томится мой несчастный брат Омар Юсуф ибн Хоттаб, да не померкнет никог-
да солнце над его головой! Я обшарил все море и уже начал отчаиваться,
когда у Геркулесовых столбов заметил в зеленоватой бездне этот волшебный
сосуд.
- Чего же ты медлишь? Открывай поскорее! - азартно крикнул Женя, пер-
вым подбежавший к изнемогавшему от счастья Хоттабычу.
- Я не смею открывать его, ибо он запечатан Сулеймановой печатью.
Пусть Волька ибн Алеша, освободивший меня, выпустит из заточения и моего
многострадального братика. Вот он, сосуд, в мечтах, о котором я провел
столько бессонных ночей! - продолжал Хоттабыч, потрясая своей находкой.
- Возьми его, о Волька, и открывай на радость мне и брату моему Омару!
Прильнув ухом к стенке сосуда, он радостно захохотал:
- Ого-го, друзья мои! Омар подает мне знаки изнутри.
Женя не без зависти смотрел, как старик передал сосуд явно польщенно-
му Вольке, вернее - положил его перед ним на песок, потому что сосуд
оказался очень тяжелым.
- Что же ты, Хоттабыч, говорил, что Омара заточили в медном сосуде,
когда сосуд, оказывается, железный? - Да ладно уж... Где тут печать? Ах,
вот она где! - сказал Волька, осматривая сосуд со всех сторон.
Вдруг он побелел и изо всех сил крикнул:
- Ложись!.. Женька, ложись!.. Хоттабыч, сию же минуту кидай сосуд об-
ратно в море и тоже ложись!..
- Ты с ума сошел! - возмутился Хоттабыч - Столько лет мечтать о
встрече с Омаром и найти его только для того, чтобы снова предать морс-
ким волнам!
- Швырни его подальше!.. Нет там твоего Омара! - Швыряй скорей, или
мы все погибнем!.. - молил между тем Волька, и так как старик все еще
колебался, он отчаявно завопил: - Я приказываю тебе! Слышишь?
Недоуменно пожав плечами, Хоттабыч поднял тяжелый сосуд и, размахнув-
шись, забросил его метров на двести от берега. Не успел он после этого
обернуться к стоявшему рядом с ним Вольке, как ва месте падения сосуда
раздался страшный грохот, большой водяной столб поднялся над спокойной
гладью бухты и с шумом рассыпался.
Тысячи оглушенных и убитых рыбешек всплыли животами кверху на поверх-
ность воды.
Откуда-то уже бежали к берегу люди, привлеченные взрывом.
- Скорей удирать отсюда! - скомандовал Волька.
Наши друзья поспешно выбрались на дорогу и зашагали к городу.
Позади всех шел, то и дело оглядываясь назад, расстроенный Хоттабыч.
Он все еще сомневался, не зря ли он послушался Волькиного приказа...
- Что, бомба эта штука была? - спросил Женя, догоняя далеко ушедшего
вперед Вольку.
- Мина, а не бомба, - поправил его Волька. - Это понимать надо! Под-
водная мина!
Хоттабыч печально вздохнул.
ХLII "ВОТ ОН, ЭТОТ СТАРЫЙ СИНЬОР"
- Будем считать, что все в порядке, - подвел итоги Волька. - С одной
стороны, Омара не нашли. Это, конечно, жалко. Зато, с другой стороны,
чуть не погибли, но спаслись. Это уже хорошо.
- Теперь в самый раз пойти позавтракать, - сказал запыхавшийся от
быстрой ходьбы Женя.
Женино предложение было признано в высшей степени разумным.
Проходя мимо мрачного здания полиции, они увидели, как оттуда вышел
под конвоем двух карабинеров их вчерашний знакомец, веселый рыбак Джо-
ванни.
Джованни тоже узнал их и крикнул, указывая на Хоттабыча:
- Вот он, этот старый синьор, который подарил мне чемодан! Он кому
угодно подтвердит, что я не вор, а честный рыбак!
- В чем дело, о Джоваини? - осведомился Хоттабыч, когда рыбак, кото-
рого крепко держали за руки полицейские, поравнялся с нашими друзьями.
- О синьор, - чуть не плача, отвечал бедный рыбак, - мне не верят,
что вы подарили нам чемодан! И вот у меня отобрали чемодан и сказали,
что я вор. Сейчас меня ведут в тюрьму. Помогите, синьор, объясните
синьору инспектору, что я ничего не украл!
