Сюда входит все от Платоновских "Форм" и "Сивитас Дей" Августина до
"Богоявлений" Джойса.
- Вы не могли бы немного помедленнее, профессор?
- Простите. - Он смутился, когда я прервал его. - Я заговорил
на своем университетском жаргоне? На деле дилемма Педро может быть
определена достаточно просто: он был бедным панамцем со всеми
надеждами, разочарованиями и проблемами своей страны. Он вышел из
трущоб Санта-Аны. Его мать была девушка "Голубой Луны" в кабаре
города Панамы, и сам Педро, вероятно, незаконнорожденный. Но он
обладал большим самолюбием и не хотел соглашаться со своими
условиями жизни и оставаться в нищите.
Я понимаю, что он мог чувствовать. Я не был незаконнорожденным,
по правде говоря, но я пробивал свою дорогу из чикагских трущоб и
знаю, что такое ходить голодным в годы депрессии. Я никогда не
окончил бы университет, если бы не поддержка из армии. Так что, вы
можете заметить, я симпатизирую Педро Доминго. Надеюсь, они не
будут с ним очень строги, когда поймают его.
- Они его не поймают.
Он обратил внимание на окончательность моих слов. Медленно его
глаза встретились с моими. Это были впечатлительные, даже
женственные глаза, которые когда-то были светлыми и чистыми, до
того как постоянная напряженность замутила их белки.
- С ним что-нибудь случилось?
- Его застрелили вчера. Вы не читали газет? - Признаюсь, я
очень редко заглядываю в них. Но это ужасная новость. - Он
помолчал, его чувствительный рот исказился. - У вас есть какие-
нибудь сведения, кто убил его?
- Главный подозреваемый - профессиональный игрок по имени
Спилмен. Это тот человек на фотографии, которую я вам показывал.
Таппинджер достал ее из кармана и стал рассматривать.
- Он выглядит опасным.
- Доминго был так же опасен. Для Джинни большая удача, что она
отделалась легким испугом и осталась живой.
- А с мисс Фэблон все в порядке?
- Насколько этого можно ожидать, после потери матери и мужа за
одну неделю.
- Бедное дитя. Я хотел бы повидать ее и успокоить.
- Вы лучше свяжитесь с доктором Сильвестром. Он присматривает
за ней. У меня назначена встреча сейчас с ним.
Я встал, чтобы уйти. Таппинджер обошел вокруг стола.
- Сожалею, но не могу пригласить вас сегодня на обед, - сказал
он с виноватым видом. - У меня нет времени.
- У меня также. Передавайте привет вашей жене.
- Я уверен, она будет рада. Она ваша почитательница.
- Это потому, что она плохо меня знает.
Моя попытка перевести все в легкомысленный тон не удалась.
Маленький человек смотрел на меня внимательными и настороженными
глазами.
- Меня беспокоит Бесс. У нее такая мечтательная натура, так
привержену боваризму. Я не думаю, что вы подходите для нее.
- Я так же думаю.
- Не обижайтесь, мистер Арчер, если я вам скажу, что вам не
следует встречаться с ней снова.
- Я так и собирался поступить.
Таппинджер явно почувствовал облегчение.
Глава 28
По дороге в город я остановился у бензоколонки с наружным
телефоном и позвонил Кристману в Вашингтон. Он был все еще на
обеде. Оператор соединил меня с рестораном, где он обедал, и я
услышал:
- Кристман слушает. Я пытался связаться с тобой, Лу. Тебя
никогда не бывает на месте.
- Меня не было в городе несколько последних дней. У тебя есть
что-нибудь еще по поводу нашего друга?
- Немного. Несколько месяцев назад он был вторым секретарем
Панамского посольства. Он довольно молод для такой должности, но
он, очевидно, весьма квалифицированный работник. У него есть
поощрительная степень от Парижского университета. До того как они
перевели его в Вашингтон, он занимал пост третьего секретаря
посольства в Париже.
- Почему он оставил дипломатическую службу?
- Я не знаю. Человек, с которым я беседовал, сказал, что по
личным мотивам. Но Доминго не запятнал себя ничем, могу это
утверждать. Хотите, чтобы я еще покопал?
