легко. Где-то в груди маленьким злым зверьком зашевелилась боль, подка-
тила к горлу, сжалась комком и притаилась, чтобы, того и гляди, раство-
риться в слезах. Все едут на пикник - все, кроме нее. А вечером все пой-
дут на благотворительный базар и на бал - все, кроме нее. Кроме нее, и
кроме Мелли, и тетушки Питти, и еще двух-трех таких же невезучих, кото-
рые тоже в трауре. Но для Мелли и Питти это словно бы и не имело значе-
ния. У них как будто ни на секунду не возникало желания идти туда. А вот
у Скарлетт возникло. Ей захотелось, мучительно захотелось попасть на
этот базар.
Это же в конце концов просто несправедливо! Она трудилась не покладая
рук, она сделала вдвое больше, чем любая другая девушка в городе, для
подготовки к этому базару. Она вязала носки и детские чепчики, шали и
шарфы, и плела ярды кружев, и расписывала фарфоровые туалетные коробочки
и флаконы. И вышила с полдюжины диванных подушек, украсив их флагом Кон-
федерации. Звезды, правду сказать, получились чуточку кривоваты, и одни
с шестью и даже семью зубцами, а другие почти круглые, как блин, но об-
щее впечатление было превосходно. Вчера она до полного изнеможения рабо-
тала в старой пыльной казарме, украшая розовыми, желтыми, зелеными ки-
сейными драпировками выстроенные вдоль стен киоски. Это была поистине
тяжелая работа, да еще под наблюдением дам из комитета - словом, ничего
веселого. Да и вообще она не получала никакого удовольствия от общения с
миссис Мерриуэзер, миссис Элсинг и миссис Уайтинг, которые пытались рас-
поряжаться ею, словно какой-нибудь негритянкой. И к тому же без конца
похвалялись успехами своих дочек. В довершение всех бед она до пузырей
обожгла себе пальцы, помогая тете Питти и кухарке печь слоеные пирожки
для лотереи.
А теперь, наработавшись как негр на плантации, она, видите ли, должна
скромно отойти в тень, именно в ту минуту, когда для всех начинается ве-
селье! Как несправедливо обошлась с ней судьба, сделав ее вдовой с ма-
леньким ребенком, плач которого доносится из соседней комнаты, и лишив
всех удовольствий и развлечений! Всего лишь год назад она танцевала на
балах, носила яркие платья, а не эти траурные одеяния, и никогда не име-
ла меньше трех женихов сразу. Ведь ей же всего семнадцать лет, и она еще
не успела натанцеваться вволю. Нет, это несправедливо! Жизнь проходила
мимо - по длинной летней, тенистой дороге, в мелькании серых мундиров и
цветастых платьев, под звон банджо и шпор. Она старалась обуздать себя и
не слишком призывно улыбаться и махать рукой знакомым мужчинам - тем,
которых выхаживала в госпитале, - но ямочки на щеках играли помимо ее
воли, да и как бы могла она изобразить убитую горем вдову, когда все это
сплошное притворство.
Улыбкам и поклонам был внезапно положен конец - тетушка Питти, как
всегда слегка запыхавшаяся после подъема по лестнице, вошла в комнату и,
не говоря худого слова, оттащила ее от окна.
- Душенька! Да вы никак рехнулись! Махать рукой мужчинам из окна сво-
ей спальни! Право же, Скарлетт, вы меня изумляете! Что бы сказала ваша
матушка!
- Они же не знают, что это моя спальня.
- Но они могут догадаться, и это ничуть не лучше. Вы не должны делать
таких вещей, душенька. Про вас начнут говорить, скажут, что вы слишком
нескромно себя ведете... И к тому же миссис Мерриуэзер известно, что это
окна вашей спальни.
- И конечно, старая хрычовка не преминет оповестить об этом всех муж-
чин.
- Душенька, как не совестно! Долли Мерриуэзер - моя лучшая подруга!
- Все равно она старая хрычовка... Ах, тетя Питти, простите меня, ну
не надо, не плачьте! Я позабыла, что это окно моей спальни, я больше не
буду! Мне... мне просто очень хотелось поглядеть, как они едут. Мне бы
так хотелось поехать с ними.
- Душенька!
- Да, да, хотелось бы. Мне надоело сидеть тут взаперти.
- Скарлетт, пообещайте мне, что вы никогда не повторите больше таких
слов. Все будут думать, что у вас нет ни малейшего уважения к памяти
бедного покойного Чарли...
