Джемисон сказал, не обращая на нее внимания:
- Я тогда пришел к выводу, что Мариэтта имела свои фантазии об
убийстве потому, что было тяжело смириться с мыслью о самоубийстве
Роя. Вы же не думаете, что у нее все же что-то имелось?
- Возможно, и было. Инспектор Ольсен утверждает, что Фэблон
явно утонул в соленой воде. Это могло быть способом совершить
убийство. Но я все же хотел бы поговорить с Кетчелом. Думаю, вам
неизвестно, где его найти.
- Не имею ни малейшего представления. Для меня это просто имя.
Вера сверлила меня глазами, стараясь выставить меня.
Полицейские еще находились в кухне. Мариэтту убрали. Не было и
Питера. Большая комната приобрела вид мрачной казенной пустоты, так
мне знакомой. Однажды я сам был полицейским, состоял в частях на
Лонг-Бич.
Глава 17
Я направился обратно к гавани по океанскому бульвару, к отелю
"Брейкуотер", где намеревался провести остаток ночи. Один или оба
из Гендриксов могли там объявиться, хотя я и не ожидал их.
Я невольно притормозил, когда оказался около зарослей, где
обитали бродяги. Хорошо, что я это сделал, иначе бы не заметил
"кадиллак" Гарри. Он стоял на травянистой полосе на стороне океана
уткнувшись в ствол пальмы. Налицо были следы аварии. Основание
дерева хранило следы удара. Тяжелый бампер машины вдавился в
радиатор, на ветровом стекле отложился отпечаток чьей-то головы. Я
нашел несколько брызг крови на переднем сиденье.
Кто бы ни взял и ни изуродовал машину, ключ для зажигания
остался на месте. Я сделал то, что мне следовало бы сделать раньше:
использовал ключи, чтобы открыть багажник.
Там лежал Гарри спиной ко мне. Я просунул руку ему под голову и
повернул его лицом. Он был жестоко избит. Пока он не издал стона, я
думал, что он мертв.
Я просунул руки под его ноги и плечи и, приподняв, вытащил его,
положил на траву и осмотрелся, надеясь на помощь. Ветер завывал в
сухих пальмовых кронах над головой. Не было видно ни одной
человеческой души. Но я не хотел оставлять Гарри. Кто-то мог
украсть его снова.
Я пересек пляж, чтобы намочить водой платок, и промочил одну
ногу.
Гарри стонал, когда я обтирал ему лицо платком, но он не
очнулся. Я поднял его веко и увидел только белок.
Я подсчитал, что он находился в бессознательном состоянии в
течение шести или семи часов. У меня уже не было сомнений, что
кровь на каблуке Мартеля принадлежала Гарри. Я решил отвезти его в
больницу. Я был уже на полпути к своей машине, когда патрульная
машина с красным фонарем на крыше появилась в виду. Она
остановилась, и из нее вышел полицейский.
- Что вы здесь делаете?
- Этот человек попал в аварию. Я собираюсь доставить его в
больницу.
- Это сделаем мы.
Это был молодой офицер со срывающимся голосом. Он взял Гарри из
моих рук и положил его не заднее сиденье своего автомобиля. Затем
он повернулся ко мне с рукой на пистолете.
- Мне кажется, его избили.
- Да.
- Дайте посмотреть ваши руки. Подойдите к свету.
Я показал свои руки в луче фар. Второй полицейский сошел с
шоферского места и подошел сзади.
- Я не бил его, можете сами посмотреть.
- А кто это сделал?
- Не знаю. - Мне не хотелось затрагивать вопрос о Мартеле. - Я
увидел разбитый автомобиль, открыл багажник, а там лежал он. Это
его машина. Думаю, что ее украли.
- Вы его знаете?
- Слегка. Его зовут Гарри Гендрикс. Мы оба остановились в отеле
"Брейкуотер". Можете найти меня там позднее, если понадоблюсь.
Сейчас лучше было бы доставить его в больницу.
- Не беспокойтесь, мы это сделаем.
- В какой госпиталь?
- Районный госпиталь, если только вы не заплатите за него.
Благотворительный требует дневной залог.
- Сколько это?
- Двадцать долларов за место.
Я дал ему двадцать долларов из денег Питера. Офицер сказал, что
его имя Вард Расмуссен и он принесет мне квитанцию из госпиталя.
Вестибюль отеля был пуст за исключением древнего привратника,
спящего на кушетке. Я дотронулся до него. Он вздрогнул и позвал
Марту.
- Кто такая Марта?
Он протер заспанные глаза.
- Я знал девицу Марту. Я позвал Марту?
- Ну да.
- Наверно, она снилась мне. Я знал такую в "Красном обрыве".
Марта Трют. Я родился и вырос в "Красном обрыве". Это было давно.
Он прошел за стойку, зарегистрировал меня и дал ключи от
комнаты 28. Электрические часы над его головой показывали пять
минут четвертого.
Я спросил старика, не возвращалась ли рыжеволосая женщина,
миссис Гендрикс, в отель. Он не помнил. Я покинул его, и он
продолжал трясти головой над воспоминаниями о Марте Трют.
Я упал в кровать и не видел никаких снов. Ветер затих перед
рассветом. Я услышал тишину и проснулся, не понимая, чего не
хватает. Серый рассвет затуманивал окно. Я слышал плещущее море,
перевернулся на другой бок и снова заснул.
Разбудил телефон. Дежурный сказал, что меня спрашивает
полицейский. Утро было в разгаре - без четверти восемь, по моим
часам.
Решил позвонить Эрику Мальковскому. Он оказался в студии.
- Не спали всю ночь, Эрик?
- Я встаю рано, и уже сделал несколько увеличенных снимков с
того негатива. На них кое-что проступило, и я хотел бы вам показать.
- Что это?
- Посмотрите и сделайте свои выводы.
- Вы можете привезти их ко мне в отель?
Он сказал, что сможет.
- Я буду либо в комнате 28, либо в кафе.
Натянув одежду, я отправился в вестибюль. Молодой полицейский
принес шляпу Гарри. Он вручил мне также квитанцию на двадцать
долларов.
- Мне не хотелось вас будить так рано, - сказал он, - но я
ухожу с дежурства.
- Уже время, я уже встал. Как Гарри?
- Он выползет. Они переведут его в районный госпиталь, если вы
не внесете за него деньги.
- А есть ли смысл?
- Это их бизнес. Я видел, как люди умирают на дороге между
районным госпиталем и Благотворительным. Я не хочу сказать, что он
обязательно умрет. Доктор сказал, что он будет в порядке.
- Если по существу, то он мне не друг.
- Его дружба вам уже стоит двадцать долларов. Если вы случайно
навестите его в госпитале, не могли бы вы отдать ему шляпу. Я взял
ее из машины, до того как рабочие оттащили машину на свалку. Это
хорошая шляпа, и он захочет получить ее обратно.
Он дал мне шляпу. Я не стал обращать его внимание, что на ней
значится другое имя. Я гадал, кто такой Л. Спилмен и как она попала
к Гарри.
- Машина полностью изношена, - сказал Расмуссен. - Она не много
стоит, но автоворы есть автоворы. По дороге мы наткнулись на трех
подозреваемых. Они сами нам помогли. Один из них поранил голову во
время аварии, и дружки привели его в пункт "Скорой помощи".
- Это сборщики апельсинов?
- Простите?
- Один белый и два темнокожих собрата?
- Вы видели их?
- Я их видел. Что вы намерены с ними делать?
- Все зависит, что они натворили. Я пока не решил. Если они
захватили и заперли вашего друга в багажнике, а потом увезли его
куда-то, по нашим законам это называется похищением.
- Я не думаю, что им было известно, что он лежит в багажнике.
- Тогда кто его так избил? Доктор сказал, что он получил
хорошую взбучку, что его не просто били, а сбили с ног и добивали
ногами.
- Не удивляюсь.
- У вам есть предположение, кто это сделал?
- Да, но потребуется время для доказательства.
Он сказал, что у него масса свободного времени, фактически весь
день. Несмотря на его возражения, я заказал ему завтрак и с помощью
яичницы с ветчиной и кофе перебросил на него какую-то часть дела
Мартеля.
