на пенсию выйдешь, в кунсткамеру отправлю, в банке со спиртом утоплю и буду
всем показывать, каки в России чудеса случаются".
"Дак чо ждать до пенсии, - обиделся Васьша. - Топи чичас..."
"Пока реформы не закончим - никак не могу. Вдруг из-за границы
делегация как приедет: ну, как у вас в России реформы идут? А я их в
тарантас и к тебе на Урал: тамотко у нас главно дело. и герои дня там...
Глядишь, и не осоромимся перед Европами",
В эту минуту в столовой, наемшись, запели.
Васьша спохватился: "Ну, чо ж, и мне пора в путь-дорожку. А то неровен
час твои-то на сытый желудок опять суд затеют. Во второй раз мне сухим-то
из щей не выпрыгнуть. Так чо спасибо за хлеб-соль - на меня гневаться не
изволь. Потому как я об деле пекусь... Да видать, напрасно пыль вздымаю -
реформы в надежных руках. Ети твои ничо из рук не выпустят... Только ты,
Петр Лексеич, все же разъобъясни мне напоследок: неужто без воровства и
никак реформы невозможны? Я так кумекаю своей капитанской башкою, стары
русски слишком неспособны к етому сатанинскому делу были, потому и Русь
прежде во тьме и сраме пребывала. А как ты взошел да сотворил новых
русских, так все дело и завертелось - инперия, там. окно в Европу,
Полтавский бой эт-сетера. Так ли?"
"Истинно так!"
"А ежели воровство есть двигатель прогрессу, стало быть, и безделие с
ленью суть благо? Гору не долбишь, руду не плавишь, железо не производишь -
и ноу проблем! Скоко всего сберегти можно - нетронутое, оно, вестимо. целее
будет... Опять же, не строишь кораблей - вдоволь лесу по берегам, не пишешь
доношений - бумагу сбережешь, не читаешь книг - глаза зорче. А не родишься
на свет. то никому и зла не сотворишь. Так?"
Посмотрел на Васьшу царь, пустил тучу дыма и ничо не сказал. А потом
решил: чоб здесь под ногами не путался да на Урале никого своими словами не
смущал - дать Татищеву чин полковника да отправить его за границу куда
подальше. Глядишь, покуда все объездит, и реформы необратимыми станут.
Стары русски - кафтанники длиннобородник, совестливцы да праведники -
вымрут, а новы русски - сыты да бриты - все оставшееся к рукам приберут.
Тут и сумления Васькины сами собой исчезнут.
Так и сделал, как хотел. Так и вышло, как предполагал...
С тех пор Рус живет по Петровым прописям. Только фамилии у инператоров
меняются. Ну, да ето не помеха - новый русский, он своего благодетеля в
любом обличье узнат.
Magazine Online
#00001, #00002, #00003, #00004, #00005, #00006, #00007, #00008, #00009,
#00010,
М.Жванецкий Е.Шестаков "Смотрины" МАГАЗИН -
"Суть нашей жизни" ВЕРНИСАЖ
ПОЭТ И.Иртеньев
Г.Балл
М.Мишин "Режь последний В номер
"Он был у нас" читает свои огурец" рисовали:
В.Кара - Мурза "СТИХИ" В.Вишневский "Стихи о
"Ответ" любви" С.Асатиани,
О.Солод Ю.Гринько "По А.Бильжо,
"Как я болел Черному" В.Богорад,
корью" А.Кангин "Изгнание В.Коваль,
В.Забабашкин бесов из скульптора Н.Кращин,
"Варианты" Зосимова" С.Тюнин
А.Масляк В.Хаит "Одесса:
"Две крайности" Уходящая натура"
Б.Долагин "Советы доктора
"Каннибал" Малюкова"
И.Заргарян В.Тучков "Экипаж
"Пословицы" подводной лодки"
В.Хмелев В.Вестер, Г.Попов
"Сказ про то, чо "Как отличить
оно тако "ново съестное от
русски" несъестного"
Magazine Online совместное электронное издание
героического журнала Жванецкого "Магазин" и проекта Россия-Он-Лайн.
Редакция "МАГАЗИНА", пользуясь случаем, передает привет своим родным и
близким.
Ждем Ваших отзывов!
