все мужчины там, от мала до велика, первым делом спросят про лошадей. А
у меня просто сердце кровью обливается, когда я вижу, что столь прелест-
ная благородная дама, как ваша матушка, и вдруг так держится за своих
лошадок! Да где же ваш патриотизм, миссис Тарлтон! Или уж Конфедерация
пустой для вас звук?
- Ма! - закричала вдруг Бетси, младшая из дочерей. - Рэнда села мне
на платье, оно теперь будет все мятое!
- Вытащи его из-под Рэнды и перестань голосить! А вы, Джералд О'Хара,
послушайте, что я вам скажу! - Глаза миссис Тарлтон сверкнули. - Может
быть, вы не будете указывать мне мой долг перед Конфедерацией? У меня
четверо сыновей стали под ружье, а у вас ни одного, так что, думается
мне. Конфедерация для меня не меньше значит, чем для вас. Но мои мальчи-
ки могут сами постоять за себя, а мои лошади не могут. Я бы с радостью
отдала вам своих лошадей даже бесплатно, если бы знала тех, кто будет
сидеть на них в седле, если бы знала, что это джентльмены, понимающие
толк в чистокровных скакунах. Да я бы ни минуты тогда не колебалась! Но
чтоб мои красавцы попали в руки каких-то дикарей, каких-то голодранцев,
умеющих обращаться только с мулами? Нет, сэр, этому не бывать! Да меня
всю ночь будут мучить кошмары при мысли, что за ними плохо ходят и сед-
лают их, невзирая на нагнеты. И вы могли подумать, что я позволю ка-
ким-то невежественным мужланам скакать на моих красавцах, стегать их
хлыстом и раздирать им рот удилами до тех пор, пока их гордый дух не бу-
дет сломлен? Господи, да у меня при одной мысли об этом мурашки по спине
бегут! Нет, мистер О'Хара, я, конечно, польщена, что вам пришлись по
вкусу мои лошадки, но придется вам поехать в Атланту и купить там ка-
ких-нибудь старых одров для ваших деревенских пахарей. Они все равно не
заметят разницы.
- Ма, может быть, поедем, наконец? - присоединилась на сей раз и Ка-
милла к хору нетерпеливых голосов. Ты же прекрасно знаешь, чем это кон-
чится. Ты все равно рано или поздно отдашь им своих любимцев. Когда па и
мальчишки прожужжат тебе все уши о том, как у них там в Конфедерации не
хватает лошадей, ты заплачешь и отдашь.
Миссис Тарлтон усмехнулась и шевельнула вожаки.
- Никогда этому не бывать, - сказала она и легонько пощекотала лошадь
кнутом. Коляска резво покатила по дороге.
- Чудо что за женщина! - сказал Джералд, надел шляпу и вернулся к
своему экипажу. - Ну, поехали, Тоби! Я ее еще доконаю и раздобуду-таки -
лошадей. Конечно, она права. Права. Если человек не джентльмен, нечего
ему лезть в седло. Его место на пашне. Тем более обидно, что из одних
только сыновей плантаторов никак не сколотишь в этом графстве Эскадрона.
Что ты сказала, котенок?
- Па, будь добр, поезжай либо позади нас, либо впереди. Мы просто за-
дыхаемся, такую ты поднимаешь пыль! - сказала Скарлетт, чувствуя, что
она не в силах больше поддерживать разговор. Это отвлекало ее, а ей надо
было собраться с мыслями и придать нужное выражение своему лицу, прежде
чем коляска подъедет к Двенадцати Дубам. Джералд послушно дал шпоры коню
и скрылся в облаках красной пыли, устремясь следом за тарлтоновским эки-
пажем, чтобы продолжить разговор о лошадях.
ГЛАВА VI
Они переправились по мосту на тот берег и стали подниматься в гору.
Дом еще не был виден, но Скарлетт заметила голубоватый дымок, лениво
стлавшийся над кронами высоких деревьев, и вдохнула аппетитный пряный
запах жарящихся на вертеле бараньих и свиных туш и горящих пекановых по-
леньев.
Ямы для барбекю были вырыты еще с вечера, и в них медленно тлели баг-
рово-алые поленья, над которыми на длинных вертелах висели туши, и жир с
шипением капал на раскаленные угли. Скарлетт знала, что ароматы, прино-
симые легким ветерком, долетают сюда из старой дубовой рощи за домом.
