витать здесь? Надо спросить у Фоора как это может отразиться на замке..."
Но думать Уррию сейчас надо было не об этом, и он обратился к духу отца,
не зная слышит он его или нет:
- Отец, я никогда не думал, что буду твоим наследником... Но я
справлюсь, отец, не опозорю славного имени графов Маридунских. Не опозорю,
нет. Отец, я считал, что любви больше нет для меня, я люблю Лореллу. Я
думал об этом после твоей... твоего... ухода. Род не прервется, нет. Вот
только война закончится - я найду себе жену, которая бы тебе понравилась,
найду... и род продолжится...
Мысли путались, сказать надо было о многом, и неизвестно, что
главное, а что так, сиюминутное. Этвард стоял напротив Уррия и смотрел на
знакомое с младых лет лицо, словно стараясь навечно запечатлеть его в
памяти.
- Перстень, что ты мне дал, отец... Он открыл вход в другие места...
Как бы объяснить... В общем через тот коридор можно попасть в Камелот, в
Бретань, даже на другие планеты. Я знаю, ты не допустил бы и мысли о
бегстве из замка, отец, ты и о перстне-то вспомнил лишь перед самой
смертью... Но тут... Отец, герцог Иглангер превратился в огромного дракона
и прошиб с помощью своего колдовства стену замка - варлаки полезли в
пролом. Но мы отразили штурм, а магию у Иглангера отняли сэр Дэбош и сэр
Ансеис. Но после этого тысячи и тысячи чертей, слуг Луцифера, воздвигли
каменный купол над замком и теперь здесь темнее, чем было ночами - ведь
даже звездочек нет. Но не это страшно - сэр Дэбош и сэр Ансеис говорят,
что воздуху здесь всем хватит дней на десять, а потом все погибнут...
Уррий замолчал, собираясь с мыслями, и Этвард продолжил за него:
- Отец, - (Этвард наслаждался этим словом, он всего раз или два
осмеливался так назвать сэра Отлака в прошлом - Эмрис, бастард, приемный
сын, еще не умер окончательно в юном короле), - мы обсуждали положение на
совете, весь день обсуждали. Как жалко что тебя больше нет, отец, мне так
нужны твои советы... - Этвард, возможно последний раз ощутил себя простым
человеком - сейчас ему не надо было изображать (или быть им?) мудрого и
уверенного повелителя. - Гонцы уже вернулись от короля Карла Бретонского,
он рад будет увидеть нас и готов предоставить свою армию. За плату,
конечно. Завтра - пир в нашу честь, приглашены все рыцари короля Карла и
все наши тоже. Уррий открыл выход и в Камелот - разведчики доложили, что
выход из подземелья завален и его не открыть. Мы считаем, что выход вел в
ваш камелотский дворец и саксы сожгли его в отместку, но точно пока не
знаем...
- Если это действительно так, отец, то я восстановлю дом, - пообещал
Уррий. - Я не ослаблю мощь рода, обещаю. И замок мы саксам не отдадим. Сэр
Дэбош и сэр Ансеис говорят, что дьявольский купол рухнет сам через
тридцать дней. За тридцать дней мы с армией доберемся до замка и разгромим
саксов и варлаков.
- Да, - подтвердил быстро Этвард. - Решили напасть сперва на Лондон и
уничтожить столицу саксов, а потом, собрав по пути оставшихся по замкам
бриттских рыцарей, мы дадим здесь, у Рэдвэлла последнее и решающее
сражение - правда на нашей стороне, мы победим и отомстим за тебя... и за
короля Эдвина, моего отца...
- В замке не хватит воздуха на всех, но на немногих - хватит, -
подхватил Уррий. - Сэр Ансеис отказался идти в алголианский храм, говорит:
не может. А я-то полагал, что он скрытый алголианин, как сэр Бан. -
(Этвард с удивлением посмотрел на Уррия, эти слова были для юного короля
полной неожиданностью.) - Вообще, сэр Ансеис странный и удивительный
человек, я не могу понять ни кто он, ни каковы его цели - он почему-то
заинтересован в возрождении Алвисида. О, Алвисид!.. Отец, я тебе уже
говорил... Я даже не знаю как ко всему этому относиться... Фоор - понятно,
он алголианин. Он много для меня сделал и я отвезу их шар в ирландский
каталог, сразу после пира у короля Карла отправимся. Но вот собирать части
тела Алвисида, ездить по всем странам мира. Интересно, конечно, но сперва
я думал: зачем оживлять чужого бога? Но теперь знаю - Алвисид это Алан
Сидморт, мой легендарный предок! И думаю, что должен его оживить, что это
мой рыцарский долг. Я прав, отец?
