рассказе обязательно называется номер зоны, управления, всякий раз -
иной); в другом "учреждении" кто-то перепрыгнул запретку на пружинах,
прикрепленных к кирзачам; в третьей - сшил мундир, загримировался под
самого "хозяина" и ушел куда глаза глядят.
Амнистия 1953 года - самая знаменитая. По мнению большинства зеков,
по этому Указу вообще освободили всех, кроме политических. Амнистирован-
ные дали, как говорится, шороху близлежащим населенным пунктам, и 90% их
снова загудели в лагеря. Такой амнистии больше не было, но опять же по
мнению большинства - будет обязательно, стоит только скончаться кому-ни-
будь равному по значению И. В. Сталину. Правда, чтобы умереть - надо
сначала родиться, да...
К легендарным личностям относятся патриархи и теоретики воровской
идеи - Бриллиант, Вася Бузулуцкий и другие. Всевозможные рассказы о их
тюремно-лагерном бытии давно уже перепутаны и смешаны; деяния одного
приписывают другому - и наоборот. Впрочем, "законникам" уже уделено дос-
таточно места в современной литературе, а мы не будем касаться подробно
этой темы и отошлем читателя в библиотеку и к книжным лоткам.
В зоне N... голодные зеки завалили, а потом целую неделю ели на-
чальника оперчасти (вот так, ни больше, ни меньше!). А в зоне N... нао-
борот, целый год кормили как на убой, снизили норму выработки, выдали
всем "блатные" черные бушлаты и джинсовые костюмы: ждали приезда минист-
ра юстиции США. В зоне особого режима, что в Архангельской области, по-
бывала сама Алла П., спела концерт, "пульнула сеанс" и подарила каждому
отряду по телевизору "Шарп" и видеоплейеру "Сони" с набором видеокассет.
В питерской тюрьме "Кресты" стоят унитазы в каждой камере. Это поста-
рался Королев (варианты: Курчатов, Яковлев, Туполев), шибко страдавший
во время отсидки из-за отсутствия цивилизованной сантехники. На оборудо-
вание "Крестов" унитазами у "Королева" ушла вся Ленинская (вариант - Но-
белевская, Сталинская, Государственная) премия.
Почему в тридцатых годах татуировали на груди Ленина и Сталина? Дума-
ли, что, когда поведут расстреливать, можно будет рвануть рубаху на гру-
ди: "На, стреляй!" А кто б осмелился?
Один зек наколол себе тельняшку с длинным рукавом - и умер от зараже-
ния крови.
Много зеков, освобождаясь, получали загранпаспорта с визой: ехали в
Германию (Францию, Бразилию, США и т.п.) получать неожиданное наследство
(бабка-графиня, дед-купец, дядя-еврей и т.п.).
О трансплантации свежеотрезанных крысиных ушей на член вы уже слыша-
ли...
Жизнь тюрьмы и зоны пронизана мифами. Трудно определить степень дос-
товерности каждого из них, но несомненно, что мифы эти занимают законное
место в разделе российского и мирового фольклора.
Часть вторая
ПОБЕГИ
Хлебобулочный мятеж
Спецдонесение ГУИД МВД России:
"23 февраля 1992 года в 9-м режимном отделении следственного изолято-
ра N 1 Санкт-Петербурга семь заключенных предприняли попытку побега. Они
захватили заложников из числа сотрудников СИЗО и начали выдвигать заве-
домо невыполнимые требования. Со стороны террористов возникла угроза
применения взрывного устройства. В 14.12 начался штурм корпуса силами
сводного отряда специального назначения... "
Угрозу взрыва не преувеличивали. Как тротил попал в камеру N 945 -
едва ли не самый болезненный вопрос во всей этой истории. Поговаривают,
что тротиловую "колбаску" в "Кресты" пронес вместе со своими личными ве-
щами заключенный Гамов, переведенный из Ломоносовского следственного
изолятора. О разрушительных замыслах Гамова можно было лишь гадать.
Идея взорвать тюремные ворота родилась в душной, переполненной камере
тогда, когда о тайной "колбаске" узнал сокамерник Бабанский, бывший ар-
мейский минер-подрывник. Глубокой ночью, горячо дыша в угреватое лицо
Гамова, он шептал:
- Доверься мне. Рванет - будь здоров. Главное - неожиданность. Я в
армии такие хреновины мастерил, что закачаешься.
