смелы как звери, с которыми себя отождествляли, а зачастую и смелее, и
свирепее этих зверей. Однажды Шенегар Тротт отрубил руку у кричащего
младенца и обглодал ее на глазах у несчастной матери ребенка.
- Ну что ж, - вздохнул Хокмун. - Поедем напрямик через лагерь. На том
конце заночуем, а утром попробуем выбраться.
Они медленно ехали по лагерю. Время от времени д'Аверк отвечал на
приветствие какого-нибудь Вепря. На противоположном краю лагеря они
спешились и достали походное снаряжение воинов, убитых ими в таверне.
Стоя в стороне, д'Аверк смотрел, как его товарищи готовят ночлег.
- Иначе нельзя, - объяснил он. - Военачальнику моего ранга не
пристало трудиться наравне с подчиненными.
Несколько оружейников из Ордена Барсука подкатили к ним тележки,
нагруженные запасными топорищами, эфесами, наконечниками для стрел и
копий. Был там и точильный станок.
- Не нужна ли вам наша помощь, братья Вепри? - спросил один из них.
Хокмун смело вытащил из ножен затупившийся меч.
- Надо его наточить.
- А я потерял лук и колчан со стрелами, - сказал Оладан, заметив на
тележке связку луков.
- А ваш собрат? - спросил солдат в барсучьей маске, показывая пальцем
на Иссольду. - У него и вовсе нет меча.
- Так дай ему меч, болван! - рявкнул д'Аверк, и Барсук торопливо
подчинился.
Когда они оказались полностью вооружены, Хокмун почувствовал, что к
нему возвращается уверенность. Он был доволен своим хладнокровием, но
Иссольда приуныла.
- Еще немного железа, и я свалюсь с ног, - пожаловалась она, ощупывая
тяжелый меч, который ей пришлось пристегнуть к поясу.
- Забирайся в палатку, - посоветовал Хокмун. Там можно без опаски
снять оружие и часть доспехов.
Д'Аверк печально смотрел, как Оладан и Хокмун разводят костер.
- Чем вы так расстроены? - спросил Хокмун, взглянув на него сквозь
щели в маске. - Садитесь, скоро будем ужинать.
- Что-то мне не по себе, - пробормотал француз. - Я всегда чувствую
опасность...
- Почему? Думаете, Барсуки заподозрили неладное?
- Нет... - д'Аверк окинул взглядом лагерь. Сгущались сумерки, и воины
укладывались спать. На городских стенах рядами стояли войска, готовые
сразиться с армией, которой никто, кроме народа Камарга, еще не смог дать
отпор.
- Нет, - повторил д'Аверк, - но мне стало бы гораздо легче, если б
ы...
- Если бы что?
- Если бы вы позволили мне побродить по лагерю и послушать, что
говорят солдаты...
- Думаете, это разумно? А если к нам подойдут воины Ордена Вепря? Как
мы с ними объяснимся?
- Я не задержусь. А вы, как закончите стряпать, укройтесь в палатке.
Он повернулся и пошел прочь. Хокмун хотел было остановить его, но
побоялся привлечь к себе внимание. Он проводил француза настороженным
взглядом.
Внезапно у него за спиной раздался голос:
- Какая роскошная колбаса у вас, братья!
Хокмун повернулся и увидел Волка.
- Да, брат, - откликнулся Оладан. - Угощайся.
Он отрезал кусок колбасы и протянул солдату. Тот поднял маску и сразу
опустил, сунув колбасу в рот.
- Спасибо, брат, - прожевав, сказал он. - А то у меня несколько дней
крошки во рту не было. Командир наш - зверь, гнал нас от самого Прованса,
как проклятых французов.
- От Прованса? - невольно переспросил Хокмун.
- Ага. Бывали там?
- Случалось раза два. Камарг уже наш?
- Почитай, что взяли. Командир говорит, он и двух недель не
продержится. Его ведь некому защищать - офицеров не осталось, да и
провиант на исходе. Хоть они и убили миллион наших своим чудо-оружием,
теперь им крышка...
- А что слышно об их вожде, графе Брассе?
- Говорят, помер, или вот-вот помрет. А войска охвачены паникой.
Когда мы туда вернемся, наверное, все уже будет кончено. Хорошо бы, верно?
