- Пусть Госсе.
Теперь, когда полковник сам не говорил, а только слушал, дело пошло
быстрее. Ловеки принимают условия Селвера. Когда будут даны взаимные
обещания поддерживать мир, они отзовут остальных своих людей и будут
жить все в одном месте - на расчистке в центре Сорноля, в хорошо орошае-
мом районе, занимающем площадь около четырех с половиной тысяч квадрат-
ных километров. Они обязуются не заходить в леса, лесные люди обязуются
не заходить на Вырубленные Земли.
Спор завязался из-за четырех оставшихся вертолетов. Ловеки утвержда-
ли, что они им нужны, чтобы перевезти своих людей с других островов на
Сорноль. Но машины могли брать только по четыре человека, а каждый полет
продолжался несколько часов. Селвер подумал, что пешком ловеки доберутся
до Сорноля гораздо быстрее, и предложил перевезти их через проливы на
лодках, но оказалось, что ловеки никогда далеко пешком не ходят. Ну хо-
рошо: они могут использовать вертолеты для "операции вывоза", как они
выражаются. После этого они их сломают. Сердитый отказ. Свои машины они
оберегали ревнивее, чем самих себя. Селвер уступил: они могут оставить
вертолеты, если будут летать на них только над Вырубленными Землями и
если все оружие будет с них снято и уничтожено. Тут они заспорили, но
друг с другом, а Селвер ждал и время от времени повторял свои оконча-
тельные условия, потому что в этом он не считал возможным уступить.
- Ну какая разница, Бентон? - дрожащим от слабости и гнева голосом
сказал наконец старый полковник. - Неужели вы не понимаете, что ис-
пользовать это проклятое оружие мы все равно не сможем? Туземцев три
миллиона, и они рассеяны по всем этим лесным островам - ни городов, ни
важных коммуникаций, ни центрального руководства. Уничтожить с помощью
бомб систему партизанского типа невозможно - это было доказано еще в
двадцатом веке, когда тот полуостров, откуда я родом, более тридцати лет
успешно отражал притязания колониальных держав. А до возвращения корабля
у нас вообще нет никакой возможности доказать наше превосходство. Если
мы сохраним мелкокалиберное оружие для охоты и обороны, то без остально-
го как-нибудь обойдемся!
Он был их Старший, и в конце концов его мнение взяло верх, как это
было бы и в Мужском Доме. Бентон рассердился. Госсе заговорил было о
том, что произойдет, если перемирие будет нарушено, но Селвер его пере-
бил:
- Это то, что может быть, а мы еще не кончили с тем, что есть. Ваш
Большой Корабль должен вернуться через три года, то есть через три с по-
ловиной года по вашему счету. До этого времени вы тут свободны. Вам бу-
дет не очень тяжело. Из Центрвилла мы больше ничего не возьмем, кроме
работ Любова, которые я хочу сохранить. У вас остались почти все ваши
орудия для рубки деревьев и копания, а если вам мало, то на вашей терри-
тории находятся железные рудники Пельделя. Все это, по-моему, ясно. Ос-
тается узнать одно: когда Корабль вернется, как они решат поступить с
вами и с нами?
- Мы не знаем, - ответил Госсе, а Донг пояснил:
- Если бы вы не разломали в первую очередь ансибль-передатчик, мы
могли бы получить такую информацию и, разумеется, наши сообщения повлия-
ли бы на окончательное решение касательно статуса этой колонии, каковое
мы и начали бы проводить в жизнь еще до возвращения корабля с Престно.
Но из-за вашего бессмысленного вандализма, из-за вашего невежества в от-
ношении ваших же интересов у нас не осталось даже радиопередатчика с ра-
диусом действия больше нескольких сотен километров.
- Что такое ансибль? - Это слово, уже несколько раз повторявшееся во
время переговоров, было для Селвера новым.
- AMС, - угрюмо ответил полковник.
- Нечто вроде радио, - высокомерно сказал Госсе. - Он позволяет нам
осуществлять мгновенную связь с нашей планетой.
- Без задержки в двадцать семь лет?
Госсе уставился на Селвера:
- Верно. Совершенно верно. Ты многому научился от Любова, а?
