но, как из гигантской шляпки гриба. Римо знал, что под кимоно тонкие
пальцы с длинными ногтями тесно сплетены, а ноги скрещены.
- Хорошо,- сказал Смит.- Великолепный Мастер Синанджу, вы сотворили
чудо из Римо. Вы, как и я, находите, что с ним трудно иметь дело. Я го-
тов предложить вам вознаграждение, в десять раз превосходящее то, что мы
переправляем к вам на родину сейчас, если вы согласитесь обучить вашему
искусству других.
Чиун кивнул и улыбнулся. Так улыбается согретое полуденным солнцем
озеро, ожидая, пока ночная прохлада остудит его воды. Именно столько и
причитается Дому Синанджу! И даже много больше.
- Я готов увеличить плату,- сказал Смит.- В двадцать раз больше, чем
мы платим сейчас.
- Послушай, что я тебе скажу, папочка,- сказал Римо Чиуну.- Подводная
лодка, которая доставляет золото в твою деревню, стоит больше самого зо-
лота. Так что он не так уж много тебе предлагает.
- В пятьдесят раз больше,- набавил Смит.
- Ты видишь. Видишь, чего я стою,- обратился Чиун к Римо.- Сколько
платят тебе, белое существо? Твои же собственные белые предлагают увели-
чить мое вознаграждение в десять раз. В двадцать раз. В сто раз. А ты?
Кто тебе что-нибудь предлагает?
- Ладно,- согласился Смит. Ему-то казалось, что он предлагал увеличить
вознаграждение всего в пятьдесят раз.- Пусть будет в сто раз. Восемнад-
цатикаратное золото. Это такое золото, которое...
- Да знает он, знает,- сказал Римо.- Дайте ему бриллиант, и он на
ощупь определит все его изъяны. Это же ходячая ювелирная лавка. Он знает
наперечет половину самых крупных камней в мире. Рассказывать Чиуну про
золото все равно что просвещать папу римского насчет мессы.
- Чтобы позаботиться о своей бедной деревне, мне пришлось кое-что уз-
нать о реальной стоимости некоторых вещей,- скромно заметил Чиун.
- Спросите его, сколько стоит голубоватый бриллиант чистой воды в два
карата на рынке в Антверпене,- сказал Римо Смиту.- Ну, давайте. Спросите
его.
- От имени нашей организации и от имени американского народа, которому
она служит, я выражаю вам благодарность, о Чиун, Мастер Синанджу. А вы,
Римо, будете получать хорошее ежегодное пособие до конца вашей жизни. Вы
уйдете в отставку. Вы сможете дожить до преклонных лет и умереть в своей
постели, зная, что хорошо потрудились на благо нашей страны.
- Я вам не верю,- сказал Римо.- Я получу один чек, может быть - вто-
рой, а потом однажды открою дверь, и порог взорвется у меня под ногами.
Вот в это я верю.
Римо навис над Смитом и провел левой рукой у него под подбородком, да-
вая понять, что может прямо сейчас голыми руками его убить. Римо хотел
подавить Смита телесной силой. Но этот железный человек не испугался.
Недрогнувшим голосом он повторил свое предложение тому, кто составлял
самое важное звено всей организации. Римо был ее главным разящим ору-
жием, человеческим существом, у которого все резервы организма использо-
вались на сто процентов. Как Чиун сумел этого добиться от Римо, Смит не
знал. Но раз он проделал это с одним человеком, он сможет проделать то
же самое и с другими.
- Теперь послушайте, что предлагаю вам я, Смитти,- сказал Римо.- Я вы-
хожу из игры. И если вы не будете пытаться убить меня, я не стану уби-
вать вас. Но если вдруг случайно в радиусе пяти футов от меня кто-то бу-
дет отравлен, или вдруг такси потеряет управление на улице, по которой я
иду, или неподалеку от меня случится ограбление и кто-то выстрелит в мою
сторону, то я расскажу всему миру про секретную организацию под назва-
нием КЮРЕ, которая действовала вопреки конституции с согласия прави-
тельства, потому что правительство ничего не могло добиться, оставаясь в
рамках закона. И как ничто не улучшилось, а все стало хуже и хуже,
только то там, то здесь стали исчезать трупы. А потом я ввинчу ваши кис-
лые губы в ваше кислое сердце, и мы будем квиты. А пока - прощайте!