- Ох, тетя Питти, ну, пожалуйста, не плачьте!
- Боже мой, теперь я и вас довела до слез, - всхлипнула тетушка Пит-
типэт и с чувством облегчения полезла в карман юбки за носовым платком.
Твердый комок, стоявший у Скарлетт в горле, уступил наконец место
слезам, и она заплакала - громко, навзрыд, но не по бедному Чарли, как
полагала тетушка Питтипэт, а по затихавшему вдали смеху и скрипу колес.
Встревоженная Мелани с гребенкой в руке вбежала, шелестя юбками, в ком-
нату. Ее темные волосы, обычно всегда аккуратно уложенные в сетку, пыш-
ным облаком маленьких своевольных кудряшек рассыпались по плечам.
- Дорогие! Что случилось?
- Чарли! - сладко всхлипнула тетушка Питтипэт, упоенно отдаваясь сво-
ему горю и припадая головой к плечу Мелани.
- О! - воскликнула Мелани, и губы ее задрожали при упоминании имени
покойного брата. - Мужайтесь, моя дорогая! О, Скарлетт, не плачь!
Скарлетт же, упав ничком на кровать, рыдала в голос, оплакивая свою
впустую проходящую молодость, лишенную уготованных этому возрасту разв-
лечений. Она рыдала, как дитя, привыкшее слезами добиваться всего, чего
ни пожелает, но понимающее вместе с тем, что на сей раз слезами не помо-
жешь, и потому рыдающее уже от негодования и отчаяния. Уткнувшись голо-
вой в подушку, она со злости колотила ногами по стеганому одеялу.
- Лучше бы я умерла! - самозабвенно всхлипывала она.
Перед лицом такого бездонного горя необременительные слезы Питтипэт
высохли, а Мелани бросилась утешать сноху.
- Дорогая, не плачь! Вспомни, как тебя любил Чарлз! Пусть это послу-
жит тебе утешением! Подумай о своем драгоценном малютке!
Чувство обездоленности оттого, что она лишена теперь всех доступных
другим утех, раздражение оттого, что никто ее не понимает, сковали, по
счастью, Скарлетт язык, иначе, с унаследованной от Джералда привычкой не
стесняться в выражениях, она выложила бы напрямик все, что накопилось у
нее на сердце. Мелани погладила ее по плечу, а тетя Питти заковыляла к
окну, чтобы опустить жалюзи.
- Не надо! - яростно вскричала вдруг Скарлетт, поднимая от подушки
красное, опухшее от слез лицо. - Не опускайте! Я еще не умерла, хоть
лучше бы мне умереть! О пожалуйста, уйдите, оставьте меня одну!
Она снова уткнулась головой в подушку, и, шепотом посовещавшись друг
с другом, обе дамы на цыпочках удалились. Скарлетт слышала, как Мелани,
понизив голос, говорила тете Питтипэт, когда они спускались с лестницы:
- Тетя Питти, прошу вас, не надо при ней упоминать о Чарлзе. Вы же
знаете, как тяжело это на нее всегда действует. У бедняжки делается та-
кое странное выражение лица - мне кажется, она каждый раз с трудом удер-
живается от слез. Мы не должны усугублять ее горе.
В бессильной ярости Скарлетт снова заколотила ногами по одеялу, ища и
не находя достаточно крепких слов, чтобы выразить душившую ее злобу.
- Пропади все пропадом! - выкрикнула она наконец и почувствовала не-
которое облегчение. И как только Мелани может так спокойно сидеть дома,
не снимать траура по брату и отказываться от всяких развлечений - ей же
всего восемнадцать лет? Мелани словно не замечает, что жизнь проносится
мимо под звон банджо и шпор. Или это ее не трогает?
"Да просто она бесчувственная деревяшка, - думала Скарлетт, дубася
кулаком по подушке. - У нее никогда не было столько поклонников, как у
меня, ей и терять нечего. К тому же... к тому же у нее есть Эшли, а у
меня... у меня - никого!" И разбередив еще сильнее свои раны такими мыс-
лями, она снова залилась слезами.
В угрюмом ожесточении просидела она в спальне до обеда, и зрелище
возвращавшихся с пикника повозок, нагруженных сосновыми ветками, вьющи-
мися растениями и папоротником, отнюдь не помогло развеять ее тоску. У
всех был усталый, но счастливый вид, и все снова улыбались и махали ей,
и она уныло отвечала на их приветствия. Жизнь ничего не сулила впереди,
и жить дальше явно не имело смысла.