- Что есть, то есть, - вмешался Бентон. - Любовский зелененький дру-
жок! Разнюхал все, что мог, и даже сверх того. Например, что надо взор-
вать в первую очередь, где выставляются часовые, и как пробраться в ар-
сенал. Они наверняка поддерживали связь до последней минуты перед напа-
дением.
Госсе неуверенно нахмурился:
- Радж погиб. Все это сейчас не имеет значения, Бентон. Нам необходи-
мо установить?
- Вы, кажется, намекаете, Бентон, что капитан Любов вел подрывную де-
ятельность и предал колонию? - яростно сказал Донг и прижал ладони к жи-
воту. - Среди моих людей не было ни шпионов, ни предателей, они были
специально отобраны на Земле, и я всегда знаю тех, с кем должен рабо-
тать.
- Я не намекаю, полковник. Я прямо говорю, что пискунов подстрекал
Любов и что, если бы с прибытием сюда корабля Земфлота инструкции не бы-
ли изменены, ничего подобного произойти не могло бы!
Госсе и Донг заговорили разом.
- Вы все очень больны, - сказал Селвер, встал и отряхнулся, потому
что влажные бурые листья прилипали к его пушистому короткому меху, точно
к шелку. - Мне очень жаль, что мы вынуждены запирать вас в загоне. Это
плохое место для душевного здоровья. Пожалуйста, поскорее доставьте сюда
остальных ваших людей. Потом, после того как большое оружие будет унич-
тожено и мы обменяемся обещаниями, вы получите полную свободу. Когда я
сегодня уйду отсюда, ворота загона будут открыты. Что-нибудь еще?
Ни один из них не ответил. Они молча смотрели на него сверху вниз.
Семь больших людей со светлой или коричневой безволосой кожей, одетые в
ткани, темноглазые, с угрюмыми лицами, и двенадцать маленьких людей, зе-
леных или коричневато-зеленых, с большими глазами сумеречных существ и
лицами сновидцев, а между обеими группами - Селвер, переводчик, слабый,
изуродованный, держащий все их судьбы в своих пустых руках. На бурую
землю, чуть шурша, падал дождь.
- Тогда прощайте, - сказал Селвер и увел своих людей.
- А они не такие уж глупые, - сказала Старшая Хозяйка из Берре, когда
они с Селвером шли назад в Эндтор. - Я думала, такие великаны обяза-
тельно должны быть глупыми, но они увидели, что ты - бог, я это поняла
по их лицам под конец разговора. А как ты хорошо лопочешь по-ихнему! И
они очень безобразные. Неужели у них даже младенцы без шерсти?
- Надеюсь, этого мы никогда не узнаем.
- Бр-р! Только представить, что кормишь такого младенца. Словно дать
грудь рыбе!
- Они все сумасшедшие, - удрученно сказал старый Тубаб. - Любов, ког-
да прилетал в Тунтар, таким не был. Он ничего не знал, но он был разу-
мен. А эти? Они спорят, и презирают своего старика, и ненавидят друг
друга. Вот так! - И он сморщил опушенное серым мехом лицо, чтобы пока-
зать, как выглядели земляне, чьих слов он, разумеется, не понимал. - А
ты им это и сказал, Селвер? Что они сумасшедшие?
- Я сказал им, что они больны. Но ведь они были побеждены, им было
больно, они были заперты в этой каменной клетке. После такого кто угодно
мог заболеть и нуждаться в исцелении.
- А исцелить их некому, - сказала Старшая Хозяйка из Берре. - Все их
женщины убиты. Им, конечно, плохо. Но какие же они безобразные! Огромные
голые пауки - вот кто они такие! Фу!
- Они люди, люди, такие же, как мы. Люди! - сказал Селвер, и голос у
него стал тонким и режущим, как лезвие ножа.
- Милый мой владыка бог, я же знаю это! Просто они с виду похожи на
пауков, - сказала старуха, поглаживая его по щеке. - Вот что, люди, Сел-
вер совсем измучился, расхаживая из Эндтора в Эшсен и обратно. Давайте
сядем и передохнем.
- Только не здесь! - сказал Селвер. Они все еще были на Вырубленных
Землях, среди пней и травянистых косогоров, под бескрайним голым небом.
- Вот вернемся под деревья. - Он споткнулся, и те, кто не были богами,
поддержали его и помогли ему идти дальше.
