подержанные, по двадцати долларов за комплект - у парня, который возил
камень из каменоломни. Они ему больше не нужны. У него же я взял напро-
кат четыре повозки и четыре упряжки, из расчета полдоллара за день с
каждого коня и полдоллара с каждой повозки. Всего мне придется платить
ему в день шесть долларов. Три комплекта запасной сбруи - это для моих
лошадей. Затем... Постой, дай вспомнить... Да! Еще я заарендовал две ко-
нюшни в Глен-Эллене и заказал пятьдесят тонн сена и вагон отрубей и яч-
меня в кенвудской лавке - мне ведь придется кормить четырнадцать лоша-
дей, ковать их и все прочее... Ах, совсем забыл! Я нанял еще семь чело-
век, по два доллара в день и... Ой! Черт! Что ты делаешь?
- Нет, - серьезно сказала Саксон, ущипнув его, - нет, ты не бредишь.
- Она пощупала ему пульс и лоб. - Жара никакого нет. Дыхни на меня...
Нет, и не пил ничего. Ладно, продолжай...
- Разве тебе этого мало?
- Мало. Я хочу услышать дальше. Я хочу знать все.
- Отлично. Но прежде всего имей в виду, что я ничуть не глупее моего
бывшего хозяина в Окленде. И если кто-нибудь тебя спросит, ты так прямо
и говори: мой муж - деловой человек. А теперь слушай, я тебе все расска-
жу, хотя я понять не могу, почему никто в Глен-Эллене не опередил меня.
Верно, просто проморгали! В настоящем городе этакой штуки ни за что бы
не упустили! Видишь ли, дело обстояло так. Ты знаешь большой, только что
выстроенный кирпичный завод, который должен выпускать особый огнеупорный
кирпич для внутренних стен? Ну вот, ломаю я себе голову, как мне быть с
этими шестью лошадьми, которые ко мне вернутся: зарабатывать они больше
не зарабатывают, а из-за их кормов мне скоро придется по миру пойти; ку-
да-нибудь их пристроить нужно. И тут я вспомнил про кирпичный завод. По-
ехал я туда и переговорил с их химиком, японцем, он у них в лаборатории
работает. Гляжу, а на заводе уже все готово - и мастера тут, только на-
чинай. Я хорошенько все разглядел, что и как. Потом присмотрелся к за-
бою, откуда они будут глину брать, - помнишь, там такая рассыпчатая бе-
лая меловая земля, ее добывали как раз за тем участком в сто сорок ак-
ров, где три холма? От забоя до завода около мили, дорога ведет под го-
ру, и пара лошадей легко справится с грузом. Право же, труднее будет
подниматься наверх с пустыми повозками. Осмотрев все, я привязал лошадь
и занялся расчетами.
- Профессор японец сообщил мне, что директор завода и члены правления
приедут с утренним поездом. Я, конечно, никому ни слова не сказал, а сам
решил единолично, собственной персоной, изобразить комиссию по встрече;
только поезд подошел, я уж: тут как тут и приветствую их от имени горо-
да. Протянутая им для пожатия рука была одновременно и рукою некоего
парня, которого ты знавала когда-то в Окленде, третьестепенного боксе-
ра... как его звали?.. да, вспомнил - Большой Билл Роберте. Под этим
именем он выступал на ринге, а теперь, не шутите, он известен как мистер
Уильям Роберте, эсквайр.
Так вот, говорю, я их приветствовал и отправился с ними на завод; и
тут из разговоров увидел, что дело у них на мази. А затем, как подошел
случай, я и ввернул им свое предложение. Я все время дрожал, - а вдруг у
них подряд на подвоз глины уже сдан? Но когда они спросили мои условия,
я понял, что это у них еще не налажено. Смету я выучил наизусть и тут же
им все выложил, а главный их заправила все цифры записал себе в блокнот.
- Мы дело поставим сразу на широкую ногу, - говорит и этак пристально
смотрит на меня. - Какой же транспорт вы можете предоставить нам, мистер
Роберте? - А у меня только и есть, что Хазл и Хатти, да и те слишком мо-
лоды, чтобы справиться с таким грузом.
- Я могу поставить сразу четырнадцать лошадей и семь повозок, - гово-
рю. - Если нужно будет, достану и больше, вот и все.
- Дайте нам четверть часа на размышление, мистер Роберте, - говорит.
