время проехало лишь несколько легковых автомобилей и
пронесся тяжелый грузовик.
Спать она собралась, с хмуроватой веселостью подумал
Малдер. Ну-ну.
Сам он на расследованиях не спал. Не мог, и все.
Поначалу это его тревожило. Потом он привык.
9.
Психиатрическая больница графства располагалась в
старинном трехэтажном доме на окраине Рэймона. От города
больницу отделял обширный парк. Наверное, когда зацветут
все эти яблони, здесь будет просто прекрасно...
Доктор Флинт, лечивший Рэя Сомса, встретил Скалли и
Малдера у ворот. На территорию больницы автомобилям
въезда не было.
- Мы запираемся, - сказал он, будто бы извиняясь за
причиненные неудобства. - На ночь. В этом смысле мы
несколько старомодны...
- Хорошо тут у вас, - улыбнулся Малдер. - Очень тихо.
- Да, с местом у нас все в порядке. Чувствуете, какой
воздух? С трех сторон национальный парк, шоссе в полумиле,
ручей, в ручье форель. Действует умиротворяюще...
- Расскажите нам о Рэе Сомсе, - попросил Малдер.
- Он пролежал у нас около года, - начал доктор Флинт.
Когда он говорил, кончик его носа смешно двигался. И еще
Скалли показалось, что доктор все время к чему-то не то
принюхивается, не то прислушивается. - Шизофрения, так
называемая простая форма. Частичный, но прогрессирующий
уход от мира. Кажется, развилась на фоне
посттравматического синдрома - он попал в автомобильную
аварию...
- Умершие девочки тоже лечились у вас? - спросила
Скалли.
- Совершенно верно, у меня. Шизофрению я им не
диагностировал, но психозы были глубокие у обеих... Не
знаете ли, причину их смерти установили? Если я правильно
помню, с этим тогда возникли какие-то трудности...
- Да. Аневризма мозга и диабет.
Доктор Флинт нахмурился, посмотрел на Малдера
искоса: не шутят ли над ним. Но не сказал ничего.
- Вы не использовали гипноз при лечении этих детей? -
спросила Скалли.
- При лечении простой формы гипноз попросту
бесполезен. Видите ли, хотя эта форма и называется простой,
на самом-то деле именно она - самая злокачественная из
шизофрений, самая безнадежная. Лоботомия еще давала
какие-то практические результаты, но с тех пор как ее
запретили... Психозы же неплохо поддаются медикаментозной
терапии. Нет, не применял.
- Чем вы объясняете такой высокий процент
заболеваемости шизофренией и психозами именно в этом
школьном классе?
- Как вам сказать... Ничем. Если бы мы знали, чем
вообще шизофрения вызывается... С другой стороны,
подобные случаи не редкость. В двадцать первом году
зафиксирована вспышка шизофрении в Принстоне: в группе из
двадцати одного студента госпитализированы шестнадцать.
На эсминце "Индианаполис" в тридцать шестом году -
двадцать два внезапно заболевших моряка. Случай с
министром обороны Форрестолом вообще вошел в учебники:
сам министр, три адъютанта, секретарша, два
стенографиста... В каком-то смысле шизофрения заразна. В
конце концов, неспроста всех психиатров считают слегка - или
не слегка - сумасшедшими...
- Сейчас из этого класса есть кто-либо на излечении? -
спросил Малдер.
- Да, двое. Билли Майлз и Пегги О'Дейл. Они лежат уже
третий год.
- Что с ними?
- Все то же. Простая форма шизофрении, развившаяся
на фоне посттравматического синдрома. Они попали в аварию
на шоссе. Кажется, через неделю после Сомса. Билли в
сопорозном состоянии, не движется и не разговаривает, Пегги
тоже не ходит, но вполне контактна - хотя и весьма
неадекватна, разумеется. В рамках заболевания.
- Можно с ними поговорить? - спросил Малдер.
- Пожалуйста. Хотя вы вряд ли сумеете допросить Билли.
Мне это покуда не удалось сделать...
В просторной палате стояли три койки, но заняла была
лишь одна. Пожилая женщина в синей форме парамедика
меняла постели на свободных, и можно было полагать, что
они тоже кем-то заняты - но из ходячих больных. Из тех, кто
гуляет сейчас в саду...