Там, на невысоком пригорке, полого спускавшемся к розарию, Джон Уилкс
обычно устраивал свои барбекю. Это было приятное тенистое местечко, куда
более уютное, чем то, что облюбовали для своих пикников Калверты. Миссис
Калверт не любила приготовленного на вертелах мяса и утверждала, что за-
пах его не выветривается из комнат сутками, и ее гости обычно пеклись на
солнце на небольшой открытой лужайке в четверти мили от дома. Но Джон
Уилкс, славящийся на весь штат своим гостеприимством, по-настоящему знал
толк в таких вещах.
Длинные столы-доски, положенные на козлы и покрытые тончайшими полот-
няными скатертями из уилксовских кладовых, - всегда устанавливались в
густой тени. Вдоль столов - простые скамейки без спинок, а для тех, кому
скамейки могли оказаться не по вкусу, по всей поляне были разбросаны
принесенные из дома стулья, пуфики и подушки. Туши жарились на вертелах
в отдалении - так, чтобы дым не обеспокоил гостей, - и там же стояли ог-
ромные чугунные котлы, над которыми плавал сочный аромат соусов для мяса
и подливки по-брауншвейгски. Не меньше дюжины негров бегали с подносами
туда и сюда, обслуживая гостей. А за амбарами была вырыта еще одна яма,
для другого барбекю - там обычно пировала домашняя прислуга, кучера и
служанки гостей, наедаясь до отвала кукурузными лепешками, ямсом и сви-
ными рубцами, столь дорогими сердцу каждого негра, в сезон сбора овощей
- и арбузами.
Почуяв вкусный запах свежих свиных шкварок, Скарлетт чуть сморщила
носик, теша себя надеждой, что к тому времени, когда мясо будет готово,
у нее уже разыграется аппетит. А пока что она была напичкана едой до от-
вала и притом так затянута в корсет, что ежеминутно боялась, как бы не
рыгнуть. Этим можно было погубить все - ведь лишь очень пожилые мужчины
и дамы могли себе позволить такое, не упав в глазах общества.
Подъем закончился, и белое здание открылось их глазам во всей гармо-
нии своих безукоризненных пропорций - с высокими колоннами, широкими ве-
рандами и плоской кровлей, - горделивое и радушное, как женщина, кото-
рая, зная силу своих чар, щедра и приветлива ко всем. Скарлетт любила
Двенадцать Дубов за величавую, спокойную красу, любила, казалось ей,
сильнее даже, чем отчий дом.
На полукружии широкой подъездной аллеи было уже тесно от экипажей и
верховых лошадей. Гости громко приветствовали друг друга, спускаясь на
землю из коляски или спрыгивая с седла. Черные слуги, взбудораженные как
всегда приездом гостей, уводили лошадей на скотный двор, чтобы выпрячь
их и расседлать. Тучи ребятишек, белых и черных, носились по свежей зе-
лени газона - кто играл в чехарду, кто в пятнашки, и каждый хвалился пе-
ред другими, сколько и чего сможет съесть. Просторный, во всю ширину до-
ма, холл был уже полон гостей, и когда коляска О'Хара остановилась у па-
радного входа, у Скарлетт зарябило в глазах: девушки в ярких платьях с
кринолинами, словно пестрый рой мотыльков, заполняли лестницу, ведущую
на второй этаж, - одни поднимались, другие спускались по ней, обняв друг
друга за талию, или, перегнувшись через резные перила, со смехом кричали
что-то молодым людям, стоявшим внизу, в холле.
В распахнутые настежь высокие стеклянные двери видны были женщины
постарше, в темных платьях, степенно сидевшие в гостиной, обмахиваясь
веерами; они вели неспешную беседу о детях, о болезнях, о том, кто, ког-
да и за кого вышел замуж и почему. В холле дворецкий Уилксов Том с се-
ребряным подносом в руках, уставленным высокими бокалами, учтиво улыба-
ясь и кланяясь, обносил напитками молодых людей в светло-серых и свет-
ло-коричневых бриджах и тонких с гофрированными манишками рубашках.
Залитая солнцем веранда перед домом была заполнена гостями. Похоже,
съехались со всей округи, подумала Скарлетт. Все четверо братьев Тарлто-
нов вместе с отцом стояли, прислонясь к высоким колоннам: близнецы, Стю-
арт и Брент, - поодаль, неразлучные как всегда; Бойд и Том - возле отца.
