сийский адвокат заставлял зека становиться на четвереньки, чтобы удобнее
было взбираться на второй ярус. Не стесняясь в выражениях, Дмитрий Оле-
гович на суде объяснил причину травли. Однако судьи, не став закрывать
глаза на неформальные тюремные обычаи, заметили, что те же "петухи" спят
и питаются отдельно. Христич же не только спал напротив "генерала Димы",
но и ел за общим столом. В конечном итоге Дмитрий Якубовский получил от
Калининского райнарсуда Санкт-Петербурга еще один приговор - два года
лишения свободы.
Факты побегов из питерских "Крестов" меркнут перед случаями попыток к
побегу. За десять месяцев до захвата заложников в корпусной 9-го отделе-
ния из камеры-одиночки вырвался налетчик Мадуев по кличке Червонец. По-
лучив пистолет из рук следователя, Мадуев попытался вырваться через тю-
ремный двор. Он даже рассчитывал захватить самого полковника Демчука -
начальника СИЗО N 1, проработавшего в "Крестах" свыше двадцати лет. В
пылу схватки Червонец тяжело ранил офицера. На втором выстреле случилась
осечка, и бандит вновь оказался в камере. Тот же Мадуев, но уже в 1994
году получил от "вертухая" нож и отвертку, но их отобрали при очередном
обыске.
В глубине тюремного двора находится музей "Крестов", который рядовому
гражданину недоступен. В его почетных экспонатах фигурируют предметы,
которые создавались для побегов: "кошки", заточки, напильники, отвертки,
режущие полотна. Более интересны муляжи пистолетов и гранат из хлебного
мякиша, выкрашенные сажей. Но настоящие шедевры - служебные удостовере-
ния капитана милиции и следователя прокуратуры. Их смастерили из распу-
щенных красных носков, газет и парафина. Хранит музей и безобидные вещи.
Скажем, татуировочную машину, переделанную из механической бритвы. Или
копию памятной медали, которую вручили десятитысячному заключенному
(оригинал зек законно присвоил себе).
Тюремный музей - явление редкое. Чтобы его создать, одного желания
мало. Нужна история тюрьмы. История, которая сама бы подбрасывала бес-
ценные экспонаты. Второй подобный музей находится лишь во Владимирском
централе, имевшем некогда статус ТОНа - тюрьмы особого назначения. В его
стенах содержались спецзаключенные, то есть те, которые, по мнению
ГПУНКВД, представляли особую социальную опасность и кого необходимо было
изолировать от общей массы осужденных. В разряд тайных узников попадали
иностранцы, разжалованные чекисты, диссиденты и т.п. В 50-х годах во
Владимирскую тюрьму стали определять и лидеров уголовного мира: МВД на-
конец-таки оставило надежду их "перековать". За четыре десятилетия через
централ прошли свыше семисот воров в законе, из которых две трети - кав-
казцы. Здесь провели свои лучшие блатные годы патриарх уголовного мира
Василий Бабушкин (Бриллиант), Александр Захаров (Шурик Захар), Гена
Корьков (Монгол) и т.д.
Владимирский централ был построен при Екатерине II в 1783 году и счи-
тался обычной тюрьмой. Центральные тюрьмы появились после 1905 года,
когда карательному аппарату России понадобились допры с особой укреплен-
ностью и особым режимом содержания. В 1918 году к централу пришло новое
имя - губернский исправительный дом. Сюда хлынул поток рецидивистов, ко-
торых молодая страна Советов намеревалась исправить лекциями и художест-
венной самодеятельностью. Эта игра в доброго воспитателя продолжалась
почти десять лет. В конце 20-х годов Владимирский централ стал полити-
ческой тюрьмой, ведомством госбезопасности (такие специзоляторы арестан-
ты называли политзакрытками).
По экспонатам здешнего музея можно изучать историю СССР. Здесь сидели
первый председатель Президиума ЦК РКСМ Ефим Цейтлин (его этапировали в
Ивановский допр, где и расстреляли), отец Юлиана Семенова Семен Ляндрес
(проходил по "бухаринскому делу"), Даниил Андреев, создавший в тюремной
камере "Розу мира". Его соседом по камере был не кто иной, как академик
Ларин, руководивший медподготовкой первых советских космонавтов. По не-
которым данным, весь архив Андреева попал в руки начальника оперчасти,
который и передал его супруге Даниила. Через централ прошли Лидия Русла-
нова, Галина Серебрякова, Зоя Федорова, певица Большого театра Михайло-
ва, Владимир Буковский, Натан Щаранский (нынешний министр Израиля). Имя
Павла Судоплатова фигурирует не только в музее "Крестов", но и в здешних
архивах. Именно во Владимирском централе глава советских диверсантов
провел почти семь лет.
