несколько крупных капель, забрызгав глаза. Но протереть их герцог не мог -
мешали оковы.
Фургон покачивался и подпрыгивал на ухабах, а вдали, на фоне
городских стен, маршировали войска Темной Империи.
Хокмуну казалось, что его предали все, кто только мог. Он доверился
Рыцарю в Черном и Золотом - и лишился седельных сумок. Он поверил д'Аверку
- и оказался в руках барона Мелиадуса. Герцог тяжело вздохнул, подумав,
что и Оладан, возможно, способен предать его, чтобы спасти свою жизнь...
Он погрузился в едва ли не сладостную апатию, которую уже испытывал
несколько месяцев назад, в Германии, когда был разбит и попал в плен к
барону Мелиадусу. Мускулы его лица онемели, глаза потухли, мысли стали
вялыми...
Иногда к нему обращалась Иссольда, но он отвечал односложно, не
стараясь ее утешить, - зная, что это все равно не удастся. Иногда Оладан
пытался приободрить своих спутников, но и он в конце концов затих.
Пленники проявляли признаки жизни только во время еды, когда им
заталкивали в рот пищу.
Караван быстро приближался к Камаргу. Много месяцев Хокмун, Оладан и
Иссольда мечтали вернуться домой, но возвращение не принесло им радости.
Хокмун корил себя за невезение, за доверчивость, за то, что не сумел
спасти Камарг.
Однажды, поравнявшись с фургоном, барон Мелиадус крикнул:
- Дня через два будем в Камарге. Мы только что пересекли границу
Итолии и Франции.
И он захохотал, пришпорив коня.
Глава 10. ПАДЕНИЕ КАМАРГА
- Усадите их повыше, пусть видят все, - приказал барон Мелиадус
потным солдатам, возившимся с тремя узниками в доспехах и цепях. - Неважно
они выглядят, - добавил он, свесившись с седла и заглядывая в повозку. - Я
думал, они выносливей.
Сопровождавший его д'Аверк закашлялся.
- Да и вам, я вижу, все еще нездоровится, сэр Хьюлам. Разве мой
аптекарь не приготовил микстуру, которую вы заказали?
- Приготовил, милорд, - жалобно ответил француз, - да только пользы
от нее пока мало.
- Странно, ведь травы, которых он туда намешал, вылечат кого угодно.
- Мелиадус перевел взгляд на пленников. - Мы не случайно остановились на
этом холме, герцог. Отсюда ваша страна видна как на ладони.
Хокмун поднял голову и сощурился от лучей полуденного солнца. Перед
ним до самого горизонта расстилалась болотистая равнина его любимой
страны. Невдалеке высились мрачные сторожевые башни - в них находилось
смертоносное оружие, тайну которого знал только граф Брасс. А пространство
между башнями и холмом заполняла огромная черная толпа - тысячи и тысячи
отборных воинов Темной Империи, готовых ринуться в бой.
- О, нет! - всхлипнула Иссольда. - Их слишком много! Они сомнут наших
солдат!
- Вы совершенно правы, моя дорогая, - усмехнулся барон Мелиадус.
Главнокомандующий и его свита остановились на склоне холма. Внизу, на
равнине, стояла армия Гранбретании. Хокмун видел конницу, пехоту,
инженерные батальоны и огромные боевые машины, в том числе гигантскую
огненную пушку.
Против Камарга были брошены все виды войск и вооружения. Здесь были
все металлы: медь и железо, бронза и сталь, золото и серебро, платина и
свинец, а также прочные сплавы, способные выдержать выстрел огненного
копья. В одном строю здесь стояли Стервятники и Лягушки, Кони и Кроты,
Волки и Кабаны, Олени и Кошки, Орлы и Вороны, Барсуки и Ласки. Сырой,
теплый ветер трепал шелковые полотнища знамен двух десятков вельмож,
съехавшихся сюда со всех концов Темной Империи: желтые, фиолетовые,
черные, красные, зеленые, синие и ярко-розовые. Сотни тысяч "глаз" -
драгоценных камней на масках воинов - блестели на солнце.