- Конечно! Пожалуйста, - отвечаю и важничаю, прости господи, как
черт. - Но я сначала должен кое-что оговорить. Во-первых, я хочу, чтобы
контракт был заключен на два года; и потом моя смета предусматривает од-
но условие, иначе дело не пойдет.
- Какое же это условие? - спрашивает.
- Дорога, - говорю я. - И раз уж мы здесь на месте, я вам сейчас все
покажу.
Сказано - сделано. Я показал ему все и объяснил, как мне будет невы-
годно, если они решат придерживаться своего первоначального плана, при-
нимая во внимание спуск и подъем к месту выгрузки.
- Вам тогда придется сделать одно, - говорю, - провести дорогу вокруг
холма, построить бункеры на пятьдесят футов выше и подъездной мост дли-
ной футов в семьдесят - восемьдесят.
И знаешь, Саксон, мой прямой разговор подействовал на них. Ведь я го-
ворил правду. И если они заботились о кирпиче, то я заботился о своих
лошадках.
Совещались они, по-моему, около получаса, а я волновался чуть ли не
так же, как тогда, когда ждал, что ты мне скажешь: "да" или "нет". Пе-
ресмотрел смету, высчитал, сколько можно будет скинуть, если потребуют.
Видишь ли, я дал им городские цены, поэтому я и готов был уступить. По-
том они вернулись.
- Цены в деревне должны быть ниже, - сказал их главный.
- Вовсе нет, - говорю я. - Здесь вся земля под виноградниками. Сена и
для своих лошадей не хватает, его приходится возить из долины Сан-Хоа-
кин. В Сан-Франциско сено с доставкой дешевле обходится, а здесь я его
еще и сам привезти должен.
Это здорово на них подействовало. Ведь я сказал истинную правду, и
они знали это. Но была тут одна загвоздка. Если бы они догадались спро-
сить про плату возчикам и цену за ковку лошадей, мне наверняка пришлось
бы скинуть: ты ведь понимаешь, что здесь, в деревне, где нет ни союза
возчиков, ни союза кузнецов и где плата за помещение ниже, чем в городе,
все это обходится гораздо дешевле. Уф! А сегодня я сговорился с кузне-
цом, который живет против почты: он согласен подковать весь мой табун со
скидкой в двадцать пять процентов на каждую подкову; но об этом я, ко-
нечно, ни звука. Впрочем, они были слишком заняты своим кирпичом, чтобы
интересоваться этой стороной дела.
Билл вытащил из нагрудного кармана бумагу с печатями и протянул ее
Саксон.
- Вот он, контракт со всеми условиями, ценами и неустойками, - сказал
он. - Я встретил в городе мистера Хэйла и показал ему условие. Он гово-
рит, что все в порядке. И тут я пустился во всю прыть; объехал весь го-
род, побывал в Кенвуде, Лондэйле, был всюду, со всеми разговаривал, все
обсудил. Работа на каменоломне заканчивается в эту пятницу. А в среду на
той неделе я на всех моих лошадях начну возить лес для стройки, кирпич
для печей и все, что понадобится. Когда же все будет готово и надо будет
приниматься за глину, я окажусь тут как тут.
Но ты еще не знаешь главного! По дороге из Кенвуда в Лондэйл у меня
вышла задержка пока я ждал у переезда, я пересмотрел свою смету. И зна-
ешь что? Тебе и за тысячу лет не догадаться! Оказывается, я где-то ошиб-
ся в сложении и назначил им цены на десять процентов выше, чем предпола-
гал. Вот так и находишь деньги! Если тебе теперь понадобится лишний ра-
бочий для твоих овощей, скажи только слово... Хотя в ближайшие месяцы
придется навести экономию. А теперь иди и спокойно занимай четыреста
долларов у Гоу Юма. Скажи, что мы дадим ему восемь процентов и что
деньги нам нужны месяца на три-четыре, самое большее.
Освободившись из объятий Саксон, Билл начал прогуливать жеребенка,
чтобы тот остыл. Вдруг он остановился так неожиданно, что жеребенок
ткнулся мордой ему в спину, с испугу взвился на дыбы, и пришлось снова
его успокаивать. Саксон ждала: она догадалась, что Билла осенила ка-
кая-то новая мысль.