- Кто смел обвинить этого благородного рыбака в воровстве? Кто этот
негодяй, который посмел забрать у него вещь, подаренную мною, Гассавом
Абдуррахманом ибн Хоттабом!.. Идем к этому недостойному человеку, и я
ему все скажу в его подслеповатые глаза!..
И вот инспектор, не успевший еще составить протокол допроса, удивлен-
но поднял голову, услышав, что кто-то вошел в его кабинет. Он не любил,
когда ему мешали. Он даже господина Ванденталлеса, которого бесконечно и
преданно уважал, попросил пройти на время, пока он покончит с протоко-
лом, в соседнюю комнату, где в его распоряжение были предоставлены мяг-
кое кресло и чашка кофе.
- Это еще что такое?! - проскрипел он, увидев, что арестованный рыбак
в сопровождении конвоиров снова очутился перед его столом. - Вы должны
были уже к этому времени доставить арестованного в тюрьму!
- Синьор инспектор! Вот он, этот старик, который подарил мне вчера
чемодан! - победоносно воскликнул Джованни, указывая на вошедшего вслед
за ним Хоттабыча. - Он вам подтвердит мои слова.
- Интересно, очень интересно! - протянул инспектор, окинул Хоттабыча
испытующим взглядом, и коварная улыбка зазмеилась на его желтом, плохо
выбритом лице. - Значит, этот... как его... Джованни Сапеньо не врет? Вы
действительно подарили ему этот чемодан? Судя по вашему скромному одея-
нию, вы не так богаты, чтобы швыряться такими дорогими вещами.
- Мудрость учит, что тот, кто судит о людях по одежде, часто ошибает-
ся! Да, это я подарил вчера этому благородному рыбаку чемодан, который
ты у него без всяких оснований отобрал, и еще один, который тебе не уда-
лось и никогда не удастся отобрать. И я подарил бы ему десять, двадцать,
сто, десять тысяч таких и даже во много раз более дорогих чемоданов, ес-
ли бы он только согласился принять их от меня! - хвастливо заявил Хотта-
быч, не замечая предостерегающих знаков, которые делал ему всполошивший-
ся Джованни.
Но было уже поздно. Инспектор радостно потирал руки.
- Прошу прощения, дорогой синьор, - произнес он, не сводя глаз со
своего престарелого собеседника, - прошу прощения, но, при всем моем
уважении к вам, я не могу поверить вашим словам.
- Не хочешь ли ты сказать, о лукавый инспектор, что я лгун? - побаг-
ровел Хоттабыч.
- Посудите сами, синьор: вы более чем скромно одеты и заявляете, что
вы так просто, за здорово живешь, подарили почти незнакомому рыбаку че-
модан, который стоит по крайней мере тысячу долларов, если перевести его
на более или менее твердую валюту.
- Два чемодана! И не за здорово живешь, а за то, что он накормил моих
юных друзей! - сварливо поправил его Хоттабыч.
- Две тысячи долларов за один обед!
- За ужин! - снова поправил его Хоттабыч.
- В данном случае это безразлично. Две тысячи долларов за ужин! Не
кажется ли это вам несколько дорогой платой? - хихикнул инспектор.
- Нет, не кажется! - запальчиво отвечал Хоттабыч. - За хорошее дело,
за бескорыстную услугу я всегда плачу щедро.
Инспектор понял последние слова, как намек на возможную взятку, и у
него от жадности заблестели глаза.
- У вас много таких чемоданов?
- У меня их нет ни одного, но я могу их дарить сколько угодно.
- Может быть у вас и денег имеется сколько угодно? - коварно осведо-
мился инспектор.
Хоттабыч презрительно улыбнулся.
- Может быть, у вас и драгоценности имеются, золото?
- У меня нет ни зернышка, но достать его я могу, сколько мне заблаго-
рассудится.
- У вас собственные золотые прииски? Где они находятся? В Южной Афри-
ке?.. Калифорнии?
- У меня в карманах. Стоит мне только захотетьи я заполню золотом
весь этот дом, в котором мы сейчас находимся, и еще тысячу таких домов,
- отвечал Хоттабыч, пощипывая бороду.
- Не могу поверить, - сказал инспектор.
- А это что? - спросил Хоттабыч и принялся извлекать из карманов сво-
их парусиновых брюк целые пригоршни золотых монет.