- Вот такая у меня армия, - рассмеялся барон Мелиадус. - Помните тот
день, когда граф Брасс отказался нам помочь? Если бы не его глупость, вы
были бы сейчас победоносными союзниками Темной Империи. Но вы предпочли
сопротивляться, и за это будете наказаны. Вы думали, что чудо-оружия,
башен и храбрости ваших солдат достаточно, чтобы устоять против
Гранбретании? Нет, Дориан Хокмун, не достаточно. Сейчас ты увидишь, как
эта армия, набранная и обученная мною, отмстит Камаргу за все. Сейчас ты
убедишься, что твой народ совершил непростительную глупость. - Он
запрокинул голову и захохотал. - Трепещи, Хокмун! И ты, Иссольда, трепещи,
как трепещут ваши друзья, знающие, что еще до заката башни рухнут, а от
Камарга останутся только пепел и грязь. Если понадобится, я положу здесь
всю армию, но уничтожу эту страну!
И Хокмун с Иссольдой затрепетали - но не от страха, а от горя. На
этот раз у безумного барона была возможность выполнить свою угрозу.
- Граф Брасс мертв, - сказал барон, поворачивая коня. - А теперь
умрет Камарг. - Он махнул рукой своим всадникам, охранявшим фургон. -
Везите их поближе к полю боя. Пусть увидят, как мы потрошим их друзей.
Фургон понесся по склону холма, подпрыгивая на ухабах. Потемневшими
от горя глазами пленники смотрели на равнину. Д'Аверк скакал рядом.
- Барон прав: его аптекарь - настоящий волшебник, - сказал он вдруг,
покашливая. - Мне его лекарство, правда, не помогло, но надеюсь, солдатам
поможет.
Произнеся эти загадочные слова, он пустил коня галопом и обогнал
фургон.
По плотным рядам наступающих войск из башен били необыкновенные лучи.
Там, где только что шагали воины, оставались лишь борозды взрытой,
дымящейся земли. Хокмун видел боевые порядки камаргцев - редкую цепочку
усталых гвардейцев с огненными копьями за плечами, верхом на рогатых
конях; за ними - ополчение из горожан и крестьян, вооруженных топорами и
мечами. Но ни графа Брасса, ни фон Виллаха, ни философа Богенталя среди
них он не заметил. В свой последний бой камаргцы шли без предводителей.
До герцога Кельнского донесся боевой клич камаргцев, рев и вой их
врагов, треск пушечных выстрелов, лязг и скрежет разрываемого,
разрубаемого металла; Хокмун вдыхал запах людей и животных.
Потом стена огня преградила путь черным полчищам, над которыми летели
алые фламинго с наездниками, стреляющими из огненных копий в орнитоптеры.
Словно холодная чужая рука сдавила сердце Хокмуна. Он рванулся,
пытаясь сбросить цепи, мечтая отбить у врагов меч и коня, добраться до
армии Камарга и повести ее за собой. Камаргцев осталась лишь горстка, у
них не было вождя, но они продолжали сражаться с ордами Темной Империи. А
Хокмун мог лишь в бессильной злобе звенеть цепями и проклинать своих
врагов.
Наступил вечер, а битва была в самом разгаре. На глазах у Хокмуна в
огромную старинную башню разом вонзились тысячи огненных лучей, и,
дрогнув, она покачнулась и через мгновение превратилась в груду камней. Ее
крушение гранбретанцы встретили торжествующим ревом.
Ночную тьму пронзали миллионы огненных стрел; воздух был настолько
разогрет, что лица пленников в фургоне покрылись потом. Вокруг них,
оживленно переговариваясь и смеясь, сидели часовые-Волки. Они не
сомневались в своей победе. Пользуясь тем, что их магистр умчался на коне
в самую гущу наступающих войск, они достали бурдюк и, не поднимая масок,
потягивали вино через соломинки. Постепенно болтовня и смех утихли, и
Хокмун понял, что часовые спят.
- Волки - опытные вояки, странно, что они уснули все разом, - сказал
ему Оладан. - Наверное, они уверены, что мы не убежим.
- Ну и что с того? - спросил Хокмун, вздохнув. - Нам не избавиться от
этих проклятых цепей.
- Что такое? - Послышался голос д'Аверка. - Неужели Хокмун утратил
свой оптимизм? Не могу в это поверить.
- Убирайтесь, - проворчал Хокмун. - Ступайте лизать сапоги своему
господину.
- А я вам кое-что принес, - как ни в чем не бывало продолжал д'Аверк.
- Может, пригодится? - На его протянутой ладони лежал какой-то длинный
предмет. - Между прочим, это мое лекарство усыпило часовых.