- В этом нет надобности, - сказал я. - Можете сказать всем тем,
с кем беседовали, что Доминго был убит выстрелом в Бретвуде вчера.
- Убит?
- Да. Они, вероятно, захотят предпринять что-нибудь в отношении
тела, когда позволит полиция. Капитан Перлберг занимается этим
делом.
Я опоздал на несколько минут на встречу с доктором Сильвестром,
но он и сам опоздал. Он прибыл в клинику в половине второго и
провел меня в свой консультационный кабинет.
- Прошу прощения, что задержал вас, Арчер. Я подумал, что лучше
заскочу к Джинни Фэблон.
- Как она?
- Полагаю, что с ней все в порядке. Она, конечно, не оправилась
от шока, и я дал ей довольно сильное успокоительное. Но она уже
смирилась со смертью своей матери и мужа и уже может смотреть мимо
всего этого в будущее.
- Я остаюсь при своем мнении- ее нельзя оставлять одну.
- Она не одна, Джемисоны отдали ей коттедж для приезжих гостей.
Они снабжают ее едой, и Питер все время там крутится. Он всегда
хочет быть около нее. У нее может быть счастливый финал.
- С Питером?
- Я бы не удивился, - сказал он бодро, но с кривой улыбкой. -
Вы улавливаете мою мысль о том, что счастливая свадьба - самое
лучшее средство?
- Как обстоят ваши собственные матримониальные дела?
- Мы с Одри разберемся в нашей путанице. Нам обоим есть что
прощать. Но я не обращался к вам как к советчику по брачным
вопросам. У меня есть кое-какая информация для вас. - Он достал
картонную папку из ящика стола. - Вы все еще ищете Лео Спилмена,
так?
- Да, так, полиция тоже.
- Что, если я вам скажу, как его найти? Могу я рассчитывать на
сохранение некоторых фактов из моей жизни в тайне?
- Объясните, что вы имеете в виду?
Он куснул себя за большой палец и посмотрел на след укуса.
- Я много вчера наговорил лишнего. Это факт, что вы знаете обо
мне больше, чем кто-либо в городе. Кажется, начинает проступать то
обстоятельство, когда все, связанное с этим делом, будет размазано
по нашей печати. Все, чего я прошу от вас, - определенной степени
скрытности в отношении моей роли в этом деле. У меня есть много,
что терять.
- О чем вы хотите, чтобы я не говорил?
- Я не хотел бы, чтобы знали детали моего сотрудничества со
Спилменом. Не могли бы мы представить это как отношения врача и
пациента? Так, по сути дела, все и было!!!
- Это то, что стало, во всяком случае. Остальное я попридержу,
если это будет возможно.
- Затем то, что произошло между Одри и Фэблоном. Можно не
говорить об этом вообще?
- Не вижу причины для отказа. Что-нибудь еще?
- Не хочу, чтоб всплыл один факт, - сказал он, устремив на меня
обеспокоенный взгляд. - По поводу тех денег, что Мариэтта хотела
занять у меня в понедельник. - Можете вы сохранить это в тайне?
- Сомневаюсь. Миссис Стром в клубе знает об этом.
- Я уже говорил с ней. Она будет молчать.
- Я не могу вам обещать этого.
Глаза у Сильвестра потемнели.
- Почему вы впутываетесь в это? Здесь же нет ничего
криминального. Поверьте мне!
- Нет, если Мариэтта пыталась вас шантажировать.
- За что? За это дело между Спилменом и Фэблоном? Я думал, что
оно уже давно решено.
- Не решено, как я считаю.
- Но вы не можете обвинить Мариэтту в том, что она шантажистка.
Она просто попросила денег взаймы. Естественно, я надеялся, что она
промолчит о Спилмене и связи Одри с ее мужем.
- Естественно. Есть ли у вас еще что-нибудь, что не было
известно газетчикам и полиции?
- Чтобы вы промолчали?
- Кто угодно. Меня, например, интересует, почему и как Джинни
пришла к вам работать. Я знаю, что она работала здесь в приемной
два года.