В эту ночь Гамова и так качало на своей казенной кровати безо всяких
"хреновин". Оставаясь в "Крестах" и ожидая срок за убийство, он спешил
на тот свет. Полгода назад Гамов опустил дубовую доску на голову пожило-
го рецидивиста из Стрельни. Воровская голова не выдержала и раскололась.
Милиция искала убийцу две недели. И не только милиция. На третий день
заключенному Гамову передали по тюремному телеграфу, чтобы он обратился
за помощью в бюро ритуальных услуг и заказал добротный сосновый гроб.
Опасаясь, что Гамова действительно могут придушить в Ломоносовском доп-
ре, тюремная оперчасть переводит узника в "Кресты". Судя по всему, вмес-
те с Гамовым перекочевала и тротиловая шашка, припрятанная на крайний
случай. Этот случай представился 23 февраля...
Душа зека не смогла обрести покой даже в старейшей питерской тюрьме.
Гамов почти не сомневался, что в зоне, куда его вскоре упекут слуги Фе-
миды, он будет здравствовать недолго. Сокамерник Бабанский, которому он
доверил свое горе, с минуту молчал, затем молвил: "Лучше бы ты грохнул
мента". При этом голос чуткого Бабанского дрогнул так, будто бы он бесе-
довал с умирающим онкобольным.
Ворочаясь на тюремных нарах и щупая зашитую в матрац "колбаску", Га-
мов думал о побеге. Во сне ему виделись тюремные ворота, летающие над
плацем, словно дельтаплан, грузовики с тротилом и Бабанский в форме ка-
питана внутренней службы. Утром Гамов отдал камерному другу тротиловую
шашку.
Бывший сапер Бабанский желал пуститься в бега с не меньшей охотой. В
его следственном деле значилась 117-я статья, которая полностью хоронила
какой бы то ни было лагерный авторитет. Зек сидел за развратные действия
в отношении несовершеннолетней. "Снял на рынке телку, - с горечью вспо-
минал Бабанский. - За десять баксов уболтал ее "сыграть на саксофоне".
Пошли в подвал. Там я и разгрузился. Когда же пришло время платить, меня
жаба начала душить - спасу нет. Иди, говорю, коза драная, отсюда, пока
еще трамваи ходят. Сказал и вышел из подвала. А соска эта прямиком в ми-
лицию пошла, заявление на меня накатала. Дескать, я, угрожая ножом,
трахнул ее в извращенной форме. А девке едва пятнадцать стукнуло". Ба-
банский выходил на финишную прямую к "петушиному углу". В любой момент
урки могли переселить его к параше. Та же участь грозила и Гамову - ист-
ребителю рецидивистов.
Друзья по несчастью решили бежать после Нового года. Но побег из
"Крестов" они бы вдвоем не потянули. После долгих колебаний и ночных со-
вещаний в план тайной акции решили посвятить пахана камеры - Васю Кута-
са, трижды судимого за разбой. На мозгах Кутаса матушка-природа явно сэ-
кономила, что однако не мешало пахану хозяйничать в камере. Многим за-
помнилось его прибытие в камеру N 945. Порог переступил двухметровый ам-
бал с шрамом через все лицо. Кутас прошелся вдоль кроватей, покопался в
носу и вежливо разбудил зека, дремавшего на верхнем ярусе у окна:
- Полежи, братуха, в другом месте...
Отстаивать кулаками свое "паханство" Кутасу не пришлось. В камере зек
быстро отыскал четверых корешей, и "кентовка", оккупировав дальний угол,
начала чифирить. Вскоре выяснилось, за что на этот раз Вася угодил на
тюремные нары. Вместе с напарником он вломился в пункт обмена валюты и,
размахивая пистолетом, посоветовал кассиру уложить все деньги в дипло-
мат. Когда налетчики с деньгами уже садились в авто, рядом завизжали
тормоза, и чей-то голос приказал им положить руки на крышу автомобиля.
Кутас выстрелил, практически не целясь. Пуля вошла милиционеру в плечо.
В ту же секунду бандитов сбили с ног и минут пять щупали ногами ребра и
печень. Адвокат Кутаса обещал приложить все усилия, чтобы налетчику дали
хотя бы десять лет...
Волнуясь и подергиваясь, Бабанский шепотом рассказал пахану о взрыв-
чатке. Кутас накрутил на пудовый кулак майку Бабанского, притянул к себе
и так же шепотом произнес:
- Ты кто, сучара, провокатор?
