- После того, как он сбежал от меня, - нет. Но смерти он не
заслужил.
- И вы тоже не заслужили того, что получили. Вы неудачно вышли
замуж и легли в постель с другим тоже неудачно. Почему вы не
вырветесь из этого круга, хотя бы на время?
- Чтоб остаться с вами? - Мэвис чуть отодвинулась, повернула ко
мне голову; я почувствовал, что она вздрогнула.
- Я имел в виду не это... Со мной вы не будете в безопасности,
Мэвис. Но... у меня есть друзья в Мексике, я могу отправить вас
туда на самолете, и там вам никто и ничто не будет угрожать.
- Не знаю... Я не знаю, что делать. - Ее голос беспомощно
задрожал.
Начинающийся рассвет выбелил мрамор ее усталого лица. Огромные
глаза потемнели, зрачки блуждали, ни на чем не могли остановиться,
а морфий неумолимо закрывал веки.
Мэвис не могла принять решения. Я сделал это за нее. Взяв ее
под мышки, поднял на ноги.
- Вы поедете в Мексику, Мэвис. Я буду с вами в аэропорту, пока
вы не сядете в самолет.
- Вы очень милы, вы добры ко мне, Арчер.
Она пошатнулась, вновь схватила меня за запястья, припала к
моей груди.
С моря послышался лай плюющегося, задыхающегося мотора. Потом
он перерос в сплошной гул, и в поле зрения возник катер, держащий
курс на мол. Его темный острый нос словно ножом резал расстеленное
перед ним металлического оттенка полотно воды. В кабине катера был
виден мужчина, который разглядывал мол в бинокль, - жаба с
выпученными глазами.
Мэвис безвольно повисла на моих руках. Я встряхнул ее.
- Мэвис! Нам надо бежать.
Ее глаза приоткрылись, но я увидел толко белки.
Я поднял ее на руки, пошел по сходням наверх. Поздно! Я
пропустил момент, когда в предрассветных сумерках на молу оказался
мужчина, который теперь сидел на корточках, мужчина в полосатом
льняном костюме и льняной шляпе. Это был Меллиотс. Он поднялся с
корточек и быстро загородил мне дорогу, этакий огромный рояль,
приземистый и широкий, но движения его были легки, словно у
танцора. На грубо вырубленном лице ярко сверкали глаза.
- Отойди с дороги!
- И не подумаю. Поворачивай-ка обратно, спускайся вниз.
Женщина, лежащая у меня на руках, вздохнула и зашевелилась. Я
ненавидел ее так же, как преступник наручники. Драться я не мог.
Бежать было слишком поздно. Мужчина держал правую руку в кармане
своего льняного костюма, угрожая явно не одним кулаком.
- Ну, давай спускайся, шагай к берегу, - приказал он.
За моей спиной заглох мотор. Я увидел, как подплывает к причалу
катер, как моряк с ничем не примечательным лицом отвернул руль и
выпрыгнул на берег, держа в руке бакштов. На палубе сидел Килборн,
светился благодушием. На его толстой шее висел бинокль, а на
коленях примостилась двустволка.
Я отнес Мэвис вниз, к ее мужу.
Глава 21
В главной кабине яхты было мрачно и прохладно. Серенький свет
раннего утра едва просачивался сквозь занавеси на иллюминаторах и,
дрожа, пятнал мебель из красного дерева. Одну переборку почти всю
закрыли фотографии, изображавшие утесы в Экепалко, на фоне которых
проплывала яхта Килборна. Покрытый толстыми коврами, пол поглощал
наши шаги, так что они были такими же беззвучными, как у
гробовщиков.
Килборн подошел к столу в центре салона, уселся сам, пригласил
за стол и меня.
- Садитесь, мистер Арчер, садитесь. Вы позволите предложить вам
завтрак?
Он попытался дружелюбно улыбнуться, но глаза и рот не
справились с этой попыткой. Голос у Килборна оказался тоненьким,
брюзжащим и расстроенным.
- Мне бы следовало быть более голодным, чем на самом деле, - я
тоже попытался говорить дружелюбно.
- Ну, тогда если вы меня извините, я бы немножко перекусил сам.