Знали бы вы, сколько месяцев я там проторчал... С самого начала этой
распроклятой кампании. Ну, спасибо за колбасу, братья. Хорошей вам завтра
драки!
Волк побрел прочь и вскоре исчез в сумраке, испещренном тысячами
костров. Хокмун вздохнул и забрался в палатку.
- Ты слышала? - спросил он Иссольду.
- Да. - Девушка сняла шлем и наголенники и теперь расчесывала волосы.
- Я верю, что отец жив.
Даже темнота не помешела Хокмуну увидеть слезы на ее глазах. Он обнял
ее и сказал:
- Не бойся, Иссольда. Еще несколько дней, и мы будем с ним рядом...
- Если он доживет...
- Он ждет нас. Он доживет.
Спустя некоторе время Хокмун вышел из палатки. Оладан сидел у
гаснущего костра, положив руки на колени.
- Д'Аверк что-то задерживается, - сказал горец.
- Да... - рассеянно произнес Хокмун, глядя на городские стены. - Не
попал ли он в беду?
- Больше похоже на бегство... - Оладан умолк, увидев несколько фигур,
появившихся из темноты.
Это были Вепри. Хокмун похолодел.
- Быстро в палатку! - приказал он, но было поздно - к нему обратился
один из воинов. Ничего не разобрав в его ворчании и хрюканьи, но приняв
эти звуки за приветствие, Хокмун кивнул и поднял руку. Голос воина
зазвучал настойчивее. Хокмун повернулся и шагнул к палатке, но его
остановила сильная рука.
Вепрь снова что-то произнес. Хокмун кашлянул, показывая на свое
горло.
- Брат, я спросил, не выпьешь ли ты с нами вина. А ну, подними маску!
Хокмун знал, что ни один гранбретанец не вправе требовать этого от
брата по Ордену - если только не заподозрил в нем чужого. Отступив на шаг,
он выхватил меч.
- Извини, брат, я не стану с тобой пить. Но от драки не откажусь.
Оладан вскочил на ноги и встал рядом с мечом в руке.
- Кто ты такой? - прорычал Вепрь. - Почему на тебе чужой шлем? В чем
дело?
Хокмун откинул маску, и воины увидели бледное лицо с блестящим Черным
Камнем во лбу.
- Я Хокмун, - кратко ответил герцог и бросился на изумленных воинов.
Хокмун и Оладан лишили жизни пятерых воинов Темной Империи, прежде
чем на шум схватки сбежались другие. Галопом прискакали всадники. Слыша
крики боли и возгласы изумления, Хокмун поднимал и опускал меч, пока в его
руку не вцепилась дюжина чужих рук. Несколько секунд он вырывался, затем
его ударили по шее древком копья, и он упал лицом в грязь.
Оглушенного, его поставили на ноги и подтащили к высокому всаднику в
латах, смотревшему на схватку издали. Маску Хокмуна подняли, и всадник
всмотрелся в его лицо.
- Какая приятная встреча! - произнес он звучным и вместе с тем
зловещим голосом, и Хокмун ушам своим не поверил, услышав его. - Герцог
Кельнский собственной персоной. Выходит, не зря я отправился в такую даль,
- добавил всадник, обращаясь к человеку, стоящему рядом с ним.
- Я очень рад, - отозвался тот. - Надеюсь, мне удастся оправдаться
перед Королем-Императором.
Хокмун вздрогнул и посмотрел на говорившего. На нем была маска
д'Аверка!
- Ты все-таки предал нас! - произнес он заплетающимся языком. - Опять
измена! Неужели в этом мире никому нельзя доверять?
Он рванулся, мечтая добраться до горла француза, но воины удержали
его.
Д'Аверк рассмеялся.
- До чего же вы наивны, герцог Дориан...
- Остальных взяли? - спросил всадник. - Девчонку и коротышку?
- Да, ваше превосходительство, - ответил один из солдат.
- Приведите их ко мне. Я хочу посмотреть на них поближе. Сегодня у
меня удачный день, - добавил он, поворачивая коня.
Глава 9. ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЮГ
Под гром начинающейся грозы, по грязи и мусору, мимо воинов с
блестящими в прорезях масок глазами, сквозь шум голосов и суматоху
Хокмуна, Оладана и Иссольду вели к огромному знамени, трепещущему на
ветру.