В режиме особой секретности содержались родственники Сталина - Анна
Аллилуева и Евгения Аллилуева. Заключенные такого ранга значились в де-
лах и картотеках лишь под номерами. Сын вождя Василий Сталин, угодивший
в централ в разгар хрущевских разоблачений, значился как Василий Ва-
сильев. За ним велся особый надзор. В музейных архивах хранится копия
секретного донесения Никите Хрущеву, подписанного Председателем КГБ Ше-
лепиным и Генеральным прокурором СССР Руденко (за 7 апреля 1961 года):
"В. И. Сталин за период пребывания в местах заключения не исправился,
ведет себя вызывающе, злобно, требует для себя особых привилегий, кото-
рыми он пользовался при жизни отца. Считаем целесообразным в порядке
исключения из действующего законодательства направить Сталина после от-
бытия в ссылку сроком на пять лет в Казань. Считаем также целесообразным
при выдаче В. И. Сталину паспорта указать другую фамилию ".
Легендарным узником по праву считался и американец Пауэре, решивший
немного пошпионить над нашей Родиной. В 1997 году во Владимирскую тюрьму
приезжал сын знаменитого летчика-шпиона. Он пожелал взглянуть на камеру,
где жил отец, и подарил тюремному музею книгу Пауэрса-старшего. В этой
книге много воспоминаний о централе, о здешнем режиме, меню и обычаях.
Побеги из Владимирской "крытки" можно пересчитать на пальцах. Наибо-
лее громкий и скандальный связан с Михаилом Фрунзе. Среди попыток к по-
бегу выделяется история сорокалетней давности. Глубокой ночью двое авто-
ритетных урок в момент подачи какого-то предмета (вероятно, записки) че-
рез дверную кормушку ухитрились схватить охранника за руку и затащить
эту руку по локоть в камеру. Они полоснули по венам заточенной ложкой и
приказали открыть дверь (до 1953 года камеры были под двумя замками.
Ключи хранились у надзирателя и дежурного). "Вертух" колебался недолго.
Когда зеки пообещали искромсать ложкой венозные сосуды и держать кисть
до тех пор, пока охранник не истечет кровью, ключ пополз к замку. Плен-
ник, согнутый у кормушки в три погибели, долго не мог открыть дверь. На-
конец она приоткрылась, и надзирателя заволокли в камеру. Грозя заточ-
кой, урки приказали ему снять мундир, в который облачился один из зеков.
Полосой простыни охраннику связали за спиной руки, вывели в коридор, по-
дошли к телефону прямой связи с дежурным по корпусу и сняли трубку.
Пленник попросил дежурного, имевшего ключ от двери тюремного корпуса,
срочно прибыть на его пост. "Труп в камере, - кратко объяснил он. - Судя
по всему, самоубийство".
Дежурный поднялся на пост и остановился перед решеткой. Среди коридо-
ра в тусклом свете лампочек стоял охранник, припав глазом к глазку каме-
ры. "Иди сюда, посмотри на это чудо!" - крикнул лжеохранник голосом нас-
тоящего "вертуха", которого держали по ту сторону двери с удавкой на
шее. Пленник кричал в приоткрытую кормушку. Дежурный открыл решетку и
подошел к "коллеге", все так же стоящему вполоборота. Молниеносный удар
в кадык свалил офицера на пол, Отстегнув у хрипящего капитана связку
ключей и затащив его в камеру, зеки закрыли дверь и заспешили к выходу
из корпуса. Но открыть вторую решетку они не смогли: второй ключ имелся
лишь у дежурного помощника начальника тюрьмы. Тащить оглушенного капита-
на на пост к телефону и вызывать дежурного помощника было делом хлопот-
ным. Пока урки возились у зарешеченных дверей, пытаясь раскурочить за-
мок, охранник пришел в себя и с помощью капитана развязал себе руки. Он
добрался к окну, где уже давно не было стекла, и начал кричать: "Вторая
вышка! Побег! Вторая вышка! Побег!"