Мистер Калверт стоял подле своей жены-янки, у которой даже теперь, после
пятнадцати лет, прожитых в Джорджии, по-прежнему был какой-то неприкаян-
ный вид. Ему было неловко за нее, и потому все старались быть с ней как
можно любезнее и предупредительнее и все же никто не мог забыть, что,
помимо изначальной, совершенной ею в момент появления - на свет ошибки,
она была еще и гувернанткой детей мистера Калверта. Сыновья Калверта,
Рейфорд и Кэйд, тоже были здесь со своей шальной белокурой сестрицей
Кэтлин, уже принявшейся поддразнивать смуглолицего Джо Фонтейна и очаро-
вательную Салли Манро, которую прочили ему в жены. Алекс и Тони Фонтейны
что-то нашептывали в уши Димити Манро, и она то и дело прыскала со сме-
ху. Здесь были и семьи, прибывшие издалека - из Лавджоя, за десять миль
отсюда, и из фейетвилла и Джонсборо, и даже несколько семейств из Атлан-
ты и Мейкона. Толпа гостей, казалось, заполнила дом до отказа, и над
ней-то чуть затихая, то усиливаясь звучал неумолчный гул голосов, прон-
зительные женские возгласы, смех.
На ступеньках веранды стоял Джон Уилкс, стройный, седовласый, излучая
радушие, столь же неизменно теплое, как летнее солнце Джорджии. Рядом с
ним Милочка Уилкс, получившая это прозвище из-за своей неискоренимой
привычки ко всем, начиная с отца и кончая последним негром на плантации,
обращаться не иначе, как с присовокуплением этого ласкового словечка,
вертелась от волнения во все стороны, улыбалась и нервно хихикала, при-
нимая гостей.
Суетливое, неприкрытое стремление Милочки понравиться каждому мужчи-
не, попавшему в поле ее зрения, особенно бросалось в глаза по сравнению
с исполненными достоинства манерами ее отца, и у Скарлетт мелькнула
мысль, что, пожалуй, в словах миссис Тарлтон есть все же какая-то доля
правды. В этом семействе красота досталась в удел только мужчинам. Гус-
тые золотисто-бронзовые ресницы, так красиво обрамлявшие светло-серые
глаза Джона Уилкса и Эшли, выродились в редкие бесцветные волоски, укра-
шавшие веки Милочки и ее сестры Индии. Это почти полное отсутствие рес-
ниц придавало глазам Милочки какое-то сходство с кроличьими. А про Индию
и говорить нечего, она была просто некрасива, и все тут.
Индии нигде не было видно, но Скарлетт знала, что она скорее всего на
кухне - отдает последние распоряжения по хозяйству. "Бедняжка Индия, -
подумала Скарлетт, - после смерти матери на нее обрушилось столько дел
по дому, что, конечно, где уж ей было поймать жениха; хорошо хоть, что
Стюарт Тарлтон подвернулся, а если он находит меня красивее ее, я-то
здесь при чем?"
Джон Уилкс спустился с веранды, чтобы предложить Скарлетт руку. Выхо-
дя из коляски, Скарлетт видела, как Сьюлин расцвела улыбкой. "Верно,
заприметила среди гостей Фрэнка Кеннеди", - подумала Скарлетт.
"Нет уж, у меня будет жених получше этой старой девы в штанах", - вы-
сокомерно решила она, не забыв при этом поблагодарить Джона Уилкса улыб-
кой.
А Фрэнк Кеннеди уже спешил к коляске, чтобы помочь Сьюлин, и Скарлетт
захотелось дать сестре пинка в зад, потому что Сьюлин загораживала ей
дорогу. Конечно, у Фрэнка Кеннеди столько земли, как ни у кого в
графстве, и очень может быть, что у него доброе сердце, но какое все это
имеет значение, когда ему уже стукнуло сорок и у него жидкая рыжеватая
бороденка, хилый вид и какая-то странная, суетливая, как у старой девы,
манера держать себя. Тем не менее, вспомнив выработанный ею план
действий, Скарлетт подавила в себе чувство брезгливого презрения и ода-
рила Фрэнка такой ослепительной улыбкой, что он на мгновение застыл на
месте с протянутой к Сьюлин рукой, обрадовано и оторопело глядя на Скар-
летт.
Скарлетт, продолжая мило болтать с Джоном Уилксом, окинула взглядом
толпу гостей в надежде увидеть среди них Эшли, но его на веранде не бы-
ло. Со всех сторон раздались приветствия, а Стюарт и Брент тотчас напра-
вились к ней.
Барышни Манро начали ахать и охать, разглядывая ее платье, и вскоре
она уже была окружена, и все что-то восклицали, стараясь перекричать
