- Я понял это, как только вас увидел. В вас что-то есть, какое-то ка-
чество. Чемпион по боксу выглядит чемпионом по боксу даже когда отдыха-
ет. Опасный человек не может не выглядеть опасным даже в самых безобид-
ных обстоятельствах. У вас есть это качество. Я хорошо себя натренировал
распознавать такие вещи.
- Слышали? - обратился я к Сьюзен. - А вы-то, наверно, и не подозре-
вали? Думали, что я, как все, не так ли?
- Вы даже более проницательны, чем я думал, мистер Картер, - пробор-
мотал Каррерас.
- Если называть проницательностью получение очевидной четверки при
сложении двух с двумя, то я, несомненно, проницателен. Господи, да если
бы я действительно что-то соображал, то не валялся бы здесь сейчас с
раздробленной костью, - случайное упоминание о своей беспомощности не
должно было мне повредить. - Хунте нужны деньги - давно уже обо всем
можно было догадаться.
- В самом деле?
- В самом деле. Рассказать вам, почему был убит Броунелл, наш радист?
- Сделайте милость.
- Да потому, что вы перехватили сообщение от Гаррисонов и Кертисов -
двух семей, отозванных радиограммами из Кингстона. В этом сообщении го-
ворилось о том, что те радиограммы были фальшивые, а если бы мы это уз-
нали, то обратили бы пристальное внимание на господ Каррерасов и Серда-
на, которые заняли их каюты. Вся тонкость в том, что эти радиограммы,
Каррерас, были переданы через вашу столицу, а это доказывает вмешатель-
ство вашей почты, а следовательно, и правительства, поскольку почта под-
чиняется правительству. Вовторых, в вашей стране существует список зака-
зов на места на "Кампари" - а вы были где-то внизу этого списка и таинс-
твенным образом перепрыгнули на самый верх. Вы заявили, что будто бы
только вы можете воспользоваться столь неожиданно освободившимися места-
ми. Чепуха! Кто-то из власть предержащих скомандовал: "Каррерас и Сердан
переходят наверх". И никто не жаловался. Почему, спрашивается? В-треть-
их, хотя и существует этот список, в нем никого вашей национальности,
Каррерас. Ведь хунта запрещает вашим гражданам ездить на иностранных су-
дах, да и валюту иностранную они обязаны обменивать на местные деньги. А
вам разрешили поездку, и платили вы американскими долларами. Улавливаете
мою мысль? Он кивнул.
- Нам пришлось пойти на риск и заплатить долларами.
- В-четвертых, таможня пропустила на борт эти контейнеры с вашими
людьми и с пушками. Это доказывает...
- Пушками? - прервал меня Марстон. Он выглядел совершенно ошеломлен-
ным. - Пушками?
- Этот шум, что доносится до вас снаружи, - спокойно ответил Карре-
рас, - мистер Картер вам потом объяснит его причину. Жаль, - продолжал
он с сожалением, - что мы не по одну сторону баррикад. Из вас вышел бы
превосходный лейтенант, мистер Картер. Вы могли бы сами назначить себе
жалованье.
- Об этом же именно вчера говорил мне мистер Бересфорд, - признался
я. - Все в эти дни предлагают мне работу. Надо признать, что время для
этого можно было выбрать и поудачнее.
- Вы хотите сказать, - осведомилась Сьюзен, - что папа предложил...
- Не пугайтесь, - успокоил ее я. - Он уже передумал. Итак, Каррерас,
что мы имеем в итоге? Со всех сторон - вмешательство правительства. А
что нужно правительству? Деньги. Отчаянно нужны. 350 миллионов долларов
уплачены Штатам за оружие. Одна компенсация иностранным компаниям сколь-
ко потянула. Вся беда в том, что хунта разбазарила доходы страны за год
вперед. Бананы ваши дешевеют. Как в этом случае честный человек добывает
деньги? Очень просто. Он их крадет.
- Давайте обойдемся без личных оскорблений.
- Как вам будет угодно. Возможно, слова грабеж и пиратство для вас
звучат более удобоваримо, нежели воровство. Однако, что он крадет? Обли-
гации, акции, ценные бумаги, чеки, валюту? Ни за что на свете. Ему нужно
только то, что не оставляет следов, а единственное, что можно достать в
достаточном количестве, - это золото. У ваших лидеров, мистер Каррерас,
- закончил я задумчиво, - должно быть, неплохая шпионская сеть, чтов
Англии, что в Америке.
