Вооружены до зубов. Дрошный злобно процедил:
-- А если мы откажемся идти с вами? От любезности Андреа
не осталось и следа. Он неторопливо обошел вокруг стола и с
такой силой ткнул глушителем пистолета Дрошному в зубы, что тот
застонал от боли.
-- Не надо...-- голос Андреа звучал почти умоляюще,-- не
надо меня дразнить, пожалуйста.
Дрошный решил не испытывать судьбу, Меллори подошел к окну
и выглянул наружу. Недалеко от барака Нойфельда стояло около
дюжины четников. Все они были вооружены. В дальнем конце лагеря
виднелась конюшня. Двери ее были раскрыты настежь. Это
означало, что Миллер и двое сержантов заняли позиции.
-- Пройдете по территории лагеря к конюшне,-- сказал
Меллори.-- Ни с кем не заговаривать, никаких предупреждений или
условных сигналов не давать. Мы следуем за вами в десяти шагах.
-- В десяти шагах? Что же нам мешает нарушить уговор, в
таком случае? Ведь вы не решитесь держать нас на прицеле у всех
на виду.
-- Это верно,-- согласился Меллори.-- С того момента, как
вы откроете эту дверь, на вас будут нацелены три "шмайссера" из
конюшни. Одно лишнее движение, повторяю, одно движение, и вы
будете перерезаны очередью надвое. Вот почему мы предпочитаем
держаться подальше. Мы не хотим, чтобы нас заодно прихватило.
По сигналу Андреа Нойфельд и Дрошный, нахмурившись и не
произнеся ни слова, повесили автоматы на плечи. Меллори
оценивающе осмотрел их и сказал:
-- Я думаю, вам надо переменить выражение лиц. Легко
догадаться, что вы не в лучшем расположении духа. Если вы
покажетесь в дверях с такими кислыми рожами, Миллер пристрелит
вас раньше, чем вы успеете сойти с крыльца. Поверьте мне, я
знаю, что говорю.
Видимо, они поверили, потому что, когда Меллори открыл
дверь, их лица приняли почти нормальное выражение. Они сошли с
крыльца и направились через весь лагерь, к конюшне. Когда они
были на полпути, Андреа и Меллори двинулись вслед за ними. Пару
раз они ловили на себе любопытные взгляды, но никто ничего не
заподозрил. Переход к конюшне закончился без приключений.
Спустя две минуты так же спокойно им удалось выехать за
территорию лагеря. Нойфельд и Дрошный, как и полагалось в таком
случае, ехали впереди остальных. Дрошный выглядел особенно
воинственно, вооруженный автоматом, пистолетом и неизменными
кривыми кинжалами за поясом. Следом за ними пристроился Андреа,
у которого, судя по всему, что-то не ладилось с автоматом. Он
внимательно его осматривал, держа в руках. При этом он ни разу
не посмотрел в сторону Нойфельда и Дрошного. Но никому не
приходило в голову, что стоит лишь слегка приподнять ствол
"шмайссера" и согнуть лежащий на спусковом крючке палец, как
пули изрешетят того и другого.
За Андреа следовали Меллори и Миллер. Им, как и Андреа,
судя по их виду, было глубоко безразлично все происходящее.
Рассеянно глядя по сторонам, они сладко позевывали. Рейнольдс и
Гроувс, замыкающие колонну, не могли похвастать столь же
беззаботным видом. Их неподвижные лица и бегающие глаза
выдавали крайнее внутреннее напряжение. Но их беспокойство
оказалось напрасным. Все семеро благополучно выехали из лагеря,
не навлекая на себя ни малейшего подозрения.
Более двух с половиной часов они взбирались в гору. Солнце
уже клонилось к редеющим на западе соснам, когда они выехали на
ровную поляну. Нойфельд и Дрошный остановили коней и подождали,
пока остальные поравняются с ними. Меллори натянул поводья и
пристально посмотрел на стоящее посреди поляны здание. Это был
приземистый каменный блокгауз -- основательный, массивный, с
узкими зарешеченными окнами и двумя трубами на крыше. Над одной
из них вился дымок.
-- Это здесь? -- спросил Меллори.