- Сожалею, что вы недовольны результатами нашей деятельности, Римо.
Правда, я заметил ваше недовольство уже некоторое время назад. Когда это
началось? Если я имею право спросить.
- Началось, когда людям стало небезопасно ходить по улицам, а я продо-
лжал мотаться повсюду по вашим секретным заданиям. Страна катится ко
всем чертям. Человек вкалывает по сорок часов в неделю, а потом появ-
ляется какой-нибудь сукин сын и говорит ему, что он не имеет право есть
мясо и что он должен делиться едой со своего стола с толпой бездельни-
ков, которые ни черта не делают, да еще всячески его поносят. Хватит с
меня этого. А тот сукин сын, который это говорит, чего доброго, получает
тысячу долларов в неделю в каком-нибудь государственном учреждении
только за то, что повсюду твердит, какая ужасная у нас страна. Хватит, я
сыт по горло!
- Ладно,- печально сказал Смит.- Во всяком случае, спасибо за все, что
вы сделали.
- Всегда рад вам услужить,- сказал Римо без всякой радости в голосе.
Он отодвинулся от Смита, а когда обернулся, то увидел, что на бледном
лбу Смита в свете полуденного солнца поблескивают капельки пота. Хорошо,
подумал Римо. Смит все-таки испугался. Он просто слишком горд, чтобы по-
казать это.
- Ну, а теперь вернемся к вам. Мастер Синанджу,- сказал Смит.
Чиун кивнул и заговорил:
- Что касается увеличения оплаты, мы с благодарностью принимаем ваше
милостивое предложение; с остальным же возникает некоторая экономическая
неувязка, и это, поверьте, очень нас огорчает. Мы бы рады обучать сотни,
тысячи новых учеников, но не можем себе этого позволить. Мы вложили мно-
го лет в это.- Чиун кивнул в сторону Римо.- И теперь приходится защищать
свое капиталовложение, каким бы ничтожным оно всем ни казалось.
- В пятьсот раз больше того, что получает ваша деревня сейчас,- сказал
Смит.
- Вы можете увеличить плату в миллион раз,- подал голос Римо.- Он не
станет учить ваших людей. Может, он научит их плясать на татами, но ни-
когда не передаст им учение Синанджу.
- Верно,- радостно подтвердил Чиун.- Я никогда не стану учить больше
ни одного белого из-за возмутительной неблагодарности вот этого. И сле-
довательно, мой ответ - нет. Я остаюсь с этим неблагодарным.
- Но вы можете избавиться от него и стать богаче,- сказал Смит.- Я
изучил историю Дома Синанджу. Вы занимаетесь этим бизнесом столетия.
- Многие и многие столетия,- поправил Чиун.
- А я даю вам больше денег,- сказал Смит.
- Он не бросит меня,- сказал Римо.- Я лучший из всех его учеников. Лу-
чше даже, чем ученики-корейцы. Если бы ему удалось найти приличного ко-
рейца, который смог бы когда-нибудь занять его место, он никогда бы не
стал работать на вас.
- Это правда?- спросил Смит.
- Ничто из сказанного белым человеком никогда не являлось правдой - за
исключением ваших слов, о славный император.
- Это правда,- сказал Римо.- Он вообще никогда не бросит меня. Он меня
любит.
- Ха!- с негодованием произнес Чиун.- Я остаюсь, чтобы защитить свой
капитал, вложенный в это недостойное белокожее существо. Вот почему ос-
тается Мастер Синанджу.
Смит уставился на свой "дипломат". Римо никогда еще не видел этот жи-
вой компьютер таким задумчивым. Наконец он поднял глаза и чуть улыбнул-
ся, почти не разжимая тонких губ.
- Похоже, Римо, нам не отделаться друг от друга,- сказал он.
- Возможно,- сказал Римо.
- Вы - единственный, кто может сделать то, что нам нужно.
- Слушаю, но ничего не обещаю,- сказал Римо.
- Дело довольно неприятное. Мы сами точно не знаем, что мы ищем.
- Ну, и что в этом нового?- сказал Римо.
Смит мрачно кивнул.
- Около недели назад в бедном квартале была замучена до смерти одна
старая женщина. Это произошло в Бронксе, и теперь агенты многих иностра-
нных разведок разыскивают какой-то предмет, может быть, техническое ус-
тройство, которое, по всей видимости, хранилось в доме этой женщины. Ус-
тройство привез из Германии ее муж, умерший незадолго до того.
