я спасла жизнь инопланетнику - они
безжалостно убили бы его.
- И что он выбрал, когда ему разъяснили?
- Жизнь. В последнем Вопросе большей частью цепляются за жизнь.
- И ты теперь хочешь предложить ему новую жизнь в новых условиях?
- Я могла бы, это нетрудно. Крип Ворланд был просто убит, когда
осознал себя Джортом. Будет ли он колебаться снова обрести человеческое
тело, если будет доказано, что его собственное тело нельзя вернуть? Нельзя
вернуть... - я сжалась против искушения. - Я не сделаю такого предложения,
пока не буду уверена, что все пропало.
- Но ты скажешь ему об этом сейчас?
- Скажу только, что его тело еще не прибыло в Долину. Это ведь
правда?
- Мы всегда должны полагаться на милосердие Умфры. Я отправлю
посланца на западную дорогу. Если они в пути, мы будем готовы. Если нет -
могут быть какие-то известия.
- Спасибо, Старейший Брат. Можно мне...
- Хочешь ли ты этого на самом деле, сестра? - доброта и великое
сострадание снова согрели его голос.
Какое-то время я не могла решиться. Возможно, Оркамур был прав - мне
не следует смотреть на того, один вид которого терзает мое сердце. Я
откажусь пройти эти несколько шагов до внутренней комнаты, до нее далеко,
как до звезд, которые знал Крип Ворланд. Крип Ворланд, если бы я знала,
смогу ли я выдержать свое решение, отогнать желание?
- Сейчас не могу сказать, - прошептала я.
Оркамур поднял руку для благословения.
- Ты права, сестра. Может быть, Умфра вооружит тебя своей силой. Я
пошлю гонца, спи спокойно.
Спи спокойно! Хорошее пожелание, но не для меня, подумала я,
возвращаясь к фургону. Инопланетник ждет известий. Часть правды - это все,
что я могу ему предложить. Возможно, остальное было не правдой, а только
предположением, может, посланец Оркамура встретит отряд, который мы
искали, и все будет правильно - по крайней мере, для Крипа Ворланда. В
этом мире многое правильно для одних и неправильно для других. Я должна