- Если ты готов выложить на это дело достаточную сумму, безразлично
заметил он, - большая шпионская сеть не нужна. У меня в каюте есть даже
полный план загрузки судна с золотом. У каждого человека есть своя цена,
мистер Картер.
- Интересно, почем бы я пошел?.. Итак, мы подошли к концу. Американс-
кое правительство не делало в последнее время секрета из своих успехов в
возвращении части золотого запаса, уплывшего ранее в Европу. Валютная
лихорадка помогла. Это золото надо перевезти, и часть его, готов съесть
свою шляпу, едет на корабле, который мы перехватываем. Интересен уже сам
по себе тот факт, что он должен прийти в Норфолк только в сумерках, еще
более интересно то, что Норфолк в нашем случае почти наверняка означает
военно-морскую базу Хэмптон-Родс, где корабль можно разгрузить по всем
требованиям безопасности. А Норфолк, по-моему, это пункт, от которого
ближе всего до Форт-Нокса, где должно храниться золото. Сколько золота,
Каррерас?
- На сто пятьдесят миллионов долларов, - не моргнув глазом ответил
он. - Вы почти ничего не упустили. Во всяком случае, ничего существенно-
го.
Сто пятьдесят миллионов долларов. Я попытался представить себе эту
сумму, но без особого успеха, и спросил:
- Почему вы выбрали именно "Кампари"?
- Я думал, вы и об этом догадаетесь. Откровенно говоря, у нас было на
примете еще три корабля, все с нью-йоркской линии. Мы некоторое время
следили за маршрутами всех четырех. Ваш оказался наиболее подходящим.
- Как доходчиво вы все объяснили. Так, значит, приди мы в Карраччо на
пару дней позже и...
- Рядом с вами, как только вы покинули Саванну, шел военный корабль,
фрегат. Он мог в любое время остановить вас под каким-нибудь благовидным
предлогом. Я был у него на борту. Такой необходимости не возникло. - Так
вот какой пароход засек наш радар на выходе из Саванны - не американский
боевой корабль, как мы думали, а корабль хунты. - Ведь наш способ был
все же намного легче и безопасней.
- А фрегат вы, естественно, - вставил я, - для этого дела использо-
вать не могли. И радиус действия маловат, и волнения не выдерживает, и
грузовая стрела отсутствует - нечем груз поднимать. Да и подозрительно,
слишком подозрительно. А "Кампари"? Кто хватится "Кампари", если он на
несколько дней где-нибудь задержится? Разве что наша главная контора.
- О вашей конторе позаботились, - успокоил меня Каррерас. - Неужели
вы думаете, что мы допустим столь очевидный просчет? На борту есть наш
собственный передатчик, и он давно уже в работе. Уверяю вас, наши ради-
ограммы регулярно идут в эфир.
- Так вы и это устроили. А "Кампари" с его скоростью может догнать
большинство торговых судов, это большой океанский корабль, практически
для любой погоды, у него первоклассный радар и мощные грузовые стрелы, -
я сделал паузу и взглянул на него. - У нас даже палуба на носу и на кор-
ме усилена под установку платформ для пушек. На английских кораблях так
делается с войны. Но учтите, что снизу все равно надо укреплять балками
- а это работа на два дня. Иначе даже трехдюймовка за пару выстрелов все
разворотит.
- Пара выстрелов - это все, что нам надо. Я задумался над этой репли-
кой. Пара выстрелов. Что-то не сходятся тут концы с концами. Что задумал
Каррерас?
- О чем, ради всего святого, вы говорите? - устало спросила Сьюзен. -
Усиленные стальные палубы, балки, что все это такое?
- Пойдемте со мной, мисс Бересфорд, и я с удовольствием продемонстри-
рую вам, что я имею в виду, - предложил Каррерас. - Помимо всего проче-
го, я убежден, что ваши почтенные родители очень беспокоятся о вас. Я
зайду к вам попозже, мистер Картер. Пойдемте, мисс Бересфорд.
Она с сомнением, колеблясь, посмотрела на него. Я вмешался:
- Конечно, идите, Сьюзен. А вдруг повезет? Один приличный толчок,
когда он около поручня поскользнется. Главное, поймать момент.