Багряное солнце склонялось к горизонту над Тихим океаном, а Смит все
продолжал свой рассказ. Когда он закончил, на небе высыпали звезды.
И Римо сказал, что возьмется за эту работу, если к утру не передумает.
Смит еще раз кивнул и поднялся.
- До свидания, Римо. Удачи вам,- сказал он.
- Удачи! Вы не понимаете, что такое удача,- презрительно отозвался Ри-
мо.
- Америка благоговейно выражает свое восхищение и почтение непобедимо-
му Мастеру Синанджу,- сказал Смит Чиуну.
- Это естественно,- сказал Чиун.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Полковник Спасский полагал, что нет на свете таких проблем, которые не
имели бы разумного решения. Он считал, что войны начинаются только из-за
недостатка достоверной информации у тех, кто их начинает. Если информа-
ции достаточно, а анализ ее верен, то любой дурак может понять, кто в
какой войне победит и когда.
Полковнику Спасскому было двадцать четыре года - совершенно исключи-
тельный случай в истории КГБ, чтобы человек в столь раннем возрасте воз-
несся на такие высоты. Причиной этого были феноменальные способности
Спасского, позволявшие ему с блеском выполнять любое задание.
Он лучше, чем кто-либо, понимал основное различие между КГБ и амери-
канским ЦРУ. У ЦРУ больше денег, оно шмякается мордой об стол на глазах
всего общества. У КГБ денег меньше, но эта фирма садится в лужу без ог-
ласки.
Спасский знал, что если дела в конторе организованы надлежащим обра-
зом, то двадцатичетырехлетних полковников в мирное время быть не должно.
Даже в КГБ, для которого мирного времени не существовало никогда. И еще
он знал, что скоро станет генералом. Однако в Америке дураков тоже хва-
тает, поэтому, когда его вызвали в отдел США, он не испытал особого бес-
покойства.
Судя по всему, возникла какая-то проблема, за которую никто не хотел
браться. Когда он увидел у проводящего инструктаж маршальские погоны, то
понял, что проблема действительно серьезная.
Через десять минут он ее практически разрешил.
- Проблема в следующем: вы чувствуете, что в Америке происходит нечто
серьезное, но не знаете точно, что именно. Вы не хотите всерьез ввязы-
ваться,
пока не выясните все до конца, так? Вы в замешательстве, поскольку мы
включаемся в игру с большим опозданием. Поэтому придется поехать туда и
разобраться, что же произошло с миссис Герд Мюллер в Бронксе, черном ра-
йоне Нью-Йорка, и выяснить, почему разведслужбы всего мира снуют по ок-
руге и почему ЦРУ понадобилось срыть до основания дом миссис Мюллер и
вывезти его в небольших контейнерах. Разумеется, я поеду туда,- заявил
полковник Спасский.
Голубоглазый блондин, с тонкими правильными чертами лица, Спасский, по
всей видимости, происходил из немцев Поволжья. Он был достаточно хорошо
сложен и, как считали некоторые из его женщин, "технически - великолеп-
ный любовник, но чего-то в нем не хватает. С ним получаешь удовольствие
- как будто сыр в магазине покупаешь".
Полковник Владимир Спасский въехал в США через Канаду под именем Энто-
ни Спеска. Дело было в середине весны. Его сопровождал телохранитель по
имени Натан. Натан понимал по-английски, но говорить не мог. Рост его
был сто пятьдесят пять сантиметров, а вес - пятьдесят килограммов.
Недостатки роста и веса Натан компенсировал постоянной готовностью
стрелять в любое теплокровное существо. Ему ничего не стоило влепить де-
вять граммов свинца в рот новорожденному младенцу. Натану нравился вид
крови. Он ненавидел стрельбу в тире - из мишеней кровь не течет.
Однажды Натан признался тренеру по стрельбе, что когда попадаешь чело-
веку прямо в сердце, то кровь течет очень некрасиво: "Лучше всего, когда
задеваешь аорту. Вот тогда это смотрится здорово."
Кагэбэшное начальство долго не могло решить, отправить ли его в
больницу для душевнобольных преступников или продвинуть по службе. Спас-
ский взял его к себе в телохранители, но разрешал брать оружие в руки
только в исключительных случаях. Натан попросил иметь при себе хотя бы