- Правильно. Она работала до лета два года назад, затем она
пошла в школу.
- Зачем она бросила школу и пошла работать?
- Она переучилась.
- Это было ваше мнение?
- Я согласился с Мариэттой на этот счет. Девушке нужна была
перемена обстановки.
- Значит, она пришла сюда не по каким-то личным причинам?
- Я не был ее любовником, - заявил он резким голосом. - Если вы
на это намекаете. Я делал подлые вещи в своей жизни, но никогда не
совращал юных девиц.
Он взглянул на висящие на стене дипломы в рамках. В его глазах
появилось странное выражение, будто он вспоминает и не может
вспомнить, где он их приобрел. Его мысли уносились все дальше и
дальше, будто его сознание пошло странствовать во времени вплоть до
самого начала его жизни.
Я вернул его к настоящему:
- Вы намеревались сказать мне, как найти Спилмена.
- Да.
- Если бы вы мне сообщили эти сведения вчера, вы бы избавили
нас от многих неприятностей и, возможно, спасли бы жизнь.
- Вчера у меня не было этих сведений. Вернее, я не знал, что
ими располагаю. Я наткнулся на них рано утром, когда просматривал
карту медицинского обслуживания Спилмена. Около трех месяцев тому
назад, 20 февраля, мы запросили копию данных его обследования у
доктора Чарльза Парка в Санта-Терезе. Я сам не подписывал запрос -
на бумаге стоят инициалы миссис Лофтин, а она не удосужилась
сообщить мне об этом. Но, как я вам сказал, я наткнулся на них.
- А что вы искали?
- Я хотел проверить, насколько серьезно болен Спилмен. Он
действительно был болен. Очевидно, болен и сейчас. Я позвонил в
клинику доктора Парка, как только обнаружил медицинское заключение.
Я его самого не застал, но старшая медсестра подтвердила, что
Кетчел пациент доктора Парка. Очевидно, Спилмен использовал имя
Кетчел в Санта-Терезе.
- Вы узнали его адрес?
- Да. 1427, улица Падре-Ридж.
Я поблагодарил его.
- Не благодарите меня. Между нами есть соглашение, и оно того
стоит. Я хочу к нему добавить еще одну просьбу. Не говорите Лео
Спилмену, что я навел вас на него.
Он боялся Спилмена. Страх слышался в его голосе. На пути на
север, в Санта-Терезу, я остановился у своего дома и взял пистолет.
Глава 29
Город Санта-Тереза раскинулся на склоне, начинающемся на краю
моря и поднимающемся все круче к прибрежным горам серией уступов.
Падре-Ридж первый и самый низкий из них и единственный в пределах
города.
Это весьма дорогостоящая территория, устоявшееся соседство
хорошо содержавшихся старых домов, и при многих из них
замечательные сады. Участок 1427 был единственным в этом квартале,
выглядевшим неухоженным. Кустарник нуждался в стрижке. Колючая
трава разрослась по всей территории.
Даже дом под красной черепицей показался мне необитаемым.
Передние окна занавешаны. Единственным признаком жизни был
крапивник, преградивший мне дорогу на веранду.
Я приподнял колотушку в виде львиной головы и ударил ею, не
ожидая ответа. Но послышались шаги с задней стороны дома. Дверь
слегка открылась и вышла женщина средних лет в мокром голубом
купальном костюме.
- Мое имя Арчер. Миссис Кетчел дома?
- Сейчас посмотрю.
Женщина вышла из лужи, образовавшейся на кафеле вокруг ее ног,
и ушла в глубь дома. Я толкнул входную дверь, она распахнулась, и я
вошел внутрь, ощущая под мышкой как приятную опухоль выпирающий
пистолет.
В коридоре находилось несколько закрытых дверей и открытая
дверь в конце. Через нее и через комнату со скользящими дверьми, я
увидел голубую воду бассейна.
С Китти текла вода, когда она переходила комнату, оставляя
следы на ковре. На ней был белый эластичный купальный костюм и
белая резиновая шапочка в форме шлема, что делало ее похожей на