- Твой рыцарский долг - очистить родину от саксонских захватчиков, -
вдруг тихо, но твердо сказал Этвард.
Уррий смотрел на отца. Мертвый граф не отвечал.
Уррий поспешил сменить тему:
- Вместе с сэром Ансеисом остается и Аннаура, - при этом имени Уррий
почему-то смутился, но продолжил: - Сэр Ансеис был против этого, он
говорил, что здесь опасно, но она что-то сказала ему тихо, и он
согласился. Сэр Бламур спросил не позволю ли я и ему остаться, чтобы
следить за замком и я конечно согласился - ты ведь всегда доверял ему...
Вместе с сенешалем я оставил сорок воинов - больше нельзя, как утверждают
сэр Дэбош и сэр Ансеис, а то задохнуться. Скот уже забивают - не тащить же
животину в Бретань, и эти дни воины будут солить мясо, чтоб не пропало. Мы
ведь обязательно вернемся сюда, отец, обязательно! И я не беру с собой
наши сокровища и мечи предков - мы обязательно вернемся сюда. Правда, я
спрятал их, ты знаешь, отец, куда... Но мы вернемся сюда раньше чем через
тридцать дней, отец, и когда дьявольский купол падет саксы и варлаки будут
далеко отсюда...
- Если вообще будут в живых, - добавил Этвард и Уррий кивнул.
Лицо покойника оставалось надменно-равнодушным.
- Матушка и сестры, уже едут в столицу короля Карла, - продолжал
последний сыновний отчет строгому отцу Уррий, - они не пожелали остаться в
храме алголиан и поспешили к тетушке моей... За них можешь не волноваться,
отец, я не допущу, чтобы даже волосок упал с их голов. Клянусь тебе в этом
отец!
Уррию показалось, что по мертвому лицу пробежала одобрительная
улыбка. Показалось.
Уррий встал с колен. Он устал, очень устал, слипались глаза.
- Я сделал все так, отец, как считаю, сделал бы ты. Ты для меня
образец рыцаря. И я буду достоин славного имени графа Маридунского!
Клянусь! Царь Тютин дал мне рыцарское имя Радхаур, ты, отец, дал мне свое
гордое имя - клянусь, что оба эти имени будут известны во всем
христианском мире и за его пределами только с достойной стороны, я совершу
рыцарские подвиги, не только за себя, но и за погибших братьев, клянусь!
Этварду вдруг захотелось рассказать покойному графу, как
забеспокоился озерный царь когда дьявольская сила в недрах земли создала
непреодолимую преграду, а слуги Луцифера начали возводить каменный купол
над замком. Как царь Тютин откровенно испугался, потеряв связь с родной
стихией, как недостойно прыгнул в колодец и потом расслабленно вылез
оттуда после неудачи вернуться в озера, как Майдар и озерные бойцы по его
приказу тщетно пытались пробиться сквозь армию дьяволят и как первым царь
Тютин воспользовался волшебным коридором Алвисида и поспешно, говорят,
потеряв царское свое величие, спешил, чуть не бежал, к ближайшему ручью...
Этвард считал такое поведение неприемлемым для царя и рыцаря - даже если
очень страшно, даже если смертельно страшно. Этвард хотел это рассказать,
но посчитал такой поступок недостойным короля - он сделал свои выводы, и
его, Этварда, таким не увидит никто и никогда!
- Клянусь! - громко сказал Этвард и Уррий с удивлением посмотрел на
него: в чем клянется его названный брат?
Этвард тоже встал с колен:
- Отец, я благодарен тебе за все. За то, что ты воспитал меня таким,
каким я стал, за то, что ты жизнью своей спас меня. Клянусь, что твоя
жертва не будет напрасной - я все сделаю для того, чтобы слава Британии
воссветила над всем миром! Клянусь!