Билли был рыхлым юношей с одутловатым лицом. Само
лицо казалось загорелым и даже слегка обветренным, но
вокруг глаз лежали голубовато-бледные круги, и Скалли
догадалась, что здоровый цвет лица - это результат облучения
кварцем.
Рядом с его кроватью в кресле-каталке сидела девушка в
светло-розовом махровом халате с книгой на коленях.
- Пегги, Пегги, - позвал доктор Флинт, - к вам посетители.
Можно, мы оторвем тебя ненадолго?
- Я читаю, - капризно сказала Пегги. - Билли хочет, чтобы
я читала.
Голос у нее был как у восьмилетней девочки.
Малдер присел перед нею на корточки, заглянул в глаза.
- Билли любит, когда ты читаешь ему?
- Да. Я нужна Билли. Я должна быть рядом с ним.
- А что ты читаешь?
- "Кагэро никки". Билли любит японские романы.
- Доктор, - Малдер встал, - вы не будете возражать, если
мы обследуем этих детей?
Доктор Флинт задумчиво посмотрел на него, и в этот
момент - Скалли видела все с какой-то преувеличенной
четкостью - Пегги в приступе внезапной ярости, с
побелевшими и остановившимися глазами, разорвала
пополам книгу, толкнула изо всех сил прикроватную тумбочку -
и вскочила на ноги. Из носа ее волной хлынула кровь.
Женщина-парамедик бросилась к ней, с другой стороны
бежала медсестра, доктор тоже сделал шаг вперед... Пегги
усадили обратно в кресло, приложили к носу полотенце - она
оттолкнула всех и вновь вскочила - и теперь уже грохнулась на
пол. Халат ее задрался, Малдер, не обращая внимания ни на
кого, еще больше откинул полу - и взору Скалли предстали
две багровые отметины, два следа каких-то загадочных
присосок на пояснице девушки, чуть выше резинки трусиков...
Малдер нагнал Скалли на высоком крыльце больницы.
- Что с тобой?
- Ненавижу, когда меня считают дурой! Зачем этот
спектакль? Ты ведь заранее знал про отметки!
- Боже мой, откуда?! Я впервые вижу эту девушку...
- Вот что, Малдер. Я хочу знать правду.
- Да? По-моему, ты еще не готова... писать свой доклад.
- Что ты знаешь про этих детей?
- Я знаю почти наверняка, что их похищали.
- Кто?
- Как тебе сказать... Не люди.
- Неужели ты в это веришь?
- А у тебя есть объяснение получше?
- Объяснение чего? Девушка помимо психического
страдает неким функциональным расстройством... носовые
кровотечения... да. Правда, эти отметки... я не знаю... но на
этом основании утверждать, что их возили куда-то на
летающей тарелке - это безумие, Малдер!
- Да, - грустно кивнул Малдер, - ни одной улики...
- Ни одной научной улики. Объяснение должно быть, и
это будет разумное объяснение. Есть четыре жертвы. Все они
умерли в лесу, так? Ночью. Карен Форсман нашли в пижаме,
за десять миль от дома... Что все эти дети делали в лесу,
Малдер? Что?
- Надо просто пойти и посмотреть, - пожал Малдер
плечами.
10.
Остаток дня ушел на улаживание всевозможных
бюрократических препон, связанных с вывозом тела
несчастного Рэя Сомса. Да и идти в лес днем, похоже, не
имело смысла. Днем там наверняка бродили стада туристов,
приехавших насладиться нетронутой природой Орегона.
Путь к месту всех странных происшествий вел через
небольшую речку под названием Датский ручей. То есть
небольшой была сама речка, текущая вялой темной струйкой
где-то внизу. Каньон, промытый ею, получился на славу. Через
каньон переброшен был крытый коробчатый мост; такие
строили лет сто назад. Он висел над пустотой, не опираясь ни
на быки, ни на тросы - просто расклинясь между двух
монолитных утесов. На том утесе, который был ближе к лесу,
кто-то нарисовал огромную кривую пацифистскую "лапку" и
написал: "Занимайтесь любовью, а не улетом! Хиппи против
наркотиков".
Под мостом, еле видимый в сумерках, сидел человек с
удочкой.
После захода солнца температура упала градусов до
сорока* , при дыхании изо рта шел пар. Необыкновенной
яркости луна поднялась над горами. В ее свете листва
казалась серебристой. И без фонаря было видно почти все.
Странно вел себя ветер. Он будто бы не мог решить, с
какой стороны дуть.