- Ваше англосаксонское чувство юмора быстро надоедает, - ехидно заме-
тил Каррерас. - Посмотрим, сумеете ли вы его сохранить в ближайшие дни.
С этими зловеще прозвучавшими словами он вышел. Марстон поднял на ме-
ня глаза. Усиленная работа мысли, отражавшаяся в его взгляде, кажется,
начала рассеивать его недоумение. - Неужели Каррерас имел в виду именно
то, что я понял?
- Именно это. Грохот, что вы слышите - пневматические дрели. В уси-
ленных секциях палубы размечены отверстия под пушки. Каррерас сверлит
дырки.
- Так он собирается установить орудия?
- Они у него были в двух контейнерах. Почти наверняка в разобранном
виде, приготовленные для быстрой сборки. Они не обязательно большие, да-
же скорее всего. Солидное орудие можно установить только в доке. Во вся-
ком случае, они достаточно большие, чтобы остановить этот корабль.
- Я этому не верю, - запротестовал Марстон. - Ограбление в открытом
море? Пиратство в наш век? Смешно! Это невозможно!
- Скажите это Каррерасу. У него нет ни малейшего сомнения в том, что
все это очень, очень возможно. У меня тоже. Можете вы мне сказать, что в
состоянии его остановить?
- Но нам надо его остановить, Джон. Мы должны его остановить!
- Зачем?
- Господи! Зачем! Так что, пусть он скрывается с черт его знает
сколькими миллионами фунтов?
- Вас только это беспокоит?
- Конечно, - огрызнулся Марстон. - Да и любой на моем месте забеспо-
коился бы.
- Вы несомненно правы, доктор, - неожиданно согласился я. - Я что-то
сегодня не в духе. - В мыслях мои слова звучали совсем по-другому: "Да
подумай ты хоть чуть-чуть, старый лентяй, и забеспокоишься в десять раз
сильнее, чем сейчас. Причем уже не о деньгах. И все равно только вполо-
вину того, как озабочен я". А я был смертельно озабочен и испуган, очень
испуган. Каррерас умен, спору нет, но, может быть, все-таки на самую ма-
лость меньше, чем сам об этом думает. Он сделал ошибку, когда оказался
слишком втянутым в разговор, а когда человек оказывается излишне втяну-
тым в разговор и ему надо что-то скрыть, он совершает новую ошибку - го-
ворит либо слишком много, либо слишком мало. Каррерас совершил обе эти
ошибки. Ему, конечно, нечего было волноваться, не проговорился ли он. Он
не мог проиграть. Сейчас, во всяком случае.
Появился завтрак. Я не слишком был настроен есть, но тем не менее по-
ел. Было потеряно слишком много крови, а все силы, что сумел бы восста-
новить, я собирался использовать ближайшей ночью. Еще менее я был наст-
роен спать, но по той же причине попросил у Марстона снотворное и полу-
чил его. Ночью у меня намечались другие дела. Последнее, что почувство-
вал, прежде, чем провалился в сон, было непривычное ощущение сухости во
рту, той сухости, которая всегда сопутствует непреодолимому страху. Но я
убедил себя, что это не страх, совсем даже не страх. Просто эффект от
снотворного. В этом мне удалось себя убедить.
8. Четверг. 16.00-22.00.
Когда я проснулся, день клонился к вечеру. Было около четырех. До за-
ката оставалось еще добрых четыре часа, но в лазарете уже горел свет, а
небо было совсем темное, как ночью. Мрачные, набухшие, низкие тучи поли-
вали море косыми струями ливня, и даже сквозь закрытые двери и иллюмина-
торы доносился высокий, тонкий звук, не то вой, не то свист ураганного
ветра, рвущего такелаж.
"Кампари" содрогался, как наковальня под ударами молота. Он по-преж-
нему шел быстро, недопустимо быстро для такой погоды, продираясь сквозь
волны, накатывавшиеся на корабль справа по носу. В том, что это никакие
не горы, а вполне обычные для тропического шторма волны, я был совершен-
но уверен. "Кампари" приходилось так туго просто потому, что он слишком
быстро пробивал себе дорогу через бушующее море. Удары волн скручивали
корабль - а это самая страшная угроза прочности его корпуса. С регуляр-
