живы, носившая титул Наследницы Солнца, свободным временем почти не рас-
полагала. Хавжива завидовал своей кузине Алоэ, у которой отец был старше
ее лишь на шесть лет и играл с нею, точно настоящий старший брат. Еще
сильнее завидовал он другим детям - их матери не облечены столь важными
обязанностями. Хавжива почти не видел собственной - мать постоянно торо-
пилась на очередной бал или в какой-нибудь безотлагательный вояж. Не
имея постоянного мужа, она крайне редко проводила ночь в родных стенах.
Вместе с ней было чудесно, но и непросто. Приходилось изображать из себя
сынка важной госпожи, эдакого пай-мальчика, и Хавжива испытывал опреде-
ленное облегчение, оставаясь дома один, с отцом, с ласковой и нетребова-
тельной бабушкой или с ее сестрой. Распорядительницей Зимнего Бала, при-
бывшей с визитом вместе с мужем, или с другими родичами по Иному Небу,
понаехавшими с ферм, или с прочими деревенскими гостями, которые в их
доме не переводились.
В Стсе было всего два странноприимных имения - дом Йехедархедов и дом
Дойефарадов, - и первые славились своим радушием, поэтому вся родня
обычно у них и предпочитала останавливаться по приезде в город. Если бы
гости не привозили с собой разную сельскую снедь, то, невзирая на гром-
кий титул хозяйки дома, Йехедархедам приходилось бы несладко. Тово, мать
Хавживы, немало зарабатывала учительством, отправлением ритуалов и про-
чей церемониальной помощью посторонним, но все, как в прорву, уходило на
бесчисленных сородичей, на те же ритуалы, на всяческого рода торжества,
празднества да и поминки.
- Богатство не может быть недвижным, - объяснял Гранит мальчику. -
Деньги должны течь, как кровь в человеческих жилах. Попробуй только ос-
танови в себе кроветок - тут же получишь инфаркт и помрешь.
- Значит, старик Хеже скоро умрет? - полюбопытствовал мальчик. Этот
сквалыга и гроша ломаного не истратил ни на родственников, ни на ритуа-
лы, а от зоркого глаза Хавживы не ускользало ничто.
- Да, - согласился отец. - Его араха уже давно мертв.
Араха - это достоинство и гордость, особое свойство, присущее как
мужчинам, так и женщинам. Но это одновременно и щедрость, и вкус к изыс-
канным кушаньям, тонким винам, к красивой жизни вообще.
Точно так же зовется и щедро изукрашенный природой летучий зверек,
полетами которого в сумерках - огненными росчерками над гладью водохра-
нилища - и любовался по вечерам Хавжива.
Стсе - можно сказать, остров, отделенный от великого Южного материка
непроходимыми топями и мелеющими в отлив протоками, где устроили себе
гнездовья миллионы пернатых. На берегу сохранились руины колоссальных
размеров древнего моста, изрядный его фрагмент выступал из воды у осно-
вания городского причала, возле волнолома. Следы строительной активности
былых веков встречались по всему Хайну, и обитатели этого мира давно уже
привыкли воспринимать их как естественную и неотъемлемую часть ландшаф-
та. Разве только ребенок, маша ручонкой с пирса вслед отбывающей в морс-
кое путешествие родительнице, мог подивиться, зачем это понадобилось
древним возиться со столь грандиозной постройкой, когда есть куда как
более удобные средства сообщения - корабли да флайеры. "Может статься,
тогда просто больше любили ходить пешком, - мог предположить он. - Мне
же лично по душе плавание. Или полет".
Но высокоскоростные флайеры, так никогда и не приземляясь, только
сверкали серебром в невероятной высоте над Стсе - из одних таинственных
мест, где обитали историки, они летели в другие, не менее загадочные.
Зато в гавани постоянно теснились проходящие суда, вот только нога
представителя рода Хавживы крайне редко ступала на их борт. Испокон веку
все его сородичи жили в городке Стсе - таков был раз и навсегда заведен-
ный порядок вещей. Все познания, необходимые для подобной жизни, можно
было получить на месте, не пускаясь в долгие морские странствия.