Уррий подошел к сосуду с магической силой убийцы отца и поднял его -
надо вернуть сэру Ансеису, чтобы герцог не смог добраться до кувшина.
- Прощай, отец. Я никогда не забуду тебя. И твои потомки - мои дети и
дети детей моих всегда будут вспоминать твое славное имя и твой подвиг во
славу Британии. Клянусь.
- Прощай, отец. Я никогда не забуду тебя и ты навечно останешься в
памяти средь лучших героев Британии. Клянусь!
И сэр Радхаур, граф Маридунский и юный король Этвард Пендрагон
вместе, бок о бок, вышли из часовни - в другую, новую для себя жизнь. Как
они смутно догадывались - полную тревог и опасностей.
29. ПОВЕЛИТЕЛЬ ЗЛА
О, если б слово мысль мою вмещало, -
Хоть перед тем, что взор увидел мой,
Мысль такова, что мало молвить: "Мало!".
Данте "Божественная комедия"
С самого начала все пошло не так. На взлете мощный штурмовой дракон
задел крылом пристройку, потерял часть энергии и, как следствие, недобрал
стартовой скорости - три дракона сопровождения ушли далеко вперед. Все это
было бы еще полбеды, но бабахать магическими разрядами стали неожиданно
задолго до подлета к крепости неприятеля. Все пошло наперекосяк и когда
зеленоватые драконы противника - мелкие такие, юркие, вредные - сбили
второго его напарника, Луцифер сплюнул и выругался, как и положено в таких
ситуациях Повелителю Зла. Надежд завершить миссию и вернуться на базу
практически не оставалось.
Особо же раздражал гигантский багровый дракон-истребитель,
непрестанно извергающий из пасти пламя. Даже на таком расстоянии было
видно какая гнусная ухмылка у всадника.
"Пусть я погибну, пусть, - в сердцах злорадно прошипел Луцифер, - но
тебя, краснобрюхий, я уложу!" Он до отказа выжал рычаг управления
драконом, пальцем нащупывая нижнюю кнопку, чтобы зайдя снизу вбить в
ненавистного гиганта весь запас магической плазмы. Рычаг плохо слушался -
ненадежной оказался вещью, а каким роскошным подарком выглядел, когда
Алвисид придумал и поставил его Луциферу - Повелитель Зла радовался тогда,
как человеческий ребенок засахаренной конфете. Луциферу приходилось
напрягать все силы и внимание, чтобы совладать со строптивым рычагом,
норовящим выскочить из родного паза, и одновременно следить за
обстановкой.
В это-то решающее мгновение, филин, спокойно дремавший на тумбе
рядом, встрепенулся и призывно заухал. Кто-то просил аудиенции, наверняка
по важному вопросу.
Луцифер обреченно встал. На полукруглой стене кабинета замерла
картина воздушного боя - после продолжим. Повелитель Тьмы не бросал ничего
на середине пути, он всегда доводил до конца начатое. Даже игру.
- Ну кого там еще несет? - недовольно задал сам себе риторический
вопрос Луцифер, взглядом открывая дверь.
На пороге стоял Белиал.
Луцифер прошел мимо трона и уселся за стол в дальнем углу помещения -
Белиал был одним из шести, с кем Луцифер держался на
дружественно-неофициальной ноте. Повелитель Тьмы небрежным жестом
отодвинул всякую мелочь на столе и протянул руку к ряду изящных кнопок: на
сияющим буквами прямоугольнике прибора Алвисида - поистине чуда из чудес!
- появилось черное бездушное небо с незнакомыми звездами. Незачем Белиалу
(даже Белиалу!) хоть краем глаза, хоть случайно заглядывать в досье
Луцифера, которые Повелитель Зла скрупулезно вел уже полтора столетья.
Белиал сел на стул рядом с рабочим столом Луцифера и любопытствующе
смотрел на полукруглую стену, оценивая игровую обстановку.
- Да, - вздохнул Луцифер. - Не летал сто лет, решил вот вспомнить
былое, да рука забыла уж... И рычаг вываливается, никуда не годен. Разве с
таким рычагом можно что-то толковое сотворить?
Белиал давно уже перестал завидовать Луциферу или мечтать - в свое