Глава 7
Диктофон майора Мухамеда пришелся Дэвидсону очень кстати. Кто-то ведь
должен запечатлеть события на Новом Таити - историю того, как трусливо и
подло была отдана на гибель земная колония. Пусть корабли, когда они
прилетят с Земли, узнают истинную правду. Пусть будущие поколения узна-
ют, на какое предательство, малодушие и глупость способны люди - но так-
же и на какую беззаветную доблесть в самых отчаянных обстоятельствах. В
свободные минуты (да, всего лишь минуты с тех пор, как ему пришлось
взять на себя командование) он записал всю историю бойни в Лагере Смита
и довел изложение событий до нынешней ситуации на Новой Яве. И на Кинге,
и на Центральном тоже - в той мере, в какой удавалось извлекать крупицы
фактов из тех истерических посланий, которыми штаб кормил его с Цент-
рального вместо четкой и надежной информации.
Полностью о том, что на самом деле произошло в Центрвилле, никто ни-
когда знать не будет, кроме пискунов, потому что люди там всячески пыта-
ются замаскировать свое предательство и ошибки. Но общая картина все-та-
ки достаточно ясна. Организованную шайку пискунов, которых привел Сел-
вер, впустили в арсенал и в ангары, снабдили динамитом, гранатами, авто-
матами и огнеметами и науськали уничтожить город, а людей перебить. Зда-
ние штаба было взорвано первым - вот вам и доказательство, что действо-
вали изнутри. Само собой, Любов участвовал в заговоре, и его зелененькие
дружки, конечно, показали, на какую благодарность они способны, - пере-
резали ему глотку наравне с прочими. То есть Госсе и Бентон утверждали,
будто утром после бойни видели его труп. Но только можно ли им там ве-
рить? Хочешь - не хочешь, а дело ясное: каждый человек, который уцелел
на Центральном после этой ночи, - уже предатель. Предатель своей расы.
Вот они клянутся, будто женщины убиты все. Плохо, конечно, но куда
хуже, что верить этому нельзя. Пискунам ничего не стоило увести пленных
в леса, а поймать перепуганную девчонку на окраине горящего города легче
легкого. И уж зеленая нечисть, само собой, не упустила бы случая захва-
тить женщин, чтобы поизмываться над ними всласть, верно? Одному Богу из-
вестно, сколько еще женщин томятся в пискуньих норах, в этих вонючих
подземных ямах, связанные, беспомощные, а поганые волосатые мартышки щу-
пают их, лапают, подвергают всяким надругательствам! Даже подумать не-
возможно! Но, черт побери, иногда приходится думать и о том, о чем ду-
мать невозможно!
Вертолет с Кинга сбросил пленникам в Центре радиопередатчик на следу-
ющий же день после бойни, и Мухамед записывал все свои переговоры со
штабом. Самым немыслимым был разговор с полковником Донгом. Проигрывая
запись первый раз, он не выдержал, сорвал ее с катушки и сжег. Зря, ко-
нечно. Надо было сохранить ее как доказательство полнейшей негодности
командования и на Центральном, и на Новой Яве. Но кто бы выдержал - с
такой горячей кровью, как у него! Он просто не мог сидеть и слушать, как
полковник и майор обсуждают полную капитуляцию, сдаются на милость пис-
кунов, соглашаются не принимать ответных мер, не защищаться, соглашаются
уничтожить все боевое оружие и как-нибудь устроиться на клочке земли,
отведенном для них пискунами, - в резервации, дарованной великодушными
победителями, пакостными зелеными тварями! Поверить невозможно! В бук-
вальном смысле слова невозможно.
Не исключено, что старички Динг-Донг и My не имели предательских на-
мерений, а просто спятили, пали духом. Все эта проклятая планета! Надо
быть по-настоящему сильной личностью, чтобы не поддаться ей. Что-то в
здешнем воздухе - может, пыльца этих чертовых деревьев - действует вроде
наркотика, так что обычные люди перестают отдавать себе отчет в окружаю-
щем и балдеют, точно пискуны. Ну а при таком численном превосходстве
пискунам ничего не стоит с ними справиться.
Жаль, конечно, что Мухамеда пришлось убрать, но он ни за что не при-
нял бы его планов, тут сомнений быть не может. Всякий согласился бы, кто