Внезапно черный небосвод расколола изломанная молния, и Хокмун
вскрикнул, узнав эмблему на знамени. Но сообщить о своем окрытии Оладану
или Иссольде он не успел - его втащили в большой павильон, где в резном
кресле сидел человек в маске Ордена Волка. На полотнище, что развевалось
над его головой, была эмблема магистра Ордена - одного из знатнейших
вельмож Гранбретании, главнокомандующего армий Темной Империи, правой руки
Короля Хуона - барона Кройденского, которого Хокмун считал павшим от своей
руки.
- Барон Мелиадус! - проворчал он. - Так вы не погибли под Хамаданом!
- Нет, Хокмун, я не был убит, хотя вы нанесли мне серьезную рану. К
счастью, мне удалось уйти живым с поля боя.
Губы Хокмуна тронула улыбка.
- Мало кому из ваших это удалось. Мы ведь разбили вас в пух и прах.
Мелиадус повернул голову в изящной волчьей маске и сказал стоящему
поблизости капитану:
- Принесите цепи для этих собак. Самые прочные и тяжелые. И никаких
замков - только заклепки. На этот раз я должен твердо знать, что они не
сбегут по пути в Гранбретанию.
Он встал, подошел к Хокмуну и сквозь щели в маске впился взглядом в
его лицо.
- А тебя часто вспоминали при дворе Короля Хуона. Каких только казней
мы не придумывали! Радуйся, изменник - тебя ждут самые изысканные,
изощренные пытки! Ты будешь умирать несколько лет и ужасная боль ни на миг
не покинет твоего разума, души и тела.
Он отошел и, протянув руку в латной рукавице, поднял за подбородок
искаженное ненавистью лицо Иссольды. Девушка резко отвернулась.
- А что касается вас, дорогая, то я, помнится, предлагал вам стать
моей супругой. На сей раз вы не дождетесь от меня такой чести. Я не стану
вас упрашивать, но все равно буду вашим мужем, пока не потеряю к вам
всякий интерес или вы не умрете от моих ласк.
Он повернулся и окинул взглядом Оладана.
- Ну а эта тварь, имеющая наглость ходить на двух ногах, скоро будет
ползать и выть. Она у нас живо вспомнит, как должно себя вести животное...
- Еще бы - ведь у меня есть превосходный образец для подражания, -
сказал Оладан и плюнул в волчью маску.
Мелиадус круто повернулся, закутался в мантию и отошел к креслу.
- Скоро вы предстанете перед Тронной Сферой, - произнес он
срывающимся голосом. - Я не убью вас - на несколько дней у меня хватит
терпения. Завтра на рассвете мы отправимся в Гранбретанию. В пути сделаем
небольшой крюк, - я хочу, чтобы вы увидели падение Камарга. Между прочим,
я провел там целый месяц, любуясь гибелью его защитников и падением башен.
Теперь уже недого ждать. Я приказал войскам отложить решающий штурм до
моего возвращения. Думаю, вам приятно будет взглянуть на свою родину...
вернее, на то, во что мы ее превратили. - Он засмеялся, склонив голову на
бок. - А вот и цепи!
В павильон вошли воины Ордена Барсука, внеся массивные цепи, жаровню,
молоты и заклепки.
Хокмун, Иссольда и Оладан сопротивлялись, но вскоре тяжесть цепей
увлекла их на пол. Затем Барсуки заклепали цепи раскаленным докрасна
железом, и Хокмун с тоской осознал, что ни одно человеческое существо не в
силах разорвать такие оковы.
Когда кузнецы закончили работу, к пленникам подошел барон Мелиадус.
- Мы доберемся по суше до Камарга, а оттуда - до Бордо, где нас будет
ждать корабль. К сожалению, я не могу вам предложить летающую машину.
Почти все наши орнитоптеры сейчас над Камаргом - стирают его с лица земли.
Хокмун закрыл глаза. Больше он никак не мог выразить свое презрение к
врагу.
Утром узников бросили в открытый фургон. Их не кормили до тех пор,
пока усиленно охраняемый караван во главе с бароном Мелиадусом не
отправился в путь. Время от времени Хокмун мельком видел своего заклятого
врага, ехавшего впереди рядом с сэром Хьюламом д'Аверком.
Погода была по-прежнему пасмурная, гнетущая. На лицо Хокмуну упало