Уже на столе ошеломленного инспектора высилась солидная горка золота,
когда старик заметил наконец знаки, которые подавал ему Джованни. Тогда
он перестал выкладывать золото и простодушно обратился к инспектору:
- Теперь ты, надеюсь, убедился, что этот благородяый рыбак не лгун и,
тем более, не вор? Отпусти же его немедленно, дабы он мог насладиться
свободой и покоем.
- Увы, синьор, теперь я убедился, что Джованни Сапеньо - не вор, -
промолвил инспектор с лицемерной грустью, - и именно поэтому я не могу
его отпустить.
- Что такое? - грозно спросил Хоттабыч.
- Прошу прощения, но один синьор, имени которого я не имею права ог-
лашать, но порядочность которого вне всяких подозрений, предъявил свои
права на чемодан, который - я охотно верю! - вы вчера подарили этому...
Э- Э- Э... Джованни Сапеньо. Значит, предстоит суд, а до суда -
следствие. Чемодан мы вынуждены оставить в качестве вещественного дока-
зательства, а синьора Джованни в качестве... э-э-э... свидетеля, а может
быть, и обвиняемого. Все скажет следствие, синьор...
- И сколько оно будет продолжаться, это следствие?
- Мы будем вести его самым ускоренным порядком, синьор. Значит, года
через два - два с половиной, я полагаю, оно уже будет закончено. А там
еще полгодика - и суд.
- Ты что же, хочешь три года морить этого славного рыбака в тюрьме, а
потом еще будешь решать, виновен он или нет?
- Закон есть закон! У нас сейчас так много дел в производстве, что
раньше просто боюсь обещать... Впрочем... - Тут инспектор на минуту за-
мялся, кивком головы приказал конвойным удалиться из кабивета и продол-
жал тихим, но твердым голосом: - Впрочем, есть и другой, более приятяый
выход из создавшегося крайне невриятного положения...
- Какой? - спросили в один голос и Хоттабыч рыбак.
- Пожертвование, мои уважаемые синьоры. Если хотите, иазовите это
безвозвратной дачей взаймы. Семья моя столь велика, а жалованье столь
незначительно...
- Ни слова больше, о низкий лихоимец! Мне протявво слышать такие ре-
чи! Сейчас я пойду и сообщу об этом твоему главному начальнику! - вскри-
чал Хотта6м с вепередаваемым презрением в голосе.
- Вы этого ве сделаете по двум причинам, уважаемый синьор, - возразил
ему инспектор, ничуть не повывая голоса. - Во-первых, вам в таком случае
придется дать взятку и ему, а во-вторых - и это самое главное - вы не
выйдете из моего кабинета иначе, как под конвоем.
- Почему?
- Потому что я обязан арестовать и вас.
- Меня? Арестовать?! За что? Не ослышался ли я?
- За то, что вы не выполнили предписания правительства и не сдали
итальянскому казначейству все золото, которое вы имеете. Вы должны были
бы понимать, что без золота Италия не может с успехом бороться за запад-
ную цивилизацию.
- С какой стати я должен сдавать золото в казначейство чужой страны?
- Должен ли я вас понять, синьор, что вы не итальянец?
- Должен, и ты не ошибешься.
- Вы иностранец?
- Конечно.
- Давно ли вы прибыли в Италию?
- Вчера под вечер.
- А где ваш заграничный паспорт, дорогой синьор?
- Что ты подразумеваешь под неизвестными мне словами "заграничный
паспорт", о трижды презренный лихоимец?
- Заграничный паспорт - это тот документ, без которого вы не имеете
права въезжать в Италию и покидать ее пределы.
- Могучий джинн Гассан Абдуррахман нбн Хоттаб не нуждается в чьих бы
то ни былф разрешениях. Он посещает те страны, которые ему угодно посе-
тить, не унижаясь доиспрашивания соизволения властей, как земных, так и
небесных, конечно не считая аллаха.
- Значит вы прибыли в Италию без визы нашего министерства иностранных
дел и привезли с собой какое-то, и довольно значительное количество зо-
лота? Вот за это я, дорогой синьор, и должен вас арестовать. Впрочем,
есть и другой, более приятный выход.
- Взятка? - догадался Хоттабыч.
Инспектор утвердительно кивнул головой, не зацечая, что старик выдер-
нул из своей бороды несколько волосков.
- Мне хотелось бы вам указать, - прервал инспектор наступившую тиши-