Расмуссен внимательно слушал.
- Вы думаете, что Мартель избил Гендрикса?
- Голову даю на отсечение. Он поймал его тогда, когда Гендрикс
шпионил за его домом, и избил его. Но нет смысла гадать. Гендрикс
скажет нам обо всем, когда очнется.
Расмуссен потягивал кофе и делал скорбное лицо.
- Как машина Гендрикса оказалась внизу на бульваре?
- Думаю, Мартель отогнал ее туда вместе с Гендриксом в
багажнике. Он оставил ее там, где легче украсть. Бард Расмуссен
посмотрел внимательно на меня поверх чашки. Его глаза светились как
горелки Бунзена. С квадратной челюстью и пухлыми молодыми губами у
него был какой-то фанатичный вид.
- Кто такой этот Мартель? И почему Вирджиния Фэблон вышла за
него замуж?
- Это то дело, которым я занимаюсь. Мартель утверждает, что он
состоятельный француз, у которого неприятности с французским
правительством. Гендрикс говорит, что тот дешевый мошенник.
Мартель, может быть, и мошенник, и я подозреваю, что он им и
является, но он не дешевый. Он путешествует с сотней тысяч долларов
наличными в "бентли" с самой красивой девушкой в городе.
- Я знал Вирджинию в школе, - сказал Расмуссен. - Красавица. И
у нее были большие способности. Она поступила в колледж шестнадцати
лет. Она окончила школу на целый семестр раньше других в классе.
- Вы, кажется, о ней помните многое.
- Я когда-то ухлестывал за ней. Однажды набрался храбрости и
попросил ее пойти со мной на танцы. Это было, когда я стал
капитаном футбольной команды. Но она тогда дружила с Питером
Джемисоном.
Тень ревности легла ему на глаза. Он поднял свою стриженую
голову, будто хотел стряхнуть воспоминания.
- Забавно, что она все перевернула и вышла замуж за Мартеля. Вы
думаете, что он приехал в город специально, чтобы жениться на ней?
- Во всяком случае, это произошло. Я не знаю, каковы у него
были первоначальные планы.
- Откуда у него сотня тысяч долларов?
- Он вложил их в форме вклада с оплатой в панамский банк "Новая
Гранада". Это соответствует его утверждению, что его семейство
имеет имущество в различных странах.
Расмуссен наклонился через стол, отодвинул в сторону пустую
чашку локтем.
- Это соответствует особенно хорошо тому факту, что он
мошенник. Масса преступных денег стекается в Панаму в связи с их
банковскими законами.
- Я знаю, потому-то я и упомянул об этом. Есть и еще одно
обстоятельство. Женщина, которую застрелили прошлой ночью, мать
Вирджинии Фэблон, получала средства из того же банка.
- А какой доход?
- Я не знаю. Вы можете узнать детали из ее местного банка,
"Национального".
- Я подтолкну это.
Он вынул новенькую записную книжечку. Пока он делал скорописью
свои записи, приехал Эрик Мальковский. Он привез снимки. Я
представил их друг другу. Эрик вытащил увеличенные снимки из
конверта и разложил их на столе.
Они были размером шесть на восемь дюймов, свежие и четкие,
будто были сделаны накануне. Я мог разглядеть каждую морщину на
лице Кетчела. Хоть он улыбался, можно было заметить следы болезни,
скрытые этой улыбкой. Морщины вокруг рта также свидетельствовали о
недомогании. У него был вид человека, который сам проложил путь
себе наверх или к тому, что он считал вершиной, но не получал от
этого никакого удовлетворения.
На увеличенной фотографии лицо Китти несколько изменило
выражение. В нем можно было заметить легкую уверенность в себе, в
том, что она из тех женщин, что способны делать кое-что получше,
чем просто носить одежду. Но в той Китти, которую я видел прошлым
вечером здесь, в отеле "Брейкуотер", эта уверенность, похоже,
умерла и не оставила следа.
- Вы сделали хорошую работу, Эрик. Эти снимки нам здорово
помогут.
- Спасибо. - Но ему чего-то еще хотелось от меня. Он перегнулся