-- Вопрос считаю излишним,-- сухо ответил Нойфельд. В его
голосе легко угадывалось раздражение.-- Вы считаете, что я
потратил столько времени, чтобы привести вас в другое место?
-- Я бы не исключал такую возможность,-- ответил Меллори.
Он еще раз внимательно посмотрел на дом.--Гостеприимное
местечко.
-- Склады боеприпасов югославской армии не предполагалось
использовать в качестве шикарных гостиниц.
-- Я тоже так думаю,-- согласился Меллори. По его сигналу
они двинулись по направлению к дому. Но не успели тронуться с
места, как приподнялись металлические задвижки и в узких
амбразурах стены блокгауза показались два автоматных ствола.
Семеро всадников на открытой поляне представляли собой
идеальную мишень.
-- Ваши люди начеку,-- заметил Меллори, обращаясь к
Нойфельду.-- Но ведь для охраны такого помещения не требуется
много людей. Сколько их там, кстати?
-- Шестеро,-- нехотя ответил Нойфельд.
-- Если окажется, что их семеро, тебе крышка,--
предупредил его Андреа.
-- Шестеро,-- повторил Нойфельд. Когда они подъехали
ближе, автоматы исчезли. Очевидно, охранники узнали Нойфельда и
Дрошного.
Амбразуры захлопнулись, тяжелая стальная дверь открылась.
В проеме двери появился сержант и почтительно отдал честь. Он
был явно удивлен.
-- Какая приятная неожиданность, гауптман Нойфельд,--
сказал сержант.-- Нас не предупредили о вашем визите.
-- Передатчик в лагере временно вышел из строя.-- Нойфельд
жестом пригласил всех зайти внутрь. Андреа галантно предложил
немецкому офицеру пройти вперед, для пущей убедительности
переложив "шмайссер" в правую руку. Нойфельд вошел, за ним
Дрошный и пятеро остальных.
Узкие окна пропускали так мало света, что зажженные
керосиновые лампы выглядели вполне естественно. Едва ли не ярче
ламп освещал комнату горящий в углу камин. Серые каменные стены
производили унылое впечатление, но сама комната была на
редкость хорошо обставлена: стол, стулья, два кресла, диван и
даже ковер на полу. Из комнаты вели три двери, одна из которых
была обита железом и закрыта на тяжелый замок. Вместе со
встретившим их сержантом в комнате находилось трое вооруженных
солдат. Меллори посмотрел на Нойфельда, который с трудом
сдерживал ярость.
Обращаясь к охраннику, Нойфельд сказал:
-- Приведите пленных.
Охранник кивнул, снял с крючка на стене большой ключ и
направился к закрытой двери. Сержант с другим охранником
закрывали задвижки амбразур. Андреа небрежной походкой подошел
к одному из охранников и неожиданно, резким движением, сильно
толкнул его в сторону сержанта. Оба они, не удержавшись на
ногах, упали на охранника, уже вставившего ключ в замок
железной двери. Тот, в свою очередь, упал на пол. Все трое
изумленно уставились на Андреа, не понимая, что происходит, да
так и застыли в этих позах -- и поступили весьма благоразумно,
ибо под дулом направленного на тебя с расстояния трех шагов
"шмайссера" лучше не суетиться.
Меллори обратился к сержанту:
-- Где остальные трое?
Ответа не последовало. Сержант посмотрел на него с
вызовом. Меллори повторил вопрос. На этот раз на чистом
немецком языке. Охранник, не обращая на него внимания,
вопросительно посмотрел на Нойфельда, лицо которого напоминало
каменную маску.
-- Не сходите с ума,-- последовал ответ Нойфельда.-- Или
вы не видите, что это убийцы? Отвечайте на вопрос!
-- Они спят после ночного дежурства,-- сержант указал на
одну из дверей.-- Там.
-- Откройте дверь и прикажите им выходить по одному.
Спиной вперед, руки за голову,-- приказал Меллори.
-- Делайте, как вам сказано,-- подтвердил Нойфельд.
Сержант выполнил приказ. Трое охранников, отдыхавшие в
соседней комнате, даже не помышляли о сопротивлении и в
точности выполнили предъявленные им требования. Меллори
повернулся к охраннику, который с ключом в руках успел уже
отойти от двери.