- Люди должны учиться быть людьми, - говорил отец. - Посмотри, к при-
меру, на дочурку Шеллы. Как упорно цепляется она ко всем: "Поцему так?
Поцему эдак?"
"Почему" на языке Стсе звучало как "аова".
- Эта кроха часто лепечет нечто вроде "нга-а-а!", - заметил Хавжива.
- Конечно, - кивнул Гранит. - Ей еще только предстоит научиться выго-
варивать слова как следует.
Хавжива крутился вокруг малышки всю прошлую зиму, играя с ней и уча
ее всему понемножку. Девочка доводилась ему дальней родственницей,
седьмая вода на киселе, и прибыла из Этсахина вместе с матерью, отцом и
его женой. Вся загостившаяся семейка, глядя, как охотно мальчик возится
с пухлой и безмятежной глазастой крохой, как терпеливо повторяет ей "ба-
ба" да "гу-гу", чуть ли слезы умиления не проливала. И хотя собственной
сестры, а значит, и перспективы стать настоящим отцом, у Хавживы не бы-
ло, при таком пристрастии к возне с детьми он мог запросто заслужить со
временем право и честь стать приемным отцом ребенку, чья мать не имела
брата.
Хавжива посещал занятия в школе и в храме, учился церемониальным тан-
цам, а также играл в местную разновидность футбола. В классах он отли-
чался завидным прилежанием. И в футбольной команде считался далеко не
последним игроком, хотя и не столь ярким, как лучшая его подружка из ро-
да Потайного Кабеля по имени Йан-Йан - традиционном в ее роду для дево-
чек, так называлась юркая морская птаха. До двенадцати лет мальчики и
девочки в Стсе обучались совместно и одному и тому же. Йан-Йан считалась
лучшей нападающей в школьной команде, и на второй тайм ее, как правило,
передавали соперникам, чтобы хоть как-то уравнять игру и уйти с поля без
слез и обид. Успехи Йан-Йан отчасти объяснялись тем, что уродилась она
девочкой весьма рослой, но и в дриблинге ей тоже не было равных.
- Когда вырастешь, станешь, наверное, служителем при храме? - спроси-
ла она Хавживу, когда они вдвоем устроились на коньке крыши ее дома,
чтобы полюбоваться церемонией первого дня Мистерии Високосных Богов,
проводящейся раз в одиннадцать лет.
Торжества еще не начались, смотреть пока было не на что, и даже музы-
ка из изношенных репродукторов, установленных на рыночной площади, доно-
силась слабо и с громкими потрескиваниями. Болтая ногами, друзья негром-
ко беседовали.
- Нет, пожалуй. Лучше уж поучусь у отца ткацкому ремеслу, - задумчиво
протянул мальчик.
- Хорошо тебе! Почему только глупым мальчишкам разрешается подходить
к ткацким станкам?
Вопрос был чисто риторическим, и отвечать на него Хавжива не стал.
Женщины не ткут. Мужчины не обжигают кирпич. Люди Иного Неба не водят
морские суда, зато занимаются ремонтом электронных устройств. Люди По-
тайного Кабеля не холостят скотину, но обслуживают генераторы. Таков из-
вечный порядок вещей - ты делаешь что-либо для других, остальные -
что-то для тебя. Одним ты вправе заняться, другим - нет.
По достижении половой зрелости друзьям предстояло принять самое пер-
вое в жизни самостоятельное решение - выбрать первую профессию. Йан-Йан
уже определилась - собиралась пойти в подмастерья к каменщице. А кроме
того, ее давно уже зазывали во взрослую футбольную команду.
Наконец внизу появился большой серебристый шар на длинных паучьих
лапках, скачущий большими прыжками. При каждом прикосновении лап к земле
вырывался яркий сноп искр. Шестеро в красном, в высоких белых масках,
вопя что было сил, неслись следом и швыряли в шар цветную фасоль горстя-
ми. Хавжива и Йан-Йан, ахнув от восторга, свесились с крыши, чтобы лучше
видеть, когда шар свернет на площадь за углом. Оба знали, что под личи-
ной этого Високосного Бога скрывается Чирт, парень из Небесного рода,
вратарь взрослой футбольной команды, знали, что он одержим божеством по
имени Царстса, или Скачущий Мяч. Бог на время вселялся в тело человека,
дабы личным присутствием почтить церемонию, и несся теперь вдоль улицы,
сопровождаемый благоговейными восклицаниями, воплями притворного и не-
поддельного ужаса и осыпаемый благодатными дарами земли.