Copyright С 1997 Совам Телепорт
ИГОРЬ ИРТЕНЬЕВ
-
* * *
Порой мне кажется как будто
Вы в грезе мне являлись где-то,
Во что-то легкое обута,
Во что-то светлое одета.
С ленивой грацией субретки,
В призывной позе нимфоманки
Сидели вы на табуретке,
Лежали вы на оттоманке.
Причем, ну ладно бы сидели,
Да пес с ним - хоть бы и лежали,
Но не меня в виду имели
И не меня в уме держали.
И не унизившись до просьбы,
Я вас покинул в экипаже,
Хотя и был совсем не прочь бы
И даже очень был бы даже.
* * *
Все реже пользуюсь трамваем,
Все чаще пользуюсь такси.
Я стал настолько узнаваем -
Хоть маску черную носи.
Питомец муз, певец свободы,
Любимец кошек и собак -
И рад бы выйти я из моды,
Да не выходит все никак.
Пятнадцать лет уж минет скоро,
Как вознесен людской молвой
Через леса, поля и горы
Влачу я тяжкий рейтинг свой.
Вершу свой подвиг благородный,
Здоровью причиняя вред,
Дубиною любви народной
До глубины души согрет.
* * *
Посмотришь с вниманьем вокруг
Не то что б с холодным, но все же,
Перо выпадает из рук,
Мороз продирает по коже.
Народ, закусив удила,
Ни страха не знает, ни меры,
Такие творятся дела,
Такие вершатся карьеры.
Словесности русской служить,
Призванье, понятно, святое,
Но хочется бабки вложить
Порою во что-то крутое.
Да что ж мне, в натуре, слабо
Служенье вконец не бросая,
Рабов продавать, как Рембо,
Курей разводить, как Исаев? Но нет,
не унижу стило,
De-lux свой раздолбанный т.е.
Мне бабки крутить западло,
Поскольку я нации совесть.
* * *
Выхожу я как-то на дорогу
В старомодном ветхом шушуне,
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
Впрочем, речь пойдет не обо мне.
На другом конце родного края,
Где по сопкам прыгают сурки,
В эту ночь решили самураи
Перейти границу у реки.
Три ложноклассических японца -
Хокусай, Бас° и Як-Цидрак
Сговорились до восхода солнца
Наших отметелить только так. Хорошо,
что в юбочке из плюша,
Всем известна зренья остротой,
Вышла своевременно Катюша
На высокий на берег крутой.
И направив прямо в сумрак ночи
Тысячу биноклей на оси,
Рявкнула Катюша, что есть мочи:
"Ну-ка брысь отседа, иваси!"
И вдогон добавила весомо
Слово, что не сходу вставишь стих,
Это слово каждому знакомо,
С ним везде находим мы родных.
Я другой страны такой не знаю,
Где оно так распространено.
И упали наземь самураи,
На груди рванувши кимоно.
Поделом поганым самураям,
Не дождется их япона мать.
Вот как мы, примерно, поступаем,
Если враг захочет нас сломать.
* * *
Мой друг, побудь со мной вдвоем,
Вдвоем со мной наедине,
Чтоб каждый думал о своем -
Я - о себе, ты - обо мне.
Пусть в окружающей тиши,
Располагающей ко сну,
Две одинокие души
Сплетутся в общую одну.
Чтоб узел их связал двойной
В одно единое звено,
Мой друг, побудь вдвоем со мной
И я с тобою, заодно.
Мой друг, ты мне необходим,
Не уходи, со мной побудь,
Еще немного посидим
Вдвоем с тобой на чем-нибудь.
* * *
Уход отдельного поэта
Не создает в пространстве брешь,
В такой большой стране как эта,
Таких как мы - хоть жопой ешь.
Не лейте горьких слез, мамаша,
Жена, не бейся об порог,
Тот, кто придет на место наше,
Создаст вакансию в свой срок.
И снова, натурально, слезы,
Транспортировки скорбный труд,
Друзей искусственные позы,
Шопен, опять же, тут как тут.
Но не прервется эстафета
И к новому придет витку,
В такой большой стране как эта,
(см. четвертую строку).
И новым женам и мамашам
Настанет свой черед рыдать...
А мы не сеем и не пашем,
За это можно все отдать.
