Я назвал ей свое имя и присел среди ожидавших пациентов. Через
некоторое время я начал ощущать себя одним из них. Розовое
шампанское, а может быть, и та леди, с которой я его пил, вызвали у
меня тупую головную боль. Другие части моего организма также плохо
себя чувствовали. К тому времени, как доктор Сильвестр появился в
клинике, я был окончательно готов заболеть и доложить ему о
болезненных симтомах.
Он выглядел так, будто у него самого были симптомы какой-то
болезни, возможно - похмелья. Он откровенно выразил неудовольствие,
увидев меня. Но протянул мне руку и профессионально улыбнулся. Он
провел меня мимо своей грозной секретарши в консультационный
кабинет.
Он одел халат. Я посмотрел на дипломы и сертификаты на обитой
фанерой стене. Сильвестр имел практику в хороших школах и больницах
и прошел через требуемые экзамены. У него за спиной была репутация
ответственного специалиста. То, что впереди, было не совсем ясно.
- Что я могу для вас сделать, мистер Арчер? Вы выглядите
усталым.
- Это потому, что я и на самом деле устал.
- Тогда пожалейте ноги и садитесь. - Он показал на стул у края
стола и сел сам. - У меня всего лишь несколько минут, так что
давайте поскорее. - Внезапное дружеское расположение было
вынужденным. За ним скрывался наблюдающий за мной игрок в покер.
- Я выяснил, кто такой ваш пациент Кетчел.
Он поднял брови, но ничего не сказал.
- Он владелец казино в Лас-Вегасе с весьма обширными связями в
сфере рэкета. Его настоящее имя Лео Спилмен.
Сильвестр не удивился. Он произнес спокойно:
- Это соответствует полученной сегодня утром информации. Он
оставил свой адрес - клуб "Скорпион" в Лас-Вегасе.
- Жаль, что вы не смогли это вспомнить вчера, когда это было
нужно.
- Я не могу помнить обо всем.
- Может быть, вы вспомните и другое. Вы познакомили Лео
Спилмена с Роем Фэблоном?
- Не помню.
- Вы помните: было это или не было, доктор?
- Вам не следует так со мной разговаривать.
- Отвечайте на мой вопрос, - сказал я. - Если не будете
отвечать, я найду людей, которые расскажут мне больше.
Его лицо вытянулось. Он выглядел и напуганным, и угрожающим,
словно кусок скалы, качающийся на краю обрыва.
- Почему Мариэтта Фэблон обратилась к вам за деньгами?
- Я старинный друг. К кому же ей обращаться?
- Вы уверены, что она не хотела шантажировать вас?
Он огляделся, будто находился не в своем кабинете, а в клетке.
Морщины вокруг рта стали резче и глубже, как шрамы.
- Вы что-то не договариваете, доктор?
После недолгого раздумья он сказал:
- Я круглый дурак. - Он впился в меня глазами. - Вы можете
хранить секреты?
- Нет, если это касается преступления.
- Какое преступление? - Он выбросил обе большие руки на стол. -
Нет никакого преступления.
- Тогда почему вы так обеспокоены?
- Этот город - генератор слухов, как я сказал уже вчера. Если
станет известно обо мне и Спилмене, я конченый человек. - Его руки
медленно поднимались, как две рыбы-звезды. - Сейчас я иду на дно,
если хотите правду. В этом городе слишком много развелось докторов.
А я сейчас на мели.
- Карточные проигрыши?
Он вздрогнул.
- Как вы об этом узнали? - Он постучал по столу своими
скрюченными руками, он был бесхитростным человеком. Он
разволновался. - Что вы хотите со мной сделать?
- Вы знаете, что я хочу, - получить информацию об этом
человеке, Мартеле, и одновременно прояснить некоторые вопросы в
том, что случилось с Фэблоном. Оба они связаны с именем Спилмена, а
может, и еще с чем-то. Семь лет назад, когда Спилмен уехал из
города, через два дня после смерти Фэблона, он взял с собой
Мартеля. Вы это знали?
Он посмотрел на меня в замешательстве.
- Мы говорим о том, что было семь лет назад?
- Совершенно верно. Вы вовлечены во все дела, потому что
привели в клуб Спилмена.
- Я его не приводил. Он сам пришел. По правде, это была та
женщина. Его жена придумала. Она мечтала развлечься две недели в
Теннисном клубе. - Он ухмыльнулся, показав зубы.
- Вы должны Спилмену деньги?
- Неужели нет?! - Он всматривался в прошлое своими потухшими
глазами. - Если я дам вам прямые ответы на некоторые из этих
вопросов, как вы намереваетесь их использовать?
- Факты я придержу при себе. Один из клиентов сказал как-то
мне, что он всегда готов доверить мне секрет, поскольку он будет
находиться во мне и никогда не достигнет дна. Вы не мой клиент, но
я сделаю все, чтобы сохранить ваше реноме.
- Ловлю на слове, - сказал он. - Не думайте, что я один из тех
неисправимых игроков. Это верно, я занимаюсь игрой, но это
единственная возможность в наше время обойти эти грабительские
налоги. Но я не из тех наглых типов, которые обосновались в Лас-
Вегасе. Я сторонюсь Вегаса.
- Именно поэтому вы никогда не встречались с Лео Спилменом.
- Согласен, я бывал там. Последний раз я отправился в Лас-Вегас
в очень плохом настроении, просто ужасном. Мне было безразлично,
что произойдет. Моя жена... - Он сжал губы.
- Продолжайте.
Он сдержанно выдавил:
- Я собирался сказать, что моя жена в это время не была со мной.
- Вы хотите сказать, что у нее была связь с другим человеком.
Его лицо исказилось болью.
- Боже мой, она вам это сказала?
- Не важно, как я это узнал.
- Вы знаете, кто был тот, другой, человек? - спросил он.
- Рой Фэблон. Потому-то вы и хотели, чтобы он умер!
- Благодарю, вы проясняете некоторые темные пятна прошлого.
- По правде говоря, это делает жизнь. Что произошло с вами в
последний раз, когда вы были в Лас-Вегасе?
- Много чего. Во-первых, я проиграл несколько сотен в рулетку.
Вместо того, чтобы успокоиться, взять себя в руки, я взбесился и
пошел во все тяжкие. Я проиграл весь свой кредит, и до сих пор на
мне висит долг. Я должен Лео Спилмену почти двадцать тысяч. Он
вызвал меня в кабинет, поговорить о долге. Я сказал, что могу
занять у друзей от силы десять тысяч, остальные прошу его
подождать. Он возмутился, кричал, обозвал меня мошенником,
дерьмочистом и другими ругательствами. Он готов был убить меня,
если бы его не успокоила женщина!
- Китти была там?
- Да. Она заинтерсовалась мной, когда узнала, что я из этих
мест. Она напомнила ему, что в драке будет считаться преступлением,
если он прибегнет к кулакам. Понятно, он был профессиональным
боксером. Но он был в очень плохом состоянии, и я думаю, что я
справился бы с ним. - Сильвестр погладил свой кулак. - Я занимался
боксом в колледже.
- Вам стоило бы попробовать. Очень немногие любители
справляются с профессионалами.
- Но он больной человек: и физически, и морально.
- А что с ним?
- Мне было видно, что один из его зрительных нервов не держался
на месте и беспрестанно дергался. После того как он успокоился
немного, я убедил его дать осмотреть глаза и смерить кровяное
давление. У меня в машине лежали инструменты. В тех
обстоятельствах, может быть, это выглядит и странно, но я испытывал
за него беспокойство как доктор. И для этого была причина. У него
был тяжелый случай гипертонии, и его давление прыгало у опасной
черты. Выяснилось, что он никогда не был у доктора, никогда не
лежал в больнице. Он считал, что все это для баловней.
Сначала он считал, что я пытаюсь его напугать. Но с помощью
женщины удалось втолковать ему, что он находится на грани
гипертонического удара. Он предложил сделку. Я должен наскрести
десять тысяч наличными, подлечить его гипертонию и обеспечить ему и
женщине коттедж в Теннисном клубе. Думаю, это самая невероятная
сделка в моей жизни.
- Спилмен однажды выиграл в крап мужнюю жену.
- Он говорил мне. Он напичкан историями. Вы можете представить,
что я чувствовал, представляя такого человека в наш клуб. Но у меня
не было выбора, и он готов был заплатить десять тысяч долларов за
то, чтобы войти в Теннисный клуб.
- Ему это ничего не стоило.
- Ему обошлось дешевле на десять тысяч долларов мое лечение.
- Нисколько, если остальное вы заплатили наличными. Он
сэкономил более чем достаточно на налогах, чтобы покрыть разницу.
- Вы думаете, что он увиливает от налогов?
- Я уверен в этом, они все так делают в Лас-Вегасе. Деньги, ко-
торые они утаивают, известны как "черные деньги", и иначе их не
назовешь. Они исчисляются миллионами и используются для
финансирования в стране половины подпольных предприятий, начиная с
"Коза Ностры" и дальше.
Сильвестр произнес безразличным тоном:
- Кажется, я не несу за это ответственности. Это не мое дело.
- Морально - не несете. Юридически - не знаю. Если бы все те,
кто сотрудничает с организованной преступностью, несли за это
ответственность, половина наших толстосумов сидели бы в тюрьме. К
сожалению, этого не произойдет. Мы относимся к преступному бизнесу
Соединенных Штатов, будто это второй Диснейленд, пахнущий розами.
Этакое чудесное местечко для отдыха с семьей или заключения
конвенции.
Я остановился. Я испытывал горечь, когда речь заходила о
Вегасе. Частично из-за того, что криминальные дела, которые я вел в
Калифорнии, очень часто приводили меня туда. По поводу теперешнего
я сказал:
- Вы знаете, что Мартель покинул наш город семь лет назад
вместе со Спилменом.
- Я слышал, вы мне говорили. Я не понял, что вы имеете в виду.
- Он был студентом местного колледжа и работал временно лакеем
в Теннисном клубе.
- Мартель лакеем?
- В те времена он звал себя Фелицем Сервантесом. Он встретил
Джинни Фэблон или увидел ее на вечеринке студентов французского
факультета и влюбился в нее в первого взгляда. Он, возможно,
нанялся на работу в Теннисном клубе, чтобы чаще встречать ее. Там
он и налетел на Спилмена.
Сильвестр внимательно слушал. Он не двигался и притих, будто
здание могло рухнуть вокруг него, если он шелохнется.
- Откуда вы все это знаете?
- Частично догадался, частично мне кое-кто кое-что сказал. Но я
должен поговорить с Лео Спилменом и хочу вашего содействия в этом.
Вы его видели недавно?
- Вот уже семь лет я не видел его. Он больше не возвращался в
Монтевисту. Я не приглашал его. Помимо моего профессионального
общения с ним, я делал все, чтобы избежать дружеского общения. Я
никогда, например, не приглашал его к себе домой.
Сильвестр старался сохранить спокойствие. Но я полагаю, он
потерял его навсегда в течение последнего получаса в этой комнате.
Глава 23
Через дверь сзади меня я услышал телефонный звонок в наружном
помещении. Через двадцать секунд телефон на его столе прозвучал как
эхо. Он взял трубку и с раздражением сказал:
- Что такое, миссис Лофтин?
Голос секретарши доносился как стерео, частично через телефон и
частично через дверь. Он раздавался достаточно громко, и мне было
слышно, что она сказала:
- Вирджиния Фэблон хочет поговорить с вами. Она в городе.
Соединить с вами?
- Подождите. Я сейчас выйду в приемную.
Он извинился и вышел, демонстративно захлопнув за собой дверь.
Игнорируя намек, я последовал за ним. Он стоял у стола секретарши,
прижимая трубку к уху.
- Где вы? - говорил он. Он прервался, чтобы прорычать на меня: -
Оставьте меня одного, дайте мне поговорить, вы что, не понимаете?
- Пожалуйста, пройдите в вестибюль, - сказала миссис Лофтин. -