Хокмун сощурился.
- Что там у вас?
- Одна редкая вещица, которую я нашел на поле боя. По-видимому, она
принадлежала крупному военачальнику. Это своего рода огненное копье, хотя
и небольшое. Как видите, его можно поднять одной рукой.
- Я слышал о таких копьях, - кивнул Хокмун. - Но какой нам от него
прок? Разве не видите, сколько на нас цепей?
- Разумеется, я обратил на это внимание. Но если вы все-таки готовы
рискнуть, я попытаюсь вас освободить.
- Новая ловушка? - поинтересовался Хокмун. - Вы ее с Мелиадусом
придумали?
- Хокмун, вы меня оскорбляете. Что заставляет вас так думать?
- Вы предали нас. Выдали Мелиадусу. Видимо, вы заранее подстроили
ловушку, еще в карпатском городишке, когда повстречали там Волков. Через
них вы передали весть своему хозяину, а сами повели нас в лагерь, зная,
что там с нами легко справиться.
- Вы рассуждаете логично, - согласился д'Аверк, - но можно допустить
и такое: Волки узнали меня и поехали за нами следом, а их гонец нас
опередил. В лагере я услышал от солдат, что Мелиадус вот-вот схватит вас,
и решил опередить события, сказав Мелиадусу, что я заманил вас в ловушку.
Ведь это позволило одному из нас остаться на свободе. Что вы на это
скажете?
- Скажу, что врать вы мастер.
- Не стану с вами спорить. Времени у нас мало, так что разрешите, я
попытаюсь снять с вас цепи, не причинив вам вреда. Или вы предпочитаете
остаться здесь, чтобы понаблюдать за ходом сражения?
- Снимите с меня эти проклятые кандалы, - разрешил Хокмун. - Чтобы я
мог придушить вас, если вы лжете.
Направив огненное копье под углом к скованным рукам Хокмуна, д'Аверк
нажал кнопку на рукоятке. Из ствола ударил тонкий луч. Почувствовав острую
боль, Хокмун сжал зубы, но боль становилась все нестерпимее, и он чуть
было не застонал. Наконец одно из звеньем со звоном отскочило и упало на
дно фургона, и боль сразу отпустила. Правая рука была свободна. Он вытер
пот со лба и едва не вскрикнул, задев ожог.
- Быстрее, - шепнул д'Аверк. - Оттяните рукой эту цепь. Теперь будет
легче.
Сбросив цепи, Хокмун помог д'Аверку освободить Иссольду и Оладана.
Заканчивая работу, д'Аверк заметно нервничал.
- Здесь неподалеку ваши мечи и кони, а также новые маски, - сказал
он. - Ступайте за мной. Поторопитесь - с минуты на минуту вернется барон
Мелиадус.
В темноте они пробрались к своим коням, надели шлемы, пристегнули к
поясу мечи и уселись в седла.
Внезапно послышался конский топот - по дороге на холм поднимались
несколько десятков всадников. Затем раздались возгласы изумления и
яростный рев - Мелиадус и его свита узнали о бегстве пленников.
- Поехали! - пришипел д'Аверк. - В Камарг!
Кони бешеным галопом понесли их туда, где шел бой.
- Дорогу! - кричал д'Аверк. - Дорогу резервному отряду!
Солдаты разбегались по сторонам, осыпая проклятиями четырех
всадников, несущихся по лагерю во весь опор.
- Дорогу! Пропустите герольдов командующего! - повернув голову к
Хокмуну, он пояснил:
- Неинтересно повторять одно и то же. - Пришпорив коня, снова заорал
во весь голос:
- В лагере чума! Пропустите лекарей!
Позади стучали копыта и вопили всадники. Впереди шел бой, но уже не
такой яростный, как прежде.
- Дорогу! - ревел д'Аверк. - Дорогу барону Мелиадусу!
Кони перепрыгивали через головы людей, огибали боевые машины, неслись
под огнем к башням Камарга. Вскоре беглецы достигли поля боя и поскакали
вперед по трупам, оставив позади главные силы гранбретанцев.
- Поднимите маски! - крикнул д'Аверк. - Если камаргцы не узнают
Хокмуна или Иссольду, они изжарят нас заживо...
В этот миг из темноты ударило огненное копье. Его луч едва не задел