* * *
Я в юности во сне летал
И так однажды навернулся,
Что хоть с большим трудом проснулся,
Но больше на ноги не встал.
С тех пор лежу я на спине,
Хожу - ну разве под себя лишь.
Уж лучше б ползал я во сне.
Так ведь всего не просчитаешь.
* * *
Женщины носят чулки и колготки
И равнодушны к проблемам культуры.
20% из них - идиотки.
30% - набитые дуры.
40% из них - психопатки.
Это нам в сумме дает 90.
10% имеем в остатке.
Да и из этих-то выбрать не просто.
АРТУР КАНГИН
Изгнание бесов из скульптора Зосимова
-
В разгар летней страды скульптор Зосимов приехал из Москвы в деревню
Натухаевку, к своей матери.
А приехал он - изгонять бесов.
* * *
Рано утром Зосимов услышал стук в окошко c расшитой крестиками
занавеской.
"Вот оно, началось", - с радостью и одновременно тревогой подумал
Зосимов.
На пороге пред ним предстал белый как лунь дедушка, с холщовой
котомкой через плечо.
- Тебе бесов-то изгонять? - лукаво улыбнулся дедушка.
- Мне! - выдохнул Зосимов.
- Скотина в доме имеется? - гортанно вопросил дедушка.
- То есть?! - испугался Зосимов.
- В смысле индюков, бычков, курей, - пояснил старец.
- Имеется! - воскликнул Зосимов. - Пойдемте!
Он провел дедушку на задний двор.
А надо заметить, что мать Зосимова, Анфиса Федоровна, довольно-таки
разбогатела за последнее время.
Судите сами.
В роскошной навозной жиже валялся десяток-другой крутобоких и
широкопятачковых свиней.
На заборе сидело десятка три пестрых кур, обладающих ценным даром
нести яйца с особым задором.
За забором меланхолично шлялись и пощипывали "зеленку" три буренки с
бычком.
И еще много-много было всего - кролики, нутрии, т.е. южноафриканские
крысы, годные на зимние шапки, перепела, индюки и пр. и пр..
- Достаточно? - вопросил дедушку Зосимов.
Дедушка по-лезгински щелкнул языком и сказал:
- Весьма!
- Ну-с, начнем, что ли? - подтолкнул дедушку к решительным действиям
Зосимов.
- Чего ж не начать-то? - ласково изумился дедушка.
И дедушка достал из холщаной котомки довольно-таки увесистую дубинку,
видимо из древесины дуба.
- Палка-то зачем? - потупился Зосимов.
- А вот узнаешь, сынок! - ответил белый как лунь дедушка и изо всех
сил тяпнул дубинкой Зосимова по головушке.
- Ай-ай, - завопил Зосимов. - Ты что делаешь, старче?!
Но не успел Зосимов еще докричать свое вопросительное восклицание, как
из его груди, словно раздвинув ребра, выскочил крохотный, лопоухенький и
зелененький чертенок.
- Не трогай нас, дедушка! - возопил чертенок. - Нас там еще пропасть!
- Ах, пропасть! - разгневался дедушка. - Так изыди, сатана, сам в
пропасть.
И тотчас чертенок буравчиком ввинтился в одну из дремавших в навозе
свинок, и та, обуянная бесом, что было сил понеслась к пропасти. (А надо
вам сказать, что дом матери Зосимова располагался как раз на краю
довольно-таки огромной и живописной пропасти, иначе говоря, на краю
обрыва). Свинка на мгновение замерла у земляного разлома, а потом с
прощальным визгом кинулась в бездну.
- Вот так-то, - удовлетворенно потер руки дедушка.
Избавившись от зеленого чертенка Зосимов, почувствовал облегчение,
правда, весьма незначительное.
- От одного беса избавились, а сколько же их еще там? - вопросил
дедушка. - В чем же ты так грешен, сынок? Что ты успел натворить за свою
еще довольно-таки короткую жизнь?
И Зосимов вспомнил ярко, как от вспышки магния, всю свою простую и
такую ужасную жизнь.
- Я скульптор-монументалист, дедушка, - сказал он.
- Поясни, - потребовал старик.
- Я высекаю из гранита, дедушка!
- Кого, сын мой?
- Я высекаю обнаженных девиц женского пола...
- И?..
- Я высекаю банкиров.
- В полный рост?
