зу вверх, даже язык прикусил.
"Так оно, так оно..."
Перед чердачной лестницей, в курятнике, испугал курицу, - махнула в
дверь через голову и сбила фуражку. Фуражка упала под насест, где лежали
кучи помета. Новая вещь была и жалко было, а пусть...
"Так оно, так оно..."
Чуть видно и пыльно на чердаке. В носу от пыли зудит, мерещится труба
и балки с веревками. Бежать еще хочется, да некуда. Рву пальцами тугой
узел веревки.
"Вот так, вот так, вот..."
Сделал петлю и уронил веревку. Пошарил. Мягкая пыль кругом, и в руки
попалось старое одеяло. Замотал им голову, закусил зубами край, сел у
трубы. Ненароком свалился на бок и ушибся об острый выступ трубы голо-
вой, приподнялся и стукнулся нарочно еще раз, потом еще, еще. Чердак за-
колыхался и поплыл.
"Так, вот так... - умираю теперь..."
X.
Ночь. Впереди лежит большой серый дом, с черной разинутой пастью две-
рей. Стою, прижимаясь спиной к камышевой стенке, у того собачьего лаза.
Не одну минуту так стою перед покинутым и таким сердитым с виду домом, а
сзади из собачьего лаза холодком тянет. Если днем живут в гнилом камыше
всякие гады, то ночью еще страшнее есть, - а не хватает силы отор-
ваться...
Поздно. Даже сверчки перестали возиться в камыше. Душегубы одни выхо-
дят душить людей в такой час и за то они прокляты Богом, и каждый, кто
их встретит, может убить. Удерживая дыхание в пересохшем горле, поднял
голову. Звезды тоже о чем-то мучились и дрожали в них слезы.
"Они видят... как тут стою..."
От звезд, от их тихого света понемногу боязнь отходит и груди полег-
че, дышать полегче.
"Чего бояться? Днем хуже... Все смеются, что штаны с окнами..."
Крыльцо дома. Все тут обыкновенно. Люди перед от'ездом выпотрошили
большой дом: ободранный диван с отломанными ножками, рассыпавшаяся боч-
ка, тряпки, вороха бумаги. Осторожно, сторонясь от углов и закоулков,
пробираюсь по коридору. С каждом шагом меньше смелости, но иду, иду. Ес-
ли этого не сделаю, то как же могу думать о ней? Каждый большой человек
не думает о таких пустяках. Насильно бодрюсь и иду, иду...
Столовая с двумя столбами ночного света, идущего через окна. Направо
- черная дыра в комнату отчима, а прямо дверь Наташиной комнаты. Хвата-
юсь за ручку. Вхожу. Быстро притворяю.
"Вот и пришел... и пришел таки"...
Тихо запер дверь на задвижку и сел на пол у порожной щели.
Пришел. Но как уйти отсюда? Опять итти по столовой, по длинному кори-
дору, через двор?.. Дом пустой, а кто-то в нем есть. В соседних комнатах
шуршит, движется, потрескивает. Прямо в меня уставилось темное окно и за
ним темное, курчавое шелестело и царапало стекла.
Что-то тяжелое поднималось в груди, у самого горла, душило, наполняя
голову глухими ударами.
"Не боюсь... вот не боюсь..."
Твердо встал, отодвинул задвижку.
Зашуршало, завозилось по всему дому.
Стиснул кулаки и зубы. Отошел на середину комнаты. Ждал. По бокам
пробегал холод. Сзади - царапалось в окно. В коридоре тяжело захлопало,
зашаркало и придушенно вздохнуло: "ах-хо-хо".
"Сам, сам хозяин..."
Топало уже через столовую к Наташиной комнате: "ах-хо-хо!..". Дом
дрожал и скрипел половицами. На чердаке отдавало эхо, и давил каждый
шаг.
"И вот... и вот... не боюсь... не боюсь..."
Близко. Засопело по ту сторону двери. Ошарило ручку: "ах-хо-хо!..".
Обе половинки вдруг распахнулись. Неясное, сгорбленное, косматое шагнуло
в комнату, протянуло ко мне скрюченную руку. Поднял руку и я, а в кулак
не сожму. Шагнул вперед, но пол вдруг упал подо мною, и я полетел вниз,
в густую, тихую темноту. И стало так легко сразу, как на качелях. Легко
и радостно.
- Чего эта?.. эта-а?.. Мальчик, - а?.. Чего это, - а?.. Ох-хо-хо!..
Слышал голос, бабкин голос. Он дрожал от тревоги и было тепло прижи-
маться к теплой груди, хорошо слушать, как бабкино сердце стучит -
тук-тук, тук-тук. От бабки пахло щами и захотелось есть.
- Бабушка, будем щи... а?
- Дурачек... Ох, дурачек!.. Ах-хо-хо!.. Тяжел... Слазь, ну, слазь на
земь!..
- Хочу в доктора?.. А, бабушка? Буду доктором?..
- Ох-хо-хо-о!.. Будешь, будешь... горькой мой...
Москва,
май 1922 г.
Вяч. Шишков.
ВИХРЬ.
Драма в 4-х действиях.
"Восстанет против них дух силы и как вихрь, развеет их".
(Притчи Соломона, гл. 5, ст. 23.)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
П е т р - зажиточный крестьянин, лет 45-ти, крепкий, чернобородый,
брови густые, волосы в скобку.
В а р в а р а - жена Петра, хворая, преждевременно увядшая.
В л а с - их сын.
Н а з а р - отец Петра, благообразный лысый старик, в голосе и манере
ласковость.
К а т е р и н а - жена Власа.
В а н ь к а - П а с т у х - молодой парень, с хитринкой.
М и т ь к а - С м е р т ь - юродивый парень, всегда одет смертью, в
длинном белом балахоне, с косой. Лицо то открыто, то закрыто наголовни-
ком, смотря по обстоятельствам. Говорит гнусаво, тягуче, старушьим голо-
сом. Хохот громыхающий, дикий, злобно-таинственный, наводящий ужас.
Ю з е ф - пленный, лет 30-ти.
С т а р ш и н а.
М о т р я :
Н а с т я :
П а л а г а:=> молодые солдатки.
Ф и с к а :
П е р в ы й с о л д а т.
В т о р о й с о л д а т.
О ф и ц е р.
У р я д н и к.
С т а р у х а Д а р ь я.
А н т о н - изувеченный солдат, сын ее, муж Мотри.
Ж е н щ и н а.
Гости на свадьбе, народ.
Между первым и вторым действиями проходит полтора года, между вторым
и третьим - год, между третьим и четвертым - неделя.
---------------
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
Просторная изба Петра. Он недавно оженил сына. "Съезжий праздник" -
престол. Гости из своего села и соседних деревень. Девицы, парни, мужи-
ки. Назар угощает гостей пивом: нацедит в жбан и подает крайнему. Жбан
идет по гостям, сидящим на лавках вдоль стен, возвращается Назару, вновь
наполняется и передается дальше. Веселая вечорка. Занавес поднимается в
самый разгар песни.
Х о р (громко.) Снежки бе-е-елые пуши-и-сты-ы
При-и-инакры-ы-ыли все поля-а-а. Поля!
Ж е н с к и й х о р. Одного-о-о-о лишь не накры-ы-ы-ли да го...
Х о р (громко). Го-о-рюшка лю-у-у-утого мово-о-о. Мово!
Ж е н с к и й х о р. Среди-и-и-и поля кусто-о-очик да о...
Х о р (громко). О-о-о-дине о-о-ошенек стои-ит. Стоит!
(Ванька-Пастух, в лаптях, стоит посреди избы, размахивает руками,
тренькает на балалайке, с вывертом притопывает - хочет плясать.)
В а н ь к а. Ну, чего тянете!.. быдто дохлую корову за хвост. Надо
веселое, с плясом. Ух, ты но-о!.. Чтобы изба дрожала, потому што...
Д е в и ц а. А ты пошто в лаптях?
В а н ь к а. Я-то?
П а р е н ь. Поди, не пахать поехал... Вечорка здесь, гульба...
В а н ь к а. Здеся-то?
Д е в и ц а. Да у него и сапог-то нету...
В а н ь к а. Врешь. Это у меня-то?
М у ж и к. Его сапоги в лесу растут.
В а н ь к а. Врешь. Есть сапоги. Да еще какие. С подковками. Только
не сшитые. В лаптях сподручней. Эх ты но-о!..
Г о л о с а. Ха-ха!.. Удалой ты парень.
В а н ь к а. Кто? Я-то? Завей горе веревочкой!
Г о л о с а. Спляши-ка, Ванюшенька, спляши...
В а н ь к а. А не спляшу, что ли... Хы!..
П е т р (стоит с женой Варварой возле печки). Да поудалей ты. В слу-
чае чего, и я бы приударил.
Г о л о с а. Вот, вот, Петр Назарыч...
В а н ь к а. У тебя больно борода большая: того гляди наступишь.
Г о л о с а. Пляши, знай. Чего - борода. Пляши!
П е т р. А что? Унывать нечего, ребята... Значит, урожай сняли доб-
рый...
Г о л о с а. - Лучше требовать нельзя...
- Сыты будем...
- Пивов наварим, браги...
- Пей, не хочу! Жить можно...
П е т р. Вот, слава те Христу, сынка оженил... Все честь-честью...
Эвота какую королеву высватал...
Г о л о с а. - Пара.
- Самая краса...
- Куда краше...
(Все гости смотрят в передний угол на молодых Власа и Катерину, сидя-
щих в обнимку.)