- Килборн взглянул на мужчину в льняном костюме, тот стоял спиной к
люку, не выпуская из руки пистолет. - Меллиотс, скажи официанту,
чтобы мне подали завтрак... И давайте прольем немного света на
проблему. У меня до сих пор не было такой замечательной возможности
взглянуть на ваше дружеское лицо.
Меллиотс включил верхний свет, а потом удалился на палубу. Я
подумал было вырваться отсюда, ринувшись за ним в люк, мускулы ног
напряглись при одной этой мысли. Но без оружия это было совершенно
безнадежным предприятием. И Мэвис лежала без сознания на койке, в
этом салоне, а не где-то еще. Бежать от нее? Я не мог этого
сделать, даже когда у меня была лучшая возможность. И потом, я
находился там, куда хотел попасть, Килборн был тем человеком, с кем
я должен был побеседовать.
Я снова повторил про себя: "Я нахожусь там, куда хотел попасть".
Если достаточно часто повторять эту фразу, в нее можно будет
поверить.
Звонкий удар по столу заставил меня от нее отвлечься: Килборн
водворил таким образом мой пистолет на полированную поверхность
красного дерева.
- Надеюсь, мистер Арчер, вы простите мне эту демонстрацию
оружия. Лично я неискоренимый пацифист, но я понимаю, что вы
обладаете незаурядной физической силой. Надеюсь, вы не заставите
нас применить эти смехотворные пистолеты. Насилие всегда
расстраивает мое пищеварение.
- Вы счастливчик, - сказал я. - Не у каждого так получается,
что убийства совершаются за него без него.
Меллиотс, который к тому времени вновь вернулся в салон, резко
переступил с ноги на ногу. Глаза его угрожали. А еще более угрожал
мне глаз его пистолета. Хотя в нем не было злобы.
- Пожалуйста, мистер Арчер. - Килборн поднял от стола свою
безжизненно-белую руку, - так полицейский поднимает руку в
привычном жесте: - Вы не должны торопиться с выводами, прежде чем
не узнаете всей правды. Правда намного проще, чем вы предполагаете,
и вовсе не так ужасна. Признаю, что я сделал один-два вынужденных и
легальных... м-м-м... выстрела, чтобы защитить свои интересы. Если
человек не встанет на защиту собственных интересов, нечего ожидать,
что это сделает за него кто-нибудь другой. Это одна из тех
доморощенных истин, которым я выучился, когда был коммивояжером и
занимался продажей автомобилей в Ипсиланти. Видите, я начинал c
малого, а затем... м-м-м... поднялся. И я не собираюсь возвращаться
к тому, с чего начал.
- Ваши воспоминания очаровали меня. Могу я сделать одно
замечание?
- Пожалуйста. Мы питаем друг к другу взаимное недоверие, но
между нами не стоит ничего, кроме недоверия. Попробуем быть по-
настоящему откровенны друг с другом...
- Я буду с вами откровенен. Мне представляется, что вы наняли
Ривиса для того, чтобы он убил старшую миссис Слокум, а потом
наняли кого-то еще, чтобы тот убрал Ривиса. Коли все это так и
есть, я не собираюсь позволить вам так легко ускользнуть.
- Но решение не зависит от вас, не правда ли?
Я заметил, что стол, прикрепленный к палубе, слегка дрожит. Где-
то за кормой заработал двигатель, завертелась грохочущая лебедка.
Винт повернулся, и вся яхта ожила.
- Похищение - не убийство, дело более легкое, - сказал я, но не
стал продолжать, потому что вспомнил, что сам сделал с Ривисом.
Страх и угрызения совести - такая смесь оказалась довольно горькой.
- Правильнее было бы сказать "достижение цели путем
принуждения". - Килборн в первый раз улыбнулся по-настоящему, не
размыкая губ. Как и всякий, кто занимался юридическим
самообразованием, Килборн пекся о своей лексике. - Но давайте
вернемся к вашим утверждениям. Вы правы даже меньше, чем
наполовину. Я абсолютно никакого отношения не имею к смерти пожилой
миссис Слокум. Риан сам разработал этот план и самостоятельно его
осу-ществил.
- Но вы ему платили, и ее смерть была для вас выгодна.
- Вот именно. - Его пальцы сплелись, как спаривающиеся черви. -
В конце концов вы поймете ситуацию. Будучи не виновным, я, однако,
не мог допустить, чтобы Риана схватили и стали допрашивать. Я дал
ему денег, чтобы он смог бежать. В этом отношении, признаю, меня
можно счесть соучастником преступления. Если бы Риан предстал перед
судом, меня волей-неволей тоже притянули бы...
- Так что вы должны были обеспечить его молчание...
- Пока районный прокурор не добился от него показаний...
Совершенно верно. Видите, если судить беспристрастно, у нас общие
взгляды.
- Есть один пункт, по поводу которого наши взгляды в корне
расходятся. Вы не объяснили самого важного: почему Ривису
понадобилось ее убивать. Во-первых, что он делал в Нопэл-Велли?
- Позвольте мне обозначить фон. - Килборн облокотился на стол,
не разняв пальцев. Я никак не мог понять его стремления все мне
объяснить, но пока оно оставалось в силе, надо попробовать им
воспользоваться. - Риан работал на меня меньше года. Вам известно,
он был моим шофером. Ну и... выполнил одно-два небольших моих
поручения. - Пронзительные глаза при воспоминании о прошлом и о
роли, которую в этом прошлом играл Риан, на какой-то миг сделались
пустыми.
Наступила пауза. Не знаю, как Килборн, но я услышал, как его
жена, скрытая в нише, в глубине салона, слабо застонала во сне.
"Прелестная американская чета", - заметил я про себя. Никаких
сомнений у меня не осталось: Килборн нанял Пэта, чтобы тот
занимался любовью с его женой.
- В начале этого года, - продолжал Килборн, - по многим
причинам держать Риана в штате моего... домохозяйства стало
неудобно. Но я все-таки не хотел окончательно порвать с ним.
Конечно, у меня есть враги, и Риан мог бы стать их орудием против
меня. Я побудил его начать работать в компании и обдумывал, как и
где можно его использовать. Вы, вероятно, знаете - с покойной
миссис Слокум меня связывали деловые отношения. Однако вам, должно
быть, не известно, что еще до того, как предприятие сорвалось, я
истратил около сотни тысяч долларов на исследование ее земель. Мне
пришло в голову, что неплохо бы заиметь в ее доме своего
представителя. Ну... как частичную защиту моих капиталовложений.
Если бы какая-нибудь другая компания, интересующаяся долиной,
вздумала бы начать переговоры с миссис Слокум, это стало бы мне
известно. Так что я позаботился, чтобы Риан стал шофером у
Слокумов. Я и не предполагал, что он так серьезно воспримет
возложенную на него обязанность.
Килборн поднял обе руки и ударил ладонями о стол. Тучное тело
его колыхнулось.
- Вы должны были бы знать, что он человек не нормальный по
части уважения к закону, способный на всякие беззакония.
- Вот чего я не знал. Я думал, что он совершенно... м-м-м...
безвреден. Не поймите меня неправильно. Я не притворяюсь, что
полностью неповинен. В моральном плане я несу ответственность за ее
смерть... Да, несу. Правда, было одно обстоятельство... как-то я
размышлял вслух в присутствии Риана о том, что будет хорошо, если
она умерла бы. Риан знал, что ее присутствие на жизненной сцене
приносит мне убыток в сотню долларов в день.
- Зачем вдаваться в такие подробности? Он работал на вас. Вы
хотели, чтобы ее убили. И он убил ее.
- Но я не подстрекал его к убийству. Никогда! Если бы я
замышлял убийство, Риан был бы последним из тех, кого я выбрал бы
исполнителем. Он был трепач, и я не доверял ему.
В рассказанном Килборном был здравый смысл. Во всей его истории
был здравый ужасный смысл. Против воли и против мысленно
вынесенного мной приговора я поймал себя на том, что наполовину
поверил ему.
- Если не вы давали ему распоряжение убить ее, почему он сделал
это?
- Я скажу вам почему. - Килборн снова наклонился над столом,