-- Откройте дверь,-- приказал Меллори. Охранник открыл
замок и широко раскрыл дверь. Четверо английских офицеров
медленно, неуверенной походкой вошли в комнату. Они, видимо,
потеряли в весе за время заключения, но физически не
пострадали. Выходивший первым майор с пышными усами внезапно
остановился и с удивлением посмотрел на Меллори и его людей.
-- Боже правый! -- в его речи ощущался характерный акцент
жителя лондонского предместья.-- Какого черта вы, парни, среди
этого дерьма...
-- Отставить разговоры,-- оборвал его Меллори.-- Простите,
но сейчас нет времени на объяснения,-- уже мягче сказал он.--
Одевайтесь потеплее, выходите и ждите на улице.
-- Но... куда вы нас забираете?
-- Домой. В Италию. Сегодня же вечером. Поторопитесь,
прошу вас.
-- Италия? Что вы имеете в виду?
-- Быстрее! -- Меллори взглянул на часы и покачал
головой.-- Мы уже опаздываем.
С трудом подавив естественное волнение, четверо пленников
собрали теплую одежду и вышли из дома. Меллори вновь повернулся
к сержанту.
-- У вас должны быть лошади. Где конюшня?
-- С обратной стороны блокгауза,-- с готовностью ответил
сержант. Судя по всему, он быстро приспособился к новым
обстоятельствам.
-- Хороший мальчик,-- похвалил его Меллори и посмотрел на
Гроувса и Рейнольдса.-- Нам понадобятся еще две лошади.
Приготовьте их, будьте так добры.
Сержанты вышли. Под неусыпным наблюдением Меллори и
Миллера Андреа по очереди обыскал шестерых охранников и, не
обнаружив ничего подозрительного, загнал всех в камеру, закрыл
замок и повесил ключ на крюк, вбитый в стену. Затем так же
тщательно Андреа обыскал Нойфельда и Дрошного. Лицо Дрошного
побагровело от ярости, когда Андреа небрежно швырнул его
кинжалы в угол комнаты.
Меллори посмотрел на них и сказал:
-- Я бы, конечно, пристрелил вас обоих, но сейчас в этом
нет необходимости. До утра вас не хватятся.
-- Да кому они вообще нужны,-- резонно заметил Миллер.
-- Во всяком случае, не нам,-- безразличным тоном произнес
Меллори и улыбнулся.-- Не могу отказать себе в удовольствии
сказать вам кое-что на прощание, гауптман Нойфельд. Вам будет о
чем подумать, пока вас случайно не обнаружат.-- Он
многозначительно посмотрел на молчащего Нойфельда и продолжал:
-- Я имею ^ виду ту информацию, которую передал вам сегодня
утром.
Нойфельд тревожно посмотрел на него.
-- При чем здесь ваша информация?
-- Боюсь, что она была несколько неточной. Дело в том, что
Вукалович ожидает наступление не с юга, через мост, а с севера,
через ущелье Зеницы. Сейчас, насколько нам известно, в лесу,
севернее ущелья, дислоцировано около двухсот ваших танков. Но к
двум часам ночи, то есть ко времени, когда намечено
наступление, от них уже ничего не останется. Я связался с базой
бомбардировщиков в Италии. Представляете, какая замечательная
цель -- две сотни танков на площади в сто пятьдесят ярдов в
ширину и не более трехсот в длину! Английские бомбардировщики
будут ровно в 1.30, а к 2 часам с танками будет покончено!
Нойфельд посмотрел на него долгим застывшим взглядом.
Потом медленно и тихо произнес:
-- Черт бы вас побрал! Проклятье!
-- За это вас по головке не погладят, это уж как пить
дать,-- согласился Меллори.-- К тому времени, когда вас
обнаружат, если это вообще произойдет, все будет кончено. До
встречи после войны.
Андреа запер Нойфельда и Дрошного в боковой комнате и
повесил ключ на тот же крючок, где висел ключ от камеры. Затем
они вышли, закрыли наружную дверь, повесив ключ на вбитый рядом
гвоздь, и двинулись в путь. Гроувс и Рейнольдс оседлали двух
новых лошадей и поскакали вслед за своим отрядом. Впереди с
компасом и картой в руках ехал Меллори.
Некоторое время они ехали по краю поляны, вдоль опушки
