мы приедем к нему осенью. Похоже, его рисовые поля поросли травой, и ут-
ки теперь садятся прямо на ружье охотника.
Скарлетт изорвала свое меню на кусочки. Кого могла заинтересовать та-
кая ерунда, как утки! Похоже, только этих англичан. Они разговаривали об
охоте на протяжении первой половины ужина. Она уже пожалела, что не ос-
талась с Бриди, когда ее уши уловили тихий разговор между Фелисити и ее
сестрой, чье имя оказалось Марджери. Обе они сошлись во мнении, что Ретт
был самым интересным из мужчин, которых они когда-либо встречали. Скар-
летт слушала их разговор с чувством гордости и одновременно любопытства.
- Жаль, что он так предан своей жене - сказала Марджери, и на душе у
Скарлетт заскребли кошки.
- Совершенно наоборот, я слышала. Неужели никто вам не рассказывал?
Он уже был женат на сказочной красавице. Она убежала от него с другим
мужчиной. С тех пор он так и не оправился от потрясения.
- Любезная Марджери, можешь ли ты тогда представить того мужчину, ра-
ди которого она оставила Батлера?
Скарлетт тихо улыбнулась. Она получила колоссальное удовольствие от
того, что, по слухам, она оставила Ретта, а не наоборот. Она даже по-
чувствовала себя гораздо лучше, чем вначале. Теперь можно даже заказать
себе десерт.
На следующий день англичане обнаружили присутствие Скарлетт на кораб-
ле.
Трое молодых людей согласились между собой, что она выглядела величе-
ственно, романтически-таинственная молодая вдова.
- Чертовски милая к тому же, - добавил Роджер.
Его молодая сестра ответила на это, что, очевидно, он слеп. С ее
бледной кожей, темными волосами и такими зелеными глазами она выглядела
сказочно прекрасной. Единственное, чего ей не хватало, так это прилично-
го платья, тогда у нее не будет отбоя от кавалеров. И они решили сбли-
зиться с ней. Когда Скарлетт стояла на палубе и принимала воздушные ван-
ны, Марджери подошла к ней и выразила свое восхищение крошкой Кэт.
Однако Скарлетт желала большего, чем "сблизиться". Она хотела узнать
абсолютно все об их пребывании в Чарльстоне. Для нее не было большим
трудом сочинить трагическую историю своей любви и тяжелой утраты, кото-
рая сошла за мелодраму и удовлетворила их любопытство. Роджер влюбился в
Скарлетт с первой же минуты. Еще мать учила Скарлетт, что леди должна
быть благоразумно скромной, когда речь заходит о семейных делах. Поэтому
Фелисити и Марджери Коупервейт поразили ее, когда от случая к случаю
открывали свои самые сокровенные семейный секреты. Их мать, по их словам
красивая и умная женщина, при помощи всевозможных уловок заставила отца
жениться на ней.
Она подстроила так, что когда их отец занимался верховой ездой, его
лошадь наскочила на нее.
- Бедняжка папа такой глупый, - рассмеялась Марджери, - и потому ре-
шил, что нанес ей моральный ущерб, увидев ее обнаженные груди, торчащие
из разорванного платья. Мы уверены, что она сама разорвала на себе
платье. Мать обвенчалась с отцом так быстро, что тот даже не успел сооб-
разить, чего она добивалась.
Что особенно обескураживало Скарлетт, так это то, что Фелисити и Мар-
джери были леди. Не просто "леди", в противовес "женщинам". Они звались
леди Фелисити и леди Марджери, а их "глупец" папа был английским графом.
Френсис Стурбридж, их ворчливая сопровождающая, также была "леди", но
ее звали леди Стурбридж, а не леди Френсис, потому что она не была урож-
денной "леди", а ее муж был "лишь бароном".
- Даже если я выйду замуж за лакея, а Марджери сбежит с сапожником,
даже в самых грязных трущобах Бристоля мы останемся леди Фелисити и леди
Марджери.
Скарлетт засмеялась.
- Мне это все сложно понять, - призналась она.
- Дорогая моя, ничего нет более сложного, чем наша ужасно скучная
семья. Все эти противные, мерзкие виконты, жены близких и дальних
родственников, это прямо лабиринт какой-то. Маме постоянно приходится
принимать всевозможные советы за обеденным столом, иначе она нанесет ос-
корбление какой-нибудь очень важной персоне.