Скалли и Малдер сверили часы и компасы.
- Расходимся метров на пятьдесят и идем строго на юг, -
сказал Малдер. - Чуть что - шуми.
Этого можно был не говорить. Скалли никогда не
стеснялась нарушить тишину, если того требовала
необходимость.
Вместо ответа она проверила свой кольт, вогнала патрон
в ствол и осторожно, придерживая шпору пальцем, спустила
курок. Теперь можно было не ставить оружие на
предохранитель; для выстрела же требовалось одним
нажатием на спусковой крючок взвести и тут же спустить курок.
Усилие прилагалось значительно большее, чем при спуске
заранее взведенного курка, но все равно времени на
производство этого первого, самого важного выстрела
уходило заметно меньше.
- Вас так учили в академии? - спросил Малдер.
- Нет, - сказала Скалли, - там меня от этого не смогли
отучить.
Она не стала рассказывать, как отец обучал ее
премудростям стрельбы. У него были свои взгляды на жизнь,
не слишком схожие с общепринятыми.
На опушке лес был значительно гуще, чем в глубине.
Сухая прошлогодняя листва шуршала под ногами. Заросли
ежевики и малины местами были абсолютно непроходимы.
Кто-то - да отец, кто же еще? - рассказывал Скалли, что
однажды в таких вот зарослях нашел скелет оленя. Даже
олень не сумел пробиться через сплетение миллионов
ветвей...
Минут через десять ходьбы стало казаться, что вся эта
затея бессмысленна. Начались неглубокие, но крутые лощины
с топким дном, заросшие по краям мелкой ракитой. Серые
стволы деревьев выплывали из темноты, похожие на колоны
греческих храмов. Скалли перебралась через одну лощину,
через другую...
Шорох листьев под ногами вдруг пропал. Ноги ступали
будто по войлоку.
Скалли присела, посветила фонарем. Пепел? Кострище?
Она зацепила пригоршню странной субстанции, похожей на
древесную золу, но - только похожей. И почему куст, растущий
буквально из этой квази-золы, не обгорел? Она осмотрелась
вокруг. Пятна - более светлые, чем палые листья - были
разбросаны повсюду во множестве.
Стремительная тень вдруг пронеслась косо и исчезла.
Скалли припала к земле. Шелест сухих листьев... короткий
громкий писк - и довольный хохот.
Сова... Скалли выдохнула - и некоторое время слышала
только биение собственного сердца.
Наконец она встала - и вдруг поняла, что переменился
свет. Луну забросало тучами, но откуда-то слева возник
другой, более яркий. И звук - такой, будто где-то не слишком
далеко работает электрический генератор. Или мощный мотор
на холостом ходу. Свет исходил из-за гряды слева - чуть более
высокой, чем та, на которой она сейчас находилась.
- Малдер! - позвала Скалли.
Молчание в ответ.
Нет, не молчание. Шаги. С той стороны, где свет.
Уверенные тяжелые шаги.
- Малдер!
Услышал. Легкий треск сзади и справа - где Малдер и
должен находится. Бежит.
Но раньше, чем подбежал Малдер, на гребень гряды
вышел человек с многозарядным дробовиком на плече.
- Стоять! - крикнула Скалли. - ФБР, агент Скалли. Я
приказываю вам стоять.
- Мне наплевать, кто вы, - ответил человек. - Я работаю
в управлении шерифа. Вы находитесь на охраняемой
территории. У вас есть пропуск?
- Это место преступления! - подоспел Малдер.
- Ничего не знаю, - сказал человек и передернул затвор. -
Если у вас нет пропуска, подписанного шерифом - немедленно
убирайтесь, или я вас арестую. Вам понятно? Повторять я не
буду. Садитесь в машину и уезжайте.
А он неплохо держится под прицелом двух пистолетов,
подумала Скалли вскользь. Человек вскинул дробовик на
плечо стволом вверх - и Скалли показалось, что грохнул
выстрел. Но на самом деле это была молния и очень быстрый
гром - короткий, оглушительный, над самой головой...
Они садились в машину - сзади ее подпирал джип, весь
увешанный фарами и прожекторами, и просвечивал,
просвечивал их машину насквозь, навылет - когда хлынул
ливень.
Человек с дробовиком сел в джип. Скалли подумала, что
он поедет за ними, будет их... конвоировать? следить?.. нет:
