представила его как Эрика Мальковского.
- Рад вас видеть, - сказал он, но рад он не был. Он неустанно
смотрел в дверь мимо меня. - Я обещал жене пойти сегодня в
"общество любителей кино". У нас сезонные билеты.
- Я возмещу ваши расходы.
- Дело не в этом. Мне неприятно огорчать ее.
- Но здесь дело может быть важнее.
- Не для меня, не так ли? - Он говорил со мной, но его жалоба
была обращена к Элле. Я понял, что она заставила его сюда прийти. -
В любом случае, как я уже сказал миссис Стром, у меня нет снимка
мистера Мартеля. Я предложил однажды сделать, так как я всегда
предлагаю всем другим гостям, но он отказался, категорически
отказался.
- Он был груб с вами?
- Я не сказал бы, но он, безусловно, не хотел
фотографироваться. Он что, выдающаяся личность или что-то в этом
роде?
- Да, с вывертом.
Моя неразговорчивость рассердила его, и он слегка вспылил:
- Единственная причина, почему я это спрашиваю, - это то, что
есть еще другие люди, интересующиеся его фотографией.
- Вы мне об этом не говорили, - недовольно пробормотала Элла.
- У меня еще не было возможности. Женщина пришла ко мне в
студию в поселке как раз перед тем, как я пошел домой обедать.
Когда я сказал ей, что у меня нет снимка, она предложила деньги за
то, чтобы я пошел к нему в дом и сделал снимок. Я сказал ей, что
без разрешения мистера Мартеля я фотографировать его не буду. Она
почему-то возмутилась и выскочила из студии.
- Полагаю, она не назвала своего имени.
- Нет, но я могу ее описать. Рыжая, высокая, с импозантной
фигурой. Возраст около тридцати. По правде говоря, мне кажется, я
где-то ее встречал раньше.
- А где?
- Здесь в клубе.
- Я что-то такую не помню, - сказала Элла.
- Это было еще до вас, по крайней мере пять лет назад. -
Мальковский скривил часть лица, будто смотрел сквозь видоискатель. -
Мне помнится, я сделал один или два снимка этой женщины. Я даже
уверен в этом.
- У вас они еще есть? - спросил я.
- Может быть. Но найти их будет трудно. Я храню досье текущего
и предыдущего годов. Все старье засунуто в коробки и хранится в
задней комнате.
Он взглянул на свои часы с ужасом.
- Я действительно сейчас должен идти. Жена убьет меня, если
пропустит "Бунуэль". А клуб не платит мне за подобную работу. - Он
бросил укоризненный взгляд в сторону Эллы, которая возвратилась к
своей стойке.
- Я уплачу вам вдвойне за все время, которое потребуется.
- Это обойдется вам по семь долларов в час. Работа может занять
всю ночь.
- Я понимаю.
- И нет никакой гарантии успеха. Может быть, это совершенно
другая женщина. А если и та же, она могла изменить цвет волос. Та,
которую я помню, была блондинка.
- Блондинки превращаются в рыжих постоянно. Расскажите мне о
той, что вы помните.
- Она тогда была моложе, как вы понимаете, свеженькая,
хорошенькая. Сейчас помню, что сделал несколько снимков. Ее муж чем-
то возмущался, но она хотела сфотографироваться.
- А кто был ее муж?
- Старше ее, - ответил он. - Они жили в одном из домов здесь в
течение двух недель.
- В каком году они здесь были?
- Я точно не помню - может быть, шесть, семь лет назад. Но если
я найду эти снимки, я вам скажу. Обычно я ставлю дату на обороте.
К этому времени Мальковский уже созрел для работы. Перед
отъездом в город он дал мне адрес и номер телефона студии. Я
сказал, что позвоню через час или около того.
Я поблагодарил Эллу и пошел к стоянке за машиной. Порывистый
ветер доносил хрустящий песок с гор. Эвкаплиптовые деревья при его
порывах метались и склонялись, как безумные женщины. Ночной мрак,
висевший над ними, придавал всей обстановке какой-то грозный вид.
Меня беспокоил Гарри Гендрикс. Я думал о нем с тех пор, как
обнаружил его машину на дороге около дома Мартеля. Гарри заслуживал
беспокойства не более, чем та крыса, которую Мартель, как он
говорит, убил. Тем не менее у меня было настоящее желание видеть
его живым.
Дорога к гавани шла поперек того участка, откуда Фэблон делал
свой последний заплыв, и дальше опять выходила к океану. Когда я
ехал по продутому ветрами шоссе, мои мысли были настолько прикованы
к Гарри, что его "кадиллак", запаркованный за поворотом, показался
мне каким-то привидением. Я затормозил, подал назад и остановился
прямо за ним. Да, это был старый "кадиллак" Гарри, стоящий здесь с
холодным мотором, пустой и бесприютный, будто он сам скатился
сверху, с горы. Ключ находился в зажигании. Раньше его там не было.
Я осмотрелся. Место было пустынное, особенно в это время, ветер
завывал. Никаких других машин не было видно на дороге. Лишь шумящие
листьями пальмы и вздыхающее море.
На стороне острова высокие кипарисовые деревья загораживали
бульвар от железнодорожной колеи и зарослей, где скрываются бро-
дяги.
Сквозь заросли можно было видеть людей, сгрудившихся около
костра, раздувавшегося ветром и бросавшего свет на окрестности. Я
прошел сквозь кустарник и подошел к ним. Их было трое. Они пили
темное красное вино из здоровенной бутыли, уже почти пустой. Они
повернули головы в мою сторону. Лицо с выбитыми зубами и покрытое
шрамами - лицо белого человека, плоская упрямая физиономия молодого
негра, парень с чертами индейца и безразличными индейскими глазами.
Выше талии на нем был лишь открытый черный жилет. Такова была эта
компания.
Негр встал. Он был пяти или шести футов ростом и в руке держал
толстенную палку. Он подошел ко мне и пробормотал:
- Это частная вечеринка. Вам здесь нечего делать.
- Вы можете ответить мне на мои вопросы? Я разыскиваю своего
друга.
- Никакого вашего друга я не знаю.
Большой и пьяный, он оперся на палку. Тень от такого треножника
плясала на зарослях.
- Это его машина там, вон тот "кадиллак". Он среднего роста, в
пиджачке рубчиком. Вы его не видели?
- Нет.
- Одну минуту, - белый человек встал пошатываясь, - может быть,
я его видел. Может, и нет. Что с вас можно получить?
Он подошел так близко ко мне, что я чувствовал его вонючее
дыхание и мог заглянуть в его пустые, блестящие глаза. Вино
выполоскало из них даже проблески разума.
- Мне это ничего не будет стоить, старина. Ты хочешь получить
еще на одну бутылку?
- Я видел его, честно, видел. Маленький человек в пиджаке
рубчиком. Он дал мне четыре монетки, я очень вежливо поблагодарил.
Такого вы не можете забыть.
Дыхание со свистом прорывалось сквозь его редкие зубы.
- Покажи четыре монетки.
Он тщательно рылся в кармане джинсов.
- Я, наверное, их потерял.
Я пошел прочь. Он провожал меня до самой машины. Он колотил
сжатыми кулаками по стеклу автомобиля.
- Имей же сердце, ради Христа. Он дал мне четыре монетки. Я же
сказал вам о вашем друге.
- Для вина денег не дам, - сказал я.
- Это для еды. Я голоден. Я пришел сюда собирать апельсины, а
они выгнали меня, и я не могу работать.
- "Армия спасения" тебя накормит.
Он сжал губы и плюнул на стекло. Я включил мотор.
- Отойди, попадешь под машину.
- Я уже попал под нее, - обреченно пробормотал он и направился
обратно в заросли, внезапно исчезнув из виду, будто кто его
проглотил.
Глава 12
Отель "Брейкуотер" находился в нескольких кварталах от того
места, где стоял "кадиллак" Гарри. Возможно, хотя едва ли, он
оставил его там по своим соображениям и пошел дальше пешком.
Вестибюль отеля был похож на мышеловку для туристов, куда уже
никто не попадался. Мебель была вся поцарапана, а рододендроны все
в пыли. Привратник ходил в старой голубой форме, будто он прошел в
ней через всю гражданскую войну.
У приемной стойки никого не было, но журнал для регистрации
лежал на ней открытым. Я нашел имя Гарри Гендрикса на предыдущей
странице. Его комната была под номером 27. Я посмотрел на доску для
ключей за стойкой и не нашел ключа под этим номером.
- Мистер Гендрикс дома? - спросил я швейцара.
Он погладил бороду. Она выглядела как побитый молью плюш.
- Я не знаю. Они приходят и уходят. Мне не платят, чтобы
следить за ними.
- А где управляющий?
- Там, внутри. - Он ткнул большим пальцем в сторону задернутой
занавеской двери, над которой висел освещенный знак: "Комната
Самоа". Она означала, что там мебель из бамбука, а потолок в виде
рыбацкой сети. Там могут подать и подают напиток из рома с
консервированными ананасным соком и плавающими фруктами. Три
изрядно потрепанные потаскушки гоняли шарик на рулетке. Бартендер
смотрел за ними поверх своего живота. Усталая официантка выдала мне
мгновенную улыбку. Я сказал, что хотел бы задать управляющему
несколько вопросов.
- Мистер Смит - помощник управляющего. Мистер Смит!
Мистер Смит выглядел самой продувной бестией из всех бестий. Он
оторвал себя от рулетки на какой-то момент. Если это была его
рулетка, она была, вероятно, с секретом. Его сугубо американский
вид проступал как облицовочная фанера на мебели.
- Вам нужна комната, сэр?
- Возможно, позднее. Я хотел бы узнать, дома ли мистер Гендрикс.
- Нет, если только не пришел только что. Его жена ждет его в
комнате.
- Я не знал, что он женат.
- Он вполне женат. Я оставил бы радости холостяцкой жизни, если
получил бы такое же угощение.
Его руки обрисовали нечто вроде женской талии в табачном дыму.
- Может быть, она скажет мне, где он?
- Она не знает. Она спрашивала меня. Я не видел его после
полудня. Он находится в каком-то затруднении?
- Возможно.
- Вы полицейский?
- Следователь, - уточнил я. - Почему вы думаете, что Гендрикс
мог попасть в беду?
- Он спрашивал меня, где он может купить дешевый револьвер.
- Сегодня?
- После обеда, как я уже говорил. Я посоветовал ему обратиться
к старьевщику. Я поступил неправильно? Он никого не пристрелил?
- Нет, насколько мне известно.
- Это хорошо, - сказал он, но казался явно разочарованным. -
Если вы хотите поговорить с миссис Гендрикс, здесь, у стойки, есть
телефон.
Я поблагодарил его, и он вернулся к своей холостяцкой радости.
Я не стал звонить по телефону и даже беспокоить лифт. Позади
вестибюля я обнаружил пожарную лестницу, освещенную красной лампой,
и прошел на второй этаж.
Комната 27 находилась в конце зала. Я послушал у двери. За ней
раздавалась музыка - деревенский блюз. Я постучал. Музыка сразу
умолкла.
- Кто там? - спросила женщина.
- Гарри.
- Давно пора.
Она отперла замок и распахнула дверь. Я вошел прямо на нее,
освободил от ее руки дверную ручку и захлопнул дверь на всякий
случай, чтобы ее испуг не перешел в крик.
Этого не произошло. Застывшее выражение ее лица не изменилось.
Ее правый кулак поднялся на уровень глаз. Она смотрела на меня
поверх него.
- Не волнуйтесь, миссис Гендрикс. Я не причиню вам вреда.
- Да? - Она немного расслабилась, разжала кулак и рукой
пригладила свои рыжие волосы. Ее перекошенный рот распрямился. -
Кто вы такой?
- Друг Гарри. Я сказал, что поищу его здесь.
Она мне не верила. Она была похожа на женщину, которая не
верила ничему, кроме номеров на счетах. Она была стильно одета, в
чем-то коричневом, просторном, с полукороткими рукавами, что
демонстрировало ее фигуру, не очень подчеркивая ее. Ее руки и ноги
были прелестной формы и сильно загорелыми.
Но свое лицо она отделала таким образом, будто стыдилась его и
хотела спрятать под гримом. Из-под век, еще более зеленых, чем ее