Леди Коупервейт были более чем легкомысленные пустышки, а их брат
Роджер, похоже, унаследовал некоторую тупость и бестолковость своего от-
ца, но все же они были веселыми и непосредственными молодыми людьми и
испытывали к Скарлетт искреннюю симпатию. Благодаря им Скарлетт получила
удовольствие во время своего путешествия и, когда корабль приплыл в Ли-
верпуль, ей не хотелось с ними расставаться.
Теперь до Голвея оставалось почти два дня, и у нее было мало времени
на воспоминания о встрече в Чарльстоне, которая вовсе не была встречей.
Интересно, он тоже был изумлен, когда его глаза увидели ее?
Ей показалось, что весь мир исчез куда-то, и только они остались
вдвоем, в безмерном и безвременном пространстве. Она считала, что, если
лишь от одного взгляда почувствовала себя неотделимой от него, он не мог
не испытывать такого же чувства. Было ли все так на самом деле? Мучения
терзали ее, и она смогла успокоиться лишь после того, как подумала, что
ей все это приснилось или даже было лишь плодом ее воображения.
И когда "Золотое руно" вошло в бухту Голвея, воспоминание о встрече
было уже лишь одним из многих воспоминаний о Ретте, хранившихся в ее па-
мяти. Ее ждала Баллихара. Но для начала надо было изобразить на лице
улыбку и протащить свои дорожные сундуки мимо таможенных инспекторов.
Колум ждал оружие.
Ей тяжело было свыкнуться с мыслью, что все англичане были плохими
людьми, проведя время в компании таких милых людей, как Коупервейты.
ГЛАВА 71
Скарлетт сошла на берег, Колум ожидал ее у трапа. Она не надеялась
увидеть его, хотя знала, что ее встретят и помогут отвезти сундуки.
Взглянув на его коренастую фигуру в церковной рясе и озаренное улыбкой
лицо, Скарлетт почувствовала себя дома. Она спокойно прошла через тамож-
ню. Единственные вопросы, которые ей задали, были: "Ну как там в Амери-
ке?" и "Сколько лет этой прекрасной малышке?" Она в свою очередь ответи-
ла: "Ужасно жарко" и не без гордости; "Еще нет и года, а уже пробует хо-
дить".
Около часа потребовалось, чтобы добраться от порта до железнодорожной
станции. Скарлетт никогда еще не видела такого хаотичного движения на
дороге, даже на главной улице.
- Это все из-за голвейских скачек, - сказал Колум.
Скарлетт попыталась вспомнить, что же происходило в Голвее год назад,
а Колум продолжил свое объяснение:
- Бега с препятствиями и без, каждый июль, целых пять дней.
Это значило, что полиция была слишком занята и не могла прохлаждаться
в районе порта, а также что в местных гостиницах не осталось ни одной
свободной комнаты. Им нужно будет сесть на поезд до Баллинаслоу и там
заночевать. Скарлетт пожалела, что не было прямого поезда до Маллингара.
Ей захотелось домой.
- Как на полях, Колум? Пшеница уже созрела? А сено скосили? Много бы-
ло солнца? А как с тем торфом, который хотели срезать? Его было доста-
точно? Он был сухой? А горел хорошо?
- Подожди, сама все увидишь, дорогая Скарлетт. Ты обрадуешься возвра-
щению в Баллихару, я в этом уверен.
Скарлетт почувствовала больше, чем радость. Она была приятно пораже-
на. На своем пути в Баллихару она проезжала под арками, установленными
местными жителями и украшенными свежей листвой и золотыми лентами. Рядом
стояли люди и размахивали платками и шляпами, приветствуя ее возвраще-
ние.
- Спасибо вам, спасибо, спасибо, - кричала она снова и снова, и слезы
выступали из ее глаз.
Войдя в Биг Хаус, Скарлетт услышала приветствия в свою честь от мис-
сис Фицпатрик и нескольких служанок и конюхов, которые для этого выстро-
ились в шеренгу. Скарлетт так захотелось подбежать и обнять миссис Фиц-
патрик, но она должна считаться с положением хозяйки и вести себя, как
подобает хозяйке. Что же касается Кэт, то для нее не существовало ника-
ких правил. Она смеялась и протягивала свои ручки к миссис Фицпатрик.