В а н ь к а. Парочка, баран да ярочка.
Г о л о с а. - По всему селу первая.
- По всей волости.
В л а с. Нет, братцы! По всему свету белому. (Целует Катерину.)
П е т р (прищелкнув пальцами и прикрякнув). Эх ты, смачно как. Любо!
В а н ь к а. Хы-хы-хы! Ловко... Влас Петрович, вкусно? Катерина, ка-
ково? А? А вот я гляжу-гляжу, да и сам женюсь, потому што...
Д е в и ч ь и г о л о с а. - Да за тебя и пойти-то никто не подумает.
- Нечего сказать, жених.
В а н ь к а. Это за меня-то? Девки, да вы в уме ли? За меня-то? За
пастуха-то? Я самый богатеющий мужик. А что? Вот балалайка, а вот и лап-
ти.
Г о с т и (смеются). - Ишь, какой богатый.
- Богатый и есть.
- Миллионщик.
В а н ь к а. А не богатый, что ли? У меня в губернии домище сгрохан,
о семи жердях с подъездом... Низ деревянный, верх кирпичный...
Хы-хы-хы!.. Кругом бегом...
Г о с т и (смеются).
В а н ь к а (проходит гоголем не торопясь по кругу, тренькает на ба-
лалайке, запевает):
Эх, мамка по миру ходила,
Мне тальяночку купила,
Все кусочки продала
Балалайку завела...
Эх, ты но, завей горе веревочкой!
Г о с т и (смеются).
В а н ь к а. Еще у меня, братцы, есть разны вещи, молоток да клещи,
да чайник безо дна, только ручка одна. Совсем новенький... Хы-хы. Вот я
какой богатый господин потому што...
Г о с т и (смеются). - Ну, и говорок.
- Экой язык-то у тебя.
- Ваня-пастушок, а что ж ты плясать-то?
В а н ь к а. Мать честная! Я и позабыл совсем... (Бросается на сере-
дину избы, ударяет по струнам балалайки, притопывает.) В присядку,
что-ли?
П е т р. Валяй! Только повеселей. Подсобим.
В а н ь к а. Ладно, не учи... Сам шашнадцать годов в ниверситете обу-
чался. (Выкидывает ногами козла и запевает:)*1
Ну, ребята, пляшите!
Не жалейте лапти-те!
Подхва-а-тывай!
Х о р. Ну, ребята, пляшите,
Не жалейте лапти-те...
В а н ь к а. Ежли эти стопчете,
Батька новы сплетете!
Подхва-а-тывай!
Х о р. Ежли эти стопчете,
Батька новы сплетете!
В а н ь к а. Эй, плясуны, в круг! Об это место!.. Айда!
(Несколько парней и девок бросаются плясать, к ним пристает и Петр.
Ванька гикает, носится, подпрыгивает, свистит. Разудалый русский пляс,
песня. Изба ходуном ходит.)
Х о р (ударяя в ладони). Ну, ребята, пляшите!
Не жалейте лапти те!
Ежли эти стопчете,
Батька новы сплетете! _______________
*1 На мотив - "Барыня".
Г о л о с а (резкие, громкие, подбавляющие жару):
- Веселей!
- Ну, поудалей. С присвистом!
- Эй, Мишка, свистни!
- Айда, айда...
- Рой землю каблуками!
- Рой!.. Вот так!
Х о р. Ну, ребята, пляшите,
Не жалейте лапти те!..
(Вдруг среди пляса порывисто распахивается дверь, входит запыхавшийся
старшина с цепью на груди, в руках бумага.)
С т а р ш и н а (трясет бумагою). Мир честной! Мир честной!..
(Все враз смолкают, останавливаются.)
С т а р ш и н а. Православные! Война!
(При слове "война" быстро входит Митька-Смерть, лица не видать, прик-
рыто балахоном, останавливается у косяка и все время стоит не шелохнув-
шись.)
П е т р (подходит не торопясь к старшине). Как война? Какая война?
Что ты.
С т а р ш и н а. Здорово, Петр Назарыч, здорово, хозяюшка молодая, да
молодой хозяин. Здорово, мир честной... Враг войну объявил нам. Из горо-
да курьер прискакал. Мобилизация объявлена... Война.
М и т ь к а - С м е р т ь (при общей тишине страшно хохочет).
Хо-хо-хо!.. Хо-хо-хо!..
(Сидящие вскакивают, оцепенение прошло, подходят к старшине.)
Г о л о с а. - Неужто война?
- Го-о-осподи.
- Царица небесная...
- Война...
С т а р ш и н а. Кроволитье будет большое. Много держав ввязалось в
драку...
Г о л о с а. - Господи! Что-то будет, что-то будет...
- Ой-ти мнешеньки, спаси Христос...
- Недаром вчерашнюю ночь собаки выли...