- Скажи, - спросил он, - ты что-нибудь понимаешь в таком деле, как
банковые счета и чеки?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Ясным июньским утром Билл попросил Саксон надеть костюм для верховой
езды, чтобы испытать новую верховую лошадь.
- Я освобожусь не раньше десяти, - отозвалась она, - когда отправлю
повозку со второй партией овощей.
Несмотря на то, что дело быстро развивалось, Саксон обнаружила неожи-
данные способности и так умело распределяла работу, что у нее оставалось
много свободного времени. Она нередко забегала к миссис Хэйл, - теперь,
когда Клара Хастингс вернулась и постоянно бывала у тетки, эти посещения
доставляли Саксон особенное удовольствие. Молодая женщина расцвела в
дружеской атмосфере этого дома. Она начала читать и старалась разби-
раться в прочитанном; выкраивала время для книг, для рукоделий и для
Билла, которого нередко сопровождала в его разъездах.
Он был еще более занят, чем Саксон, ибо дела требовали его при-
сутствия в самых разных местах, но он все-таки находил время следить за
конюшней и за лошадьми жены. Билл стал настоящим деловым человеком, хотя
зоркий взгляд миссис Мортимер при проверке его книг и обнаружил некото-
рые упущения в графе расходов. С помощью Саксон она в конце концов зас-
тавила его более тщательно вести записи, и теперь Билл и Саксон каждый
вечер после ужина принимались за бухгалтерию. А потом, покончив с дела-
ми, Билл располагался в большом кресле, - он настоял на его покупке в
первые же дни после заключения договора с кирпичным заводом, - Саксон
усаживалась к нему на колени и тихонько перебирала струны укулеле. Иног-
да они подолгу беседовали о своих делах или строили планы на будущее. То
Билл вдруг скажет:
- Знаешь, Саксон, я твердо решил заняться политикой. Стоит. Даю сло-
во, стоит. И если на ту весну десяток моих упряжек не будет работать на
постройке дорог и привозить мне денежки со всей округи, то я вернусь в
Окленд и буду просить хозяина снова взять меня на работу.
То Саксон расскажет новости:
- Знаешь, между Калиенте и Элдриджем открывают первоклассную гостини-
цу; говорят, в горах хотят строить большой санаторий.
Или же:
- Вот ты провел воду на свой луг - теперь отдай его мне под овощи; я
его арендую у тебя. Прикинь-ка, сколько ты мог бы вырастить на нем лю-
церны, и я заплачу тебе за нее по рыночной цене с вычетом расходов на
выращивание.
- Ладно уж, бери, - Билл подавлял вздох. - Я так занят, что мне не-
когда заниматься пустяками.
Это была явная ложь: ведь нашел же он время поставить плотину и про-
вести воду.
- Право, так будет лучше, Билл, - утешала его Саксон, зная, что тоска
по широким пространствам владеет им сильнее, чем когда-либо. - Зачем те-
бе возиться с каким-то несчастным акром земли? Участок в сто сорок акров
- другое дело! Мы непременно купим его, когда умрет старик Шэвон. Ведь
этот участок на самом деле принадлежит к ранчо "Мадроньо"; когда-то они
составляли одно целое.
- Я, конечно, никому не желаю смерти, - ворчливо заметил Билл, - но у
него земля пропадает зря, и он только истощает ее своим непородным ско-
том. Я эту землю знаю всю, каждый дюйм. У него под лугами не меньше со-
рока акров, а воды в горах столько, что всю долину оросить молено. И
кормов можно вырастить столько, что просто дух захватывает. Потом там
есть по меньшей мере пятьдесят акров пастбища для моих племенных кобыл -
и луга, и рощицы, и холмы... А еще пятьдесят акров у него под лесом -
там и красивые уголки есть и дичь водится. Да и та старая глинобитная
конюшня пригодится: покрыть ее заново, и в плохую погоду туда всю скоти-
ну можно загонять. Посмотри, какое никудышное пастбище за Пингом мне
приходится арендовать для моих лошадей! А ведь они могли бы пастись на
этих ста сорока акрах, если бы земля принадлежала мне. Интересно, не
согласится ли Шэвон сдать ее в аренду?
В другие вечера Билл не заносился так высоко.
- Придется махнуть завтра в Петалуму, Саксон. На ранчо Аткинсона бу-
дет аукцион; может, удастся что-нибудь подцепить стоящее.