Охранник на вышке услышал крики и позвонил начальнику караула. Два
автоматчика поднялись к решетке, от которой зеки уже бежали обратно в
камеру, и пустили по коридору две очереди. Один из беглецов умер на мес-
те, другого добили спустя несколько минут.
Владимирские тюремные экспонаты, впрочем, как и питерские, доступны
далеко не всем. Музей - заведение режимное. Исторические архивы, и пред-
меты Владимирского централа хранятся в бывшей тюремной камере, в которую
попасть можно лишь через сеть постов. Тюрьмы умеют хранить любые тайны,
даже самые безобидные.
Червонец: пиковая масть
Сергей Мадуев родился в неволе. Сын чеченца и кореянки, сосланных на
дикие земли Казахстана лишь за то, что они были чеченцем и кореянкой,
Мадуев стал таким, каким и должен был стать. К расстрелу его приговорили
в тридцать девять лет, двадцать из которых он провел в зоне.
Тюремно-лагерная эпопея для Мадуева началась в 1974 голу, когда он,
едва отметив свое совершеннолетие, сел за грабежи и разбой. Через шесть
лет он вернулся на родину, но та отвернулась от непутевого сына. Бывший
зек с единственной судимостью не смог найти работу. Через два месяца
вместе со своим младшим братом Мадуев пускается в путешествие по всей
России, громя обители партийной номенклатуры и цеховиков. Странствия за-
кончились новым сроком, на этот раз максимальным. Налетчики получили по
пятнадцать лет. В зону Мадуев прибыл уже именитым. Среди уголовников он
имел кличку Червонец. Поговаривают, за то, что всегда расплачивался в
такси червонцем. В режимном пристанище Талды-Кургана Червонец не стал
засиживаться. В одну из декабрьских ночей 1988 года он бежал. Начиналась
новая криминальная эпоха Сергея Мадуева (он же Али Мадуев, он же Андрей
Львов, он же Али Филани, он же Владимир Шпак, он же Сергей Ли).
4 января 1989 года средь бела дня двое незнакомцев, взломав входную
дверь, зашли в квартиру первого секретаря одного из сибирских райкомов
партии. Хозяин квартиры и района, приняв с раннего утра дозу горячи-
тельного, посапывал на диване. Гости решили его не тревожить и начали
рыскать по столам, шкафам и диванам. Их интересовали лишь деньги. В раз-
гар обыска явилась хозяйка. Она оторопела от необычной сцены. Один из
налетчиков вытащил нож с выкидным лезвием и приказал женщине сесть в
кресло. Заворочался на диване и предводитель райкома. Он увидел у своего
лица нож и также решил героя не разыгрывать. Забрав деньги, налетчики
скрылись.
В середине марта налетчики прибыли в Грозный, где облюбовали дом Бой-
цовых. Глубокой ночью они открыли ножом окно и пробрались внутрь. Прос-
нувшаяся хозяйка зажгла настольную лампу и увидела перед собой высокого
парня с характерным разрезом глаз. "Спи спокойно, - вежливо произнес он.
- Мы тронем только деньги и золото". Дабы помочь бандитам, женщина сама
вынесла шкатулку с кольцами и серьгами, а также все свои сбережения. В
соседней комнате спала ее семнадцатилетняя дочь. Тот, что пониже ростом,
уже начал расстегивать брюки, когда высокий налетчик резко бросил:
"Брось, уходим". Напарник не послушался и бросился на девушку, которая
от страха онемела и боязливо защищалась локтями. Высокий вытащил писто-
лет и с размаху саданул рукояткой по спине любвеобильного бандита. Тот
завыл и сполз с кровати. "Брось, уходим", - так же спокойно повторил че-
ловек с наганом...
Этот же криминальный дуэт отметился и в Подмосковье, погостив у некой
Галины Ребровой. Вскрыв дверь, высокий налетчик вошел в коридор и сразу
же выстрелил в потолок из пистолета. Поигрывая стволом, он снял со всех
домашних украшения - бриллиантовые кольца, сережки и кулоны, массивные
золотые браслеты, цепочки. Когда все это добро уже было упаковано, бан-