- Да в натуре, бомба, - продолжал шипеть сапер, барахтаясь в руках
пахана. - У меня в матраце. Уйдем вместе, а?
- Кто еще в доле?
- Вон тот гаврик.
- Шилом бритый?
- Да. Это его взрывчатка.
Кутас расслабился, отпустил майку и, глядя на стену, тихо приказал:
- Марш на место. Завтра обкашляем. Кому-нибудь вякнешь - убью.
На прогулке Вася начал совещаться с корешами. Все четверо были готовы
бежать из тюрьмы. План побега разрабатывался больше месяца. Прежде всего
решили "выломить из хаты" стукача. В тайном доносительстве уже давно по-
дозревался некто Шпак, угодивший под стражу за торговлю наркотиками.
Несмотря на это, братва не чинила над стукачом расправу: себе же дороже.
Оперчасть могла затеять ответный террор, по десять раз надень перетряхи-
вая камеру на предмет чая, карт, ножей и тому подобного. Нетрудно было
представить глаза контролеров, выпоровших из матраца тротиловую "колба-
су". В одну из ночей Шпаку подбросили в тумбочку чужой сахар. Услышав о
пропаже, благородный "бугор" предложил всем, кто имеет совесть, добро-
вольно открыть тумбочки. Совесть оказалась у всех. Зек, у которого упер-
ли пять кусков рафинада, радостно узнают свой паек. Кутас сразу же
свистнул:
- Крыса на борту! Ну, гнида, готовься гарнир с параши хавать.
Перепуганный насмерть Шпак сорвался с нар и стал колотить в дверь и
орать благим матом. Он едва не упал на грудь контролеру и заголосил:
- Забери меня отсюда. Мне сахар подкинули, а теперь убивают. Я дам
показания по своему делу, только заберите.
Прапорщик потащил зека коридором. Больше Шпак в камере N 945 не появ-
лялся. Великолепная семерка начала готовиться к побегу. Кутас вновь соб-
рал всех и приказал держать язык за зубами. "Каждый занимается своим де-
лом, - предупредил он. - Вместе больше не собираемся". Средь бела дня
пахан выломал прут из оконной решетки. Пока курочилось окно, трое зеков
маячили у дверного глазка, закрывая Кутаса от любопытного ока. Из прута
смастерили металлический крюк, которому уготовили роль "кошки". От прос-
тыней были оторваны полосы шириной 20-25 сантиметров и из них связана
восьмиметровая веревка. Затем расплели чьито шерстяные носки и смастери-
ли веревку для связывания "вертухая".
Побег должен был стартовать в тюремном дворике. При выходе на прогул-
ку беглецы атакуют дежурного контролера, связывают, отбирают ключи, отк-
рывают люк на вышку и выходят на крышу прогулочного двора. По крыше они
пробираются к тому месту, где к тюремной стене вплотную примыкает жилой
дом. Оставалось лишь спуститься по веревочной лестнице на крышу этого
дома, затем достичь земли. План считался классическим и был лишен той
разрушительной изюминки, которую предлагал вначале Бабанский. Взрывать
тюремные ворота уже никто не собирался. Но у минера-подрывника все же
кипела работа. Бабанский завернул растолченный тротил в фольгу из-под
шоколада и приготовил запал из шариковой ручки, набитый спичечными го-
ловками. Эти детали были помещены в "корпус" - муляж ручной гранаты
"Ф-1", который вылепили из черного хлеба. Две самодельные бомбы предназ-
начались для показательного эффекта. Если бы случилась осечка, беглецы
планировали захватить заложников, затеять переговоры и диктовать ментам
свои условия. Под конец один из местных умельцев выточил из обувных су-
пинаторов острые заточки. Побег назначили на 23 февраля 1992 года. Этот
день Кутасу почему-то показался символическим. Накануне пахан строго
предупредил камеру:
- Завтра гулять никто не идет. Кроме нас семерых. Каждый должен найти
повод. Для шутника или склеротика глоток свежего воздуха будет послед-
ним.
Из рапорта сменного контролера Михайлова П.С.:
"В следственном изоляторе N 1 я работаю в качестве сменного контроле-
ра, и в мои служебные обязанности входит надзор и охрана следствен-
но-заключенных. Утром 23.02 я вместе с кинологом Яремой сначала выводили