Менее чем через час Скарлетт, переодетая в крестьянское платье, с Кэт
на руках шла быстрыми шагами по своим полям. Как же приятно - пройтись
по земле. Она так долго сидела. Ей приходилось сидеть в поездах, на ко-
раблях, в конторах и креслах. Сейчас ей хотелось идти, скакать, бежать и
танцевать. Она, О'Хара, была у себя дома, где в промежутках между корот-
кими прохладными ирландскими дождями светило теплое солнце.
В его лучах возвышались холмами стога благоухающего золотистого сена.
В одном из них Скарлетт проделала большое отверстие, а затем забра-
лась в него вместе с Кэт, чтобы поиграть в дом. Кэт закричала от удо-
вольствия, когда часть крыши, за которую они уцепились, рухнула прямо на
них. Чихнув несколько раз от попавшей в ее носик пыли, она взяла сухой
цветок и засунула себе в ротик. Скарлетт рассмеялась, когда увидела, ка-
кую гримасу состроила Кэт, выражая свое крайнее неодобрение вкусом и
выплевывая все содержимое. Однако смех Скарлетт заставил Кэт нахму-
риться, отчего она заплакала пуще прежнего.
- Надо привыкать, когда над тобой смеются, мисс Кэт О'Хара, - сказала
Скарлетт, - ведь ты же у меня чудесная малышка и доставляешь своей ма-
мочке радость, много радости. А веселые люди всегда много смеются.
Когда Кэт начала зевать, Скарлетт отнесла ее домой.
- Убери сено с ее волос, пока она дремлет, - сказала она Пегги Куин.
- Я вернусь, когда надо будет ее покормить и выкупать.
Она нарушила покой одного из тяжеловозов, стоящих на конюшне. Тяжело-
воз стоял и с задумчивым видом жевал жвачку. Скарлетт села на него вер-
хом без седла и стремян. Ей хотелось проехаться по всей Баллихаре в этот
спокойный предсумерченый час.
Поля пшеницы горели золотом даже в это время дня. Урожай обещал быть
щедрым. С чувством удовлетворения Скарлетт поскакала домой... Возможно,
она никогда не заработает столько денег в Баллихаре, чем получила бы от
строительства и продажи дешевых домов, но вопрос денег не играл первос-
тепенной роли. Земля О'Хара снова была возрождена. Это она, Скарлетт,
возродила ее, по крайней мере часть ее, в следующем году она обработает
еще больше земли, а через год - еще.
- Как хорошо быть опять дома, - сказала Скарлетт Кэтлин на следующее
утро, - у меня почти миллион весточек из Саванны.
Она удобно устроилась у камина, выпустив поползать Кэт. Вскоре из-за
двери стали заглядывать женские головы, жаждущие услышать от нее рассказ
об Америке, справиться о Бриди и прочее.
К ужину женщины разошлись, а на их место пришли мужчины из рода О'Ха-
ра, работавшие в поле и проголодавшиеся.
Пришли все, за исключением, конечно, Симуса, который всегда трапезни-
чал в маленьком домике вместе со старой Кэти-Скарлетт О'Хара. Скарлетт
поначалу этого не заметила, она была занята приветствиями Томаса, Патри-
ка и Тимоти, а затем уговаривала Кэт бросить большую ложку, которой та
пыталась есть. И только когда мужчины ушли обратно в поле, Кэтлин расс-
казала ей о той, что изменилось с момента ее отъезда.
- Я сожалею, Скарлетт, но Симус очень переживал, что ты не осталась
на свадьбу.
- Я хотела остаться, но не могла. И он знал об этом. У меня были дела
в Америке.
- У меня такое чувство, что это скорее всего из-за Пиджин, которая
носит в себе злобу. Ты разве не заметила, что ее не было среди пришед-
ших?
Скарлетт призналась, что не заметила. Она всего лишь раз видела ее и
ничего толком о ней не знала. Что она собой представляет? Кэтлин была
немногословна. По ее словам. Пиджин была хорошей хозяйкой. Она содержала
дом в чистоте, готовила хороший обед для Симуса и Шона. Для всего семей-
ства будет благом, если Скарлетт пойдет к ней домой и оценит эти труды.
У нее настолько обостренное чувство собственного достоинства, что она
никогда не пойдет никого навещать раньше, чем навестят ее.
- Какая незадача, - воскликнула Скарлетт, - как это все глупо. Приде-
тся будить Кэт.