Захваченные спектаклем, друзья возбужденно смаковали малейшие детали:
качество маскарадного костюма бога, невероятную длину прыжков, пиротех-
нические эффекты - и также прониклись благоговением, настолько велико-
лепным оказалось зрелище. Бог уже давно пронесся мимо, а они все сидели
в мечтательной задумчивости на своей крыше под нежарким, затянутым дым-
кой солнцем. Оба они были детьми, оба постоянно жили в согласии с пов-
седневными своими богами. Сейчас же им довелось лицезреть необычного,
редкостного бога. И они попросту опасались расплескать новые впечатле-
ния. Когда им еще доведется увидеть такое? Ведь для бессмертных богов
время - ничто.
В пятнадцать лет Хавжива и Йан-Йан на пару сами стали богами.
Уроженцы Стсе в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет находились
под неусыпным надзором - великое бесчестье и неизгладимый позор тому ро-
ду, дому, семье, чей отпрыск утратит невинность преждевременно, без ус-
тановленной церемонии. Девственность священна - горе тому, кто бездумно
лишится ее. Сношения между полами священны - горе тему, кто вступает в
них безрассудно. Допускалось и даже негласно поощрялось, чтобы мальчики
в определенном возрасте мастурбировали и пускались в гомосексуальные
эксперименты - но лишь до определенных пределов. На тех юношей, которые
подпадали под подозрение в устоявшейся гомосексуальной связи или попыт-
ках уединиться с какой-либо девочкой, обрушивалась настоящая педагоги-
ческая буря, им просто проходу не было от нотаций, смешков и косых
взглядов. Взрослый же за какие-либо поползновения в отношении девствен-
ника или девственницы рисковал должностью, правами собственности и мог
даже стать изгоем.
Вступление в зрелость отнимало немало времени. Мальчиков и девочек
долго учили распознавать и контролировать свое половое влечение, которое
в хайнской физиологии рассматривалось как дело сугубо приватное. В ре-
зультате в Стсе практически не было случаев незапланированной беремен-
ности. Зачатие могло произойти лишь по обоюдному решению мужчины и жен-
щины. В тринадцать мальчиков начинали учить технике осмотрительного се-
мяизвержения. Наставления, предупреждения и даже угрозы, в которых зак-
лючалась подобная премудрость, мало пугали подростков. Но через год-дру-
гой наступала пора проверки потенции, своеобразного порогового ритуала.
Происходил он в столь таинственной атмосфере, окутывался такими строгос-
тями, что мальчики изрядно трусили. Пройти такую проверку было делом
чести каждого, неудача обрекала на страшный позор. И как большинство
подростков, Хавжива с тревогой ожидал финальных процедур посвящения,
скрывая страхи за маской мрачного безразличия.
Девочки же учились совсем иному. Народ в Стсе считал, что женский
цикл плодородия делает их восприимчивее к премудростям продолжения рода,
поэтому учеба, посвященная этому, была для них куда как менее обремени-
тельной. И пороговый ритуал носил характер своего рода празднества, ско-
рее славословия, нежели запугивания, и порождал в их душах не страхи, а
сладостное предвкушение. Годами женщины-педагоги, прибегая к красноречи-
вым иллюстрациям, объясняли девочкам, чего будет добиваться от них муж-
чина, как привести его в состояние полной готовности, как дать понять,
что нужно от него самой женщине. Многие девочки интересовались, нельзя
ли пока потренироваться друг с дружкой, но слышали в ответ лишь брань да
нотации. "Нет, нельзя, запрещено категорически! Вот когда пройдете пос-
вящение и станете взрослыми, - отвечали наставницы, - делайте что взду-
мается, но сперва каждой из вас следует пройти через положенную "двойную
дверь"".
Обряды посвящения проводились, когда ответственным за них удавалось
собрать равное количество пятнадцатилетних мальчиков и девочек из город-
ка и окрестных селений. Чтобы составить подходящую пару, зачастую прихо-