Избавление пришло с самой неожиданной стороны: когда после обеда все
улеглись вздремнуть, к дому подъехала коляска с миссис Мерриуэзер и мис-
сис Элсинг. Пораженные таким неурочным визитом, Мелани, Скарлетт и те-
тушка Питтипэт вскочили с кроватей, поспешно зашнуровали свои корсажи,
пригладили волосы и спустились в гостиную.
- У миссис Боннелл дети заболели корью, - заявила с порога миссис
Мерриуэзер, всем своим видом давая понять, что считает миссис Боннелл
целиком ответственной за то, что это случилось.
- А барышень Маклюр вызвали в Виргинию, - сообщила миссис Элсинг уми-
рающим голосом, томно обмахиваясь веером и, в свою очередь, давая по-
нять, что это, как в общем и все прочее, мало ее интересует. - Даллас
Маклюр ранен.
- Какое несчастье - в один голос воскликнули хозяйки дома. - Бедный
Даллас!..
- Да нет, легко, в плечо, - сухо уточнила миссис Мерриуэзер. - Но на-
до же, чтобы это случилось именно сейчас! Девочки уезжают на Север, что-
бы доставить его домой. Однако, бог мне свидетель, у нас нет времени си-
деть тут и чесать языком. Нам надо ехать развешивать зелень. Питти, вы и
Мелани нужны нам сегодня вечером, чтобы занять место миссис Боннелл и
девочек Маклюр.
- Но, Долли, это же невозможно!
- Не говорите мне, пожалуйста, "невозможно", Питтипэт Гамильтон! -
воинственно заявила миссис Мерриуэзер. - Вы должны приглядывать за нег-
рами, которые будут разносить прохладительные напитки. Вместо миссис
Боннелл. А Мелли будет сидеть в киоске девочек Маклюр.
- Но мы же не можем - еще не прошло и года, как бедный Чарли...
- Я разделяю ваши чувства, но нет жертвы, которую нельзя было бы при-
нести во имя нашего Дела, - нежно пропела миссис Элсинг, отметая все
возражения.
- Конечно, мы рады помочь, но разве вы не можете посадить в киоск ка-
кую-нибудь молоденькую хорошенькую девушку?
Миссис Мерриуэзер фыркнула, издав трубный звук:
- Нечто непостижимое творится с молодыми девицами в наши дни. У них
нет ни малейшего чувства долга. У всех девушек находятся какие-то отго-
ворки, чтобы не сидеть в киосках. Я, разумеется, вижу их насквозь! Они
просто боятся, что это помешает им флиртовать с офицерами, только и все-
го. Да и новые платья не будут видны за прилавком. Как бы я хотела, что-
бы этот контрабандист... как его?
- Капитан Батлер, - подсказала миссис Элсинг.
- Чтобы он привозил побольше медикаментов и поменьше кринолинов и
кружев. Если я увижу сегодня хоть одно новое платье, это значит, что он
привез их десятка два! Капитан Батлер! Я уже слышать не могу этого име-
ни. Словом, Питти, у меня нет времени препираться с вами. Вы должны
прийти, и точка. Все вас поймут. К тому же никто вас и не увидит в зад-
ней комнате, и Мелли тоже не будет слишком бросаться в глаза. Киоск этих
бедняжек, девочек Маклюр, находится в самой глубине, и он не слишком хо-
рошо разукрашен, так что никто и не обратит на вас внимания.
- Мне кажется, мы непременно должны пойти и помочь, - сказала вдруг
Скарлетт, изо всех сил стараясь скрыть, как она этого жаждет, и придать
лицу спокойное, серьезное выражение. - Уж такую-то малость мы можем сде-
лать для госпиталя.
Ни одна из приехавших дам ни разу не упомянула ее имени, и они, резко
обернувшись, воззрились на нее. Как бы остро ни нуждались они в помощи,
им даже в голову не приходило просить вдову, меньше года носящую траур,
принять участие в столь многолюдном сборище. Скарлетт ответила на их
молчаливое изумление детски простодушным взглядом широко раскрытых не-
винных глаз.
- Мне кажется, мы все трое должны помочь чем можем. Я посижу с Мелли
в киоске. По-моему, это как-то лучше для нас обеих, если мы будем вмес-
те, а не порознь. Тебе не кажется, что так лучше, Мелли?
- Право... - беспомощно пробормотала Мелли. Мысль о том, чтобы, еще
